Ленинградская область, Синявинские карьеры
Ездили на разведку на Синявинские карьеры. Первый раз. Заезжали с Мурманки, а дальше до первого авто (приехали в 5-00). Пошли по дороге, потом где понравится. Не ошиблись. Пришли первыми, выбрали место. Напарник закормился, а я не стал. Карась бесился в тине. Через 10 минут у меня первая поклевка, и мимо. Брал осторожно, терпения не хватило. Да, начинали лов: напарник — червь и мотыль, я опарыш и мотыль с опарышем. Первые поклевки на опарыша, пара минимально зачетных карасиков (серебряных) у меня. Первая без прикорма, потом подкормил. Тут и у напарника дело пошло, но карась мелкий, ловил он в основном на мотыля. Часам к 8-00 подтянулось народу. Клев достаточно вялый, но стабильный (примерно раз в 15 минут). Причем клевал одновременно на две удочки, отсюда много пропущенных поклевок. У напарника стабильный клев «пятачков» и мелкого карасика (подошли мужики — просили мелочь не выбрасывать, собирали в ведро для переселения на новое место. Так он им надрал за два-три часа его целиком). Вкусы карася менялись в течение всего утра. Каждый час менялась комбинация наживок. Было тесто — 0 весь день, мотыль – 5, но мелкий карасик (поклевки в течении минуты), опарыш: утро — 4, ближе к 10-00 троечка, после 10-00 полный ноль (только в виде бутерброда), червь: с утра — ротан, ближе к 9-00 троечка, после 9-30 ловил тока не него. Итог дня: напарник килограмма 1,5 пищевого карасика (около 100-150 грамм) + ведро переселенцев, у меня примерно 2 кг, пара штук грамм по 150-200, один красавчик грамм 250, один золотой грамм 100.
Полные карьеры карасей
Возможно, кто-либо из коллег-рыболов, прочитав заголовок, задастся резонным вопросом: почему именно карьеры?
Ведь места обитания этой рыбы самые разные: кроме карьеров, еще и пруды, заросшие мелководные озера, речные страицы и т.д. Дело в том, что ловля карася в карьерах имеет свои особенности, которые рыболову важно учитывать.
Если ваш знакомый по возвращении с рыбалки сказал, что он рыбачил «на карьере», значит, он многое не договаривает, не уточняет. Ибо не существует «карьеров вообще», а есть карьеры песчаные, торфяные, а также образовавшиеся после добычи глины и прочее. Мне доводилось ловить карасей на карьерах разного типа и смею утверждать, что рыбалка на каждом из них опять же имеет особенности. Одно дело – рыбачить на песчаном карьере и совсем другое – на торфяном. Третья картина получается на карьере, образовавшемся после добычи, например, белой глины.
РАЗЛИЧИЯ ВОДОЕМОВ
Возьмем для примера один из самых распространенных типов карьера – песчаный. Понятно, что добывали песок не равномерно по горизонту, а отдельными уступами и углублениями. Отсюда и неровности дна, резкие перепады глубин. И лишь в отдельных местах можно встретить сравнительно ровный участок дна. Именно такие участки песчаного карьера надо знать, так как здесь успешнее ловится рыба.
Очень характерен в этом отношении большой песчаный карьер, расположенный слева от платформы «33-й километр» Горьковского направления железной дороги (если ехать из Москвы). В былые годы я часто приезжал сюда и налавливал по пять-шесть килограммов белого карася за утреннюю зорьку. Кстати, карась тут только белый. В первое время, когда начал осваивать водоем, при установке лодки опущенные на дно якоря нередко просто скатывались по крутым донным склонам, из-за чего лодка вдруг разворачивалась в нежелательном направлении. Или даже уплывала с места…
Другая особенность песчаных карьеров – отсутствие водной растительности, дно здесь чистое и твердое, что позволяет, в отличие от торфяных карьеров, рыбачить не только поплавочной удочкой, но использовать и донную снасть. Здесь встречаются значительные глубины, вода чистая, не бывает заморов, а поэтому наряду с карасем в таких водоемах нередко обитает и другая рыба: плотва, окунь и даже карп, щука.
Торфяные карьеры во многом отличаются от песчаных. Дно здесь в основном ровное, без резких перепадов. Водоемы эти, как правило, неглубокие, заросшие у берегов водной растительностью. На некоторых из них дно покрыто толстым слоем жидкого торфа, в который особенно любит зарываться карась и копаться в нем в поисках корма. Водоемы в глухие зимы часто подвергаются заморам. Поэтому в торфяных карьерах чаще всего обитают лишь карась и ротан, которые, как известно, легче других рыб переносят кислородное голодание.
И лишь на некоторых обширных и глубоких торфяных карьерах наряду с карасем и ротаном тоже можно встретить плотву, линя, окуня, щуку. Немало таких водоемов среди знаменитых Шатурских торфяных карьеров, которые протянулись севернее Шатуры почти на двадцать километров с запада на восток. Есть здесь карьеры, размеры которых просто впечатляют: длиной более километра и шириной до полукилометра. Глубина в них достигает пяти метров, над водной поверхностью кое-где выступают уютные островки, куда можно причалить на лодке и рыбачить себе в удовольствие в уединении или в приятной компании.
Рыбалка на карьерах с придонными отложениями жидкого торфа осложняется тем, что установить необходимый спуск с помощью обычного свинцового глубомера бессмысленно, так как глубомер свободно «утопает» в жиже. Это, можно сказать, еще одна особенность торфяных карьеров. Вот и приходится устанавливать нужный спуск опытным путем, после нескольких перебросов снасти и соответствующих передвижений поплавка на леске. При ловле с лодки можно поступить проще: опустить на дно за шнур металлический садок и отметить на шнуре глубину на месте ловли. Спуск установить с таким расчетом, чтобы насадка находилась у самого слоя торфяного ила. Лично я так поступал в подобных случаях неоднократно.
Карьеры, образовавшиеся в результате добычи белой глины, во многом сходны с торфяными. У берегов они также зарастают водной растительностью, в них также преобладают лишь карась и ротан. Однако дно здесь довольно чистое и твердое, нет жидких донных наслоений. В последние годы я часто приезжаю на глиняные карьеры, расположенные примерно в пяти километрах севернее платформы «43-й километр» Горьковского направления железной дороги. Здесь и поныне ведутся работы, так что в перспективе возможно появление новых карьеров. Ну а на старых карьерах вполне успешно ловятся караси приличных размеров. Один из моих трофеев потянул на 1100 граммов. А поимка экземпляров по 500–600 граммов здесь обычное явление.
Впрочем, я давно обратил внимание на то, что клев карася на таких карьерах намного капризней, чем на торфяных или песчаных. Бывают дни, когда не клюет – хоть ты тресни. Почему так происходит – это опять загадка и особенность водоема.
ЧЕМ ЛОВИТЬ
Конечно же, самая ходовая снасть для ловли карася – обыкновенная поплавочная удочка. Причем, в зависимости от условий ловли, используют удочку как с глухой оснасткой, так и с бегущей, то есть с катушкой и пропускными кольцами. К примеру, на песчаных карьерах, где всегда можно найти местечко с приличной глубиной у берега, более пригодна удочка с глухой оснасткой.
Другое дело – на торфяных и других карьерах. Тут предпочтительнее бегущая снасть. Почему? Во-первых, такие водоемы чаще всего сильно зарастают у берегов и очень важно закинуть крючок с приманкой за границу водорослей, где обычно и гуляет карась.
А во-вторых, удочка с бегущей оснасткой более оправдывает себя на мелководных карьерах даже при отсутствии каких-либо водорослей. Ведь карась на мелководье вряд ли подойдет близко к берегу, особенно если на берегу маячит рыболов. Вот и приходится забрасывать оснастку подальше от берега, где рыба менее осторожна.
Известно, что карась, как и подлещик, нередко «выкладывает» поплавок. А поэтому он также предпочтительнее длинный и тонкий. Но по сравнению с лещовым поплавком карасевый должен быть значительно меньше, так как ловля происходит обычно на небольшой глубине и в стоячей воде. Соответственного размера подбирается и грузило, которое должно притапливать поплавок не менее, чем на две трети его длины.
При ловле на небольшой глубине (до метра) вполне достаточна в 10–12 сантиметрах от крючка одна свинцовая дробинка. При одном грузиле поклевка с выкладыванием поплавка будет более четкой и красивой, так как поплавок полностью ложится на воду. А на более глубоких местах целесообразнее использовать два грузика. Причем оба должны быть примерно одинакового веса. Второе грузило ставится примерно в 30–40 сантиметрах выше первого. При такой оснастке поплавок полностью не выкладывается, так как этому мешает верхнее грузило. А значит – надо подсекать сразу после того, как поплавок поднялся из воды и застыл в наклонном положении.
К середине лета некоторые карьеры сильно зарастают и ловля карася бывает довольно успешна удочкой с поперечным кивком непосредственно среди водной растительности, а точнее в небольших «окнах» открытой воды среди водных зарослей. В этом я неоднократно убеждался, когда рыбачил на одном из упомянутых «глиняных» карьеров. Для этого использовал шестиметровое удилище с поперечным кивком и мормышкой. Глубина – около двух метров. Опустишь мормышку с мотылем или опарышем в «окошко» ко дну, начнешь играть кивком, одновременно чуть поднимая или опуская мормышку, тут и следует поклевка – кивок прогибается. Важно после подсечки не дать карасю уйти в спасительные для него заросли, иначе леска может в них запутаться. Поэтому сначала надо постараться вертикально поднять рыбу на поверхность воды, а уж потом подтянуть ее к берегу. Разумеется, подсачек должен быть всегда под рукой.
На песчаных карьерах, где дно обычно чистое, для ловли карася вполне можно использовать и донную снасть. Наиболее популярны среди карасятников спиннинговые донки и с резиновым амортизатором, которую чаще называют «донка с резинкой». Вряд ли есть необходимость подробно рассказывать об этих снастях, они хорошо известны.
МЕНЮ КАРАСЯ
Пищевые пристрастия местного карася, за редким исключением, ничем особо не отличаются. Сюда входят такие известные и проверенные насадки, как червь, мотыль, опарыш, различные каши, пареные зерна, корочка хлеба и прочее. Разница лишь в том, что на некоторых карьерах карась нередко предпочитает совершенно разные «блюда».
Например, на песчаных карьерах, по моим наблюдениям, он лучше ловится на насадки животного происхождения – червь, мотыль, опарыш. В этом неоднократно убеждался, когда рыбачил на песчаном карьере у 33-го километра Горьковского направления железной дороги. Иногда на крючке был лишь небольшой кусочек червя, но карась упорно хватал эту наживку. А в некоторые дни местный карась более успешно ловился на «бутерброд» из мотыля и опарыша. На растительные насадки поклевок почти не было.
На Шатурских торфяных карьерах карась иногда привередничает, клюет то на червя, то на манную кашу. А выдаются дни, когда он одинаково хорошо клюет и на то, и на другое. Не раз бывало, когда при ловле на две удочки я «заряжал» их разными насадками – червем и катышем манной каши, сдобренной анисом. Клевало одинаково хорошо. Разница была лишь в том, что при поклевке на червя не надо было спешить с подсечкой, иначе карась не успевал заглотить наживку и не подсекался. Выдерживал две-три секунды и только после этого подсекал.
А при поклевке на манку подсечка следовала незамедлительно.
Примерно такая же картина и на упомянутых выше глиняных карьерах. Здесь карась в разные дни тоже лучше клюет то на животные насадки, то на растительные. Помню, однажды хорошо наловил здесь карасей на манную кашу. Приехав через несколько дней вновь, опять решил половить на эту же насадку. Однако ожидаемого клева не последовало. Лишь изредка поплавок начинал подниматься из воды, но тут же опять опускался. Значит, карась все же пробовал предлагаемое «угощение», но потом от него отказывался. Решил попробовать «бутерброд» из мотыля и опарыша. И что же? Результат приятно удивил и обрадовал: поплавок стал уверенно «выкладываться», я подсекал и вытаскивал увесистых карасей.
Вывод из сказанного напрашивается сам собой: собираясь ехать за карасем на какой-то карьер, надо заранее ознакомиться с особенностями ловли на нем. А главное – знать о вкусах рыбы на донном водоеме. И позаботиться о том, чтобы в запасе были, на всякий случай, разные насадки. Вполне возможно, что они очень пригодятся.
Блоги
Блоги нашего сообщества
Можно было бы назвать это повествование и по сложившейся в блоге традиции: «Места рыбалки. Озеро Пионерское» , но дело в том, что о рыбалках на этом озере будет наверное другой рассказ, а именно этот посвящается поездке, которая до сих пор вспоминается, как нелепая, но зато очень четко рисующая мой с друзьями молодой рыбацкий задор. И то, как мы относились к рыбалке, когда нам не было еще и 20 лет.
Одной из рыб, которая очень долго оставалась желанным, но недостижимым трофеем, был налим.
Вроде в теории все было просто. И процесс примитивный, и снасти не сложные, и сама рыба в наживке крайне неприхотливая. А вот поди ж ты, читанная-перечитанная теория никак не сходилась с практикой.
Правда зимняя рыбалка у меня догоняла летнюю лет шесть. То есть, если летним самостоятельным рыбаком я стал еще в школе, то на зимнюю сам начал ездить только через год после ее окончания. Причин было несколько, и первая конечно — экипировка. И ее основная зимняя часть — обувь.
Если сейчас все зависит только от экономического могущества, и ориентируясь только на свои финансовые возможности, выбираешь купить ли в интернет магазине какую-нибудь простенькую модель за минимальную цену, или можешь себе позволить поехать в какой-нибудь фирменный центр, и приобрести дорогие навороченные супер-мега -самоходы из натур-синтет-нано материалов, которые мало того, что обогреют, будут сами бегать по льду аки по асфальту, окажут благотворное влияние на микрофлору ног и кишечника, но еще и немного будут помогать при поиске, подсечке и вываживании рыбы. Тогда же зимней проверенной обувью были валенки. Но это в теории. А на практике, их и так купить было сложно, а на мой 47+ размер с «высоким подъемом» и вовсе было не найти.
Но так или иначе, благодаря деревенской родне , какие-то умельцы на селе сваляли мне чуть ли не в ручную суперваленки, которые и позволили мне рыбалку зимой сделать такой же доступной и комфортной, как летняя.
И уже ловилась зимой плотва, не давал покоя и вызывал недоумение вездесущий ерш, и тынцали первые окуни. А вот мечталось поймать налима.
И как-то в январе начала восьмидесятых мы традиционной нашей компанией бывших одноклассников я, Леха и Вадик отправились за первым нашим налимом с ночевкой.
Местом нашей экспериментальной рыбалки мы выбрали один из заливов озера Пионерское. Время становления наших рыболовных знаний и умений вообще отличалось такими безбашенными экспериментами. Брался какой-то водоем на карте, и мы туда ехали в расчете на абсолютно любую рыбу. Так получилось видимо потому, что передать нам рыболовный опыт по разным причинам предыдущее поколение наших семей не смогло. Вадик и я росли без отцов в принципе, правда мой отец несколькими совместными поездками сумел привить мне желание стать рыбаком, но не более. А Леха хоть и рос в полной семье, но его отец служил на севере, и виделись они с ним только в периоды каникул да его отпусков. Вот и выросли мы вполне сложившимися рыбаками, но опыта загородных поездок набирались самостоятельно.
Напомню, что был январь. Тогдашние январи не чета нынешним, когда бывает гадаешь до середины месяца, когда ж кончится этот зимний сезон дождей, и встанет ли лед хотя бы к концу месяца. Крещенские морозы были именно морозами, а уж в этот год зима выдалась еще и на редкость снежной.
Ну и еще напомню, что никаких «гисметео» «РП5» «яндекс погод» не было даже в зачатке. Единственным источником прогнозов были радионовости да концовка ежедневной программы «Время», которую даже в шутку называли «и это всё о нём, и немного о погоде».
Но и без прогнозов, даже в Питере стоял мороз около минус двадцати, и мы почему то были уверены, что именно такая погода благоприятна, как никакая другая, для клева налима.
Платформа Рябово встретила нас дымком станционного здания, запахом топящихся сельских бань и тишиной. Утренний дизель, хоть и стартовал из Зеленогорска в 7-30, но шел в то время до этой станции почти три часа. Дорога не обновлялась чуть ли не со времен ее постройки финнами, и на некоторых участках дизелёк шел со скоростью пешехода. Кстати, помните, как выглядел «тот» дизель?
Пока искал фото для блога, обнаружил, что это оказывается был дизель венгерского производства. Поэтому внутри даже туалеты были в первом и последнем вагонах, чего в наших электричках не было чуть ли не до появления «ласточек». Зато сиденья были не симметричные. По одной стороне — широкие, на троих пассажиров, по другому борту — короткие, на двоих.
Надо сказать, что на тот момент у нас опыта рыбалок с ночевкой не было. Но мы читали, что ночью зимой нужна палатка. И греться в ней лучше примусом. Газовых горелок тогда по-моему или не было совсем, или они были в дефиците. А вот бензиновый примус «Шмель», я помнится выиграл на каком-то из туристических слетов. Для тех, кто не в курсе, выглядело это чудо техники примерно вот так :
Кроме примуса , донок на налима и удочек для ловли живца, были взяты палатка, шахматы, топор, котелки для готовки, фонари в изобилии, рыболовные ящики, один на всю компанию ледобур и санки .
Санки тоже отнюдь не привычное по нынешним временам пластиковое корыто, а обычные метало-деревянные детские санки.
Ну и , понятно , поесть-попить. Причем попить в самом обычном варианте — несколько термосов (стеклянных, не металлических) и пачку заварки, потому что пили мы тогда в основном чай. Воды питьевой, естественно никакой не брали , считая тогда, что пить воду можно из любого озера, особенно , если ее прокипятить.
Короче вещей было достаточно много, а снега на озере оказалось почти на всю высоту валенок, и санки вместо того, что бы нас выручать и облегчать дорогу, превратились в обузу, потому что застревали в таком снегу. Да и под снегом оказалась вода, выдавливаемая всей массой навалившегося на лед снега. Прогулка в несколько километров превратилась в тяжелое испытание. Как герои Джека Лондона мы по очереди били тропу. И в результате, когда пришли в намеченную точку уже устали, и были в большом сомнении, что выбрали удачное время для поездки.
Первой задачей было наловить живцов. Просверлили несколько лунок, но живец клевать не желал совершенно. За весь световой день удалось поймать три или четыре наноерша, но мы во что бы то ни стало хотели выставить донки. И ершей поставили живцами, хоть они были меньше крючков, а на оставшиеся донки, с трудом , замерзшими пальцами, насаживали пучки червя, червь правда уже тоже был на грани замерзания. Морозец то завернул далеко за двадцать. Короткий январский день закончился очень быстро. Последние донки ставили в темноте с фонариками.
Наконец , замерзшие , но еще полные надежд, пошли на берег с намерением развести костер, поставить палатку, ну и как-то организовать ночлег и досуг.
На берегу снега оказалось еще больше, чем на льду. Зато дров почти не оказалось. Озеро довольно посещаемое летом туристами и рыбаками, и по берегам сушняка почти нет, а бродить по лесу в его поисках было практически невозможно.
Кое-как собрали каких-то веток, разжечь которые пытались и оргстеклом- универсальной растопкой того времени, и бензином. Но стекло прогорало, бензин и вовсе вспыхивал мгновенно, не давая промерзшим и сырым дровам разгореться.
К тому же, как только и если ветки загорались, тут же снег под ними подтаивал и зачаток костра проваливался вниз, хоть мы и утаптывали площадку под костер, но все было напрасно.
Мороз крепчал, а мы все еще были натощак. Решили ставить палатку и готовить на примусе. Не зря ж его тащили.
Палатка конечно не современная зимняя для рыбалки, а старенькая двухместная брезентовая. Ставили прямо на снег, потому что понять, что под ним, было совершенно невозможно.
Примус развели не без приключений, но все же через какое-то время он заработал. Встал вопрос набрать воды.Решили растопить снег. С той поры я знаю, что снег , как источник питьевой воды очень трудозатратен. Пять или шесть раз мы забивали котелок до краев снегом, и все равно для готовки хотя бы супа его явно было мало.
Пока варили снег, попили чаю с бутербродами. Потеплело. Просверлили лунку у берега, попали в песок, затупили и без того не очень острые ножи у ледобура. Вторую подальше прокручивали, как нефтяную скважину, меняясь поочередно, потому что ножики лед гладили и побеждали трением, но не сверлили.
Наконец набрали воды, сварили горячий суп.
Небо усыпанное звездами, совершенно гоголевская Луна, и не хватало только черта, что б он забрал ее в мешок. Донки проверять идти не хотелось. Хотелось согреться и поспать. А мороз явно сильно перевалил за обещанную двадцатку. Руки мерзли даже в меховых рукавицах, а промокшие валенки покрывались ледяной коркой.
Опять же в теории мы знали, что ночевать в палатке с примусом можно и там будет почти плюсовая температура. Ага. В теории. Потом уже, съездив на несколько ночных рыбалок, я вычислил, что примуса в палатке вполне достаточно, если на улице минус пять, ну как максимум, десять градусов мороза. Здесь примус просто нагревал воздух чуть-чуть, но в палатке сохранялась стабильная минусовая температура.
Чуть теплее становилось, если на примус поставить котелок с водой, и когда он кипел, то в палатке становилось терпимо. Настолько , что Вадик и Леха даже пытались спать. Естественно спальников не было, хорошо была пенка во все дно палатки. А так спали одетыми. Да какое спали. Во первых, все равно было холодно и неудобно. Во-вторых, все же в двухместной палатке втроем, с бензиновым примусом и кипящим котелком воды очень запросто можно было либо обжечься, либо устроить минипожар.
К пяти утра мы дозрели. Ну . его. на. фиг. Принимаем решение — собираем все, и идем на утренний дизель. Сказано — почти сделано. Только донки, даже присыпанные снегом , за ночь так вмерзли в лед, что выковырять их превратилось в отдельную проблему.После получаса колупаний во льду разной степени успешности, и не выявив ни одного налима на тех донках, что удалось снять, решили на остатки махнуть рукой. Тем более, что и ходить то по озеру из-за снега было очень тяжело. Да еще обуза : санки и вещи.
Решили выходить другим путем, подняться на проходящую вдоль озера дорогу.
Проваливаясь чуть ли не по пояс, отвоевывая по кускам
метры подъема, мы медленно и верно становились все ближе к ней. По сравнению с пройденным вчера путем по озеру, мы конечно должны были выиграть время, но этот небольшой кусочек подъема по лесистому склону пожалуй стоил пары километров заснеженного прямого пути. Мало того, что снега было просто много, но он был плотно свалявшийся. Приходилось выносить ногу высоко вверх, и буквально вдавливать ее впереди в снег, и потом переносить на переднюю ногу вес тела, и вытаскивать заднюю ногу, рискуя остаться без валенка, то и дело застревающего в снегу. Иногда попадались засыпанные снегом ямы. Я не знаю, насколько хуже было идти по озеру, и даже к концу этого участка малодушно думал, что это решение было ошибкой.
По внутренним ощущениям, мы поднимались почти час. По объективным показателям дорога по целине заняла чуть больше получаса. На проселок мы буквально вывалились из сугробов, один плюс — о холоде забыли и думать. От нас, что называется -пар валил.
Наконец пригодились санки, которые до этого приходилось таскать бесполезным грузом. Но того самого времени, которое мы хотели выиграть, уже почти не оставалось. Дизель должен был идти по расписанию около восьми утра. Мы из всех оставшихся сил поспешали по почти ровной дороге, похоже недавно почищенной грейдером или трактором.
На подходе к станции дорога уже шла вдоль рельсов железки. И как же было обидно, когда нам оставалось около пятисот метров до станции, и из утренних сумерек неспешно, со скоростью всего-навсего раза в два превышающей нашу, выкатился дизель. Он шел медленно, но мы, увы, еще медленнее.
«Может пробежимся?» предложил, без особой надежды я. Вадька промолчал, а Леха. Леха, силе и выносливости которого я завидовал с третьего класса школы, с тех самых пор, когда мы познакомились и подружились, Леха чуть ли не в первый раз в жизни на моей памяти сказал : «Мужики, думайте и называйте меня как хотите, но я не могу!»И тут же добавил — «У меня лопнул ремень. «
Не знаю, что смешного мы нашли в этой фразе, но ржали мы так, что не только бежать, но и даже сразу пойти дальше не смогли. Дизель так и отпечатался в моей памяти, стоящим в пелене из морозного воздуха и окутывающего его паровозного дыма метрах в двухстах от нас, а мы все трое вместо сожалений и ругани смеемся. Потом мы пошли дальше, и дизель, еще какое-то время сохранял равное расстояние, словно дразня нас убегающим фонарем, но постепенно он ушел по своим железнодорожным делам и путям, а мы. а мы потом долго сидели в маленьком станционном зале с круглой дровяной печкой и несколькими деревянными скамейками.
Станция сейчас. фото Дмитрия Ляхова для сайта http://www.train-photo.ru/
А вот так выглядел станционный домик почти что «тогда» (фото 2006 года)
(снова фото Дмитрия Ляхова для сайта http://www.train-photo.ru/)
Сами подкидывали дрова, играли в шахматы, не зря ж тащили полноценную доску, потом дремали, потом попытались пройти на «другое озеро», вместо которого оказалось просто заснеженное поле, потом снова сидели на станции, гоняя чай. Очень-очень длинный день до следующего дизеля.
Единственное, чего нам не хотелось, это идти на Пионерское и пробовать снова половить там. Вера в это озеро у нас надолго пропала.
Потом, уже спустя тридцать лет я снова оказался на зимой на этом озере, и снова ловил налима. Но это, как говорится, совсем другая история. А в завершение этой я нашел вот такое фото, как мне кажется очень подходящее этой истории и по месту и по настроению.