ВВП, РФ, мы, С. Есенин и поэма Анна Снегина
ВВП, РФ, мы, С. Есенин и поэма «Анна Снегина»
—
Поэма о любви и политике — «Анна Снегина» великого Сергея Есенина
—-
Есть такая прекрасная поэма «Анна Снегина» С. Есенина. О долгой и чистой любви. Он не обиделся на нее за отказ и она осталась в его душе, она выбрав другого тоже не забыла про него . Но поэма и о политике тоже, как не странно … Как ни странно поэма нисколько не устарела … И весьма точно описывает взаимоотношения народа и вождей …
—
А начало поэмы такое:
Иду я разросшимся садом,
Лицо задевает сирень.
Так мил моим вспыхнувшим взглядам
Состарившийся плетень.
Когда-то у той вон калитки
Мне было шестнадцать лет,
И девушка в белой накидке
Сказала мне ласково: «Нет!»
Далекие, милые были.
Тот образ во мне не угас.
Мы все в эти годы любили,
Но мало любили нас.
—
Прошло немало времени, наш герой снова в родных краях и ему передают письмо:
Сейчас я за милую душу
Подарок тебе передам».
«Подарок?» «Нет.
Просто письмишко.
Да ты не спеши, голубок!
Почти что два месяца с лишком
Я с почты его приволок».
Вскрываю. читаю. Конечно!
Откуда же больше и ждать!
И почерк такой беспечный,
И лондонская печать.
«Вы живы. Я очень рада.
Я тоже, как вы, жива.
Так часто мне снится ограда,
Калитка и ваши слова.
Теперь я от вас далеко.
В России теперь апрель.
И синею заволокой
Покрыта береза и ель.
Сейчас вот, когда бумаге
Вверяю я грусть моих слов,
Вы с мельником, может, на тяге
Подслушиваете тетеревов.
Я часто хожу на пристань
И, то ли на радость, то ль в страх,
Гляжу средь судов все пристальней
На красный советский флаг.
Теперь там достигли силы.
Дорога моя ясна.
Но вы мне по-прежнему милы,
Как родина и как весна». . .
—
Письмо как письмо. Беспричинно.
Я в жисть бы таких не писал.
По-прежнему с шубой овчинной
Иду я на свой сеновал.
Иду я разросшимся садом,
Лицо задевает сирень.
Так мил моим вспыхнувшим взглядам
Погорбившийся плетень.
Когда-то у той вон калитки
Мне было шестнадцать лет.
И девушка в белой накидке
Сказала мне ласково: «Нет!»
Далекие милые были.
Тот образ во мне не угас.
Мы все в эти годы любили,
Но, значит, Любили и нас.
—
Ну а теперь о политике, куда же без нее …
—
Гляжу, на крыльце у Прона
Горластый мужицкий галдеж.
Толкуют о новых законах,
О ценах на скот и рожь.
«Здорово, друзья!»
«Э, охотник! Здорово, здорово!
Садись! Послушай-ка ты, беззаботник,
Про нашу крестьянскую жисть.
Что нового в Питере слышно?
С министрами, чай, ведь знаком?
Недаром, едрит твою в дышло,
Воспитан ты был кулаком.
Но все ж мы тебя не порочим.
Ты — свойский, мужицкий, наш,
Бахвалишься славой не очень
И сердце свое не продашь.
Бывал ты к нам зорким и рьяным,
Себя вынимал на испод.
Скажи: Отойдут ли крестьянам
Без выкупа пашни господ?
Кричат нам, Что землю не троньте,
Еще не настал, мол, миг.
За что же тогда на фронте
Мы губим себя и других?»
И каждый с улыбкой угрюмой
Смотрел мне в лицо и в глаза,
А я, отягченный думой,
Не мог ничего сказать.
Дрожали, качались ступени,
Но помню Под звон головы:
«Скажи, Кто такое Ленин?»
Я тихо ответил: «Он — вы».
—
Так вот, спросите – Кто такой Путин? И я вам отвечу: — Он – вы ….
И ничего в России не изменилось с точки зрения умонастроения народа и наличия в нем слабоумных и подлецов …
Поэмы » Пугачев » 1. Появление Пугачева в Яицком городке
Появление Пугачева в Яицком городке ‹1›
| Пугачев |
| Ох, как устал и как болит нога. ‹2› Ржет дорога в жуткое пространство. Ты ли, ты ли, разбойный Чаган, Приют дикарей и оборванцев? Мне нравится степей твоих медь И пропахшая солью почва. Луна, как желтый медведь, В мокрой траве ворочается. Наконец-то я здесь, здесь! Яик, Яик, ты меня звал О, помоги же, степная мгла, |
| Сторож |
| Кто ты, странник? ‹4› Что бродишь долом? Что тревожишь ты ночи гладь? Отчего, словно яблоко тяжелое, Виснет с шеи твоя голова? |
| Пугачев |
| В солончаковое ваше место Я пришел из далеких стран, — Посмотреть на золото телесное, На родное золото славян. Слушай, отче! Расскажи мне нежно, Как живет здесь мудрый наш мужик? Так же ль он в полях своих прилежно Цедит молоко соломенное ржи? Так же ль здесь, сломав зари застенок, Гонится овес на водопой рысцой, И на грядках, от капусты пенных, Челноки ныряют огурцов? Так же ль мирен труд домохозяек, Слышен прялки ровный разговор? |
| Сторож |
| Нет, прохожий! С этой жизнью Яик Раздружился с самых давних пор. С первых дней, как оборвались вожжи, |
| Нашу рыбу, соль и рынок ‹6› , Чем сей край богат и рьян, Отдала Екатерина Под надзор своих дворян. И теперь по всем окраинам Всех связали, всех вневолили, |
| Пугачев |
| Невеселое ваше житье! Но скажи мне, скажи, Неужель в народе нет суровой хватки Вытащить из сапогов ножи И всадить их в барские лопатки? |
| Сторож |
| Видел ли ты, Как коса в лугу скачет, Ртом железным перекусывая ноги трав? Оттого что стоит трава на корячках, Под себя коренья подобрав. И никуда ей, траве, не скрыться От горячих зубов косы, Потому что не может она, как птица, Оторваться от земли в синь. Так и мы! Вросли ногами крови в избы, Что нам первый ряд подкошенной травы? Только лишь до нас не добрались бы, Только нам бы, Только б нашей Не скосили, как ромашке, головы. Но теперь как будто пробудились, И березами заплаканный наш тракт Окружает, как туман от сырости, Имя мертвого Петра. |
| Пугачев |
| Как Петра? Что ты сказал, старик? . . . . . . . . . . . . . . . Иль это взвыли в небе облака? |
| Сторож |
| Я говорю, что скоро грозный крик, Который избы словно жаб влакал, Сильней громов раскатится над нами. Уже мятеж вздымает паруса. Нам нужен тот, кто б первый бросил камень. |
| Пугачев |
| Какая мысль! |
| Сторож |
| О чем вздыхаешь ты? |
| Пугачев |
| Я положил себе зарок молчать до срока. ‹8› . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Клещи рассвета в небесах Из пасти темноты Выдергивают звезды, словно зубы, А мне еще нигде вздремнуть не удалось. |
| Сторож |
| Я мог бы предложить тебе Тюфяк свой грубый, Но у меня в дому всего одна кровать, И четверо на ней спит ребятишек. |
| Пугачев |
| Благодарю! Я в этом граде гость. Дадут приют мне под любою крышей. Прощай, старик! |
| Сторож |
| Храни тебя господь! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Русь, Русь! И сколько их таких, Как в решето просеивающих плоть, Из края в край в твоих просторах шляется? Чей голос их зовет, Вложив светильником им посох в пальцы? Идут они, идут! Зеленый славя гул, Купая тело в ветре и в пыли, Как будто кто сослал их всех на каторгу Вертеть ногами Сей шар земли. Но что я вижу? Здорово друзья э охотник
«Ну что же! Вставай, Сергуша! Привет тебе, жизни денница! Нет, нет! «Ну, доброе утро, старуха! Я вспомнил рассказ возницы Иду голубою дорожкой И мельник, как будто с победы, Я шел по дороге в Криушу Но вот и Криуша. Три года Здорово друзья э охотникПОЯВЛЕНИЕ ПУГАЧЕВА В ЯИЦКОМ ГОРОДКЕ Ох, как устал и как болит нога. Ржет дорога в жуткое пространство. Ты ли, ты ли, разбойный Чаган, Приют дикарей и оборванцев? Мне нравится степей твоих медь И пропахшая солью почва. Луна, как желтый медведь, В мокрой траве ворочается. Наконец-то я здесь, здесь! Рать врагов цепью волн распалась, Не удалось им на осиновый шест Водрузить головы моей парус. Яик, Яик, ты меня звал Стоном придавленной черни! Пучились в сердце жабьи глаза Грустящей в закат деревни. Только знаю я, что эти избы Голос их ветер хмарью съел. О, помоги же, степная мгла, Грозно свершить мой замысел! Кто ты, странник? Что бродишь долом? Что тревожишь ты ночи гладь? Отчего, словно яблоко тяжелое, Виснет с шеи твоя голова? В солончаковое ваше место Я пришел из далеких стран, Посмотреть на золото телесное, На родное золото славян. Слушай, отче! Расскажи мне нежно, Как живет здесь мудрый наш мужик? Так же ль он в полях своих прилежно Цедит молоко соломенное ржи? Так же ль здесь, сломав зари застенок, Гонится овес на водопой рысцой, И на грядках, от капусты пенных, Челноки ныряют огурцов? Так же ль мирен труд домохозяек, Слышен прялки ровный разговор? Нет, прохожий! С этой жизнью Яик Раздружился с самых давних пор. С первых дней, как оборвались вожжи, С первых дней, как умер третий Петр, Над капустой, над овсом, над рожью Мы задаром проливаем пот. Нашу рыбу, соль и рынок, Чем сей край богат и рьян, Под надзор своих дворян. И теперь по всем окраинам Стонет Русь от цепких лапищ. Воском жалоб сердце Каина К состраданью не окапишь. Всех связали, всех вневолили, С голоду хоть жри железо. И течет заря над полем С горла неба перерезанного. Невеселое ваше житье! Но скажи мне, скажи, Неужель в народе нет суровой хватки Вытащить из сапогов ножи И всадить их в барские лопатки? Как коса в лугу скачет, Ртом железным перекусывая ноги трав? Оттого что стоит трава на корячках, Под себя коренья подобрав. И никуда ей, траве, не скрыться От горячих зубов косы, Потому что не может она, как птица, Оторваться от земли в синь. Так и мы! Вросли ногами крови в избы, Что нам первый ряд подкошенной травы? Только лишь до нас не добрались бы, Не скосили, как ромашке, головы. Но теперь как будто пробудились, И березами заплаканный наш тракт Окружает, как туман от сырости, Имя мертвого Петра. Как Петра? Что ты сказал, старик? Иль это взвыли в небе облака? Я говорю, что скоро грозный крик, Который избы словно жаб влакал, Сильней громов раскатится над нами. Уже мятеж вздымает паруса. Нам нужен тот, кто б первый бросил камень. О чем вздыхаешь ты? Я положил себе зарок молчать до срока. Клещи рассвета в небесах Из пасти темноты Выдергивают звезды, словно зубы, А мне еще нигде вздремнуть не удалось. Я мог бы предложить тебе Тюфяк свой грубый, Но у меня в дому всего одна кровать, И четверо на ней спит ребятишек. Благодарю! Я в этом граде гость. Дадут приют мне под любою крышей. Храни тебя господь! Русь, Русь! И сколько их таких, Как в решето просеивающих плоть, Из края в край в твоих просторах шляется? Чей голос их зовет, Вложив светильником им посох в пальцы? Идут они, идут! Зеленый славя гул, Купая тело в ветре и в пыли, Как будто кто сослал их всех на каторгу Колокол луны скатился ниже, Он, словно яблоко увянувшее, мал. Благовест лучей его стал глух. Уж на нашесте громко заиграл В куриную гармонику петух. П е р в ы й г о л о с Послушайте, послушайте, послушайте, Вам не снился тележный свист? Нынче ночью на заре жидкой Тридцать тысяч калмыцких кибиток От Самары проползло на Иргис. От российской чиновничьей неволи, Оттого что, как куропаток, их щипали Потянулись они в свою Монголию Стадом деревянных черепах. В т о р о й г о л о с Только мы, только мы лишь медлим, Словно страшен нам захлестнувший нас шквал. |
