«Утиная охота». Пьеса Вампилова А. В.

Вы здесь

Новости ogirk.ru

Оглавление

• 1. История создания и публикации
• 2. Персонажи
• 3. Сюжет
• 4. Критика о пьесе
• 5. Театральные постановки
• 6. Экранизация
• 7. Библиография
• 8. Примечания
• 9. Ссылки

««Утиная охота». » в новостях:

«Утиная охота» — пьеса Александра Вампилова ( 1967) .

История создания и публикации

«Утиная охота» впервые опубликована в 1970 году в альманахе «Ангара». До этого пьесу пытался напечатать «Новый мир» , но редколлегия не пришла к единому решению. Официальная причина отказа звучала так: «Новый мир» пьес не печатает.

Публикация в «Ангаре» чудом обошлась без цензуры: главный редактор Марк Сергеев «подловил» момент, когда главный цензор ушёл в отпуск, и поставил «Утиную охоту» в номер. [1]

Вскоре после публикации на Вампилова был написан донос в Иркутский обком КПСС, а затем и в ЦК КПСС: оказалось, что в Иркутске есть Бюро технической информации (такое же название в пьесе носит организация, где работают Зилов, Саяпин и Кушак) и его служащие обвинили автора в клевете.

В 1972 году , уже после смерти Вампилова, Марк Сергеев попытался издать однотомник произведений писателя. Директор Восточно-Сибирского издательства, куда была передана рукопись, соглашался печатать, но — без «Утиной охоты». Сергеев забрал рукопись и передал её в московское издательство « Искусство » — и в 1975 году сборник «Избранное» А. Вампилова вышел в свет вместе с крамольной пьесой.

Персонажи

По ходу пьесы автор делает психологические портретные зарисовки героев:

Виктор Зилов — Зилову около тридцати лет, он довольно высок, крепкого сложения; в его походке, жестах, манере говорить много свободы, происходящей от уверенности в своей физической полноценности. В то же время и в походке, и в жестах, и в разговоре у него сквозят некие небрежность и скука, происхождение которых невозможно определить с первого взгляда.

Галина, жена Зилова — Галине двадцать шесть. В её облике важна хрупкость, а в её поведении — изящество, которое различимо не сразу и ни в коем случае не выказывается ею нарочно. Это качество, несомненно, процветающее у неё в юности, в настоящее время сильно заглушено работой, жизнью с легкомысленным мужем, бременем несбывшихся надежд. На её лице почти постоянно выражение озабоченности и сосредоточенности (она учительница, а у учителей с тетрадями это нередко).

Ирина — студентка, новая возлюбленная Зилова, его «невеста».

Кузаков — Кузакову около тридцати. Яркой внешностью он не выделяется. Большей частью задумчив, самоуглублен. Говорит мало, умеет слушать других, одет весьма неряшливо. По этим причинам в обществе он обычно в тени, на втором плане. Переносит это обстоятельство с достоинством, но и не без некоторой досады, которую хорошо скрывает.

Саяпин — бывший одноклассник, сослуживец и друг Зилова.

Валерия, жена Саяпина — Валерии около двадцати пяти. В глаза бросается её энергичность. Её внешней привлекательности несколько противоречит резкая, почти мужская инициатива. Волосы у неё крашеные, коротко подстриженные. Одевается модно.

Кушак Вадим Андреевич, начальник Зилова и Саяпина— мужчина солидный, лет около пятидесяти. В своем учреждении, на работе он лицо довольно внушительное: строг, решителен и деловит. Вне учреждения весьма неуверен в себе, нерешителен и суетлив.

Вера — бывшая одноклассница и давняя любовница Зилова, по-прежнему любит Зилова, работает продавщицей, около двадцати пяти лет. Она явно привлекательна, несколько грубоватая, живая, всегда «в форме»… одевается красиво и носит неизменно роскошную причёску.

Официант Дима — одноклассник Зилова, Саяпина, Веры — высокий, спортивного вида парень. Он всегда в ровном деловом настроении, бодр, уверен в себе и держится с преувеличенным достоинством, что, когда он занят своей работой, выглядит несколько смешным.

Сюжет

Основное действие пьесы происходит в течение одного дня в квартире Зилова. События перемежаются реминисценциями в прошлое и воображаемое будущее героя.

Дождливым утром в квартире Зилова появляется мальчик с похоронным венком «Незабвенному безвременно сгоревшему на работе Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей» — это шутка Саяпина и Кузакова. Зилов представляет, будто он все-таки умер и друзья встречаются на его похоронах.

Зилов пытается дозвониться Вере, Саяпину, Кузакову, Ирине — ему нужно хоть с кем-нибудь поговорить — но всё безуспешно. Герой погружается в воспоминания.

Воспоминание первое. Зилов и Саяпин обедают в кафе «Незабудка» со своим начальником Кушаком. Благодаря ему Зилов недавно получил квартиру и собирается вечером праздновать новоселье. Появляется бывшая одноклассница и любовница Зилова Вера, флиртует с Кушаком и напрашивается на новоселье. Зилов вынужден пригласить её.

Вечером в новую, ещё пустую квартиру Зилова приходят Саяпин с Валерией, Кушак, Кузаков и Вера, которую Зилов представляет жене как подругу Кушака. Во время новоселья вскрывается истинное отношение героев к Зилову: Саяпин завидует ему, Кушак невольно дает понять, что не ценит его как сотрудника. После ухода гостей Галина признается мужу, что хочет ребенка, но Зилов реагирует холодно.

Воспоминание второе. Зилов и Саяпин на работе в Центральном бюро технической информации. Кушак требует от них срочно статью о модернизации производства, и Зилов решает вместо статьи сдать проект реконструкции фарфорового завода, лежащий в ЦБТИ уже год. В это время ему приносят письмо от отца: тот пишет, что умирает, и просит приехать. Зилов отмахивается, утверждая, что отец рассылает такие письма каждый год.

В отдел заходит Ирина — она ищет редакцию газеты, чтобы подать объявление. Зилов врёт, что редакция тут и находится, заводит с Ириной разговор и приглашает на свидание. Уже перед самым его уходом звонит Галина и просит сейчас же приехать: она узнала, что беременна. Зилов обещает приехать вечером, и Галина обижается.

Воспоминание третье. Зилов возвращается домой под утро, рассказывает жене, что его отправили в срочную командировку на фарфоровый завод, но Галина не верит: его видели накануне вечером в городе. Она говорит ему, что сделала аборт и не хочет больше никаких отношений. Зилов пытается её успокоить, просит верить ему, напоминает Галине о том вечере, когда они объяснились друг другу в любви — однако романтическая сцена оборачивается фарсом.

Воспоминание четвёртое. Кушак выясняет, что информация в статье Зилова и Саяпина не соответствует действительности: реконструкция на заводе так и не была проведена. Он требует объяснений, и Зилов по просьбе Саяпина берет вину на себя. Кушак предупреждает Зилова об увольнении.

Чуть позже Зилову приносят телеграмму: умер его отец. Он тут же собирается ехать, просит жену принести ему деньги в кафе «Незабудка»: он назначил там свидание Ирине и старается выпроводить Галину побыстрее. Однако она, беспокоясь, что он едет без необходимых вещей, приходит в кафе снова — и застает его с Ириной. Та в замешательстве: она не подозревала, что Зилов женат.

Воспоминание пятое. Галина собирается ехать отдыхать к дяде на месяц. Едва она выходит из дома, Зилов звонит Ирине и зовет её к себе. Внезапно Галина возвращается и признаётся, что уезжает не к дяде, а к другу детства, который до сих пор в неё влюблён. Зилов вскипает, пытается удержать её, но Галина выбегает из квартиры и закрывает за собой дверь. Зилов разговаривает с ней через дверь: раскаивается, просит поверить ему — он впервые искренен. Однако за дверью уже стоит Ирина.

Воспоминание шестое. Кафе «Незабудка», Зилов собирает друзей. Завтра они с Димой едут на охоту, и Зилов надеется, что ему наконец-то повезет. Когда приходят Саяпины, Кушак, Кузаков с Верой и Ирина, Зилов уже пьян. Он начинает разоблачать своих гостей, устраивает скандал. Все уходят, Зилов напоследок называет официанта лакеем, и тот бьёт его в лицо. Когда Саяпин и Кузаков возвращаются забрать товарища, он уже лежит без сознания под столом — как труп, замечает Кузаков, и им приходит в голову разыграть его наутро.

Снова Зилову представляется сцена после собственных похорон.

Он звонит официанту и сообщает, что передумал ехать на охоту, потом обзванивает друзей и приглашает на свои поминки. Затем пишет предсмертную записку и собирается выстрелить в себя из ружья, но его останавливает телефонный звонок. В это время успевают появиться Кузаков и Саяпин. Зилов раздосадован, что ему помешали, обвиняет друзей в том, что они мечтают завладеть его квартирой, и выгоняет. Когда Кузаков пытается его успокоить — наставляет на него ружьё. После их ухода Зилов падает на кровать и какое-то время лежит неподвижно — «плачет он или смеётся, понять невозможно». Потом он звонит официанту и спокойно сообщает, что готов ехать на охоту.

Критика о пьесе

Наибольшие споры вызвал образ Зилова — он многими не был понят.

Ричард Ко, критик «Вашингтон пост»:

«Вампилов пишет в традиции Достоевского о беспокойном, самому себе вредящем герое, злоключения и характер которого представляются специфически русскими». [2]

«Если говорить о загадке Зилова, то она в том, что в Зилове воплощен не один характер, хотя бы и типичный, а 3-5-7 характеров-типов. Потому столь разные и по-своему логичные (хоть и не всегда убедительные) прочтения этого образа Зилов — это все мы это зеркало, отражающее судьбу целого поколения». [3]

«Зилов — фигура типичная. Это оборотная сторона бездушного и рационального технократства. Его служба — это своего рода пенсия по инвалидности души. „Сверхтекучесть“ его нравственности, морали, жизненных устоев и даже личных чувств такова, что ни в чём и ни по какому поводу на него положиться невозможно. Но при этом он незауряден, природно талантлив, полон возможностей и благих душевных порывов — в этом его обаяние. Яркость вампиловского героя — стихийный протест против скучно-односторонней целесообразности и деловитости. Жизнь сделала из Зилова редкостный образец цинизма, законченный экземпляр рыцаря „до лампочки“». [4]

Марк Липовецкий сопоставляет Зилова с Печориным : это тоже «портрет, составленный из пороков всего нашего поколения в полном их развитии». Зилов — самый свободный человек во всей пьесе — и поэтому он способен на самые непредсказуемые и циничные поступки: у него отсутствуют всякие сдерживатели, тормоза«. [5]

Зилов — «человек мягкий до бесформенности, снисходительный до равнодушия, эгоистичный до необходимости это скрывать, задающий себе вопросы и ощущающий себя виновным в том, что не знает на них ответов» [6]

Безусловно важен и образ Официанта.

«Официант — маленький деловой человек, демонизированный воображением Зилова, иронически прокомментированный автором, это альтер эго и одновременно антипод героя». [4]

«Официант — единственный, кто имеет над Зиловым власть, кому герой завидует, кем восторгается, кому подчиняется… Он — двойник Зилова, двойник-антипод, антагонист-идеал… Он знает и умеет все, за исключением одной-единственной вещи. Он не знает, что окружающий мир живой, что в нём существует любовь, а не похоть, что охота — не физзарядка со стрельбой в цель… Официант абсолютно безупречен и так же абсолютно бесчеловечен». [6]

Театральные постановки

Первая постановка

1976 — молдавский театр «Лучаферул» (Luceafarul), режиссёр В. Апостол (на молдавском языке) [7] , [1]

1976 — Рижский театр русской драмы , режиссёр А. Кац (на русском)

Известные постановки

1977 — Студенческий театр МГУ , режиссёр Роман Виктюк , в роли Кузакова Ефим Шифрин .

1977 — «Экспериментальная студия театральной молодёжи» (сейчас театр « Ильхом »), Ташкент, режиссёр Марк Вайль .

1979 — Московский драматический театр им. М. Н. Ермоловой , режиссёр В. Андреев.

1979 — МХАТ , реж. О. Ефремов ; Зилов — Андрей Мягков , Официант — Алексей Петренко .

1980 — Горьковский академический театр драмы имени Горького , режиссёр Анатолий Кошелев , в ролях А. Комраков — Зилов, Т. Кириллова — Галина, Т. Жукова — Вера, Н. Заякина — Валерия, Ф. Зарипова — Ирина, Е. Арефьев — Саяпин, Ю. Аксентий — Дима, Ю. Фильшин — Кузаков, И. Поляков — Кушак.

1983 — Санкт-Петербургский государственный молодёжный театр на Фонтанке , режиссёр Ефим Падве .

1997 — театр-студия «Русская актёрская школа» .

2002 — Московский художественный театр им. А. П. Чехова , режиссёр Александр Марин , в роли Зилова Константин Хабенский , в роли Официанта Михаил Пореченков .

2002 — Новосибирский драматический театр «Красный факел» , режиссёр Пётр Шерешевский , в роли Зилова Максим Битюков .

2007 — Ярославский академический театр драмы им. Ф. Волкова , режиссёр Александр Ищенко .

Архангельский театр драмы имени М. В. Ломоносова .

Театр на Спасской , режиссёр Александр Клоков.

Свердловский театр юного зрителя , режиссёр Дмитрий Астрахан .

Другой театр режиссер Павел Сафонов, в ролях Владимир Епифанцев , Ольга Ломоносова , Максим Браматкин, Сергей Фролов, Андрей Кузичев, Валерий Горин, Анастасия Веденская, Мария Бердинских, Анастасия Бегунова, Надежда Михалкова , Денис Яковлев.

Экранизация

1979 (премьера — 1987 ) — « Отпуск в сентябре », режиссёр Виталий Мельников , в ролях Олег Даль — Зилов, Ирина Купченко — Галина, Ирина Резникова — Вера, Наталья Гундарева — Валерия, Наталья Миколышина — Ирина, Юрий Богатырёв — Саяпин, Геннадий Богачёв — Дима, Николай Бурляев — Кузаков, Евгений Леонов — Кушак.

Образ Зилова в пьесе Вампилова «Утиная охота»

Другие персонажи

Галина – супруга Виктора, учительница, хрупкая, утонченная женщина.

Кузаков – приятель Зилова, спокойный, немного замкнутый мужчина.

Саяпин – лучший друг Виктора, его одноклассник и сослуживец.

Кушак Вадим Андреевич – начальник Саяпина и Зилова.

Валерия – жена Саяпина, энергичная молодая женщина.

Вера – любовница Зилова.

Ирина – студентка, новая пассия Виктора

Дима – официант, одноклассник Саяпина и Зилова.

Утиная охота

Владимир Васильев, Светлана Васильева

…И шагом марш по круче, не скуля, Вперед, покуда вертится Земля Ведь кто-нибудь шагает за тобой…

Тесно… Прутья клетки сдавливают мое Я, уродливо деформируя его, то есть меня. Я — это самоощущение моего тела и духа… Нелепый, карикатурный образ, но я вижу, как Самоощущение натужно выпирает из прутьев, словно опара из кастрюли, разрастаясь и поглощая клетку. Многомерная опара в многомерной клетке… Или как воздушный шар, который надувают внутри нее. Нет — опара точнее, хотя взрыв все-таки происходит, и мое Я излучается в пространство. Блаженство! Я ощущаю мироздание! Нет, увы, пока я все еще только приближаюсь к ощущению мироздания, я уже представляю это ощущение, но мне мешает боль. Хотя это тоже не совсем точно. Боль- это телесное. Мне мешает болезненное ощущение несвободы. Как если бы, и в самом деле, мое тело выросло из клетки, а она вросла в него и теперь сжимает сердце. Какая назойливая «боль». Неужели она никогда не позволит мне перешагнуть этот порог?! Порог, за которым — Свобода… Раньше было не так. Раньше было лишь наслаждение медитативного растворения в мироздании. Состояние, которое было подчинено моей воле. Но постепенно я начал ощущать, что поглощаемая мною энергия Космоса — не просто энергия, а информация о Космосе. Причем обо всем Космосе сразу. Но информация закодированная. У меня не было ключа к этому коду. Так ребенок слышит звуки речи, но не понимает смысла их, чувствуя, что они обращены к нему. Я терпеливо учился языку Вселенной. И, когда приоткрылось значение первых, самых простых «слов», появилась боль непонимания. Я чувствовал, что не пойду дальше первых «слов», пока не обрету свободу. И странно — чем внятней становился голос мироздания, тем сильнее врезались в меня прутья. И все-таки это счастье! Не «растительное» безмысленное блаженство, а счастье как движение через преодоление — к цели, достойной не только меня, человека, но и всего человечества. Я проложу путь к вершине — и оно пойдет за мной. — Эри-и-ик! — доносится до меня зов древнего мира. Это Мария, понимаю я. Лучи самоощущения вздрагивают и начинают втягиваться в опару, она сжимается, «боль» ослабевает, и мое Я вновь возвращается в свою клетку — в свою экологическую нишу. Не сразу. Невесомые крылья «Икара» все еще трепещут над землей, впитывая энергию Космоса, внимая его голосу, мое тело еще парит, послушное воле воздушных потоков, ощущая каждую свою частичку, готовую подчиниться моей воле… Ах, Мария, знала бы ты, от чего отказываешься: ведь сам процесс подчинения себе своего организма — одно из сильнейших наслаждений бытия, не говоря уже о блаженстве прямого «подключения» к мирозданию, когда гармония мира становится настолько очевидной, что хочется облобызать ее многомерные уста. И даже пресловутая «боль» делает это наслаждение более острым. Тебе должно быть знакомо это ощущение наслаждения на грани боли… Тебе должно быть понятно, что энергия Космоса не еда, а способ существования, подключение к нему — не питание, а мироощущение. Но ты не желаешь этого понимать, и поэтому злишься, потому что именно понимаешь и ревнуешь. «Когда-нибудь ты забудешь вернуться в человеческое состояние! предупреждает Мария, потому что любит меня и боится, как бы чего… — Ты растение! Нет, ты одноклеточное!» — ругается она, воздействуя на мое самолюбие. А я смеюсь и отвечаю, что ее любовь меня из-под земли достанет. Смех смехом, но это элемент абсолютной истины. Когда я рассказал ей про наш проект, она со мной неделю не разговаривала. Как будто это метод!? Нет, чтобы обсудить все «за» и «против» — куда там, рвет душу на части — молчит и даже в мою сторону не смотрит. Обстановочка была, надо сказать, прямо как в «черной дыре». Вышел я из этой недели, словно из гравитационного вихря, — не человек, а пластилин. Мария пригрозила, что никогда не простит мне этого Проекта, но, веря в Коллективный разум планеты (некоторые умники называют его гомоноотронной /ГНТ/ системой), заключает со мной временное перемирие. Она уверена, что наша высшая интеллектуальная инстанция зарежет проект и поэтому нет смысла дальше держать меня в «черной дыре». Резонно… Она меня вполне убедила, что человечество — это миллиарды Марий, и сама она — безумно любящее меня персонифицированное большинство. Но я не мог позволить, чтобы любовь большинства задушила мою идею… Я сделал личный выбор… Я поддакиваю Марии, чтобы не обижать ее. Я говорю: — Да! Коллективный разум затем и создавался, чтобы человечество не делало глупостей. Но Мария замечает, что понятие глупости не столь очевидно, как многим представляется. Все зависит от критерия оптимизации, то есть от цели. «В один ужасный день все человечество может «забыть» вернуться в человеческое состояние, очень уж это экономично «растительное», пророчествует она, презрительно растягивая это «эко-но-ми-и-чно», словно видит в нем синоним глубочайшего нравственного падения. Мария обвиняет меня в том, что я предлагаю человечеству навсегда перечеркнуть свое человеческое прошлое. Она считает это страшным преступлением, а по-моему, надо быть последовательными: если мы дали человечеству возможность прямого поглощения лучистой энергии, то логично полностью освободить его от связи с Землей, расширить его экологическое пространство до всей Вселенной. Но Марии этого говорить нельзя гравитационные вихри мне ни к чему. Тем более, что для меня уже все решено, бесповоротно… Поэтому я шучу, что, пока она жива, будет кому привести человечество в надлежащее состояние. К тому же я не перестаю мыслить в «растительном» состоянии, объясняю я ей, только это происходит по-другому, в другой системе координат. На это Мария грустно усмехается и говорит, что если бы я мыслил, то должен был бы понять, что исчезнет единственный в своем роде вид живой материи по имени «человек разумный», исчезнет созданная им система ценностей… В этом все дело — Мария держится за свою родную систему координат, в которой есть я, наша дочь, она сама, все наши чувства, ну и, разумеется, все остальное человечество. Ничего другого ей не нужно. И я ее отчасти понимаю. Понимал до того, как пришло ощущение Порога, несвободы. До моей Идеи, родившейся из этого ощущения. До нашего Проекта… Тогда мне тоже сверх этого ничего не нужно было. Ну, разве что малость отключиться, посмотреть на все со стороны. Но в такие моменты моя глупышка обижалась:»Ты отчуждаешься от меня! Ты становишься уже не ты, не человек) Мне страшно…» Это ерунда, никуда я не отчуждаюсь. Предположим, что я просто сплю. Не обвиняю же я ее в том, что она смотрит сны без меня… Теперь все значительно сложнее — ОПЕРАЦИЯ прошла успешно… Мне стоило неимоверных усилий сохранить в тайне от Марии этот факт. Конечно, немного жаль себя и свою систему координат, но, я думаю, надо смотреть дальше во всех направлениях.. Очевидно же, что вид Homo sapiens обречен либо на смерть вместе со своим светилом, либо на космическое бродяжничество, которое все равно трансформирует его неизвестно во что. Можно уже сейчас полюбоваться на переселенцев: разумны-то они бесспорно, а вот насчет того, люди они или нелюди, — космобиологи до сих пор договориться не могут. Поэтому я считаю, что надо быть готовым к осмыслению и планомерной самотрансформации. Мария твердит, что всякие необратимые изменения чреваты тупиковой ситуацией. А я вовсе и не настаиваю на необратимости. Хотя не стремимся же мы обратно в обезьяны и не обвиняем эволюцию в необратимости, в безжалостном уничтожении целых биологических видов. Эволюция ищет оптимальный вариант — мы тоже. Только нас не устраивает ее стратегия метод проб и ошибок… Изредка Мария соглашается со мной, но чувствуется, что соглашается из-за какой-то женской жалости ко мне. «Бедненький мой», — говорит она так жалостно, словно я неизлечимо болен, а то вдруг ни с того, ни с сего расплачется… Я-то вижу, что все ее существо восстает против нарисованной мной перспективы, она даже смерти так не боится. Странно… Хотя, если вдуматься, ничего странного в этом нет. Просто она любит меня. И я ее тоже. И, вообще, моя Мария — лучшая женщина во Вселенной. И вовсе она не такая ретроградка, какой я ее выставляю в своих внутренних дискуссиях. У нее свой взгляд на будущее человечества: она считает, что надо заниматься преобразованием Вселенной, а не биологического вида. Это, мол, проще и гуманнее. Их астрофизический центр разрабатывает проект автономного энергетического обеспечения планеты при отсутствии центрального светила. Грандиозно, конечно, но это же — тупик. Они хотят превратить человечество в окаменелость, сохранить в неизменности, как муху в куске янтаря… Мне очень жаль Марию. Но я надеюсь, что она последует за мной. Все последуют за мной. И тогда мы вновь… Хотя кто может знать, что будет тогда. Нет, моя милая Мария, это не я отчуждаюсь от тебя, а твоя «идея» прижимает тебя к земле, не дает взлететь со мной. Ведь я всегда в момент возвращения из «растительного», нет, Мария, — из «вселенского» состояния! — думаю о тебе, о самой прекрасной женщине во Вселенной. И все мои внутренне споры с тобой — свидетельство силы твоего влияния на меня. Я защищаюсь, ибо боюсь, что в один прекрасный день не смогу различить, где ты и где я… Почему ты этого не боишься.

Краткое содержание

Действие первое

Картина первая

Виктор Зилов просыпается от телефонного звонка. Он «нехотя берет трубку», но в ответ – тишина. Заметив, что за окном идет дождь, мужчина выражает недовольство. Повторный звонок, и вновь тишина.

Виктор сам набирает нужный номер и в разговоре с собеседником – официантом Димой – уточняет, что долгожданная охота все же состоится. Становится понятно, что у Зилова накануне был весьма насыщенный вечер, и он плохо помнит, как учинил скандал в кафе.

В дверь раздается стук, и мальчик передает ошеломленному Зилову «большой, дешевый, с крупными бумажными цветами и длинной черной лентой сосновый венок». По надписи на траурной ленте он узнает, что венок – от друзей. Подобная шутка совершенно не кажется ему смешной.

В растерянности мужчина садится на тахту и представляет, как все происходило, если бы он действительно умер. Перед глазами Зилова проплывают картины его жизни.

В кафе «Незабудка» в обеденный перерыв приходят Зилов и его приятель Саяпин. Они ждут своего начальника – Кушака, чтобы отметить важное событие – Зилов получил квартиру в новом доме. На вечер намечено празднование новоселья, и Виктор также приглашает официанта Диму, с которым вместе учился в школе и охотился.

Неожиданно появляется Верочка – молодая любовница Зилова, которая уже порядком ему надоела. При виде шефа он просит Верочку не афишировать их отношения. Девушка представляется одноклассницей Зилова и, узнав, что Кушак отправил свою жену на отдых в Сухуми, начинает заигрывать с ним. Виктор, видя заинтересованность начальника, вынужден пригласить на новоселье и свою любовницу.

В ожидании гостей жена Виктора – Галина – принимается мечтать, что на новом месте их отношения станут, «как в самом начале». Встретив Кушака, Зилов дает ему понять, что с Верой он может вести себя смело и настойчиво – «Хватайте быка за рога!» Друзья дарят хозяину дома «предметы охотничьего снаряжения: нож, патронташ и несколько деревянных птиц, какие на утиной охоте используются для подсадки». Все знают, что охота – самая большая страсть Зилова.

Верочка динамит подвыпившего Кушака и уходит вместе с приятелем Виктора – Кузаковым.

Картина вторая

На работе Зилов жалуется Саяпину, что шеф срочно требует «модернизацию, поточный метод, молодое растущее производство». Коллеги решают рискнуть и представить начальнику липовый отчет по модернизации на фарфоровом производстве.

Зилов получает письмо от старика отца, с которым он не виделся несколько лет. Оно вызывает в нем волну раздражения, поскольку отец просит его повидаться перед смертью. Виктор ему не верит, считая, что пару раз в год «старик ложится помирать», а он не может пропустить долгожданную утиную охоту.

В кабинете появляется юная девушка по имени Ирина, перепутавшая техническое бюро с редакцией. Понимая, что «такие девочки попадаются не часто», Зилов решает закрутить с ней роман и представляется сотрудником газеты.

Действие второе

Картина первая

Вернувшись домой только рано утром, Зилов жалуется жене, что вынужден был задержаться на работе. Галина не верит ни одному его слову, поскольку вчера вечером его видели в городе. Оскорбленный Виктор напоминает, что «в семейной жизни главное – доверие».

Узнав, что Галина сделал аборт, Зилов притворно возмущается. Галина не реагирует на мужа, которого успела как следует изучить за шесть лет супружеской жизни.

Картина вторая

Зилов договаривается о свидании с Ириной в кафе «Незабудка», Саяпин ждет похода на футбольный матч. Входит разгневанный Кушак, который требует у них объяснения по поводу липового документа о реконструкции фарфорового завода.

Вину за «серьезную ошибку в работе» берет на себя Зилов, чтобы выгородить Саяпина, готового вот-вот получить квартиру. В этот момент появляется жена Саяпина – Валерия, которой удается смягчить Кушака и отвести его на футбол.

Зилов получает телеграмму о смерти отца – «на этот раз старик не ошибся». Он просит Галину срочно принести деньги, чтобы успеть на самолет.

Перед отъездом Виктор решает пропустить стаканчик-другой в «Незабудке». В кафе Галина случайно застает мужа в компании Ирины. Зилов вынужден признаться девушке, что это его жена, но они «давно уже чужие люди, друзья, добрые друзья». Ради романтического вечера с Ириной Зилов откладывает поездку на похороны отца.

Картина третья

Галина укладывает вещи – она собирается отдохнуть у родственников. Едва за женой закрывается дверь, Виктор звонит Ирине, чтобы пригласить к себе.

Неожиданно возвращается Галина, чтобы сообщить Зилову правду – она уезжает от него навсегда. Она признается, что уезжает к другу детства, который все эти годы был влюблен в нее. Уязвленный Зилов пытается остановить Галину, но она уходит и закрывает ключом входную дверь, чтобы он ей не помешал.

Виктор пускает в ход все свое красноречие, пытаясь убедить жену в своей искренней любви к ней, но она тихонько уходит. Он продолжает сулить счастливую совместную жизнь, не подозревая, что все его излияния слышит уже не Галина, а Ирина. Девушка уверена, что Зилов таким образом признается ей в любви.

Действие третье

По случаю предстоящего отпуска и охоты Зилов приглашает друзей отметить это событие в «Незабудке». Он обсуждает с Димой совместную поездку, о которой давно мечтал.

К приходу друзей Зилов успевает напиться и принимается оскорблять их. Он не останавливается даже перед тем, чтобы унизить Ирину и официанта Диму, которого называет лакеем. Возмущенные гости покидают кафе. Спустя время возвращаются Саяпин и Кузаков, чтобы отвести Зилова домой.

Вспомнив свое поведение накануне, Зилов решает покончить жизнь самоубийством. В квартиру входят Кузаков и Саяпин. Увидев приготовления Виктора, они отнимают у него ружье. После непродолжительной истерики Зилов успокаивается и как ни в чем не бывало договаривается с Димой об охоте.

Сюжет

Краткое содержание «Утиной охоты» стоит разбить на несколько частей из-за большого объема произведения.

Начать стоит с того утра, когда Виктор Зилов просыпается и чувствует сильное похмелье. Виктора разбудил телефонный звонок. Он берет трубку, но звонящий не произносит ни слова. Уже через несколько минут все повторяется: телефонный звонок, тишина в трубке. Он пытается вспомнить то, что произошло прошлой ночью, но воспоминания не желают возвращаться. Тогда сам Зилов решает позвонить Диме, чтобы спросить, что произошло вчера вечером. Дима кратко рассказывает о том, что главный герой устроил дебош в баре. Кроме того, официант спрашивает, собирается ли Зилов на утиную охоту, о которой они договаривались уже давно. Удивленный вопросом, Виктор Александрович говорит, что предложение в силе и кладет трубку. Он начинает делать утреннюю зарядку, утоляя жажду холодным пивом.