Страна вечной охоты.

— Лёх, может быть мы уже умерли, но просто это не заметили?
— Что за чепуха?
— Ну у меня просто стойкое ощущение нахождения в
альпинистском раю, при этом не помню, что бы мы померали!
— Страна вечной охоты однако.

Из разговора в машине едущей по дну каньена Зайон

Вчера в наших планах была Epinephrine, но сначала мы проспали, потом вола пропинали, а в результате оказалось, что народа на стене столько, что смысла начинать лезть уже не было. Учитывая, что средне-статистические американские связки ходят очень основательно, но при этом очень медленно мы решили отказаться от восхождения в пользу дня отдыха.

Сделать это было собственно совершенно не сложно, потому что с первого дня мы ходили в день по маршруту и злой песчанник уже давно стер кожу до слабого намека на отпечатки пальцев. Не долго размышляя мы решили посетить следующий интересный район для восхождений — Национальный парк Зайон.

Он расположен в Юте, в трёх часах езды от Лас Вегаса.
Хайвей ведет по пустыне, пересекает один скалистый хребет и приводит к началу каньена. Честно говоря я был в тихом шоке от увиденного. 300 — 600 — метровые стены со всех сторон. Песчанник всех оттенков красного. Сейчас и туда пришла осень и легкая желтизна листвы особенно ярко контрастирует с сытой охрой скал.

По долине бегают дикие индейки, дорогу не спеша переходят олени. Совершенно не зря в голову пришла ассоциация из книжек про индейцев из глубокого детсва — Страна вечной охоты. Невероятно прозрачный воздух и низкое солнце раскрашивало кулисы каньена в красный феерверк. Мы приехали за полтора часа до темноты, поэтому фотки вышли не очень.

Насмотревшись вдоволь скал, башен, стен, стеночек и башенок я понял, что для того, что бы пройти только самое интересное в этой долине — надо жить вечно. Но на удивление это грустное умозаключение не расстроило меня. Я был переполнен ощущением счастья, которое улыбнулось мне возможностью увидеть вот всё это. Уверен, что в Зайон я приеду ещё раз.

В сумерках уже мы выбирались обратно. Чем ближе к Неваде — тем ярче марево над горизонтом. Это огни Лас Вегаса отражаются на облаках. Это зрелище можно наблюдать в ночи за 150 км от города. Не удивительно, что и космонавты рассказывают о этом море огней видимом с орбиты. Вот вроде и всё про вчерашний день, как всегда напоследок пара фоток.

Подтверждение

Это Карл Май, Фенимор Купер и ко донесли как часть мифологии индейцев. Например:
Воин, которому суждено быть скальпированным, не может попасть в Страну Вечной Охоты.

Дикая Охота из другой банки со «сказками»

Вечной Удачной (Счастливой) Охоты. Это эквивалент Рая в верованиях индейцев Лакота и других племен Северной Америки

«В поздних, христианизированных преданиях говорится, что его Гвин ап Нудда Бог поставил повелевать демонами в Анноне, чтобы они не губили род людской. Он считался королём охотников Уэльса и Западной Англии, и это его спутников иной раз можно было слышать по ночам, когда они охотились в пустынных и глухих местах.

В своей архаичной ипостаси он представлен в поэме из Чёрной Кармартенской Книги как Бог Войны и Смерти. Здесь он выступает как древний бриттский Великий Охотник, охотящийся не за оленями, а за человеческими душами, носясь на демоническом скакуне, вместе со сворой псов из глубин Аннона, преследуя добычу, которой не суждено спастись.»

Как попасть в Страну Вечной Охоты?

Индейцы верили, что после смерти душа охотника попадает в Страну Вечной Охоты.

Куда попадает охотник после смерти?

Когда умер Мрак, мой верный пёс, дети спросили:

— Папа, Мрака теперь с нами никогда не будет?

— Не будет, но плакать не стоит, ведь Мрак теперь в Стране Вечной Охоты. Туда попадает каждый охотник после смерти.

— Затем, что жизнь после смерти не останавливается. Она продолжается, но уже по другому. И там, после смерти, то же самое, что и здесь…

То же самое, что и здесь?

Индейцы верили, что после смерти охотник продолжает охотиться. Такой взгляд на загробную жизнь вообще характерен для язычества: воин продолжает воевать, смерд — растить… Потому, что людям было сложно представить себе жизнь другой. И только в эпоху мировых монотеистических религий жизнь стала рассматриваться лишь как подготовка к чему-то совершенно новому и иному. Возможно потому, что эти религии стали оперировать понятием индивидуальной души и пытаться сформулировать смысл жизни человека в масштабах его индивидуального существования.

Наука, фактически оформившаяся на фундаменте натуральной философии, во многом заняла позицию, схожую с языческим мировоззрением: родовые языческие культы так же прочно связывают судьбу человека с многочисленными поколениями предков и природой в целом, как теория эволюции связывает между собой все живые виды планеты. При таком подходе смысл индивидуального бытия можно обрести лишь с позиций коллективной (видовой, родовой) эволюционной задачи.

А наблюдая за природой (не важно кто ты — шаман или натуралист), постигаешь закон сохранения энергии: ничто не появляется из ничего и ничто не исчезает бесследно. Языческое коловращение бытия точно совпадает с научным воззрением на круговорот элементов в природе.

Стоит ли бояться смерти?

Попытка найти себя в масштабах собственной личности обречена на провал. Потому что личность смертна. Потому что личность — лишь инструмент, посредством которого сознание получает новый опыт и эволюционирует. Глядя на жизнь с таких, вполне себе материалистических позиций, понимаешь, что в поисках глубокого смысла и утешения незачем обращаться к религии: в этом просто нет необходимости.

Осмысливая жизнь, как бесконечное коловращение бытия, перестаёшь видеть смерть, видишь лишь бесчисленные переходы энергии из одного состояния в другое. Тогда понимаешь: и «здесь» и «там» — одно и то же, ибо никакого «здесь» и «там» не существует, а существует лишь Жизнь.

Таким образом, Страна Вечной Охоты — это наше реальность. Реальность, в которой разворачивается Движение без начала и конца — вечная охота, вечный ток энергии ради трансформации и преобразования. Уходя, мы перестаём существовать, как личности, но, что значительно более важно — не перестаём существовать…

Страна вечной охоты

Есть у меня домик в деревне. Маленький, деревянный, газа нет, вода – в колодце, удобства на улице. От бабушки остался. Использую его как дачу, приезжаю на выходные.

Несколько лет назад появилась на нашей улице бездомная собака. Вроде не породистая, но и не дворняга. Выглядела так:

(прошу прошения за качество, фоткал на тапок)

Видимо, прежние хозяева вывезли из города подальше и бросили.

Прикормил её сосед, который живёт там круглый год. Однако, будку ей не выделил, жила собака на улице и бегала, где вздумается.

Шло время. Она и изначально была не молода, а тут совсем одряхлела. И если раньше ловила пищу на лету и делала «служить», то теперь каждый раз промахивалась и потом с трудом находила кусок в траве. Даже на чёрствый хлеб набрасывалась, как сумасшедшая (видимо, сосед не очень-то баловал её разносолами) и долго пыталась разжевать его единственным клыком, оставшимся в пасти.

Зато сколько было собачьей благодарности! Как-то раз мимо моего дома шли три мужика. Собака выскочила им навстречу и сделала стойку (лаять она уже не могла). Мужики покосились на неё и бочком-бочком пошли прочь. Задача была выполнена, незваные гости в дом не проникли!

В прошлый выходной она привычно не выбежала навстречу, виляя хвостом. Подошёл к соседу и, вроде невзначай, спросил:

– Ушла, – со значением ответил тот. – В страну вечной охоты.

– В смысле? – брякнул я. Сообразительность никогда не была моим коньком.

Сосед не спешил отвечать, смачно раскуривая очередную сигарету.

– Обычно она ко мне близко не подходила, боялась. А тут потеряла бдительность. И как раз мешок под рукой оказался. Я её: «ах ты, милая!» – и в речку. Сколько можно грядки топтать?

«Тебя бы, мудака, самого отправить в страну вечной охоты», – про себя подумал я. А вслух сказал:

– Ты как-то говорил, что у тебя остались ненужные доски. А у меня забор покосился.

– Вон, – кивнул он на кучу хлама, оставшуюся после разбора пристройки. – Выбирай какие нравятся.

Уже вечером, перетаскивая дармовые доски, доставшиеся мне исключительно благодаря добрососедским отношениям, я думал: «Так вот каково это, «мы в ответе за тех, кого приручили». Прямо-таки высшая мера ответственности».

Большая охота на бизонов: индейская магия против прогресса

Уничтожение бизонов покончило с эпохой индейцев Великих равнин. Но кто в этом виноват и как повлияла на происходящее магия индейских шаманов?

Уничтожение бизонов покончило с эпохой индейцев Великих равнин. Но кто в этом виноват и как повлияла на происходящее магия индейских шаманов?

Страна Бизония

На бескрайних просторах Великих равнин, раскинувшихся от Канады до Мексики, в XVIII веке паслись десятки миллионов бизонов. Они давали кочевым индейцам мясо и шкуры, из которых делали одежду и типи ( палатки), а также были важны для племён, которые вели полуоседлый образ жизни, занимаясь и земледелием, и охотой.

В XVIII веке « Как был завоёван Дикий Запад»: стоит ли читать книгу об индейских войнах?’ data-src=/system/images/000/160/840/teaser/bb7b6a7fc93d7b1b0aed9f1c4322e1d0f9ac74f5.jpg?1579249865 data-lead=’Как на самом деле шли войны с индейцами на Великих равнинах, могли ли аборигены выиграть и — самое главное — была ли вообще эта война неизбежной? Ответы на эти и многие другие вопросы можно найти в книге Юрия Стукалина.
‘ title=>индейцы создали культуру конных охотников на бизонов. Стада диких быков казались бесчисленными, а людей было сравнительно мало, поскольку войны и эпидемии не давали племенам сильно расти. Индейцы жили в определённом равновесии с природой. Хоть они и использовали загонную охоту, в ходе которой бизонов убивали сотнями, — животных было много. Очень много. Хватало всем.

На плато Льяно-Эстакадо на бизонов охотились и « сиболерос» — жители испанской Новой Мексики.

Это были места счастливой охоты, причём в этой жизни. Мечта каждого охотника.

Проникновение индейцев на Великие равнины происходило и раньше. Но сильная засуха в XIII веке нанесла удар по популяции бизонов. Многие племена покинули регион, используя его лишь для сезонной охоты. В XVI веке всё изменилось. Наступил малый Ледниковый период и на Великие равнины вернулись дожди, а вместе ними и стада бизонов. Из Большого бассейна на равнины мигрировала группа шошонов, вошедших в историю как команчи. Они шли пешком, перемещая свои пожитки на волокушах.

Ничего личного, просто бизнес

Европейские колонии неизбежно втягивали индейские племена в торговлю. Металлическое и огнестрельное оружие, которое появлялось у одних племён, давало им заметное преимущество — и другие старались не отставать.

Это был вопрос жизни и смерти.

Аборигены покупали не только оружие и боеприпасы, но также « огненную воду» и множество прочих полезных вещей. А что они могли дать взамен?

Лесные племена северо-востока предлагали европейским торговцам бобровые шкуры. В конце XVII века на северо-востоке Америки даже шли « бобровые войны» между индейскими племенами за контроль над этим ресурсом. Но на Великих равнинах бобры встречались куда реже.

Одним из таких товаров были также кони и мулы: угнанных в Мексике индейцы зачастую продавали на восток, в США; украденные у американцев совершали путь в обратном направлении. На чужие клейма покупатели не обращали внимания.

Люди — тоже товар

Ведь спрос рождает предложение.

Пленники в племенах индейцев были и в XVI веке. Но в XVII–XVIII веках в Северной Америке формировался рынок невольников, которых захватывали во время рейдов. Индейцы племени пауни в начале XVIII века продавали молодых женщин и детей апачей французам, апачи захваченных пауни — испанцам. Невольников отправляли в обе Канады и английские колонии в Северной Америки, чаще — в Южную Каролину. Рабов-индейцев поставляли даже во французские колонии Вест-Индии, несмотря на официальные запреты французских властей.

Порой эти набеги принимали большой масштаб. В 1740-х–1750-х годах новые владыки южных равнин, команчи, провели ряд рейдов на восток, уничтожая деревни полуоседлых племён и вырезая взрослое население. Девушек и детей продали испанцам и французам.

В конце XVIII века этот рынок невольников стал умирать. Впрочем, в XIX веке он оживился — белые выкупали у индейцев людей, захваченных теми в набегах.

Индейцы продавали далеко не всех пленников. Часть девушек они оставляли в качестве жён. Мужчины становились слугами, которые занимались обработкой шкур и присматривали за табунами. Детей в возрасте от пяти до 12 лет команчи нередко оставляли у себя в племени, усыновляя и воспитывая из них воинов.

Шагреневая бизонья кожа

В первой четверти XIX века у белых людей уменьшился спрос на бобровые меха. В это же время вырос спрос на бизоньи шкуры, достигнув пика в начале 40-х годов. Из них изготавливали одежду. Индейцы равнин стали убивать бизонов намного больше, чем требовалось для пропитания, предпочитая отстреливать самок в возрасте от двух до пяти лет, — из-за более мягких шкур. Баланс нарушился, и популяция бизонов стала уменьшаться.

Индейцы усиленно пилили сук, на котором сидели.

Был ещё один фактор — лошади. В каждой семье команчей было несколько лошадей и мулов, у богатых их могло быть и больше сотни. Выросшие табуны требовали пастбищ. И отнимали их у бизоньих стад.

Стада и ареал бизонов начали сокращаться, словно шагреневая кожа. На севере за уходящими стадами двигались сиу, вытесняя племена пауни и кроу. В 1840-х годах многие заметили исчезновение « баффов» в различных частях равнин. Тогда же зазвучали предупреждения, что эти огромные животные скоро исчезнут как вид.

Почему же индейцы ничего не предприняли перед лицом надвигающейся катастрофы?

Дыхание Равнин

На Великие равнины периодически обрушивались сильные засухи, как это было и в 70-80-х годах XVIII века. Стада бизонов растаяли, как снег под солнцем. Пережить голод команчам помогло продовольствие, которое им отправили испанские власти Мексики. Тогда же команчей впервые предупредили, что бизоны скоро исчезнут совсем.

Но потом, после плясок шаманов и нескольких дождливых лет, стада баффов вновь восстановились. Возможно, зная это « дыхание степи», никаких серьёзных ограничений, никаких табу на отстрел бизонов индейцы не вводили.

Конечно, индейцы осознавали, что люди убивают бизонов. Но при этом они считали, что их количество зависит от магии. Полковник Ирвинг Додж писал: « Индейцы равнин твёрдо полагают, что бизон рождается в бесчисленных количествах в подземной стране, и что каждой весной этот излишек роится — как пчелы из улья — из большой пещеры, и распространяется по этой стране, в огромной Льяно-Эстакадо, или Льяно-Эстакадо Техаса».

Представить, что бизоны скоро совсем исчезнут, индейцам было тяжело. Примерно как нам поверить и приготовиться к тому, что скоро перестанет светить солнце. Или закончится нефть.

Как отмечал в своей «Империи команчей» Пекки Хямяляйнен, в 1830-х — начале 1840-х годов на равнинах выпадало много дождей — и росло много травы. Это несколько отсрочило катастрофу. Но с 1845 года в южной части равнин вновь наступила засуха. Кризис возобновился, голодающие индейцы стали убивать и есть своих лошадей и мулов. В 50-е годы XIX века немного распогодилось. Но в целом этот сухой период, который длился почти поколение, завершился лишь в середине 1860‑х.

Магия сработала! И спад численности бизонов приостановился.

Объективно, был шанс, что их популяция начнёт восстанавливаться и Великие равнины вновь заживут нормальной, привычной жизнью. Как в старые добрые времена.

После окончания Гражданской войны ( 1861-1865) на равнинах возобновились столкновения. Дожди позволили индейцам увеличить свои табуны и вновь совершать успешные рейды на Техас. Теперь они угоняли и лонгхорнов — техасских быков, которые шли в пищу либо на продажу.

Но власти США возобновили наступление на индейцев, загоняя их в резервации и лишая большей части земель, в том числе и пастбищ бизонов.

Прогресс против магии

Американский сериал « Ад на колёсах» ( Hell on Wheels) представил зрителю яркую картину строительства Трансконтинентальной железной дороги. Она тоже внесла свой вклад в уничтожении Бизонии. В 60-е годы XIX века эта дорога прошла через Великие равнины и, словно стальной меч, рассекла оставшуюся популяцию бизонов. Она облегчила и массовую охоту на них.

Затем прогресс нанёс ещё один удар. В 1870 году удалось усовершенствовать технологию, позволявшую обрабатывать и превращать шкуру бизона в материал для изготовления станочных ремней. Цены на шкуры баффов резко подскочили. Начался экономический бум. Страшный бум.

В 1871 году сотни белых охотников за шкурами отправились на Великие равнины. К концу 1872 года на центральных равнинах, недавно зачищенных от шайенов, бизонов почти не осталось.

Весной 1873 годы от бизонов начали зачищать и южные равнины. Это было явное нарушение договора с индейцами, поскольку на стада бизонов южнее долины Арканзаса имели право охотиться только команчи и кайова. Но гарнизоны армии США, которые занимали форты в долине Арканзаса, не препятствовали, а напротив, помогали охотникам. В 1874 году белые охотники добивали последние стада.

Вернувшиеся из зимних лагерей команчи нашли равнины пустыми. Традиционная весенняя охота не удалась.

Груды бизоньих черепов на фотографии подготовлены к отправке на фабрики для производства удобрений.

Власти США всё понимали, но предпочли не принимать никаких мер. Уничтожение бизонов выбивало почву из-под ног индейских племён, и те попадали в зависимость от властей США, которые выдавали им продовольственные пайки. Либо не выдавали.

Тогда на помощь пришла магия в лице шамана по имени Исатаи. Он проповедовал, что если команчи соберутся вместе, чтобы исполнить Танец Солнца, то смогут уничтожить белых и вернуть бизонов.

Танец был исполнен, но колдовство против армии США не сработало.

Индейцы потерпели поражение.

А бизоны вскоре практически исчезли и в северной части равнин, где кочевали и воевали сиу. Закончились они и в Канаде, поэтому знаменитый вождь « блага цивилизации». Мы проследили историю этих войн и расскажем вам о главных битвах, в которых участвовали команчи, кайова, сиу и шайены.
‘ title=>Сидящий Бык в 1881 году вернулся в США и сдался властям.

Огромные пространства, забранные у индейцев, поделили на гомстеды — участки по 160 акров ( 64 га), которые раздали белым переселенцам. А чтобы скот не забредал на чужие участки, на их границах выросли заборы из колючей проволоки.