Смит лиза джейн охотник фантом
Жители Феллс Черч рады, что все вернулось на свои места, но они все еще скорбят по Дэймону. Еленавоссоединятся со своей семьей. Они нанимают Калеба Смолвуда, двоюродного брата Тайлера, на работу садовником. Тайлер сбежал из дома, и никто не знает о его местонахождении. Мередит обнаруживает, что ее брат Кристиан жив и в 18 лет пошел в армию. Ни он, ни Мередит более не обладают сверхъестественными способностями, а ее дедушка умер в доме для престарелых два года назад. Никто не хочет проведатьКэролайн, и все же им интересно, является ли она до сих пор оборотнем или беременна.Когда друзья отправляются встречать Аларика, вернувшегося из Японии, со своей подругой Силией Коннор, на пороге дома Елены появляется роза. Бонни ранится о шип, и капля крови превращается в слово «Силия». На вокзале Силия чуть не умирает от удушья, когда ее шарф защемило дверями поезда, но Стефан вовремя ее спасает. Лоскутки на земле формируют слово «Мередит».Тем временем на Темной луне Деймон наконец-то выбирается из груды пепла и медленно пробирается к двери, ведущей обратно в Нижний мир. Его замечает и спасает Сэйдж. Он помогает Дэмону все вспомнить, дает одежду и отправляет обратно в Феллс Черч с помощью Мистического Лифта. С этого момента Дэймонпоявляется во снах Елены в самых значимых для них местах, таких как спортзал в школе (где они впервые встретились) или на чердаке в доме Аларика (куда он привел ее после ее обращения). Однажды ночью, к большому удивлению Елены, он появляется в ее комнате и рассказывает о произошедшем. Оказывается, энергия Звездного шара Инари сконденсировалась, пролилась дождем и оживила его. Он также просит не говорить никому, что он жив, так как он сам хочет открыть правду, когда придёт время.Позже Елена идет на кладбище, чтобы навестить родителей и там же встречает Калеба, который также потерял родителей. Из ревности Стефан избивает Калеба. Позже он также рассказывает, что он был в домеСмолвудов и нашел доказательства того, что Калеб занимался темной магией в сарае, пока его дядя с тетей уехали в отпуск. Елена все же навещает Калеба в больнице.В это время Бонни случайно задевает вязание Миссис Флауэрс, и нити вырисовывают имя «Бонни» на полу. Она рада, что все пытаются ее защитить и остается в одной из комнат общежития. Этой же ночью, она пытается вызвать Дэймона, и охваченная тьмой, впадает в кому. Когда Елена рассказывает об этом Дэймону, он решает разгадать эту тайну. Он разрешает тьме захватить себя и вновь оказывается на Темной Луне.Стефан приводит Елену в сарай Смолвудов и они обнаруживают многочисленные фотографии и газетные статьи о себе в двух реальностях – о той, что была в действительности, и о той, которую высшие силы внушили людям. Стефан и Елена приходят к выводу, что реальность изменили Хранители, но Калеб может видеть то, кем они в действительности были. Он не только из рода оборотней, но он также обладает колдовской силой. Он провел ритуал, вызывая зависть друзей у друг друга.По дороге в магазин, Стефан и Елена видят обычных учеников из школы, и Елена начинает завидовать, что они могут жить нормальной жизнью. Тьма овладевает ей прямо на улице, и она умирает. Сразу после этогоСтефан замечает, что волосы одного из продавцов причудливо складываются в имя «Мэтт». Стефан относит ее в общежитие к Бонни, и вместе с Мередит и Мэтом отправляется в поместье Смолвудов, чтобы переговорить с Калебом, вышедшим из больницы. Мередит со Стефаном поднимаются на второй этаж, аМэтт остается внизу. Рассматривая дом, он невольно начинает завидовать популярности Тайлера. Тьма овладевает им, и Мэтт умирает.Калеб в это время рассказывает, о том, что он узнал, что в изменении реальности виноваты друзья Тайлераиз Феллс Черч. Он подарил Елене розу в надежде, что она расскажет, где находится Тайлер. Он также надеялся, что, заставив людей завидовать друг другу, они расскажут правду. На это Мередит отвечает, что они и в правду не знают, что случилось с Тайлером, и шокируют Калеба новостью, что именно Тайлер убил (воскресшую) Сью Карсон. Мередит и Стефан обнаруживают мертвого Мэтта и приносят его в общежитие. Там Миссис Флауэрс рассказывает, что причиной всему может быть приведение, которое питается человеческими эмоциями. В данном случае завистью. Они произносят заклинание вызова приведения в гараже.Тем временем Елена встречается с Бонни на планете цветов, являющейся еще одним выходом в Нижний мир. Бонни рассказывает, что она блуждает здесь уже несколько дней, а вскоре к ним присоединяется иМэтт. Друзья случайно находят выход и встречаются с Сэйджем. Они бегут на Темную Луну, где видятДэймона, сражающегося c голубой женоподобной фигурой. Они помогают Дэймону и неожиданно оказываются в гараже общежития. Они вновь вселяются в свои тела, а Дэймон рассказывает, что это один из первородных фантомов, которые намного сильнее обычных приведений и могут принимать любую форму. Первородные фантомы были заключены Стражами на Темной Луне, но, разрушив дерево, Елена разрушила и их темницу. Фантом зависти последовал за ними в Феллс Черч и начинал нашептывать жителям, почему они должны друг другу завидовать. Пока Стефан с Дэймоном сражаются в смертельной схватке, остальные признаются в своих чувствах и отрекаются от них, тем самым ослабляя фантом. Елена разнимает братьев, и тогда Дэймон бросает в фантом горящую свечу. Он воспламеняется. Это не убивает фантом, но дает Еленедостаточно времени, чтобы проткнуть его подаренной розой и убить его. Елена пьет кровь Дэймона, чтобы вылечить ожоги. Добро победило и друзья вместе отправляются в светлое будущее.
Смит лиза джейн охотник фантом
Елена Гилберт стала на мягкую траву, губчатые листики располагались ниже ее ног.
Группы алых роз и фиолетовых дельфиниумов росли из земли, когда гигантский навес висел над ней, мерцая фонарями. На террасе перед ней стояли два, сделанных из белого мрамора фонтана, выстреливающие струи воды высоко в воздух. Все было великолепно, изысканно и как-тознакомо.
Замок Блоддьюведд, сказал внутренний голос. Но в последний раз поле было заполнено смеющимися и танцующими гуляками. Все разошлись, об их присутствии напоминали пустые стаканы, сваленные на столы на краю поляны, шелковая шаль , сброшенная на стул, туфель на шпильке, водруженный на краю фонтана. Также что-то еще было странным. До этого сцена была освещена адским красным светом, который освещал все в Темном Измерении, превращая синий цвет в пурпурный, белый в розовый, а розовый в бархатный цвет крови. Теперь ясный свет сиял над всем, и полная белая луна спокойно плыла над головой. Шепот от движения послышался за ней, и Елена сразу поняла, что все-таки она не одна. Темная фигура появилась внезапно, приближаясь к ней.
Конечно это был Дамон, подумала Елена с улыбкой. Если кто-то и появится неожиданно передней здесь, почувствовав конец света – или по крайней мере окончание хорошей вечеринки- это будет Дамон. Боже, он был так красив. Черное на черном: мягкие черные волосы, глаза черные как полночь, черные джинсы, и гладкая кожаная куртка. Когда их глаза встретились, она была настолько рада его видеть, что едва могла дышать. Она бросилась в его объятия, обхватив его за шею, чувствуя, гибкие, твердые мускулы на руках и груди.
«Дамон» сказала она, ее голос дрожал по некоторым причинам. Ее тело тоже дрожало, и Дамон гладил ее руки и плечи, успокаивая ее.
— Что такое, принцесса? Не говори мне, что ты боишься. Он ухмыльнулся, смотря лениво на нее, его руки, сильные и устойчивые.
«Я боюсь» ответила она.
«Но чего ты боишься?»
Это оставило ее озадаченной на мгновение. Затем медленно, положив свою щеку на его, она сказала, «Я боюсь что это всего лишь сон.»
«Я скажу тебе по секрету, принцесса» сказал он ей на ухо. «Ты и я единственные реальные вещи здесь. Это все остальное здесь сон.»
«Только ты и я?» Елена повторила непростую ноющую мысль, отозвавшуюся в ней, как если бы она забывала что-то — или кого-то. Пятно пепла приземлилось на ее платье, и она рассеянно смахнула его.
« Это только для нас двоих, Елена», — сказал Дамон решительно.
«Ты моя. Я твой. Мы любим друг друга с незапамятных времен.»
Конечно. Это то, почему она вся дрожала — это была радость. Он принадлежал ей. Она принадлежала ему. Они были частью друг друга.
Она прошептала одно слово: «Да.»
Затем он поцеловал ее.
Его губы были мягкими, как шелк, и, когда поцелуй стал глубже, она откинула голову назад, обнажая горло, ожидая, как бы двойной укус пчелы, который он оставлял каждый раз. Когда этого не случилось, она вопросительно открыла глаза. Луна светила ярко, как никогда, и аромат роз, тяжело повис в воздухе. Но точеные очертания лица Дэймона, казались бледными, по сравнению с его волосами, и большое количеством пепла лежало на его плечах. Внезапно, все небольшие сомнения закрались к ней в душу одновременно.
— Дэймон, — она задыхалась, изучая его глаза, в то время как, ее собственные наполнялись слезами. — Ты не можешь быть здесь,
Дэймон. Ведь ты. мертв.
— Больше пятиста лет, принцесса. — Дэймон ослепительно улюбнулся. Все больше пепла падало вокруг них, словно забавный серый дождь, тот же пепел засыпал тело Дэймона, миры и измерения.
— Дэймон, ты. сейчас мертв. Не совсем, но. исчез.
— Нет, Елена, — он начал мерцать и исчезать, как умирающая лампочка.
— Да. Да! Я держала тебя, когда ты умирал.
Елена беспомощно рыдала. Она не мог чувствовать рук Дэймона сейчас. Он исчезал в мерцающем свете.
— Послушай меня, Елена.
Она держалась в лунном свете. Мучение закралось в ее сердце.
— Все, что тебе нужно, это позвать меня, — произнес голос Дэймона. — Все, что тебе нужно.
Его голос исчез в шелесте деревьев.
Елена распахнула глаза. Сквозь туман она увидела, что она была в комнате, наполненной солнечным светом, и огромная ворона сидела на подоконнике открытого окна. Птица склонила голову набок и издала каркнула, следя за ней яркими глазами. Холодок побежал по ее спине. «Дэймон?» прошептала она. Но ворона просто расправила крылья и улетела.
Я ДОМА! Я с трудом в это верю, но это так.
Я проснулась со странным чувством. Я не понимала где я, я просто лежала, вдыхая
запах чистых хлопковых простынь, пытаясь понять, почему все выглядит таким привычным.
Я не в особняке леди Ульмы. Там я спала, укутываясь гладким атласом
и мягким бархатом, в воздухе чувствовался запах ладана. И я не была
в пансионе: у госпожи Флауэрс постельное белье пахнет странной цветочной
смесью, которая, как говорит Бонни, защищает и навевает хорошие сны.
И вдруг, я узнала, что я дома. Стражи сделали это! Они перенесли меня домой.
Все и вместо с тем ничего не изменилось. Это та же комната, в которой спала, когда была
маленьким ребенком: мой полированного комод вишневого дерева и кресло-качалка; маленькая фигурка черно-белой собаки, которую Мэтт выйграл на зимнем карнавале, и которая с наших юных лет, сидит на полкке; мое
шведское бюро с его закутками; декоративное старинное зеркало над моим комодом; и
репродукции Моне и Климта с выставки в музее Вашингтона, куда меня возила тетя Джудит.
Даже расческа и щетка аккуратно лежат на моем
туалетном столике. Все как и должно быть.
Я выбралась из постели и, используя серебряный ножичек для вскрывания писем, приподняла потайную
дощечку в полу гардеробной, мой старый тайник, и я нашла этот дневник, там же, где и спрятала
так много месяцев назад. Последний раз я писала перед Днем основателей еще в
ноябре, перед. тем, как умерла. Перед тем, как уехать и никогда не вернуться. До сего дня.
В тот раз я подробно описывала наши планы, как выкрасть мой другой дневник у Кэролайн, который она украла у меня и собиралась прочитать вслух на празднике Дня основателей, зная, что разрушит мою жизнь. Уже на следующий день я утонула в Викери Крик и возродилась как вампир. Потом я снова умерла и вернулась как смертная, и путешествовала в Темное Измерение и была еще тысяча приключений. И мой старый дневник оставался здесь под полом гардеробной, просто дожидаясь меня.
Другая Елена, та, которую одна из Стражей внедрила в память каждого, была
была все время здесь, ходила в школу и жила нормальной жизнью. Та Елена не писала
здесь. Я вздохнула с облегчением, правда. Не жутко ли смотреть на записи собственной рукой и не помнить ничего из написанного? Хотя было бы полезно. Я не представляю, что все думают о событиях в Феллс-черч за месяцы после Дня основателей.
Весь город был обновлен. Кицунэ уничтожили
этот город просто из вредности. Натравили детей на родителей, заставляя
людей губить самих себя и всех, кого они любили.
Но больше это не повторится.
Если Стражи сдержали слово, все умершие теперь ожили
несчастные Вики Беннет и Сью Карсон, убитые Кэтрин и Клаусом, и
Тайлер Смоллвуд, неприятный мистер Таннер, и те невинные, которых
убили кицунэ или приказали убить. Я. Все вернулось на круги своя.
И кроме меня и моих близких друзей — Мередит, Бонни, Мэтт, моего милого
Стефана и миссис Флауэрс — никто больше не знает, что жизнь не пошла своим чередом
Смит лиза джейн охотник фантом
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 271 352
- КНИГИ 634 942
- СЕРИИ 24 024
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 597 637
Елена Гилберт стала на мягкую траву, губчатые листики располагались ниже ее ног.
Группы алых роз и фиолетовых дельфиниумов росли из земли, когда гигантский навес висел над ней, мерцая фонарями. На террасе перед ней стояли два, сделанных из белого мрамора фонтана, выстреливающие струи воды высоко в воздух. Все было великолепно, изысканно и как-тознакомо.
Замок Блоддьюведд, сказал внутренний голос. Но в последний раз поле было заполнено смеющимися и танцующими гуляками. Все разошлись, об их присутствии напоминали пустые стаканы, сваленные на столы на краю поляны, шелковая шаль , сброшенная на стул, туфель на шпильке, водруженный на краю фонтана. Также что-то еще было странным. До этого сцена была освещена адским красным светом, который освещал все в Темном Измерении, превращая синий цвет в пурпурный, белый в розовый, а розовый в бархатный цвет крови. Теперь ясный свет сиял над всем, и полная белая луна спокойно плыла над головой. Шепот от движения послышался за ней, и Елена сразу поняла, что все-таки она не одна. Темная фигура появилась внезапно, приближаясь к ней.
Конечно это был Дамон, подумала Елена с улыбкой. Если кто-то и появится неожиданно передней здесь, почувствовав конец света – или по крайней мере окончание хорошей вечеринки- это будет Дамон. Боже, он был так красив. Черное на черном: мягкие черные волосы, глаза черные как полночь, черные джинсы, и гладкая кожаная куртка. Когда их глаза встретились, она была настолько рада его видеть, что едва могла дышать. Она бросилась в его объятия, обхватив его за шею, чувствуя, гибкие, твердые мускулы на руках и груди.
«Дамон» сказала она, ее голос дрожал по некоторым причинам. Ее тело тоже дрожало, и Дамон гладил ее руки и плечи, успокаивая ее.
— Что такое, принцесса? Не говори мне, что ты боишься. Он ухмыльнулся, смотря лениво на нее, его руки, сильные и устойчивые.
«Я боюсь» ответила она.
«Но чего ты боишься?»
Это оставило ее озадаченной на мгновение. Затем медленно, положив свою щеку на его, она сказала, «Я боюсь что это всего лишь сон.»
«Я скажу тебе по секрету, принцесса» сказал он ей на ухо. «Ты и я единственные реальные вещи здесь. Это все остальное здесь сон.»
«Только ты и я?» Елена повторила непростую ноющую мысль, отозвавшуюся в ней, как если бы она забывала что-то — или кого-то. Пятно пепла приземлилось на ее платье, и она рассеянно смахнула его.
« Это только для нас двоих, Елена», — сказал Дамон решительно.
«Ты моя. Я твой. Мы любим друг друга с незапамятных времен.»
Конечно. Это то, почему она вся дрожала — это была радость. Он принадлежал ей. Она принадлежала ему. Они были частью друг друга.
Она прошептала одно слово: «Да.»
Затем он поцеловал ее.
Его губы были мягкими, как шелк, и, когда поцелуй стал глубже, она откинула голову назад, обнажая горло, ожидая, как бы двойной укус пчелы, который он оставлял каждый раз. Когда этого не случилось, она вопросительно открыла глаза. Луна светила ярко, как никогда, и аромат роз, тяжело повис в воздухе. Но точеные очертания лица Дэймона, казались бледными, по сравнению с его волосами, и большое количеством пепла лежало на его плечах. Внезапно, все небольшие сомнения закрались к ней в душу одновременно.
— Дэймон, — она задыхалась, изучая его глаза, в то время как, ее собственные наполнялись слезами. — Ты не можешь быть здесь,
Дэймон. Ведь ты. мертв.
— Больше пятиста лет, принцесса. — Дэймон ослепительно улюбнулся. Все больше пепла падало вокруг них, словно забавный серый дождь, тот же пепел засыпал тело Дэймона, миры и измерения.
— Дэймон, ты. сейчас мертв. Не совсем, но. исчез.
— Нет, Елена, — он начал мерцать и исчезать, как умирающая лампочка.
— Да. Да! Я держала тебя, когда ты умирал.
Елена беспомощно рыдала. Она не мог чувствовать рук Дэймона сейчас. Он исчезал в мерцающем свете.
— Послушай меня, Елена.
Она держалась в лунном свете. Мучение закралось в ее сердце.
— Все, что тебе нужно, это позвать меня, — произнес голос Дэймона. — Все, что тебе нужно.
Его голос исчез в шелесте деревьев.
Елена распахнула глаза. Сквозь туман она увидела, что она была в комнате, наполненной солнечным светом, и огромная ворона сидела на подоконнике открытого окна. Птица склонила голову набок и издала каркнула, следя за ней яркими глазами. Холодок побежал по ее спине. «Дэймон?» прошептала она. Но ворона просто расправила крылья и улетела.
Я ДОМА! Я с трудом в это верю, но это так.
Я проснулась со странным чувством. Я не понимала где я, я просто лежала, вдыхая
запах чистых хлопковых простынь, пытаясь понять, почему все выглядит таким привычным.
Я не в особняке леди Ульмы. Там я спала, укутываясь гладким атласом
и мягким бархатом, в воздухе чувствовался запах ладана. И я не была
в пансионе: у госпожи Флауэрс постельное белье пахнет странной цветочной
смесью, которая, как говорит Бонни, защищает и навевает хорошие сны.
И вдруг, я узнала, что я дома. Стражи сделали это! Они перенесли меня домой.
Все и вместо с тем ничего не изменилось. Это та же комната, в которой спала, когда была
маленьким ребенком: мой полированного комод вишневого дерева и кресло-качалка; маленькая фигурка черно-белой собаки, которую Мэтт выйграл на зимнем карнавале, и которая с наших юных лет, сидит на полкке; мое
шведское бюро с его закутками; декоративное старинное зеркало над моим комодом; и
репродукции Моне и Климта с выставки в музее Вашингтона, куда меня возила тетя Джудит.
Даже расческа и щетка аккуратно лежат на моем
туалетном столике. Все как и должно быть.
Я выбралась из постели и, используя серебряный ножичек для вскрывания писем, приподняла потайную
дощечку в полу гардеробной, мой старый тайник, и я нашла этот дневник, там же, где и спрятала
так много месяцев назад. Последний раз я писала перед Днем основателей еще в
ноябре, перед. тем, как умерла. Перед тем, как уехать и никогда не вернуться. До сего дня.
В тот раз я подробно описывала наши планы, как выкрасть мой другой дневник у Кэролайн, который она украла у меня и собиралась прочитать вслух на празднике Дня основателей, зная, что разрушит мою жизнь. Уже на следующий день я утонула в Викери Крик и возродилась как вампир. Потом я снова умерла и вернулась как смертная, и путешествовала в Темное Измерение и была еще тысяча приключений. И мой старый дневник оставался здесь под полом гардеробной, просто дожидаясь меня.
Другая Елена, та, которую одна из Стражей внедрила в память каждого, была
была все время здесь, ходила в школу и жила нормальной жизнью. Та Елена не писала
здесь. Я вздохнула с облегчением, правда. Не жутко ли смотреть на записи собственной рукой и не помнить ничего из написанного? Хотя было бы полезно. Я не представляю, что все думают о событиях в Феллс-черч за месяцы после Дня основателей.
Весь город был обновлен. Кицунэ уничтожили
этот город просто из вредности. Натравили детей на родителей, заставляя
людей губить самих себя и всех, кого они любили.
Но больше это не повторится.
Если Стражи сдержали слово, все умершие теперь ожили
несчастные Вики Беннет и Сью Карсон, убитые Кэтрин и Клаусом, и
Тайлер Смоллвуд, неприятный мистер Таннер, и те невинные, которых
убили кицунэ или приказали убить. Я. Все вернулось на круги своя.
И кроме меня и моих близких друзей — Мередит, Бонни, Мэтт, моего милого
Стефана и миссис Флауэрс — никто больше не знает, что жизнь не пошла своим чередом
со дня Основателей.
Мы все получили еще один шанс. Мы это сделали. Мы спасли всех.