70. Рыбалка Тора
Тор собирается с Хюмиром на рыбалку. По рассказам некоторых асов, Тор и Тюр не сразу уехали от Хюмира. Остались они ночевать, и угрюмый етун сказал богам, что надо будет вставать рано утром и отправляться на рыбалку, чтобы запастись едой на ужин. Тор, не задумываясь, ответил, что готов выйти в море, только бы найти приманку. Недобро хмыкнул Хюмир: «Ступай к стаду быков, если смелости хватит, отрывай у любого голову — лучше приманки не сыщешь!».
Не мешкая, пошел Тор к лесу, возле которого паслось стадо, увидел огромного черного быка и вмиг отрубил ему голову. И с довольным видом отправился к лодке. Осерчал Хюмир, не на такое он рассчитывал. Молча столкнул лодку и сунул в руки Тору весла.
Тор гребет к середине моря-океана. Приналег Тор на весла, стрелой помчалась лодка в открытое море. Вскоре Хюмир велел остановиться, так как доплыли они до места, где хорошо ловилась камбала. А Тор гребет себе дальше, будто не слышит.
Покосился Хюмир на его молот, смолчал. Смотрит, уж и берега-то давно не видать, и лодок рыбачьих нет ни одной. Говорит Тору: «Дальше плыть очень опасно. Можно наткнуться на Мирового Змея. А тогда несдобровать нам». Тор отвечает: «Еще немного, и остановимся. Кажется мне, знатная предстоит нам рыбалка!» Совсем приуныл Хюмир, мысленно уже с жизнью начал прощаться. Наконец, бросил Тор весла.
Мировой Змей попадается на крючок Тора. Достал Тор крепкую лесу в канат толщиной и крючок, что больше смахивал на якорь. Насадил на него бычью голову, полил ее маслом, чтоб далеко в воде разошелся запах приманки, поплевал на него по рыбацкой примете и бросил крюк за борт. А второй конец лески крепко намотал на кулак. Пошел крюк ко дну, и провел тут Тор Ермунгарда не хуже, чем в Утгарде провели его самого, подсунув в руки Змея.
С жадностью заглотнул Ермунгард бычью голову: давненько такой лакомой пищи не попадало в его пасть. Но тут крюк со страшной силой впился ему в небо. От боли у Змея аж потемнело в глазах! Рванул он с такой яростью, что чуть не выдернул Тора из лодки. Пришел Тор в азарт, разгорячился, прибавилось в нем сил. Уперся он в днище лодки, пробил его ногами, стал на морское дно и подтащил Змея к самому борту. Надо было видеть это жуткое зрелище, когда Тор вперил глазищи в Змея, а Змей, изрыгая яд, начал пожирать взглядом Тора.
Хюмир перерезает лесу. Ни жив ни мертв сидел Хюмир в лодке. А когда увидел голову Змея и волны, готовые захлестнуть лодку, схватил в беспамятстве нож и бросился к лесе. Тор же занес молот над головой, чтобы обрушить его на Змея. На миг опередил его Хюмир: резанул по лесе ножом, и погрузился освобожденный Ермунгард в море. Метнул Тор вслед ему молот, и, сказывают люди, уже в воде молот пробил Змею голову. Но так и не дождался Тор, чтобы всплыл Змей брюхом вверх. Хватил он с досады Хюмира кулаком по уху, свалился тот за борт, только пятки сверкнули. Остыл немного Тор, втащил Хюмира в лодку, поймал парочку китов, и направились они к берегу.
Угрюмо молчал Хюмир, да и Тор не особенно веселился,— не мог он простить великану его трусости. Хюмир же затаил желание чем-то уязвить Тора. А того все чаще стали называть «Недругом Мирового Змея».
► Читайте также другие темы главы XII «Тор – старший сын Одина» раздела «Германо-скандинавские мифы»:
► Перейти к оглавлению книги Мифы народов Европы и Америки
Скандинавские мифы рыбалка тора
Вновь стал собираться Тор на восток. В обличье юноши он добрался до дома великана Хюмира. Там Тор остановился на ночь. С рассветом Хюмир поднялся, оделся и стал снаряжаться в море на рыбную ловлю. Тор вскочил, живо собрался и стал просить Хюмира, чтобы тот взял его с собой.
— Мало будет от тебя проку, — отвечает Хюмир. — Ростом ты невелик, да и слишком молод. Ты, пожалуй, замерзнешь, если я буду удить так долго и так далеко в море, как я привык.
Тор разгневался на великана и чуть было не дал волю своему молоту, но сдержал себя и сказал негромко:
— Ну что ты! Мне по силам отгрести так далеко, что еще ты, Хюмир, первым попросишь поворачивать к берегу.
— Коли так — давай попробуем, — согласился великан.
— А что будет нам приманкой? — поинтересовался Тор.
— Ты сам должен раздобыть себе наживку, — ответил Хюмир.
Тор вернулся в поле, где он приметил стадо коров. Выбрал он самого большого быка, отрубил ему голову и пошел с нею к морю. А Хюмир уже столкнул лодку в море. Тор впрыгнул в лодку, сел на корме, взял весла и начал грести. Тут Хюмир увидел, что гребет он хорошо. Сам Хюмир греб на носу, и лодка шла быстро.
— Ну, хватит грести, — сказал вдруг великан. — Вот мы уже и доплыли до того места, где я обычно ловлю камбалу.
— Да нет, я хочу отгрести много дальше, — возразил Тор.
Снова налегли они на весла. Но Хюмир опять остановился.
— Дальше опасно рыбачить из-за Мирового змея, — объявил он.
Тор продолжал грести дальше. Наконец, он положил весла, достал крепкую лесу и крючок, не уступающий ей величиной и крепостью, насадил на крючок бычью голову и закинул его за борт.
Мировой змей скоро заглотнул наживку, а крюк пился ему в нёбо. И когда Змей почувствовал это, он рванулся так яростно, что кулаки Тора, сжимавшие лесу, ударились о борт лодки. Тор разгневался, и возросла в нем сила аса. Он уперся столь сильно, что пробил ногами дно лодки и стал ногами на дно морское. Змея он подтащил при этом к самому борту. Тор вперил глаза в Змея, а Змей уставился на него, извергая яд.
Тор нащупал свободной рукой молот, занес его в воздухе над головой Змея, но в этот момент напуганный до смерти Хюмир перерезал лесу Тора, и Змей погрузился в море. Тор метнул ему вослед свой молот. Размахнувшись, ударил он кулачищем Хюмира так, что тот свалился за борт, а сам вброд добрался до берега.
Убил или нет Тор Мирового змея, не знает никто. Но норны уверяют, что Змей лишь тяжело ранен, а придет последний день для Тора, и они еще встретятся.
Как Тор сходил на рыбалку c Хюмиром
© 2017 by Neil Gaiman
© А.И. Блейз, А.Г. Осипов, перевод на русский язык.
© ООО «Издательство АСТ», 2017
РЫБАЛКА ХЮМИРА И ТОРА
Однажды боги пришли к Эгиру, в его огромный чертог на морском берегу.
— Вот и мы! — крикнул Тор, шедший впереди всех. — Мы желаем пировать!
А Эгир был самым большим из морских великанов. Его жена, Ран, собирала утонувших моряков в свои сети. И было у Эгира и Ран девять дочерей — морских волн.
Угощать богов Эгиру было неохота, но и ссориться с ними не хотелось. Он посмотрел Тору в глаза:
— Я закачу вам пир горой, да такой славный, какого никто из вас отродясь не видал. Мой слуга Фимафенг будет подносить вам угощения, покуда каждый не наестся от отвала, и пива будет столько, что каждый упьется допьяна. Но есть у меня одно условие: принесите мне сперва котел, чтобы наварить пива вдоволь. Ведь вас, богов, немало, и жажда у всех велика.
Эгир знал, что такого большого котла у богов не найдется. А не будет котла — не придется и выставлять угощение.
Тор стал спрашивать совета у других богов, но каждый отвечал, что такого большого котла, какого требует Эгир, на свете и вовсе нет. Наконец, обратился он к Тюру, богу войны и сражений. Тюр почесал подбородок левой рукой — единственной, что у него осталась, — и молвил так:
— На краю мирового моря живет король великанов, Хюмир. Есть у него котел в три версты глубиною. И другого такого котла не сыщется во всем мире.
— А ты уверен? — спросил Тор.
— Да, ведь Хюмир — мой отчим. Давным-давно он взял в жены мою мать, — пояснил он и добавил: — Моя мать — великанша. Так что этот огромный котел я видел своими глазами. И коль скоро я своей матери не чужой, нас с тобой примут в доме Хюмира.
И взошли Тюр и Тор на колесницу Тора, запряженную двумя козлами, Ворчуном и Дробилой, и помчались к дому Хюмира во весь опор. Не простой дом то был, а огромная крепость. Тор привязал козлов к дереву, и они с Тюром вошли в ворота.
Не встретив никого, прошли они на кухню и там увидели старуху-великаншу, что резала лук и капусту: каждая луковица была как валун, а каждый капустный кочан — как большущая лодка. Тор уставился во все глаза: девять сотен голов было у старухи, одна другой уродливее и страшнее. На всякий случай он даже отступил на шаг, но Тюр если и испугался, то не подал виду.
— Здравствуй, бабушка! — крикнул он. — Мы приехали одолжить у Хюмира его большой котел, чтобы наварить пива.
— Экие крошки! А я вас было за мышей приняла, — откликнулась великанша девятью сотнями ртов сразу, и голос ее был как рев толпы. — Не со мной тебе об этом толковать надо, внучек. Поговори с матерью. — И крикнула еще громче: — Гости к нам пожаловали! Твой сын, да еще и с другом!
На зов явилась другая великанша, в золотом платье, — Хюмирова жена, мать Тюра. Собою она была куда как хороша — не чета свекрови. Поднесла она гостям пиво в двух самых крошечных наперстках, какие только сыскались в великаньем хозяйстве. Тору и Тюру они показались огромными, как два ведра, но жаловаться не приходилось: по дороге у обоих в горле пересохло, а пиво у Хюмира было отменное.
Затем великанша спросила Тора, как его звать, и Тор уже чуть было не ответил, но тут вмешался Тюр:
— Это Веор, матушка, мой друг. И недруг всех, кто враждебен Хюмиру и великанам.
Тут издалека послышался какой-то грохот — словно гром раскатился над вершинами гор, или горы осыпались камнепадами, или на море поднялся шторм и от могучих валов, накатывающих на берег, затряслась сама земля.
И с каждым мигом грохотало все громче, все ближе…
— Мой муж часто приходит домой не в духе. А когда он сердит и угрюм, с гостями он может обойтись дурно, — предупредила великанша. — Пожалуй, вам обоим лучше спрятаться под этим котелком и посидеть там, пока он не повеселеет.
И мать Тюра поставила на пол котелок и спрятала под ним гостей. Ну и темно же там было!
Между тем от шагов великана уже трясся весь дом. Двери оглушительно хлопнули, а вскоре Тор и Тюр услышали, как великанша втолковывает мужу, что ее сын приехал в гости с другом и что Хюмиру надобно вести себя хорошо, как положено доброму хозяину, и постараться никого не убить.
— С чего бы это? — возразил великан громогласно и грубо.
— Тот, что поменьше, — наш сын, Тюр. Ты помнишь его. А того, что побольше, зовут Веор. Будь с ним повежливее.
— Тор? Наш заклятый враг Тор? Тот самый Тор, что один перебил больше великанов, чем все великаны вместе взятые? Тот самый Тор, которого я поклялся убить, если встречу? Тот самый Тор…
— Веор, — перебила его жена. — Не Тор. Веор. Он друг нашего сына и недруг наших врагов, так что будь с ним полюбезнее.
— Я нынче не в духе. Думы мои мрачны, и на сердце гнев. И нет у меня никакого желания с кем бы то ни было любезничать, — пророкотал великан. — Где они прячутся?
— Вон там, за балкой, — сказала его жена.
И тотчас Тор и Тюр услышали треск и гром: то раскололась под кулаком великана балка, на которую указала Хюмирова жена. Вслед за тем загрохотало снова: огромные котлы посыпались на пол из-под потолка и один за другим полопались да расплющились.
— Ну что, закончил ломать вещи? — спросила мать Тюра.
— Пожалуй, — проворчал Хюмир.
— Тогда загляни во‑он под тот котелок, — велела она. — Видишь, там, на полу? Последний, что остался цел.
Хюмир поднял котелок, под которым прятались гости. Тюр и Тор задрали головы и уставились прямо в огромное, недовольно скривившееся лицо под насупленными бровями. Вот он каков, Хюмир, король великанов, — подумал Тор. Подбородок и щеки великана покрывал настоящий зимний лес — борода обледенела на морозе и свисала огромными сосульками, каждая длиною с дерево. Брови были как заросшее чертополохом поле, а изо рта несло, как от навозной кучи посреди болота.
— Ну, здравствуй, Тюр, — проворчал Хюмир, не скрывая досады.
— Здравствуй, отец, — отозвался Тюр, выказав еще меньше радости (если можно себе такое представить).
Хюмир хлопнул в ладоши:
— Добро пожаловать за стол, коль уж приехали.
Дверь отворилась, и слуги ввели огромного быка: шкура его блестела, глаза сверкали, рога были длинны и остры. За ним ввели второго быка, еще красивее, и, наконец, третьего, прекраснее первых двух.
— Это лучшие быки на свете. Куда жирнее и больше тех, что водятся в Мидгарде и Асгарде. Не передать, как я горжусь своим стадом, — сказал Хюмир гостям. — Эти быки — сокровища мои, отрада глаз моих. Я забочусь о них, как о родных детях. — И угрюмое лицо его на миг просветлело.
Девятисотголовая бабка Тюра забила всех трех быков, освежевала и побросала туши в необъятный горшок для жаркого. Вскоре вода в горшке закипела, забулькала и стала стекать в огонь. Огонь шипел и плевался, а бабка знай себе помешивала варево ложкой, огромной, как дуб, и напевала что-то над горшком — словно девятьсот старух разом выводили тонким голосом одну и ту же песню.
Немного времени прошло, и еда приготовилась.
— Вы здесь гости, да не чужие нам. Не будем чиниться, берите сами из горшка, сколько сможете съесть, — промолвил Хюмир снисходительно. Ведь быки были преогромные, а гости — такие маленькие: много ли они смогут съесть?
Тор не заставил себя упрашивать. Двух вареных быков он съел одного за другим, обглодал кости дочиста и сыто рыгнул.
— Здоров же ты есть, Веор, — хмыкнул Хюмир. — Эти быки нам были в запас на несколько дней. Я, пожалуй, даже среди великанов не встречал такого, кто мог бы двух моих быков умять за один присест.
— Я был голоден, — сказал Тор. — Ну и, признаться, немного увлекся. Послушай, а отчего бы нам с тобой не поехать завтра на рыбалку? Я слыхал, ты знатный рыбак.
А Хюмир и впрямь гордился своей рыбацкой сноровкой.
— Да, в рыбной ловле второго такого, какя, не сыскать, — кивнул он. — Наловим себе рыбы на завтрашний вечер.
— Я тоже неплохо рыбачу, — сказал Тор. До сих пор ему еще ни разу не доводилось ловить рыбу, но он рассудил про себя, что это дело нехитрое.
— Встретимся завтра на пристани, как рассветет, — заключил Хюмир.
Оставшись с Тором один на один в огромных покоях, где их разместили на ночь, Тюр сказал Тору:
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Само собой, — ответил Тор.
Но, по правде сказать, он и не задумывался, что делает, — просто делал, что в голову взбредет. Это у него получалось лучше всего.
В сером предутреннем свете Тор и Хюмир встретились на пристани.
— Должен предупредить тебя, малыш Веор, — сказал великан, — что мы отправимся далеко в открытое море. В такую холодину я могу продержаться на веслах куда дольше, чем такой маленький человечек, как ты. Имей в виду: море ледяное. Борода у тебя обрастет сосульками, ты посинеешь от холода и, чего доброго, замерзнешь насмерть.
— За меня не беспокойся, — отмахнулся Тор. — Я люблю мороз. Он меня только бодрит. Что возьмем для наживки?
— У меня наживка уже есть, — ответил Хюмир. — А тебе придется поискать свою самому. Поищи в полях, где пасутся мои быки. В коровьем навозе водятся отличные толстые личинки. Набери, сколько хочешь, да возвращайся.
Тор посмотрел на Хюмира. «Вот бы наподдать ему молотом», — подумал он, да только тогда выйдет большая драка и не получить им котла для Эгира подобру-поздорову. Тор повернулся и зашагал прочь от берега.
На поле, где паслись прекрасные Хюмировы быки, и впрямь оказалось полным-полно коровьих лепешек, и отличные толстые личинки в них так и кишели. Но Тор на них и не взглянул. Он подошел прямиком к самому большому, самому красивому и жирному быку во всем стаде, занес кулак, ударил его промеж глаз и убил на месте. Затем оторвал ему голову, засунул в свою заплечную суму и двинулся обратно к морю.
Между тем Хюмир не стал его дожидаться. Когда Тор подошел к берегу, великан уже греб во всю мочь, выводя лодку из залива.
Тор прыгнул прямо в холодную воду и поплыл, одной рукой загребая, а другой держа над головою суму, чтобы не промокла. Онемевшими пальцами он ухватился за борт, подтянулся и запрыгнул в лодку. Морская вода текла с него ручьями, а в рыжей бороде похрустывал лед.
— Ух, здорово! — встряхнулся Тор. — Нет ничего лучше поутру, чем хорошенько поплавать в холодной водице. Сон как рукой сняло!
Хюмир промолчал. Тор сел на вторую пару весел и тоже принялся грести. Вскоре земля скрылась из виду: теперь вокруг простиралось одно только море, серое и неспокойное. Высокие волны раскачивали лодку, ветер налетал порывами, и чайки пронзительно кричали над водой.
Хюмир отложил весла.
— Вот здесь и будем рыбачить, — сказал он.
— Здесь? — удивился Тор. — Да мы же едва от берега отошли!
Он налег на весла и в одиночку повел лодку дальше, на глубину.
Лодка летела по волнам, как на крыльях.
— Стой! — громыхнул Хюмир. — Это опасные воды. Здесь живет Йормунганд, змей Мидгарда.
Тор перестал грести.
Хюмир взял со дна лодки пару больших рыбин, выпотрошил их острым-преострым рыбацким ножом, кишки бросил в море, а рыбу насадил на крюки, подвешенные на лесу.
Затем закинул лесу в воду, и вскоре та заплясала и задергалась у него в руке. Хюмир выбрал лесу — с крюков свисали два исполинских кита, таких огромных, каких Тор никогда еще в жизни не видел. Хюмир улыбнулся, очень довольный собой.
— Недурно, — похвалил Тор.
И вытащил из сумы бычью голову. Хюмир увидел мертвые глаза своего лучшего быка, и лицо его застыло.
— Я нашел наживку, — пояснил Тор. — На поле, где паслись быки. Ну, как ты и сказал.
Потрясение на лице великана сменилось ужасом, а ужас — гневом, но и на сей раз Хюмир смолчал.
А Тор взял его лесу, насадил бычью голову на крюк и, размахнувшись, швырнул конец лесы подальше в море. Наживка пошла ко дну.
Тор устроился поудобнее и стал ждать.
— Да уж, рыбалка — дело такое, — сказал он Хюмиру. — Надо набраться терпения. Скучновато, а? Но все-таки любопытно, что я смогу поймать нам на ужин?
И тут море взорвалось. Йормунганд, змей Мидгарда, запустил свои зубы в огромную бычью голову, и крюк вонзился ему глубоко в нёбо. Змей извивался в воде, пытаясь вырваться на свободу.
Тор крепко держал лесу.
— Он утянет нас на дно! — взревел Хюмир в ужасе. — Отпусти лесу!
Но громовержец лишь покачал головой и перехватил лесу покрепче.
И с такою силой уперся он в днище лодки, что пробил его насквозь и встал обеими ногами прямо на морское дно. А руками принялся выбирать лесу, думая втащить Йормунганда на борт.
Змей плюнул в него черным ядом, но Тор пригнулся, и смертоносная струя пролетела мимо. А он продолжал тянуть.
— Брось его, дурак! — закричал Хюмир. — Это же змей Мидгарда! Мы оба умрем!
Тор не ответил. Он продолжал выбирать лесу, мерно переставляя руки и сверля глазами своего врага.
— Я убью тебя, — шепотом пообещал он змею. — Или ты — меня. Клянусь, так и будет.
И хотя вокруг бушевали волны, и ветер завывал, и змей ревел и бился на крюке, а Тор произнес эти слова очень тихо, Йормунганд его все же услышал. Он уставился ему в глаза, не мигая, и снова изрыгнул яд — на этот струя прошла так близко, что Тор почуял в соленом воздухе привкус отравы. Несколько капель упали ему на плечо, обжигая кожу.
Но Тор лишь рассмеялся и снова потянул лесу.
Краем уха он слышал, как где-то рядом бормочет и ворчит Хюмир, временами выкрикивая что-то про чудовищного змея, и что вода уже заливает лодку сквозь дыры в днище, и что они оба погибнут прямо здесь, в ледяной воде, так далеко от суши. Тору было все равно. Он сражался со змеем. Играл с ним. Выжидал, пока тот растеряет силы в попытках сняться с крюка.
Голова мирового змея качалась над водой, уже совсем близко. Тор перехватил лесу и не глядя потянулся к поясу. Пальцы его сомкнулись на рукояти молота. Он точно знал, куда нужно целить, чтобы убить змея с одного удара. Еще один рывок… и рыбацкий нож Хюмира сверкнул перед глазами громовержца, перерезая лесу. Йормунганд изогнулся дугой, голова его нависла было над лодкой, — но миг спустя мировой змей отпрянул и рухнул вниз, под воду.
Тор метнул молот ему вслед, но змей уже скрылся, исчез бесследно в холодных, серых волнах. Молот вернулся, и Тор поймал его. Хюмир лихорадочно вычерпывал воду из лодки.
Тор сел на весла. Греб он уже не так быстро, как прежде: Хюмир был слишком занят, чтобы помочь ему, а выловленные великаном киты добавляли лодке весу.
— Вот и берег, — выдохнул Хюмир. — Но до моего дома отсюда еще далеко. Много верст. — Можем высадиться тут, — предложил Тор.
— Можем и тут, — сказал Хюмир, уже валившийся с ног от усталости, — но тогда тебе придется тащить меня домой на закорках вместе с китами и лодкой.
И Тор спрыгнул на берег. Не успел Хюмир и глазом моргнуть, как Тор уже взвалил себе на спину лодку вместе с самим великаном, и с его уловом, и с веслами, и бодрым шагом двинулся вперед, через отмель, по кромке моря.
Добравшись до крепости Хюмира, Тор крякнул и сгрузил лодку наземь.
— Ну вот,—сказал он. — Я принес тебя домой, как ты и просил. Теперь ты тоже должен оказать мне услугу.
— Чего тебе надо? — спросил Хюмир.
— Твой котел. Тот, здоровенный, в котором ты варишь пиво. Хочу одолжить его.
— Ты могучий рыбак, спору нет, — ответил Хюмир, — и гребец отменный. Но ты не знаешь, о чем просишь. Этот же лучший на свете пивной котел! Он не просто большой, он волшебный: сам варит такое пиво, вкуснее которого не сыскать. Одним словом, одолжу я его лишь тому, кто сможет разбить кубок, из которого я пью.
— Как будто дело нехитрое, — сказал Тор.
Тем вечером они поужинали китовым мясом. В большом зале собралась родня Хюмира. Многоголовые, вроде его бабки, великаны шумели, веселились и напивались пьяными. После ужина Хюмир осушил свой кубок до дна, призвал всех к тишине и вручил кубок Тору.
— Давай, разбей его, — сказал он. — Разбей этот кубок — и я не просто одолжу тебе свой пивной котел, я тебе его подарю. Ну а не разобьешь — прощайся с жизнью!
Великаны разом позабывали о своих песнях да шутках и уставились на Тора с опаской.
Здесь надобно сказать, что крепость у Хюмира была каменная. Тор взял кубок, взвесил его на ладонях и метнул что было мочи в один из гранитных столбов, на которые опиралась кровля пиршественного зала. Раздался оглушительный треск, в воздух взметнулось облако пыли. Когда же пыль осела, Хюмир встал и подошел к тому, что осталось от гранитной опоры. Кубок проломил не только этот столб, но и еще два позади него, раздробив все три в мелкую крошку. Среди осколков третьего столба он и сыскался — целехонький, без единой трещины, только чуть запылившийся.
Хюмир поднял свой кубок над головой, и великаны принялись хохотать да улюлюкать, тыча в пальцами в Тора и корча ему рожи всеми своими головами.
Хюмир вернулся за стол.
— Видал? — ухмыльнулся он Тору. — Слабоват ты против моего кубка.
Он поднял кубок повыше, и жена налила ему пива. Хюмир отхлебнул.
— Лучшее пиво на свете, — похвалил он. — Эй, жена, плесни-ка еще своему сыну и другу его, Веору. Пускай распробуют, какое должно быть пиво, да поплачут, что не получить им моего котла и никогда больше не пивать такого пива, как это. А Веору есть о чем поплакать вдвойне: придется ему теперь распроститься с жизнью. Ведь кубок мой остался цел.
Тор сел за стол рядом с Тюром, плюхнул себе на блюдо ломоть китового мяса, зажаренного дочерна, и принялся жевать. Ну и досадно же ему было! А великаны знай себе пили да буянили, и никто больше на него не смотрел.
Мать Тюра наклонилась, чтобы наполнить чашу Тора пивом.
— Сказать по правде, — шепнула она, — муженек у меня тот еще упрямец. Свет не видывал такого твердого лба, как у него.
— Вот и обо мне так же говорят, — вздохнул Тор.
— Нет, ты послушай, — повторила она терпеливо, как будто пыталась втолковать несмышленому ребенку нечто важное. — Голова у него очень твердая. Такая, что об нее даже самый прочный кубок разобьется вдребезги.
Тор хлебнул пива. Пиво и впрямь было хоть куда.
Затем он поднялся и подошел к Хюмиру.
— Можно я еще раз попробую? — спросил он.
Великаны вокруг засмеялись, услышав эти слова, а Хюмир захохотал громче всех.
— Да на здоровье, — выдавил он сквозь смех. — Пробуй сколько влезет.
Тор взял кубок. Повернулся к каменной стене, взвесил кубок на ладони — раз, другой… и вдруг, развернувшись на месте, хватанул Хюмира кубком прямо по лбу. На колени Хюмиру посыпались осколки.
В зале стало очень тихо, а затем в тишине послышались какие-то странные звуки: то ли кто-то подавился куском, то ли просто засопел слишком громко. Тор огляделся вокруг — все сидели молча. Тогда он вновь повернулся к Хюмиру и увидел, что плечи его трясутся. Великан плакал навзрыд.
— Я лишился лучшего своего сокровища, — пожаловался он между всхлипами. — Я всегда мог прийти и сказать: «Котел, свари мне пива!» — и мой волшебный котел тотчас наполнялся лучшим пивом на свете. А теперь мне уж никогда не доведется сказать: «Ну-ка свари мне пива, мой добрый котел!»
Хюмир поглядел на Тюра и с горечью молвил:
— Ну что ж, пасынок, забирай мой котел, если хочешь. Только знай: он большой и тяжелый. Чтобы поднять его, не хватит и дюжины великанов. Думаешь, тебе по силам его унести?
Тюр подошел к котлу и попробовал поднять его, но напрасно. Не поддался котел и со второй попытки: слишком уж он был тяжел — даже для бога войны. Тюр посмотрел на Тора. Тор пожал плечами, ухватил котел за край, перевернул на себя и приподнял: котельные кольца зазвенели, ударяясь об его пятки, — а ничего, кроме пяток, из-под котла и не было видно.
А затем котел — ясное дело, не сам по себе, а с Тором внутри — стронулся с места. Все великаны вытянули шеи и таращились в сотни глаз, разинув рты, как он приближается к двери.
Хюмир больше не плакал. Тюр взглянул на него снизу вверх и отвел глаза.
— Спасибо за котел, — выпалил он.
И бросился вон, чтобы поскорее укрыться за шагающим котлом от Хюмира.
Покинув великанью крепость, Тор и Тюр отвязали козлов и забрались в колесницу Тора. Тор так и держал котел на спине. Козлы помчались во всю прыть, и Ворчуну даже тяжесть огромного котла оказалась нипочем, но Дробила вскоре начал хромать и спотыкаться. Когда-то ему сломали кость, чтобы добраться до костного мозга. Тор залечил перелом, но былая сила к козлу так и не вернулась.
Стараясь не отставать от Ворчуна, Дробила блеял от боли.
— Нельзя ли побыстрее? — спросил Тюр.
— Попробуем, — ответил Тор.
Он хлестнул козлов кнутом, и те еще поднажали.
— Они уже совсем близко, — сказал он. — Я имею в виду, великаны.
И правда, великаны мчались за ними по пятам, а Хюмир держался позади, подгоняя своих друзей и родичей — всех, кого он успел созвать в погоню. Целое войско настигало колесницу Тора: многоголовые, уродливые и страшные, великаны приморских пустошей уже тянули к беглецам свои руки, чтобы схватить драгоценный котел.
— Давай еще быстрей! — крикнул Тюр.
И тут Дробила споткнулся и рухнул, как подкошенный. Седоки вылетели из колесницы. Тор поднялся, пошатываясь. Затем швырнул котел наземь и внезапно разразился хохотом.
— Что смешного? — спросил Тюр. — Их там сотни!
Тор взвесил на руке Мьёлльнир, свой верный молот.
— Змея мне не удалось убить, — сказал он. — Пока что. Но сотня великанов, пожалуй, меня утешит.
И с этим словами он принялся за великанов. Методично и с удовольствием он истреблял их одного за другим, пока земля не покраснела от пролитой крови. Тюру пришлось сражаться одной рукой, однако он бился отважно и тоже уложил многих. Когда же пал последний великан, Тор наклонился над Дробилой и помог ему встать. Дробила поплелся вперед, припадая на больную ногу, и Тор в сердцах проклял Локи, по чьей вине его козел охромел.
Хюмира среди убитых не оказалось, и Тюр вздохнул с облегчением: уж очень ему не хотелось, чтобы мать горевала по мужу. А Тор принес котел в Асгард, на собрание богов.
Боги привезли котел Эгиру.
— Вот, — сказал Тор. — Котел, в котором пива можно наварить на всех.
Морской великан вздохнул.
— Да, как раз такого мне и не хватало, — промолвил он. — Ну что ж. Пусть все боги приходят на осенний пир в моих чертогах.
Слово свое он сдержал. И с тех пор каждый год после жатвы боги собираются на пир во дворце морского великана и пьют самое вкусное пиво на свете из волшебного котла.