Как в Сибири называли когда охотник лично преследовал зверя и ловил его?

Для поиска ответа пришлось заглянуть в словарь Даля, он даёт понятие охотника, который сам, без собак, преследует и ловит зверя.

Называют такого охотника — самогон, и со спиртным напитком это название вообще никак не связано.

С А М О Г О Н — верный ответ.

Способ ловли зверя по следам без собаки называется у охотников самогоном. То есть, добытчик сам гонится за животным, например, лосем или рысью. Для этого охотник должен был обладать не только выносливостью, но и наработанными знаниями о повадках животного. А это приходило с годами.

Ответ на задание: Самогон

Некоторые смелые охотники не берут с собой на охоту собак и прочую живность. Они преследуют диких зверей передвигаясь на собственных ногах или лыжах. Несмотря на то что это очень опасно и сложно, таким образом в Сибири успешно охотились и продолжают охотиться даже на медведей или лосей. А называется такое преследование и ловля зверя: самогон.

Жизнь любого из живых существ не стоит расценивать в деньгах. Я считаю, что расценивать жизнь человека, или животного в деньгах, это глупо, любая жизнь бесценна. И каждый имеет законное право на свое существования, неважно, какой ты национальности, какой ты религии, какое у тебя состояния здоровья и как ты выглядишь. Любой человек, как и любое живое существо имеет полное право на существование. А тех, кто способен расценивать жизнь живого существа в деньгах, я считаю бессердечными и жестокими людьми. Жизнь одна и она бесценна!

Обычно культ какого либо животного можно наблюдать в каких нибудь племенах или у более отсталых народов, правда так было не всегда. В глубокую старину, когда ещё речи и не было о религии, наши предки и поклонялись различным животным и даже растениям.

Такая примитивная религиозно-социальная система носила название Тотеизм, а то чему поклонялись соответственно носило ( да и сейчас носит ) тотем ( произносится как тотэм ). Это может быть простое изображение или предмет, а то и само животное которому поклоняются.

В наше время многие приобретают такие тотемы в качестве оберега и они служат защиткиками для их обладателя.

Таким образом ответом на данный вопрос следует считать — Тотем ( 5 букв ).

Самым крупным зверем в подмосковных лесах является бурый медведь.

Как считают биологи, медведь не живет в каком-то одном месте, он мигрирует. Один медведь достаточно большую территорию, около 100 километров.

В московской области сейчас повсюду активно находятся коттеджные поселки, а так же строятся новые и прокладываются дороги. И естественно, что медведей это такое не может не беспокоить. Вот он и уходит искать для своего проживая другие места.

Древняя русская монета,имела один корень,с названием животного-«куница».И называлась «куна». Видимо потому,что когда монет еще не было,то можно было расплачиваться шкурками животных,в основном,куниц. На тот момент,они были настоящей валютой.Вот и назвали расходные монеты «куны».

Таёжные истории – Звериное чутьё спасло жизнь охотнику

Множество трагических историй про разбитые человеческие судьбы, хранит наша Сибирская земля. Целыми семьями ссылали сюда неугодных для власти людей – по железной дороге или по реке, на баржах.

Одно из таких печальных свидетельств, таит урочище Тунгусский бор. Нет, это не там, где упал Тунгусский метеорит, а здесь на Томской земле.

Урочище Тунгусский бор – расположено в районе села Батурино (Томская область), в верховьях таёжной реки Тунгуска.

Вплоть до сегодняшнего времени там сохранилось несколько полуразрушенных деревянных бараков и заброшенное кладбище. Это страшное место наводит настоящий, леденящий душу ужас на всякого грибника или охотника, случайно забредшего в эти края.

Мой дядя, заядлый охотник с многолетним стажем, и без охоты, тайги и своих верных товарищей, сибирских лаек – он и жизни не смыслит. Поэтому старается не пропускать ни один охотничий сезон. Выписывает путёвку на зверя, снаряжает свой УАЗ, запускает на заднее сиденье охотничьих собак – и едет с ними в тайгу.

Несколько лет назад, решил он отправиться в село Батурино к своему давнему другу детства, который уже много раз приглашал его в гости. Созвонившись с товарищем и предупредив его о своём приезде, он отправился в дорогу.

Приехал он к другу только ближе к вечеру, так как по дороге заезжал проведывать свою сестру, живущую в том же районе. Как положено, сели за накрытый стол и начали разговоры о житье-бытье. Вдруг в избу вбежала запыхавшаяся женщина, оказавшаяся соседкой товарища, и со слезами на глазах стала просить о помощи.

Оказывается что её муж, опытный охотник-промысловик ещё неделю назад уехал на снегоходе в лес, там у него поставлено охотничье зимовье.

Но до сегодняшнего дня, так и не вернулся. А буквально несколько минут назад, домой прибежала его охотничья лайка, но без своего хозяина. Женщина запустила её в вольер, а она воет и рвётся опять в тайгу.

Мужчины сразу поняли, что к чему и стали снаряжаться на поиски человека. Хозяин пошёл заправлять свой «Буран», а соседке сказал дойти до Иваныча, у которого то же был снегоход. И буквально через полчаса, трое мужчин на двух снегоходах, пустив впереди себя собаку пропавшего охотника – отправились по её следам на поиски.

В тот день стояла сухая погода, без снега, и «двойные» собачьи следы были очень хорошо видны. Но ехать приходилось по ночной зимней тайге, аккуратно обруливая большие кусты и поваленные деревья, поэтому два снегохода оказались очень кстати, так как старались объезжать преграды с двух сторон, чтобы не потерять собачий след.

Буквально после полутора часов поисков, яркий свет мощного фароискателя выхватил из темноты силуэт человека. Полузамёрзший охотник, сильно прихрамывая на одну ногу, шагал им навстречу — опираясь о приклад своего карабина. Мужики быстро усадили его на свободное место снегохода и повезли домой.

Вот что он им потом рассказал о случившемся…

«Как обычно приехал я на несколько дней в своё зимовье, проверить кулемы и самоловы на пушного зверя, да прогулять свою Западно-сибирскую лайку — по кличке Рада.

Существует две версии происхождения этой довольно древней породы собак. По одной версии — прародителями первых Западно-сибирских лаек стали таёжные волки Ханты-Мансийского автономного округа, которые в результате кропотливого селекционного отбора приобрели лояльность к человеку, но при этом не потеряли отличных охотничьих качеств. Согласно другой версии – порода была получена путем скрещивания двух аборигенных лаек: остяцкой (хантыйской) и вогульской (мансийской).

По приезду стал каждый день объезжать свой промысловый участок и проверять ловушки. Но как назло всё было совершенно пусто, поэтому в один из дней, решил я попытать счастья немного подальше от своего обычного участка лесования. Завёл «Буран», взял собаку и отправился в незнакомую мне тайгу. Два часа я нарезал «буранки» по хрустящему снегу и решил остановиться, чтобы собака немного отдохнула и потом отправиться назад. Заглушил снегоход и стою отдыхаю, как вдруг показалось, что услышал совсем неподалёку звонкие детские голоса.

Было очень странно и скорее даже страшно услышать их в совершенно безлюдной зимней тайге. Но глупое человеческое любопытство взяло вверх и я направился в ту сторону. Собака тоже начала беспокоиться и рвалась назад, а я настойчиво шёл вперёд.

Через какое-то время за тёмными стволами вековых сосен я увидел заброшенный посёлок из нескольких полуразрушенных бараков. Я решил проверить, что к чему и пошёл к одному из них. Никаких следов вокруг не было, но голоса то я отчётливо слышал, да и моя Рада тогда залаяла именно в том направлении — а она никогда не ошибается.

Только я зашёл в старый барак, как вдруг услышал громкий детский крик, — «Беги, беги наружу!» А я стою как вкопанный и пошевелиться не могу. Тут собака как вцепится в мою ногу мёртвой хваткой и давай тащить меня из этого барака. А у меня толи от сильной боли, толи от страха, аж сердце защемило. Но тут в моей голове, как будто тумблер щёлкнул и снова громкий голос — «Беги, беги!» Я с Радой наружу. Только мы выскочили, а крыша барака со страшным треском, хрясть и провалилась вовнутрь здания. Окажись мы там, так бы и остались под обломками балок и огромной кучей снега.

Я стою, а поджилки все трясутся от сильного выброса адреналина, и понять ничего не могу, что это сейчас было. А Рада так и не отпускает мою ногу, и продолжает тянуть меня назад к снегоходу. Быстро завёл «Буран» и рванул оттуда. Еду по своей же «буранке», почти уже до зимовья добрался, да немного не рассчитал скорость и кувыркнулся в сугроб. На прокушенную ногу наступить даже больно, не то чтобы снегоход из сугроба вытаскивать. Достал карабин и еле доковылял до зимовья.

Наутро, сменил повязку и еле-еле натянул унты на распухшую ногу, а затем потихоньку пошёл в сторону дома. А собаку решил вперёд себя пустить и не прогадал, так бы и замёрз на полдороги — если бы вы вовремя не подоспели и меня не нашли…»

Таинственный случай в тайге

Много таинственного существует в природе-матушке, что не один ученый, уже не говоря о простом человеке, может объяснить его происхождение, тем более выходящего за пределы возможного. И все-таки это было.

Трое заядлых охотников из одной деревни, как обычно, засобирались на промысел в тайгу еще до наступления холодов. Напросился к ним в напарники молодой семнадцатилетний парнишка Захар. Горячий по молодости, шустрый и зоркий он мог, конечно, белку в глаз подстрелить, но, вот беда, маловато было опыта и той самой охотничьей интуиции, которые приобретаются годами, но потом становятся единым целым между человеком и природой.

Старший из них — Михаил, по тайге намотал немало километров, повидал всякое, страха особого не испытывал, на медведя с рогатиной ходил, фартовым его между собой называли жители деревни. Чуть выше среднего роста, коренастый, он на спор мог и подкову подогнуть, и коня осадить. На охоту брал только проверенных людей — в тайге без этого нельзя. Верный его товарищ Кузьма, с пятнадцатилетним охотничьим стажем, делил с ним все трудности и радости лесной жизни. Почти всегда перевыполняли план, сдавая пушнину государству.

Только в этот раз тайга принимала их настороженно, следила за каждым движением охотников. Михаил уверенно скользил по снегу в самодельных лыжах, обшитых камусом сохатого. Рядом с ним, по левую сторону, бежали две собаки, хорошо знавшие свою работу и выполняющие приказы хозяина с особым рвением. Он чутко прислушивался к лесной тишине, и вместе с тем мечтал, как придя в зимовье, растопят печь, поставят варево, накормят собак, а потом можно будет отдохнуть после долгого перехода и подготовиться к охоте. Иногда тишину нарушал звонкий голос Захара. Михаил завидовал его энергии — когда-то и он вот также с легкостью заходил в лес. Несмотря на то, что у парня за плечами был тяжелый рюкзак с провиантом, охотничье снаряжение, он много шутил, рассказывал смешные истории, что вызывало у охотников неподдельный смех.

Уже стемнело, когда они добрались до зимовья, еще много лет назад построенного отцом Михаила. Небольшая, но добротная избушка, вмешала в себя до трех человек, благодаря двухъярусным нарам и двум широким лавкам, используемым в ночное время под лежанку. Кузьма достал консервную банку с самодельным фитилем, смазанным медвежьим жиром, зажег его, и вот уже колышутся тени в ярком пламени сальной свечи. Затопленная печь постепенно наполняет теплом помещение. Теперь можно просушить вещи и приготовить ужин. Утомленные собаки улеглись под настилом крыши. За всеми нехитрыми приготовлениями быстро пролетели остатки дня. Ощущая сытость в желудке, приятную усталость в теле Кузьма мелодично захрапел. Михаил еще пытался откликаться на вопросы неугомонного Захара, но не заметил, как задремал…

Проснулся от стука. Сначала подумал, что что-то упало. Прислушался. Тихо. И вдруг странно, с каким-то жутким подвыванием, заскулили собаки. Теперь он уже услышал явственный стук в дверь. На лежанке зашевелился Захар и сонно спросил:

— Дядь Миш, стучит вроде кто-то?

Отгоревший фитиль погас и в окно заглядывал только лунный свет. Михаил поднялся с нар, выглянул в окошко и тут же отпрянул с воплем:

— Ах ты, зараза! Мужики, зажигайте огонь!

Любопытный Захар, прежде чем зажечь фитиль, подбежал взглянуть за окно и чуть не свалился на пол. Перед дверью стояла большая белая полупрозрачная женщина, как бы окутанная туманом, и, молча, смотрела на Захара немигающим взглядом. А Михаил трясущимися руками уже зажигал фитиль. Разбуженный Кузьма тут же скатился с нар и попытался выяснить, что произошло. Огонь ярко осветил зимовье, отразился в окне, и при новой попытке выглянуть, они уже ничего не увидели. И только собаки продолжали какое-то время еще скулить, а потом замолчали.

— Что это было, дядь Миш? — спросил ошарашенный Захар.

— Я такого ни разу не видел, а только слышал один раз от своего отца, что это приходит лесной дух, но он неспроста появляется. Нужно, чтобы всю ночь было освещение — ответил Михаил. А Кузьма добавил:

— Мой дед рассказывал, что может о чем-то предупреждать!

Снова улеглись спать, оставив фитиль горящим, долго ворочались, переговаривались и все-таки сон взял свое…

Вот уже почти месяц они находились в лесу, да только почему-то неудачной оказалось охота. Вся добыча на троих составляла до пяти белок, четырех соболей и одной куницы, не считая трех тетеревов и двух глухарей, которых они использовали в пищу. Продукты уже подходили к концу, а фарта все не было. Михаил уже начал задумываться о том, что не препятствует ли им в их деле лесной дух, и тут же отбрасывал эти мысли, не хотелось в такое верить. Но удачу, что ни говори, как языком, слизнуло. А следующий день опять готовил неожиданности.

Ранним утром, еще затемно, они вышли, чтобы выследить зверя, но собак уже не было на месте. Снег был еще не глубокий и Михаил, подумал, что где-то его подопечные уже успели посадить соболя. Они двинулись по собачьим следам вперед, попеременно окликая их поименно. Так они очень долго шли, по отчетливо читающимся лапам собак и преследуемого соболя, пока не пошел сильный густой снег и не завалил все следы. Усталые охотники остановились. Они прошли почти весь день, преследуя зверя, и не заметили, как сгустились сумерки. Озираясь вокруг, Михаил понял, что их следы тоже уже давно присыпаны снегом, и возвращаться обратно не имело смысла, можно было заблудиться. Решили сделать на ночь нодью. Уже разобрали снаряжение, достали топоры, но вдруг Кузьма, до боли вглядываясь, в полумрак леса сказал:

— Там что-то чернеется, а может быть, мне это кажется.

Захар тут же вызвался сходить посмотреть, что там может быть. Через несколько минут охотники услышали крик:

— Подтягивайтесь сюда, здесь есть жилье.

Собрав рюкзаки, Михаил и Кузьма прошли на голос Захара. Их взору представилось невероятное зрелище. На их памяти еще не бывало таких странных зимовий. Высотой не менее трех, а то и четырех метров, сразу и не разберешь в темноте, сам брус в обхвате не менее пятидесяти сантиметров, а площадью — и вовсе хоромы. Поохали, поахали, но в избу заходить пришлось. Хозяев никого нет, холодно. Давай опять зажигать фитиль. При освещении уже смогли разглядеть огромные нары, не по росту человека, большой стол и лавки, доходящие почти каждому до пояса. Но делать-то нечего, где-то надо переночевать. Пришлось рубить дрова и растапливать большую печку. Снег по-прежнему не унимался, а тут к тому же еще поднялся такой сильный ветер, что Захар подбежал прикрыть поплотнее дверь и только хотел взяться за ручку, как дверь распахнулась настежь, и за порог ввалилось странное существо. При свете фитиля охотники разглядели человека большого роста, Михаил прикинул про себя — примерно два метра тридцать сантиметров, а то и более будет. Одежда была неизвестно из чего сшита, то ли просто замаскирована еловым лапником. Большую голову покрывала шапка непонятного меха. Но самое страшное было глядеть на лицо. Огонь отражался в черных, маленьких, с красными полукружьями глазах. Из-за густого волосяного покрова невозможно было разглядеть очертания губ и носа. При виде всего этого охотники, как бы утратили волю двигаться, а пришелец, обводя каждого гвоздящим взглядом, заговорил гортанным звуком:

— Как попали в мой дом? Сюда людям нельзя ходить!

Первым опомнился Михаил. Пришлось объяснить ситуацию, при каких обстоятельствах они попали сюда, и, что охота крайне неудачна, а тут сбились с пути, и попросился на ночлег.

Пришелец шумно, с каким-то присвистом дышал, от него исходил запах гнилых листьев с примесью моха. Выслушав, он вновь прогортанил:

— Я разрешаю на сегодня у меня остаться, но на завтра чтобы вас здесь не было! Пойдете на охоту, будет вам удача! Только за десять километров выше от моего дома будет большая сопка. Туда вам ходить не советую, если не хотите привлечь на себя беду. Запомните!

С этими словами незнакомец вышел из дома, сильно хлопнув дверью. Ветер тут же стих. Михаил выглянул в окно, а Кузьма выскочил на крыльцо, проследить за таинственным гостем, но никаких следов возле дома обнаружено не было.

И снова почти бессонная ночь. Михаил думал о том, что многое повидал на своем веку, но такого еще не приходилось видеть, а главное, ведь бывал же в этих местах, но ничего подобного не встречал, и зимовья этого никогда здесь не было. Он понять не мог, куда они попали, и где реальность. Параллельная мысль не давала покоя, почему не пришли собаки и завтра нужно идти на их поиски. Захар и Кузьма дремали вполглаза, каждый по-своему был напуган необычным визитом пришельца.

Наступившее утро не принесло радости. Надо было найти пропавших собак. И едва попив горячего чаю с сухарями, они снова продолжили поиски своих питомцев. Кричали по очереди, пытались найти хотя бы какие-то следы. Но ночной снегопад сделал свое дело. Кроме того, от большого зимовья они прошли вверх почти пять километров, но все было безуспешно. И тут на дереве, справа от Захара, промелькнула белка, он со всей своей молодой удалью попытался ее подстрелить, но промахнулся. А она, как бы смеялась над ним, и прыгала с одного дерева на другое, уводя его все дальше и дальше в лес. Сначала Захар слышал еще голоса старших друзей, а потом охотничий азарт захватил его полностью. Опомнился он уже тогда, когда стоял у подножия появившейся сопки. Тут он вспомнил слова ночного гостя, но при дневном свете, все казалось не таким уж запретным. А тут еще он вдруг обнаружил следы соболя, идущие вверх, ну тут уж грех было останавливаться, и по следам зверька стал взбираться выше. И когда, оказалось что соболь почти рядом, Захар обнаружил, что стоит на самой верхушке сопки, а внутри большая впадина, где любого зверья видимо-невидимо, только успевай стрелять. Не поверил своим глазам Захар, он такого никогда не видел, тайга — не зоопарк, а заповедников у них здесь нет. Парень снял ружье и взял на прицел большую куницу и только взвел курок, как вдруг услышал:

— Не оборачивайся! Ружье убери на место! Зачем вторгся в мои владения? Я предупреждал тебя, почему ослушался?!

Снова гортанный голос требовал ответа. Захара сковывал страх, и он не посмел оглянуться, только робко произнес:

— Не думал, что окажусь здесь, преследовал зверя, а попал сюда.

— Теперь ты знаешь это место. Об этом нельзя никому сказывать. Если хоть словом обмолвишься, себя потеряешь. Вот возьми с собой дары от меня и не смей ничего говорить людям. Будешь уходить — не оглядывайся!

Повернулся Захар, а сзади никого нет, только лежат у старого замшелого пня три соболя и две куницы. Взял их незадачливый охотник, и, не оборачиваясь, пошел вниз.

На редкость быстро он вышел на дорогу к своему зимовью, как будто кто-то указывал путь, а там уж и Михаил с Кузьмой его встречают, а радость еще и от того, что собаки вернулись. Пожурили его охотники, очень переживали, что заблудился. Стреляли несколько раз в воздух двойным выстрелом, а отклика так и не услышали. А когда увидели его добычу и вовсе растерялись, когда успел, да еще таких красавцев принес. Сами-то они тоже в этот день неплохо поохотились, но в основном белки, а еще собаки соболя придержали. Только сколько ни спрашивали его, он на все отшучивался, так ничего и не сказал. Долго охотники недоумевали, да так и отступились. А еще твердо решили между собой — о том, что видели, никому не рассказывать.

На этом можно было бы и закончить историю. Но она имела продолжение. С тех пор Захар был очень удачлив в охоте, ему, казалось, что руку ему кто-то всегда направляет, и не бывало у него ни единого промаха. Вот только в деревне стали поговаривать, что неладно с парнем что-то. Вроде бы и женился уже, и детишек завел, а все в лес смотрит. А однажды, хлебнув лишнего в гостях у друга, проговорился ненароком о таинственном месте у сопки. И хотя друг не поверил, как уж тут можно поверить на слово, но с того дня Захар стал, как сам не свой, а потом и вовсе исчез из деревни. Никто его так больше и не видел. Так исполнил свое обещание хозяин тайги.