Костромская рыболовная кругосветка

Как-то само собой сложилось, что уже несколько лет мои походные и рыболовные маршруты пролегают по рекам Костромской области. Пешим ходом или на байдарке я прошел по красивейшим местам, проникая в нетронутые уголки среднерусской природы. Нея, Кондоба, Шуя, Нёмда, Вохма, Ветлуга, Межа, Понга, Ида — реки и речки этого края, на которых довелось побывать. Похожие и по-своему неповторимые лесные красавицы!

Фото: Михаил Смирнов.

В этот раз путь пролегал по северу области — по рекам Вига и Унжа.

Выбор маршрута не случаен.

Если взглянуть на карту, то можно легко заметить, что все крупные костромские реки устремляются с севера на юг, и только непокорная Вига течет в обратную сторону.

Начав сплав по Виге и продолжив его по Унже, я получил траекторию, близкую к замкнутой, где старт и финиш удобно расположены относительно путей сообщения.

Итак, август, 180 километров сплава, три недели рыбалки.

При первом же знакомстве с Вигой я почувствовал ее нрав и привычки.

Это неширокая (не более десяти метров), но глубокая река (полутора- и двухметровые глубины здесь не редкость), с прозрачной и холодной водой.

Течение быстрым не назовешь, но желание пройти против него на загруженной байдарке иссякает на первой же сотне метров.

Берега крутые, часто почти отвесные, в зарослях ольхи и ивняка, место для причаливания еще нужно поискать. Лишь через несколько десятков километров сплава появляются первые песчаные косы, удобные для разбивки лагеря и ночевки.

Стоит заметить, что, в отличие от многих костромских рек, Вигу в среднем течении лесной не назовешь: луга здесь перемежаются небольшими лесными массивами. А где луга, там и деревни, как правило, небольшие, и среди них попадаются нежилые. Некоторые избы стоят совсем рядом с водой по кромке высокого берега и выглядят просто сказочно.

Воду костромских речек можно пить без опаски, на ней получается очень вкусный чай. Фото: Михаил Смирнов.

Совсем иная Вига в нижнем течении. Ширина реки здесь до полусотни метров, течение настолько быстрое, что временами веслу можно дать отдохнуть. Берега, поросшие сплошным лесом, по-прежнему круты и высоки, лугов нет, как и песчаных кос, и ни одного удобного места для стоянки до самого устья. Местность глухая, без селений и дорог.

Я и не заметил, как к вечеру одного из солнечных дней вышел в Унжу. На слиянии обе реки почти равны по ширине и полноводности. Напротив устья Виги есть песчаная коса, и тут же, среди сосен на высоком берегу, удобное место для лагеря и ночевки. Впереди еще восемьдесят километров сплава.

Унжа — это Вига иного масштаба. Такие же берега, широкие и глубокие плесы или, наоборот, мелководные перекаты, на которых байдарка чиркает по дну. Ниже, как правило по левому берегу, встречаются сосновые боры, расположенные на такой высоте и крутизне, что желание посетить их, даже без поклажи, вызывает раздумья.

С первого дня на Унже становится понятно, что река неплохо освоена. По берегам расположены селения, встречаются моторные лодки.

В сухих сосновых борах хорошо отдохнуть перед следующим этапом похода. Фото: Михаил Смирнов.

Обе реки располагают к приятному неспешному сплаву. Двадцать километров — обычное расстояние, пройденное за день. На верхней Виге пришлось потрудиться на обносах: завалов здесь немало.

Почти каждый бревенчатый мост, действующий или порушенный временем, собирает перед собой гору дерева, принесенного весенним паводком. Есть и просто крепкие места в виде многослойных скоплений деревьев, упавших и принесенных сюда водой. Как правило, берега вблизи завалов удобными для причаливания не назовешь. Да и ходить по ним с поклажей нелегко.

Тропок, набитых на обносах предшественниками, здесь нет, что, между прочим, говорит о невысокой посещаемости реки. Из притоков Виги доступными для подъема на байдарке можно назвать Кисть и Иду. Обе реки интересны для рыбалки.

Впадающая справа Кисть течет из заповедника «Кологривский лес». Это чистая, неширокая речка с прозрачной водой и лесными берегами. Есть и мелководные быстринки, и бочаги с зарослями кувшинок и лилий. На поворотах русла можно встретить миниатюрные песчаные косы, очень уютные под старым лесом на высоком берегу. Без сомнения, реке можно посвятить несколько дней.

Правда, найти среди леса полянку для лагеря с удобным подходом к воде нелегко. Идя по Кисте на байдарке, нужно быть готовым к преодолению множества завалов, обычных для небольших лесных речек.

Фото: Михаил Смирнов.

Ида — левый приток с темной водой торфяного оттенка. Река солидная. В нижнем течении можно встретить моторные лодки, на которых местные жители поднимаются с Виги.

Ида заслуживает внимания как объект отдельного целенаправленного сплава, но следует заметить, что добраться хотя бы на среднее течение этой лесной реки довольно сложно. Наиболее доступен участок между устьем и мостом автодороги в нескольких километрах выше. Берега здесь высокие и сухие, с приятным, негустым смешанным лесом.

И на Виге, и на Унже встречается немало впадающих речек. В самом нижнем своем течении они, как правило, узки, быстры и мелководны.

На первых же сотнях метров вверх от устья путь лодке преграждают упавшие деревья, что делает невозможным продолжение водной части путешествия. А пройти пешим порядком несколько километров по берегу весьма интересно.

Речка, прячущаяся в устье среди ивняка, преображается в настоящую лесную красавицу с приветливыми плесиками и быстрыми перекатами. Глухие леса, отсутствие людей рождают чувство первооткрывателя этих мест.

Сплав по местным рекам немыслим без рыболовных снастей и ловли рыбы. Фото: Михаил Смирнов.

Сплав и рыбалка неразделимы. Когда весло отдыхает, трудится спиннинг. Надо сказать, что в плане рыбалки и рыбы Вига и Унжа тоже похожи.

Самый частый трофей спиннингиста здесь — это щука, как правило, некрупная, до полутора килограммов. Она хватает блёсны и воблеры ближе к берегу, у зарослей кувшинок и другой водной растительности.

Правда, есть щука и покрупнее, которая охотится на плесах, чаще по утрам и вечерам. Ее охоту легко заметить по мощным всплескам и возне разбегающейся мелочи. Но поимка такого трофея осталась лишь в мечтах.

Окунь — второй по частоте трофей спиннингиста. Берет на те же блесны-вращалки и воблеры, что и щука. По размеру он неплох, попадаются хищники, оказывающие весьма достойное сопротивление. По рассказам местных рыболовов, случаются в уловах голавль и язь, но нечасто.

От себя замечу, что без ухи в этих местах не останешься. Даже если спиннинговые приманки результата не принесут, поплавочной удочкой всегда можно надергать уклеек, голавликов, окуньков среди тех же кувшинок у берега. Только следует заранее запастись насадкой.

С червем в этих местах трудновато, выручает заранее припасенный опарыш. Но в походе, особенно одиночном, важно вовремя умерить рыболовный азарт и не превысить количество выловленной рыбы, которое можно употребить.

Поэтому, например, я счел за счастливый случай, когда уже поднятой на берег трехкилограммовой щуке удалось отцепиться от крючков и достойно уйти восвояси.

Наверное, стоит сказать и о такой рыбе, как хариус, присутствие которой дополняет общую картину реки и природы здешних мест. Сразу замечу, что правилами спортивного рыболовства вылов хариуса в Костромской области запрещен, поэтому попавшаяся на блесну при ловле на перекатах рыба сразу же отпускалась в родную стихию..

Читайте материал «Как поймать симу»

Местные спиннингисты предпочитают довольно крупные блесны-колебалки и воблеры, но не отказываются и от силиконовых приманок. Мне запомнилась одна встреча с местным рыболовом в нижнем течении Виги.

Ловил он на струе с заякоренной посреди реки лодки. Мое внимание привлекла его снасть — полуметровый хлыстик с закрепленной проводочной катушкой, чем-то напоминающий удильник для зимнего блеснения.

Я притормозил байдарку у берега, и мы разговорились. Оказывается, ловил он на снасть под красивым названием «роспуск». Суть ловли в том, что по течению на пару десятков метров стравливается леска, оканчивающаяся крючком с наживкой — кузнечиком. Из-за сильного течения и леска и крючок не тонут, находятся на поверхности, поклевка ощущается рукой. К нашей встрече так уже был пойман неплохой елец.

Речная бойкая щука — самая частая добыча спиннингистов. Фото: Михаил Смирнов.

На Виге и на Унже рыбалка интересная, а при некотором старании и добычливая. К ее особенности можно отнести некоторую периодичность в клеве хищника на спиннинговые приманки. Проявляется она в том, что без каких-то объяснимых причин несколько дней подряд рыба не берет, а затем на тех же местах, на те же блесны и воблеры снова неплохо ловится.

В условиях сплава очень важно понять, какие характерные места предпочитает та или иная рыба, а затем наблюдать и экспериментировать.

Стоит заметить, что многие местные рыболовы предпочитают Унже ее небольшие притоки. Но добраться до интересных мест на моторке с комфортом не получится.

Основные пути — это старые и действующие лесовозные дороги, насыпи бывших железнодорожных узкоколеек, доступные лишь спецтехнике или пешеходу. Поэтому поход сюда планируется не на один день. В разное время, пешком или на лодке, мне удавалось побывать на таких речках. Рыбалка здесь запоминается надолго.

По большому счету, можно выделить два главных объекта ловли — щуку и плотву, которая по-местному зовется сорогой.

Первая, несмотря на небольшие масштабы водоема, может достигать солидных размеров: трех- и четырехкилограммовые трофеи тут не редкость. Ловится щука спиннингом и, как правило, на крупные блесны-колебалки. По причине ограниченного пространства дальность заброса не превышает полутора десятков метров, длина удилища, соответственно, минимальная.

Клев щуки непостоянен. Из отрицательно влияющих факторов можно выделить летнюю жару и, главное, повышенный уровень воды после затяжных дождей. В меньшей степени они влияют на ловлю такой снастью, как летние жерлицы, поставленные на ночь на живца в виде окуньков или сорожек.

Речки сильно заросшие по берегам, поэтому во многих местах возможно рыбачить только с лодки. Фото: Михаил Смирнов.

Сорога здесь очень нежна и упитанна — под стать чистой воде лесной речки. Правда, крупной ее не назовешь: обычно она с ладонь или чуть больше. Ловится в бочажках и на обратных струях за поворотами русла.

Снасть — обычная поплавочная удочка, насадка — несколько опарышей. Замечено, что в летние месяцы сорога покрупнее берет строго на зорях в течение не более двух часов.

Прикормка (например, пшенка) эффекта не дает, вероятно, из-за того, что рыба оседлая, мало перемещается между бочагами. Поэтому для успеха стоит чаще перемещаться самому рыболову.

Реже попадается другая рыба Волжского бассейна. Из хищников — окунь, из мирной — елец, густера, уклейка. Местная рыба утонченной снастью не избалована, и в клевый день отличается хорошим аппетитом. Даже сорога, если запоздать с подсечкой, заглатывает крючок с опарышем не хуже ерша.

Места интересны не только рыбалкой. Массивы глухого леса, раскинувшиеся на десятки километров без селений и проезжих дорог, сохраняют природу этого края нетронутой.

На безлюдных и малодоступных пространствах можно запросто встретить медведей, которые вместе с другим зверьем тянутся к воде в летнюю жару, а грибы и ягоды из года в год остаются несобранными.

Вместе с уходящим летом приблизился к финишу и мой сплав по Виге и Унже. Быстро пролетели дни и незаметно километры. Маршрут завершился на Унже под древним Кологривом.

Походная жизнь интересна и необычна. Каждое путешествие приносит что-то новое в понимании природы. Стоит лишь не спешить, прислушаться, задуматься.

Серьезная рыба

Хариус — большой любитель быстрин и перекатов. Любое маломальское ускорение воды всегда привлекает эту рыбу. Очень сильным, неизгладимым может оказаться первое впечатление от охоты на хариуса, особенно если охотиться с нахлыстом. Это впечатление будет тебя сопровождать всю жизнь «Взял, сидит! Не могу стащить со струи!» — на всю речку кричит ошалевший от харюзовой поклевки новичок нахлыстовик. Но это только начало! После короткого спурта вверх по струе хариус выкидывает серию своих фирменных прыжков-свечек, и если не сходит с крючка, то опять «залипает» на течении — ни туда ни сюда! Если повезет и если не форсировать события, то через какое-то время утомленная рыба начинает подходить к ногам рыболова. Подходить медленно, переваливаясь с боку на бок. И тут рыболову предъявляется визитная карточка хариуса — его огромный, невыразимой красоты спинной плавник. Как зачарованный рыболов взирает на это переливающееся радужными цветами диво… А хариус вдруг резко встает на «киль», делает разворот и, кувыркаясь через голову, в фонтане брызг «мельницей» уходит куда-то в сторону… Схватка не окончена! Ну какая другая рыба, кроме форели и семги, сможет заставить рыболова пережить сразу столько эмоций!

В центральных районах нашей страны любительская ловля хариуса запрещена круглогодично. Такой писаный, а может, даже кем-то и читанный запрет вовсе, к сожалению, не помеха для истребления этой благородной рыбы. Какое-либо ограничение мало записать на бумаге, главное — добиться его исполнения, что в наших реалиях невозможно. За те смешные деньги, что получает егерь за свою службу во благо государства спрашивать с него какой-то реальной самоотдачи вряд ли кому придет в голову. Как следствие, бесконтрольный вылов хариуса даже таким благородным способом, как нахлыст, приводит к очень тяжелым последствиям для популяций этой рыбы. На Кольском полуострове запрещают спиннинговую ловлю семги на воблеры с двумя тройниками. Тройники сильно травмируют рыбу и слабо вяжутся с понятием «поймал — отпустил». В момент массового захода рыбы даже к нахлысту могут предъявить «особые требования» в виде мушки, связанной только на одинарном крючке. Нахлыстовый способ ловли хариуса так же было бы неплохо ограничить «в правах», как и спиннинг на Кольском. Хариус — это настолько нахлыстовая рыба, что на мушку клюет практически всегда и в немалых количествах, чего не скажешь о спиннинговых приманках.

За последние 10-15 лет харюзовые популяции в центральных районах нашей страны так измельчали, что ловля этих микроскопических хариусов не приносит никакого эстетического наслаждения. Страна у нас большая, поэтому было бы только желание, а поискать свой любимый объект охоты можно и в каких- нибудь дальних областях, где хариус считается самой обычной рыбой и никаких запретов на его вылов нет. К таким областям относятся Костромская и Вологодская. Правда, и в Костромской области есть заповедная река Княжая, упомянутая еще в трудах Л.П. Сабанеева, лов на которой запрещен круглогодично. Надо признать, что этот уголок нашей дикой природы действительно плотно опекается местными егерями-энтузиастами, и штрафы за незаконный вылов хариуса здесь весьма солидные. Однако нищенское существование местного населения и тут делает свое черное дело: с местной стражей всегда можно попробовать «договориться».

В середине 90-х годов довелось побывать на костромской реке Межа близ села Никола. Река довольно широкая с умеренным течением и хорошими перекатами. Теоретически здесь есть вся рыба вплоть до хариуса. Но реально на троих нам удалось тогда поймать несколько щучек до килограмма. По словам аборигенов, рыба в реке располагается очень фрагментарно: где-то есть голавль, где-то окунь, но большая часть реки летом абсолютно безрыбная. Основной промысел населения — весенняя добыча рыбы сетями и в заколы. Реку перегораживают сеткой, в середине которой оставляют «воротца» с длинной мотней-мешком для сбора поднимающейся на нерест рыбы Рыбе деваться некуда, прямо через воротца она и набивается в мотню. Слышали бы вы, с каким восторгом рассказывал нам местный дедушка о размерах добытых таким варварским способом щук и прочей рыбы! Он же нам поведал и еще более грустную историю. Вот уже 15 лет, как прикрыли на Меже лесосплав, и вот уже 15 лет, как в реке не стало рыбы! Мы этому искренне удивились. Оказывается, когда был сплав, через каждые пять километров на реке стоял, как дедушка выразился, «пикет» из местных колхозников. Пикет этот следил, чтобы не было заторов, а для лучшей проходимости бревен на речных поворотах вырубали кусты и деревья. Сплавляемые бревна прочищали реку, давали самой разной рыбе больше жизненного пространства. А вот когда с реки ушел Человек (именно с большой буквы), вместе с ним пропала и рыба. Что ж, видимо, бывает и так.

В тот приезд своего хариуса мы все-таки нашли в одной костромской речке. Очень была тяжелая для рыбалки лесная речка. Мелкий хариус неплохо ловился на мелкие вертушки, самый крупный потянул едва ли на 150 г. На этой речке случилась у нас одна интересная встреча, предыстория которой уходит в мое далекое детство. Дело в том, что автор этих строк с детства коллекционировал нетрадиционные, местные названия рыб. И вот как-то, помнится, в журнальчике «Юный натуралист» довелось прочитать, что в некоторых областях нашей страны местное население называет хариуса «серьезная рыба». Уже тогда мне показалось это чем-то выдуманным и непроизносимым. Вскоре в домашней библиотеке появился Сабанеев. Он писал, что в некоторых диалектах существует исковерканное название хариуса, произносимое как «серьез-рыба». Слово «серьез» показалось мне более читабельно-произносимым. Но только в середине 90-х годов на лесной костромской речке наконец-то все встало на свои места. В самый первый наш подход к реке встретили мы местного пастуха и по обыкновению стали задавать наводящие вопросы, неспешно ведя к интересующей нас теме. Мужичок охотно разговорился с тремя московскими туристами. Здесь надо заметить, что на местном диалекте говорят на «о», а ударение в словах ставят чаще всего на первом слоге. Когда мы напрямую спросили, а есть ли в реке хариус, то после эффектной паузы мужичок с растяжкой произнес «Сорез есть». Надо было видеть лица моих друзей, фанатов харюзовой ловли, впервые услышавших про какого-то «сореза» с ударением на «о». Не знаю, что они подумали, но в воздухе повисла минута молчания длиною в полгода. В моей же памяти калейдоскопом прокрутились эти уже почти знакомые слова — «серьезная рыба», «серьез-рыба» и вот оно -«СОРЕЗ»! Оппоненты Леонида Павловича отмечают, что некоторые слова и выражения классик рыболовной литературы писал, как сказали бы в застойные годы, «с чужого голоса», и ошибки были неизбежны. А может быть, и сам местный диалект за последнюю сотню лет несколько изменился.
В тему нетрадиционных названий рыб вспомнился мне и еще один случай, имевший место на Кольском полуострове. Встретился мне там продвинутый рыбачок из Мурманска, залетевший на лососевую речку вертолетом буквально на пару часов. Наш разговор незаметно перешел с лосося на хариуса — видимо, и здесь хариус очень даже культовая рыба. Так вот, этот рыболов называл хариуса… мерседесом! А разъяснил такое необычное название так: «Когда хариус хватает вра-щалку, то тройник застревает у него в пасти и та уже не закрывается. Если иметь немного фантазии, то зашпиленная перекрестием тройника округлая пасть вполне сойдет за бренд автомобиля «Мерседес». Забавное (не для хариуса) наблюдение, видели которое, наверное, многие, но так оригинально описать не смогли.
Возвращаясь к рыбалке в Костромской области, скажу так: ловля условно стограммового сореза на спиннинг нас не вдохновила. Поимка шестисотграммовой рыбины здесь считается исключительной редкостью. В рыболовной литературе отмечено явление карликовых популяций хариуса, когда размер половозрелых особей едва достигает 10 см. В Костромской области хариуса много, но мелок он не от плохой жизни, а, думаю, оттого, что популяция такая — малорослая.

Поиски достойной рыбы мы продолжили в северо-западной части страны, на границе Ленинградской и Вологодской областей. В достаточно закрытой среде харюзятников трудно получить достоверную информацию по конкретному водоему. Кто-то ткнет пальцем в карту и проговорится, что вот здесь есть перекаты, пороги, а хариус попадается до килограмма и выше. Такая информация может будоражить воображение несколько лет, пока сам не убедишься, так это или нет. Поиск рыбы на незнакомой реке — дело утомительное и неблагодарное. Слабо верится, что кому-то этот процесс может доставлять удовольствие, особенно в ограниченные сроки экспедиции и километров за семьсот от родного дома. Некоторые участки вологодских рек чем-то напоминают лососевые реки Кольского полуострова. Здесь такие же валуны, дно каменисто-галечное, а местами выложено какими-то очень красивыми плитами. Перекаты и ускорения тянутся вниз по течению на несколько километров. Отдельные перекаты с мощными «языками» так хороши, что здесь надо постоять, оценить размер плещущейся рыбы. Ведь мушку на струе снимает не кто иной, как местный хариус! Уже на первой вечерней рыбалке наш товарищ, спиннингист Сергей Дмитрич, добыл двух хариусов длиной 46 см и весом более килограмма каждый! Рыба брала без всяких выкрутасов на единицы «Аглии Лонг». Как здесь не поверить байкам аборигенов о двух- и даже трехкилограммовых рыбинах! Такое мощное начало стало и предвестником конца спиннинговой ловли: в оставшиеся два дня Сережа только наблюдал, как я и третий член экспедиции Кирилл таскали харюзков на мушку. Первая ночь на реке была холодной, а потом как-то растеплилось, и харюзок сделал блеснам «ручкой».

В этой экспедиции нахлыст лидировал по количеству поклевок и пойманной рыбы, однако самый крупный хариус, добытый на сухую мушку, потянул только на 540 г. По рассказам аборигенов, полюбившаяся нам река в разные годы одаривала рыбачков и совершенно разными уловами. Хариус здесь был всегда, но вот старшее поколение с тоской вспоминает о зимней ловле налима, а среднее рассказывает о солидных щуках и окунях, которых было в достатке лет десять тому назад. Выезд за хариусом в Вологодскую область стал традицией в нашем коллективе. Одна из самых удачных рыбалок получилась у нас в десятых числах июня прошлого года. В тот раз нас было четверо: трое нахлылстовиков и один спиннингист. Та рыбалка была замечательна хотя бы тем, что в иные часы поклевок на блесну было не меньше, чем на мушку. Рекордных размеров не было, но рыба по 400-600 г попадалась. И вот здесь особенно отличился новый член экспедиции — нахлыстовик Илюша. Ехали мы сюда на Илюшиной машине, и, как хозяин транспортного средства, Илюха провел за рулем большую часть пути, а к концу путешествия был уже никакой. Однако спать в палатке отказался и на реку вышел со всеми вместе, подыскал себе стоячок-глубочок перед порогом, чтобы пореже перекидывать снасть, поставил сухую мушку и на том успокоился. Мы же втроем поднялись вверх по течению. Как сейчас переживаю в душе картину, увиденную мной через пару часов на реке. По камням и гальке спотыкающейся неровной походкой мне навстречу брел Илюха. В одной руке удилище, в другой… нечто большое. Ну не мог же я так сразу поверить, что это хариус! Рыбина тянула килограмма на полтора и била все наши спиннинговые рекорды на этой реке. Вечером мы заставляли Илюшу раз за разом пересказывать самые душещипательные моменты схватки с речной молнией — хариусом. Под треск костра и умеренное возлияние перед нами открывались все новые подробности, упущенные в предыдущей дегустации. Хариус атаковал мушку нашего, видимо, на секунду задремавшего друга резко и неожиданно. Очнулся Илюша от звука, как будто в воду бросили булыжник. В воздухе висела вылетевшая из воды рыба, которая в то же мгновение с еще большим грохотом опустилась в родную стихию и рванула из рук удилище. Когда произошла поклевка, Илюша так и не понял. То ли хариус, схватив мушку и наколовшись, тут же выпрыгнул из воды (такое бывает часто), то ли рыба сперва выпрыгнула из воды, огляделась и уже сверху атаковала мушку, рванув удилище из рук нашего товарища. Процесс вываживания облегчался благодаря слабому течению на стоячке. Илюша не давал уйти рыбе в порог, где поводковая леска 0,127 мм наверняка не выдержала бы натиска рыбы.

Хариус — король речной струи, но, неспешно выведенный умелой рукой рыболова на тиховодье, быстро слабеет, перестает делать молниеносные свечи, успокаивается, начинает все больше «давить массой», валиться набок. Особенность амортизирующих свойств нахлыстового удилища дает возможность использовать при определенном навыке самые тонкие подлески, что добавляет остроты ощущений. Применяемая нами типпетная (поводковая) леска для ловли хариуса лежит в пределах от 0,1 до 0,14 мм. Выбор класса удилища, то есть мощности, зависит от размера предполагаемой рыбы и дистанции ловли, на которую чаще всего будет выкладываться шнур, то есть от площади водоема. Мы применяем удилища от 3-го до 5-го класса с соответствующими классу удилища шнурами.

Нахлыстовые мушки принято считать точными имитациями насекомых. На самом деле только человек с богатой фантазией сможет увидеть в пучке перьев, намотанных на крючок, подражание взрослой бабочке с ее крылышками, ножками и т. п. Вообще, все искусственные мушки делятся на две категории: одни — это суперреалистичные, другие — рабочие мушки для рыбалки на каждый день. Рядовые рыболовы в массе своей вяжут простые, рабочие, мушки, особо не заморачиваясь соблюдением пропорций и цветовых гамм, ведь для этого нужен какой-то художественный навык. Однако не каждый художник нахлыстовик, и не каждый нахлыстовик — художник. Только опытный вязальщик может получить то, что он хочет; обычный рыболов довольствуется тем, что у него получается. Как это влияет на результативность? Уверен, что не особо принципиально. Начинающие вязальщики дают очень меткое прозвище своему нестандартному творению. К примеру, простейшую имитацию личинки ручейника — тонущую мушку Gold head («Золотая голова»), связанную «внавал» из кроличьего дабинга, в простонародье окрестили «валенком».

Класс нахлыстовика можно определить по тому, как он собирает удилище и как его держит. Умение «разыгрывать» шнур — набирать дистанцию — тоже говорит о многом, но и этого недостаточно для успешной ловли. Настоящий талант нахлыстовик показывает при подаче приманки. Заброс и подача приманки рыбе — это разные вещи. Бывает так, что рыболов не особо блещет в наборе дистанции, но проводкой мушки владеет так искусно, так грамотно ведет мушку в потоке, настолько умело борется с разноструйностью и парусностью шнура, что это дает ему больше шансов на поклевку, чем просто хорошему кастингисту. Вообще же нахлыст требует определенного внутреннего лоска. Сам процесс разыгрывания шнура уже должен доставлять удовольствие. Конечный же результат — не хвосты рыбьих трупов, а вызов рыбы на поклевку. И самое главное: не забывать о непрактичном благородстве — отпускать пойманную рыбу!