​Раиса Захаровна — дама средних лет, соблазнившая Васю

Персонаж фильма Владимира Меньшова «Любовь и голуби» (1984).

Раиса Захаровна — работник отдела кадров, незамужняя симпатичная дама средних лет (ближе к 45), соблазнившая Васю во время случайной встрече на курорте.

При общении с простыми людьми (в том числе и с Васей) Раиса Захаровна изображала из себя даму из высшего общества и, как и положено подобной персоне, делала вид, что знает все последние тенденции в жизни высшего света (в то время были в моде маги, гипнотизеры, йоги, хилеры и прочие обладатели мистических сил). Но на самом деле, Раиса Захаровна была несчастной одинокой женщиной, тоскующей по любви, которой так не хватало мужчины.

Пользуясь небольшими женскими хитростями и романтической обстановкой, экзальтированная дама легко окрутила Васю. Чтобы сделать победу полной, она пришла в дом к его семье и сообщила о своих отношениях с Васей его жене (великолепная сцена, которая закончилась тем, что Надя оттаскала ее за волосы).

Раиса Захаровна смогла затащить Васю к себе домой, но ей не удалось его удержать. «Отрезвевшего» мужика стало тянуть к жене и детям. Кроме того, Раиса вознамерилась посадить его на свою диету (свекла и редька без соли и хлеба) и сделать из Васи «интеллигентного» человека. Это стало последний каплей и Вася от нее сбежал.

Цитаты (Раиса Захаровна выражалась весьма высокопарно):

Я не очень пьяная, Василий?

— Как это случилось, что вы и я оказались здесь вместе. под этим южным волшебным небом. как, Василий?
— Так по путевкам. Одна организация же.
— Вы не романтик, Василий Егорыч, не романтик.

На берегах этого удивительного моря мы с Василием обрели друг друга.

Но меня всегда удивляло другое: как эти глупые птахи способны к нежности. Почему у людей все иначе? Почему, Василий?

— Ах ты, сучка ты крашена!
— Почему же крашеная, это мой натуральный цвет!

— Мой папа очень хотел мальчика, а родилась девочка.
— Как назвали-то?
— Кого?
— Девчушку-то??
— Раиса Захаровна!
— Не понял…
— Ну, мой папа хотел мальчика, а родилась девочка — Я!

— Соль — это белый яд.
— Так сахар же белый яд!
— Сахар — это сладкий яд.
— Раиса Захаровна, может, с хлебушком, а?
— Хлебушек — это вообще отрава!
— Нет, я бы сейчас горбушечкой отравился бы. Ну правда, жрать охота!
— Не «жрать», а «есть»!
— Чо?
— Да не «чо», а «что»!

Почему люди такие жестокие?

— Ты идёшь к этой горгоне?
— Не, я к жене.

— А если это любовь, Надя?
— Кака любовь?!
— Така любовь! Вот о чём должны вы были сначала подумать, Наденька!
— Ну не знаю я уж, сколько лет с им прожили, чё ж, воевали мы, чтоль, с ним? Всё у нас хорошо было.
— А привычка?
— Кака привычка?
— Элементарно, привычка. Потому я и спрашиваю у вас: любите вы этого человека?

— А я? — Зачем я тебе, Рай? Носки, рубахи стирать не умею.
— Но ты же научился.
— Матерюсь!
— А мне нравится, это пикантно. Хочешь? Ешкин кот! Я тоже буду.

— Я не пущу тебя, Василий!
— Что же это такое, е-мое, ну что Вы в самом деле?
— Ты мое счастье, ты моя судьба, ты моя любовь! Хочешь, я научусь печь пироги? Я их сама люблю. Все сама буду стирать, хочешь? Какой ты хочешь, чтобы я стала? Я буду!

А вот сцена «окучивания» Васи:

«Любовь и голуби» — цитаты

Все цитаты и крылатые фразы из фильма «Любовь и голуби»

― Людк, а Людк! Ты деньги брала, а?

― Потом вышел врач, говорит: умерла, дедушка, твоя бабушка

― Девушки, уймите вашу мать!

О фильме (Чтой-то вы все взъерепенились, я погляжу. )

В двух словах

Василий Кузякин любит жену, детей и голубей. Но ему придется пройти через многое, чтобы узнать, кого он любит больше всего.

Стоит ли перечитывать цитаты из фильма «Любовь и голуби»?

Странный вопрос. Чего их перечитывать. Мы же ими практически разговариваем. Соль — это белый яд. Как жить, дядь Мить? Чёй-то, Людк? Пыс пыс-то, чё?

А теперь — цитаты

/* Курлы-курлы. Курлы-курлы. Василий целуется с птичками */

― Людк, а Людк! Ты деньги брала, а?
О, хватилась Надюха-то. А денежки-то бабай унес.

/* Выяснилась страшная правда. Все деньги ушли на чупатых. Ну, чубчики у них такие на затылке */

― Ну вот /* в смысле фиг */ тебе на платья и на мороженое,
― а тебе Людка, вот /* целых два фига */ — на сапоги и на помады.
― О-тать. будем теперь. голодом сидеть!

― Чет-ты размахнулась на двадцать пять рублей-то, Надюха, а?
― Ой! Иди! Целуйся там со своими голубями. Обдирай, обдирай нас как липок.

/* Надюха типа советуется с дочерью */

― Людк!
― Ну?
― Гну! Чё делать-то будем? Деньги последние были.

/* Василий дает логический совет */

― А ты с книжки сыми.
― Щас я как те пульну! Много клал-то? Шоб сымать.

― Дак не я, ты клала.
― Прям чем так и убила б паразита!

/* Граждане! Храните деньги в сберегательной кассе */

― Ну, Людк, иди, неси сберкнижку.
― Где?
― Тама!
― А.
― А!

/* Вот и Ольге ни за что досталось от мамы */

― А ты че стоишь, уши растопырила? Отцова заступница.

ДОМ КУЗЯКИНЫХ. ОБЕД

/* Обед. Дядь Митя подтяулся. Баба Шура следом */

― О! Уж закусывают. Ну как же. Я говорю, закусывают уже?!
― О! Саня пришла.

― Да не пил, не пил я! Хотя повод есть. День взятия Бастилии впустую прошел.
―
― Восемьдесят лет со дня рождения. Ух ты, а ей уж восемьдесят?!

/* А в умывальнике вода обратилась в вино */

― Василий, это вы чем руки-то моете. Паразит!

НА ПИРСЕ

/* Василий и дядя Митя выпивают

― А, ничего вы не петрите в красивой морской жизни.

― Режь меня — не понимаю. Я со своей кикиморой воюю, партизаню, ты ходишь — виноватишься. Че она у тебя рыпается?
― Дак из-за голубей все. Да она уже не сердится, ага.
― Стебанешь разок — все, как шелковая станет. Что характерно — обнаглели.

― Вот как у джигитов этот вопрос поставлен. Когда они разговаривают — она в комнату не войдет. Потому — горняки! То-есть, эти — люди с гор.

/* Внезапно баба Шура

― Конечно, где ж ему быть-то, как не здесь?
― Дак, Надюх, я только пару кружечек-то, вкус-то не забыть, ага.

СТРАШНАЯ ВЕСТЬ

― Надюха!
― Ты где бегал, черт малохольный?

― Страшную весть принес я в твой дом, Надежда. Зови детей.

― Кикимор я не понимаю. Убери ее, Надежда!

― Он у вагона стоял.
― Ну, кто стоял-то? Кто стоял? Василий?!

― Бревно! С вагона соскользнуло, кувырк на землю, одним концом Ваську по голове. Шибануло вашего отца, Людка! Все!

― Всё, всё. Теперь так и останется.
― Че останется?
― Косоглазие.
― Так он живой?
― Ты чё каркаешь, дура? Конечно живой! А глаз как это. один туда, один сюда. А вы че подумали.

ВТОРАЯ ФИГУРА — ПЕЧАЛЬНАЯ

― Фигура вторая. Печальная.

/* Дядь Мить просит простить. И бражки */

― Прости, Надежда.
― Обрыбишься!

― Потом вышел врач, говорит: умерла, дедушка, твоя бабушка.

/* Дядь Мить еле стоить. Выпить ему надо */

― Шаг сделаю — не держат ноги. Как вата, ноги. До сих пор трясутся. руки.

― Выпей!
― Не надо! Санечка не любила этого.

― Инфаркт Микарда! Вот такой рубец! Вскрытие показало.

/* Весть разносится все шире. Леня и Люда тоже узнали */

― Лёнь! Баб Шура-то померла!
― Нормально.

/* Дядя Митя ударился в воспоминания о самом светлом */

― Шо характерно — любили друг друга.
― Знаете, как она меня называла? Никто не знает! Я ей говорю — Санюшка! А она мне — Митюнюшка.
― А голос какой! Скажи ж, Надь! Как запоёт!

/* Внезапно баба Шура. С лопатой и ведром картошки */

― Откопались уже?
― А че эт ты?
― Сон рассказываю. Приснится же, зараза такая.

/* Леня дал ему лучший совет из всех возможных */

ФИГУРА ТРЕТЬЯ. РАЗЛУЧНАЯ

― Умные они, ёшкин кот.

/* Сборы в дорогу. Последние хлопоты. Дядь Митя подтянулся */

― Извините. Что помешал вам деньги прятать.
― Ну, ну, давай еще, раззвони по всему поселку! Трепло!

― Понял, вот.. сюда положишь,на булавочку застегнёшь.
― А расстегнётся?

/* Проблема с галстуком */

― Ой! Ты чё наделала-то?
― Погладила.
― Да кто ж его теперь завяжет-то? Всё! Съездил на курорт!

/* Дядь Митя проник в дом */

― Проститься с другом имею право!
― Ну, Василий, мягкого тебе полёта.

― Как это место называется?
― Курорт органов движения.

/* Никто не может галстук завязать */

― Все! Давай, распаковывай чемодан.

― Вот так, пуговку расстегнешь, и хорошо.
― Пуговку? Там же. юг!
― Культура!

/* Людмила спасла всю поездку. Завязала галстук на раз */

― Ну, Людк! Ну красавица.
― Я другой узел вяжу.

/* Ну, давайте прощаться с отцом */

― Ракушек мне привези. И пальму.
― Ой, дочь, пальму-то на себе переть?
― Веточку.

КУРОРТ ОРГАНОВ ДВИЖЕНИЯ

/* — Что такое? — Вы у нас в отделе кадров работаете. В управлении */

― Товарищ Кузькин?
― Ага, Кузякин.
― Владимир Валентинович?
― Ага, Василий Егорыч.
― А, ну правильно, у меня профессиональная память.

― Я извиняюсь, вы тоже на курорт органов движения после травмы?
― Боже сохрани. Мне этот климат посоветовала моя экстрасенс.
― «Экстра»-кто?
― Сенс! Она будущее провидит.

/* Экскурсия в бот.сад */

― А то ведь как экстрасенса выявляют — его сразу на учет ставят.
― Он тогда работает в государственном масштабе.
― Провидит, что происходит за рубежом.

― Экстрасенс делает запрос в космос: «Так, мол, и так, мол! Как?»

/* На тренажерах типа «родео» */

― Шестнадцать гуманоидов нашли на месте аварии. Небольшого роста, в среднем метр двадцать. Зеленого цвета, бесполые (!). Знаете, такие мудрые грустные глаза.
― А вы что, их видели, Раиса Захаровна?
― Я, видела? Их никто не видел.

/* Лечебный сон */
/* На рынке */
/* В кафе */

― Хрясь! И все, что болело — в мусорное ведро.

― Раиса Захаровна, а баба-то эта жива?
― О, еще как жива! Прекрасно себя чувствует. Правда, не узнает никого. Память почему-то отшибло. Но важен не результат, а процесс.

/* Под южным волшебным небом */

― Знаете, какой вопрос меня все больше и больше занимает?

/* В баре */
/* Ночью на пляже. Вася, будь осторожен */

― Надюха — мой компас земной.

― Мой папа очень хотел мальчика, а родилась девочка.
― Как назвали-то?
― Кого?
― Девчушку-то??
― Раиса Захаровна!
― Не понял.
― Ну, мой папа хотел мальчика, а родилась девочка — Я!
― Аааа.

― Но меня всегда удивляло другое. Как эти глупые птахи способны к нежности? Почему у людей все иначе? А. Почемуу?
― Точно! Точно. Она мне говорит: «Куда деньги дел, куда деньги дел?»
― А куда деньги дел?

― Вот отчего такое, а?
― Вероятно, инстинкт размножения.
― Любовь. Вероятно.

Не доехал Василий до дому

/* И пришло письмо. */

― Чёй-то, Людк? Пыс пыс-то, чё?
― Постскриптум. Послесловие.

/* Надежда поняла, что случилось */

― Как яму не стыдно, поросёнку. Кобель. Вот ведь какой кобель батя ваш!
― Чего реветь-то?
― Ой, чё делать не знаю! Ой, горе-то како! Лёшк, поросятам дал.
― Дал.

― За шкирку его потрясь — и будет с него. А ну-ка сядь! Сядь! Куда идешь?
― Да в уборную я!
― И я с тобой!

ЯВЛЕНИЕ РАИСЫ ЗАХАРОВНЫ

/* Что ж так плохо за кадрами смотрите? Бегают куда хотят ваши кадры */

― Вообще-то, знаете, у нас текучки нет.
― А у нас текучка. Ох, кака страшна у нас текучка.

/* Раиса Захаровна пробует объясниться. Как женщина с женщиной */

― Вы его любите?
― Чё?
― Любите ли вы этого человека?
― Ой. да какой человек. Да был бы это человек, да разве б он так поступил?

― Бог-то не тимошка, видит немножко.

― А если это любовь, Надя?
― Кака любовь?!
― Така любовь! Вот о чём должны вы были сначала подумать, Наденька!

― Кака тут любовь? Когда вон, воздуху мне не хватат. Надышаться не могу. А в груди прям жгёт! Прям жгёт, как будто жар вон с печи сглотнула.

/* Правда начала вскрываться. И страшно становится. */

― Что такое? Что это вы на меня так смотрите?

/* Переговоры были недолгими */

― Людк, а Людк! Глянь, че делается. Это ведь она.

― Ах ты, сучка ты крашена!
― Почему же крашена? Это мой натуральный цвет!

― Девушки, уймите вашу мать! Тихо. Тихо. Зараза! «Людк, а Людк!» Тьфу! Деревня!

/* Надежда говорит кратно, но емко: */

― Узнаю, кто из вас с отцом видится — прокляну.

ДОМ РАИСЫ ЗАХАРОВНЫ

/* Василий на раздаче. Раздельное питание форева */

― Соль — это белый яд.
― Так сахар же белый яд!
― Сахар это сладкий яд.
― Раиса Захаровна, может, с хлебушком, а?
― Хлебушек — это вообще отрава!
― Нет, я бы сейчас горбушечкой отравился бы! Ну правда, жрать охота!
― Не «жрать», а «есть»!
― Чо?
― Да не «чо», а «что»!

/* Раиса в печали. Ей сегодня сделали очень больно. Еда не поможет. А что? */

― Почему люди такие жестокие?

/* Ну зачем я тебе, Рая? */

― Вон носки, рубахи стирать не умею.
― Но, но ты уже научился!
― Матерюсь.
― А мне нравится, это пикантно. Я привыкла. Хочешь, ЁШКИН КОТ, я тоже буду?

/* Тянет его. К детям, к жене */

― Ты идешь к этой горгоне?
― Не, я к жене.

― Отпустите меня, Раиса Захаровна.
― Не убивайте меня, Василий. Я знаю, мы с вами из разных социальных пластов. Но ведь нас судьба свела.
― Да кака судьба? По пьянке закрутилось — и не выберешься.

ДОМ КУЗЯКИНЫХ

/* Надя лежит без движения. Все переживают */

― Ты перекинь думки-то свои, на хозяйство-то.

― Куда он все хотел-то, ты говоришь?
― О господи. Ну в бар, в бар!
― Где ж я ему возьму-то, этот бар.
― Вот побарствует маленько и притопает.

/* Сначала досталось Оле */

― Мамка твоя плохая тута — дома, а папка твой хороший — вона, другу мамку себе заимел!

― А как в городе-то хвост-то тебе прижало, куда ж ты, мила моя, прибежала?! К маме!

/* Очередь дошла до мужиков. В лице дяди Мити */

― Однако, потоп сейчас будет.
― А ты из меня сколько крови выпил? Я ж спокойные дни-то на пальцах могу сосчитать!

/* Дядя Митя держится из последних сил. Но супротив четырх баб он не сдюжит */

― Чтой-то вы все взъерепенились, я погляжу.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

/* Василий приехал. Приняли его плохо */

― Это откудова это к нам такого красивого дяденьку замело? Иль чё забыл, сказать пришёл? Ой, гляньте-ка, в глаза не смотрит — наверно, двойку получил!

/* Василий просит спичек прикурить, Надежда метко комментирует */

― Полюбовница на спички денег не даёт.

/* Крутые разборки по-семейному. Леня взялся за топор. Василий вынужден уйти */

― Что характерно, Лёнька не одобрил твой поступок.

/* Баба Шура поддерживает Надежду */

― Когда Ленька-то топор-то подхватил, я манёхо не родила.

/* Договорились встретиться на у старого парома. Но Надюха уже передумала. Баба Шура не одобряет */

― Не пойду!
― Ну и сиди. Тока знай: я с сегодняшнего дня с тобой тоже в контрах!

― Помру — Ваську на поминки позову, а тебя, охламонку, не пушщу!

Примирение

/* Встреча все же состоялась. Василий и Надежда

― Ишь ты, орган движения они лечили, орган движения! Поотрубать бы вам к чёртовой матери эти органы-то!
― С базара вон, в магаззин домой иду, вся трясуся.

― Васенька, ты че, прям сейчас, что ль? Увидят.

/* Прячутся теперь вдвоем. */

― По столовкам ходить не много радости.

/* Два месяца уже прячутся. Скоро уже и ребенок родится.

― Все, хватит, запартизанились мы тут с тобой. Надо выходить из этого, как его, подполья-то.

/* На голубятне. Вернулся Леня, а Василий тут без штанов */

― Говорила: Оденься! Оденься! — Потеплело! Потеплело!

/* Леньку в армию забирают */

― А какие войска, сынок?
― На границу.
― Ой.
― Щас там тихо.

― Ну скажи ты ей!
― А че сказать-то, сынок?
― Чтоб не ревела.
― Надюх! Не реви!

Проводы в армию

/* Курс молодого бойца. Лёня ползает прямо в гостиной

― Вот, сынок, когда я служил, старшина веревочку натянет, как задницей задел — так наряд вне очереди.
― А когда я служил, у нас проволочку колючую натягивали. Немцы. А к ней мины. Наряд вне очереди.

/* Напутствия защитнику Отечества. Достойно все.

― Слышь, сынок, ты там смотри, чтоб ни одна холера-то на нашу землю.
― Брось, брось, Василий, никто на нас не кинется. Не паникуй.

/* Дядя Митя тоже не против детей

― Сань, может мы тоже пойдём с тобой — состругаем себе снегурочку, во жизнь-то.

И ведь что интересно.

Хороший фильм даже цензура не испортит. Хотя и постарается

Сначала фильм должен был быть двух серийным. Но цензура решила улучшить и без того прекрасное.

А что это они у вас так много пьют? Это ж наши простые деревенские труженики — они не могут столько много пить. Тем более когда вся страна, как один, в едином порыве борется с пьянством!

Пьянство пришлось проредить. Убрали бутылки из кадра. Почти все. Вот же злодеи!

Чуть даже не запретили фильм навовсе. Из-за дяди Мити, как фигуры многовыпивающей.

Меньшова как режиссера решили отстранить, а директора заставили переделывать фильм. Вырезали 7 хороших сцен. Сцену в баре покоцали. И тайны экстрасенсов в исполнении Людмилы Гурченко.

Потом выпустили, но вторым экраном, небольшим тиражом, и не пустили ни на какие международные фестивали.

Но народ-то у нас какой? Ежели людям фильм нравится — так они его смотрят, и никаких ответственных товарищей не слушают. А потом еще и пересматривают. Вот отчего так.

Но сейчас-то цензуры нет?

Цензуры, может, и нет. А вот странное отношение к фильмам Меньшова осталось.

Составило, например, Министерство культуры список «100 фильмов, рекомендованных к просмотру». Чтобы детишки просвещались. И что же вы думаете? Туда таки не вошел ни «Москва слезам не верит», ни «Любовь и голуби». Не нравятся эти фильмы товарищам из Союза кинематографистов.

Только зрители любят. Смотрят и смотрят.
К примеру, на сайте «Мосфильма» вывесили фильмы для свободного просмотра. На первом месте внезапно — «Любовь и голуби» с большим отрывом.

Что характерно — любят друг друга.

Чему как бы учат нас цитаты из фильма «Любовь и голуби»

Подходящий повод — он всегда найдется. День взятия Бастилии. Или восемьдесят лет со дня рождения.

Тут главное — календарик с собой носить. И чтоб впустую не прошло.

Смотрите хорошие фильмы — и будет вам счастье.
И помните: Брось, брось, Василий, никто на нас не кинется. Не паникуй.

Присоединяйтесь, барон. Присоединяйтесь!

Понравился пост? Любите хорошие цитаты?
Тогда давайте не будем терять друг друга!
Оставайтесь на связи:

А еще можно подписаться на выпуски нашей рассылки. И получить подарок — книгу «365 цитат о любви». Самые трогательные, неожиданные и смешные.

О фильме (Чтой-то вы все взъерепенились, я погляжу. )

Ссылки по теме

Любовь и голуби на Википедии. Довольно подробно. И ссылки полезные.

Присмотреть или прикупить на Озоне:

— DVD Любовь и голуби. Извините, что помешал вам деньги прятать.

Что-нибудь еще? Да, их есть у меня.

Железный человек (Джарвис, не можем ходить — будем бегать)

Мстители (Мне нужен хаос и глазное яблоко. )

Бойцовский клуб (С кем бы ты хотел подраться? — Я — со своим боссом. А ты?)

Даун Хаус (Сказочный долбоёб! Зачем его только из больницы выпустили?)

Ранго (У нас в городе засуха, а между тем кто-то сливает воду в пустыню)

Крылья, ноги и хвосты (Опаздываем, все вкусное съедят!)

Там, где нас нет (Всех убью — один останусь!)

А на посошок.

— Были демoны. Мы этoгo не oтрицаем. Нo oни самoликвидирoвались.

— Когда идешь за медом — главное, чтоб пчелы тебя не заметили.

— Я не скажу, что это подвиг. Но вообще что-то героическое в этом есть.