Охотники за головами: власть до полиции, за ваш счет
25 декабря у Квентина Тарантино выходит «Омерзительная восьмерка», а кто-то уже всерьез увлекся Star Wars: Battlefront. Как связаны эти события? Элементарно! Один из героев Battlefront — легендарный авантюрист Боба Фетт, а в «Восьмерке» не последнюю роль исполнил Семюэл Джексон, который сыграл охотника за головами. Нет лучшего повода рассказать об этой замечательной профессии. Обратившись к этой теме, мы выяснили, что ремесло процветает, у него богатая и интересная история, а также смутное, но потенциально завораживающее будущее.
Томас Тейт Тобин — один из известнейших охотников за головами в истории.
Работа охотника за головами сводится к простой формуле: есть награда за поимку определенного человека (тот самый постер «Wanted d ead or alive» ), а значит, можно поймать его и даже сделать это своей постоянной профессией. Нашел преступника, не нарушив закон — получай свои деньги, вот и вся история. Именно поэтому крупных исследований по теме нам найти не удалось, только множество отрывочных фактов. Зато каких!
Тут существует много нюансов, особенно в наше время, когда институт баунти хантеров все еще актуален, но сопряжен с массой технологий наступившего будущего. Что будет, когда эти два мира окончательно найдут друг друга и сойдутся в счастливом союзе — это, как минимум, тема для кандидатской диссертации.
Охота за головами, начало
Охотники за головами в том или ином виде существовали всегда и были представлены в каждой культуре; не только в прямом смысле, конечно, хотя каннибалы, собирающие черепа — это тоже интересная тема. В историческом масштабе государственная система правосудия — это новейшее, молодое изобретение. Полиция, какой мы ее знаем, не существует и двух сотен лет — и все остальное время кому-то было необходимо поддерживать порядок и карать преступников.
Низший уровень — это так называемые watchmen, как в комиксах, фактически — городские дружинники. Если в на рубеже восьмидесятых-девяностых ваш батя работал на заводе, то скорее всего, в добровольно-принудительном порядке он должен был с такими же горемыками патрулировать улицы в качестве дружинника и как бы стоять на страже безопасности. В Лондоне до XIX века подобная обязанность лежала на каждом гражданине, но, само собой, для большинства это было слишком опасно и неприятно, и тогда жители какого-нибудь квартала вскладчину нанимали парней покрепче, которые делали всю работу и могли поймать преступника прямо на месте. В последнем случае такой дружинник мог получить в благодарность гинею — отличные деньги по тем временам, зарплата среднего работяги за целый месяц.
Кричащий на молодых повес мужчина с фонарем — и есть тот самый дружинник-watchman.
Но watchmen — это низшее звено, настоящими профессионалами были как раз охотники за головами. Англосаксонская система правосудия в принципе на них и держалась: жертва преступления или даже государство объявляло награду за поимку злоумышленника, а уж кто его приведет в суд (да, именно напрямую в суд, полиции же не было) — дело десятое.
В Британии таких парней называли thief-takers, то есть «теми, кто хватает воров», а в американских колониях и затем США — собственно, «баунти хантерами». Понятно, что у жертвы ограбления и так было туго с деньгами, но на этот случай существовали страховки от преступников, так что чаще всего охотников за головами нанимали не столько пострадавшие, сколько компании-страховщики, которые не желали терять крупных сумм, да и просто рады были поддержать свой престиж, перевешав пару-тройку грабителей.
В ранних Штатах система осложнялась тем, что существовали еще и шерифы и федеральные маршалы, да и просто истинно народные суды Линча. Маршалы были чем-то вроде полиции с нечеткими полномочиями и обязанностями, а самосуд в США всегда вносил свои поправки в правосудие.
Кроме этого прижилась отдельная каста охотников за головами — ловцы рабов, которые по понятным причинам отличались своей спецификой, методами работы и оружием. Баунти хантер имел полное право пристрелить злоумышленника, отрубить его голову в качестве доказательства (серьезно, не мог же он тогда сделать фото трупа) и спокойно прискакать к заказчику.
У охотников за беглыми рабами такой роскоши не было, и их орудиями были не «Кольты» и «Винчестеры», а лассо, плети, охотничьи псы и цепи. Такие профессионалы получали более стабильный и даже крупный доход. По своеобразным стандартам тех времен охотники на людей поддерживали закон и порядок, и в сознании среднего обывателя казались неплохими парнями.
Билет на просмотр повешения Джонатана Уайлда. Его единственный портрет.
Самым показательным примером того, какими авантюристами и даже прохвостами были охотники за головами, стала жизнь Джонатана Уайлда, величайшего баунти хантера и мошенника в Англии XVIII века.
Поимка бандитов всегда была связана с необходимостью вращаться в преступном мире, и Уайлд решил совместить оба ремесла. Поняв, что сбывать краденное даже труднее, чем воровать, он воровал, а потом нанимался к жертвам, возвращая им же украденные вещи и деньги за вознаграждение.
Схема оказалась настолько действенной, что со временем Уайлд организовал крупную контору, подмял под себя целый сектор преступного мира Лондона, а воров, которые не работали на него, честным образом ловил и отдавал под суд. Разумеется, в долю вошли и государственные чиновники, так что Уайлд стал кем-то вроде Аль Капоне тех лет. Что характерно, его также не смогли осудить за реальные преступления и в результате повесили за содействие в краже мотка пряжи — настоящая ирония, когда речь идет о человеке, который воровал столько, что сбывал краденное целыми кораблями.
Современные охотники за головами
В США институт охотников за головами до сих пор актуален — как архаичный отголосок Дикого Запада и ранней англосаксонской судебной системы. Кроме Америки, сейчас такое совершенно легально и полностью официально практикуется только на Филиппинах. Настоящие баунти хантеры существуют как в старину, разве что они больше не убивают, а просто доставляют преступника в суд или полицейский участок.
Суть работы сохранилась, но в значительной степени поменялась ее форма. Теперь практически все подобные парни называются «агентами по залоговому правонарушению» и действуют несколько не так, как прежде.
В США развита система освобождения под залог, так что человек может не дожидаться судебного решения в застенках, а делать это дома, с соблюдением требования явиться в суд на заседание. По понятной причине многие из выкупившихся немедленно сбегают, и тут в дело вступают охотники — они получают деньги из оставленного злодеем залога и пускаются в преследование.
Так выглядит объявление для баунти хантеров в наши дни.
Это может показаться странным и даже неправдоподобным, но охотники за головами в конечном итоге стандартно разыскивают и ловят больше 90% всех сбежавших. Особенно удивительно то, что им, как правило, запрещено пользоваться огнестрельным оружием, и вообще они стеснены законом больше, чем полиция. Поэтому многие из современных баунти хантеров — это не самые быстрые стрелки на Западе, как в былые времена, а бывшие борцы, боксеры и рестлеры.
Skiptrace — еще одна сторона современной охоты за головами. Эти термины обычно смешивают и используют как синонимы, что не совсем верно. Скиптрейсинг — это скорее выслеживание людей и сбор информации о них по тем или иным причинам. Как правило, речь идет о сборе данных о неуплате алиментов или налогов, или же о конкуренте в бизнесе и его окружении. В современных условиях необходимость поиска по базам данных, социальным сетям, плюс классическая слежка делают эту сферу чем-то скорее хакерско-детективным, нежели ухабисто-вестерновым. Возможно, в будущем подобная работа станет чем-то вроде переднего края киберпанковой реальности, кто знает.
Реальные баунти хантеры и поп-культура
Охотники за головами — это почти такой же клад для сюжетов, как и герои комиксов, тем более, что всегда можно объединить все вместе — как, например, в случае с Дэдпулом. Кроме него, Бобы Фетта и других известных персонажей, существует довольно много поп-культурных личностей. Номер один в списке — это Дуэйн Чепмен, реальный охотник за головами, который отсидел за убийство сутенера и наркоторговца, а пока мотал срок, узнал, что жена ушла от него к лучшему другу.
После выхода на волю он здорово поднаторел в поимке уклоняющихся от суда преступников и даже втянул в бизнес несколько родственников. Естественно, у Чепмена в запасе много классных историй — из них состоит его автобиография You Can Run but You Can’t Hide, которая вышла в 2008 году. Кроме того, Чепмен сделал собственное шоу с пафосом и крутыми парнями. Так весь мир узнал о современной охоте за головами и патологической тяге Чэпмена к черным очкам, реднековским прическам и бусам в волосах.
Другой пример реально занимательной истории — это история Домино Харви, роковой красотки и охотницы за головами. Девчонка с детства мечтала стать фотомоделью, но для начала ей пришлось зарабатывать на жизнь отловом преступников. Оказалось, что в этой сфере ее таланты гораздо более весомы и многочисленны, так что в результате ее назвали «Королевой охотников за головами».
В какой-то момент охотница начала появляться в кино и в конце концов исполнила эпизодическую роль в биографической ленте «Домино», где ее роль исполнила Кира Найтли. Харви умерла от передозировки опиоидами в 35 лет, и это по-своему последовательное завершение карьеры: быть звездой ей понравилось меньше, чем баунти хантером, а новая жизнь вызывала у нее смертную тоску.
Кроме очевидных реальных прототипов, охотники за головами плотно засели в современной культуре: герои Клинта Иствуда, главный герой из «Бегущего по лезвию», «Джанго», ведьмак Геральт, в конце концов. Эти герои стандартно круты, узнаваемы и часто подвергаются сатире — но теперь вы знаете, что реальность еще круче, забавнее, а иногда по иронии даже больше похожа на анекдот, чем кино или игры.
История настоящего охотника за привидениями (9 фото)
Если вы думаете, что охотники за привидениями существуют только в кино, то вы глубоко заблуждаетесь. Они есть на самом деле. И №1 из них — это, конечно же, Гарри Прайс – английский писатель и исследователь паранормальных явлений. Ловле призраков он отдал 40 из 67 лет своей жизни.
От своих коллег Прайс отличался практическим подходом к делу. Никакой мистики и слепой веры в потусторонние силы. Все аномальные явления он старался проверять на подлинность с помощью научной аппаратуры и приборов.
Но где взять необходимое оборудование и, главное, полномочия для исследований? И тогда Прайс отправил официальный запрос в Лондонский Университет с просьбой о создании и финансировании Отделения Парапсихологии, а также разрешении проката оборудования Национальной лаборатории Университета. Просьбу Прайса удовлетворили.
В 1934 году был основан Комитет по исследованию Парапсихологии, в котором Гарри стал Почетным секретарем и редактором. Он рьяно взялся за дело. Правда, куда лучше у него получалось разоблачать шарлатанов, чем ловить настоящих духов.
Он вывел на чистую воду немало «чревовещателей», поймал на «ловкости рук» австрийского медиума Руди Шнайдера, объяснил с научной точки зрения возможность хождения человека по горящим углям. Гарри Прайс фактически лишил работы известного фотографа духов Уильяма Хоупа, доказав, что его снимки — подделка. Подобных случаев в биографии Прайса было множество.
И все же иногда ему по-настоящему везло, и тогда объектами его изучения становились целые дома, населенные призраками. Такие, например, как дом Борли в Великобритании, построенный в 1863 году. Еще первый владелец дома, священник, утверждал, будто в здании обитает беспокойный дух. И основания для подобных заявлений у него были.
Дело в том, что в XVII веке на месте дома Борли стоял женский монастырь, в стенах которого разыгралась трагедия, классическая для заведений такого рода: одна из монашек влюбилась в юношу, молодые люди решили бежать. Но, когда лошади уже били копытами, ожидая беглецов, девушка была схвачена. Ее возлюбленного повесили, а ее живой замуровали в стене.
Прошли века. Обитель снесли, а на ее месте построили дом, где и поселился преподобный Генри Доусон Элис Булл. Напрасно. Священник не знал ни одной спокойной ночи: с наступлением темноты дом наполнялся потусторонними звуками – играл орган, слышались шаги, вздохи, чье-то пение.
Сам призрак бедной монахини еженощно разгуливал по парку по одной и той же алее, которую впоследствии назвали «аллеей монахини». Дети священника видели людей, одетых в старинные одежды, а одному из них призрак даже отвесил пощечину. Но семейство Булл оказалось не из робкого десятка. 28 июля 1890 года одна из дочерей священника спросила призрак монахини, не нужно ли ей чего-нибудь. Привидение тут же исчезло.
В 1928 году жильцами странного здания стала супружеская чета Смит. Их отношения с призраком не заладились с самого начала: монахиня за что-то невзлюбила Смитов и донимала по ночам звонками в дверь и регулярными променадами по аллее. Кроме того, в доме появились и другие странности — сами собой терялись ключи, летала и билась посуда.
Измучившиеся вконец Смиты в 1929 году обратились за помощью в газету, а та, в свою очередь, подключила к исследованиям директора Национальной лаборатории психических исследований Гарри Прайса. Охотник за призраками приехал в беспокойный дом, но помочь ничем не смог, агрессия духов лишь усилилась. Расстроенные Смиты попросили Прайса с вещами на выход, а вскоре съехали и сами.
Следом за ними обладателями поместья с приведениями стали некие Фойстеры. Этим досталось еще больше — руки призрака душили хозяйку, выкидывали ее из постели. Не мудрено, что в 1935 году несчастные владельцы здания покинули его, оставив Гарри Прайсу для исследований.
Гарри Прайс (слева), Марианна и Лайонел Фойстер (в центре) и Молли Голдни (справа)
Целый год Прайс изучал злополучный дом, фотографируя и снимая на кинопленку его аномальные явления. Перечень гостей из потустороннего мира оказался очень широк. Кроме замученной монахини, Прайс и его помощники зафиксировали безголовых людей, некую фигуру в зеленом, девушку в белом, а также призраков лошадей, запряженных в карету.
Все эти сущности оказались на редкость разговорчивы и шумны. Прайс слышал женский голос, топот лошадей, лай собак, звон колоколов, а также различные скрипы, шорохи и скрежет. Иногда на стенах сами собой появлялись надписи, содержащие просьбы о молитве.
Когда исследователь входил в дом, там снижалась температура, появлялся запах ладана, самопроизвольно летали предметы. И чем дольше Прайс находился в поместье, тем агрессивнее вели себя призраки. В итоге они объявили исследователю и его помощникам тотальную войну, кидаясь различными предметами и пугая по ночам.
Переписка с призраком
Прайсу ничего не оставалось делать, как пойти с духами на переговоры. В 1938 он провел спиритический сеанс, во время которого ему удалось пообщаться с бедной монахиней – главарем беспокойных призраков. Оказалось, что девушку при жизни звали Мари Лейр. Легенда не врала, она действительно была замурована в 1667 году в стене монастыря. Помимо печальных обстоятельств своей смерти дух также сообщил, что сам дом скоро сгорит.
И действительно, спустя год, в феврале 1939 года, в здании произошел пожар, и оно сгорело дотла. Считалось, что причиной пожара стала разбившаяся керосиновая лампа. Вот только упала она, по свидетельству последнего обладателя дома капитана Грегсона, сама собой, а случайные свидетели видели выходящих из горящего здания мужчину и женщину, одетых в одежды прошлых веков.
Дом Борли после пожара
Последние исследования в доме Борли Прайс провел спустя четыре года после пожара. На этот раз он привлек к работе археологов, которые и обнаружили под фундаментом женские останки. По косвенным признакам выходило, что это и есть та самая неугомонная монахиня, погибшая из-за несчастной любви. Прах предали земле.
Гарри Прайс и семья Хеннинг. Захоронение останков, найденных под фундаментом дома Борли
Казалось бы, после этого все аномалии должны были прекратиться. Не тут-то было. В 1944 году 58 добровольцев провели ночь на развалинах дома. И что же? 19 из них видели призраков. Чтобы покончить с мистикой, власти города снесли развалины дома с привидениями. Но и эта, последняя, мера не помогла. Призраки продолжали появляться на том самом месте, где стоял беспокойный дом. Во всяком случае, монахиня все так же прогуливалась по своей любимой алее. Последний раз ее видели в 1951 году, уже после смерти самого Прайса.
Гарри Прайс умер в 1948 году. И после смерти сам стал приведением, причем с очень своеобразным чувством юмора. Неизвестно почему, но объектом своих нападок он избрал некоего шведа. Тот не помышлял ни о каком потустороннем мире вообще и призраках в частности, поэтому, впервые увидев размытый силуэт пожилого полноватого мужчины, застучал зубами от страха.
Прайс выждал, покуда тот успокоится, после чего завел с ним пространную речь, из которой швед не понял ни слова, потому как не знал английского языка. Он разобрал только имя своего таинственного визитера – Гарри Прайс. Видно, бывшему ловцу призраков хватило и этого — он зачастил с визитами.
Швед не раз пытался его сфотографировать, но тщетно: всякий раз после проявки пленка оказывалась пустой. Этот факт очень смешил дух Прайса. В конце концов, шведу надоели эти издевательства, и он сообщил о них куда следует — в Великобританию. Так призрачная жизнь Гарри Прайса стала достоянием общественности. После этого он перестал навещать шведа и теперь, говорят, является исключено коллегам по цеху, наверное, делится опытом.