Охота на женщин

Три качества для покорения девушки

Негхит фразы для соблазнения девушек

Методы охоты на женщин не совпадают с правилами охоты на водоплавающую дичь, пушного зверя и тем более копытных животных. Основные методы мужской охоты.

Физиология женских особей. Средний рост взрослых самок колеблется от 1,60 до 1,90 м, а масса от 50 до 80 кг. Не рекомендуется охотиться на особей, чей рост и вес превышают Ваш.

Самки перемещаются преимущественно стайками, так они себя чувствуют уверенней. Для облегчения охоты можно объединиться с другими друзьями-охотниками и вместе затравливать добычу.

Места обитания. Не рекомендуется охотиться в модных бутиках, это заповедная зона. Библиотеки, филармонии и прочие подобные заумные места зачастую привлекают особей, которые потом Вас будут сводить с ума своим занудством, поэтому эту добычу лучше оставить стервятникам. Если такую особь так и не сожрут, она будет через десяток лет сидеть в парке и читать новеллы Ги де Мопассана.

Самка должна выглядеть самкой, с характерными женскими признаками: гладкой шерсткой и мягкими повадками кошки. Подвид женщин «стервы», их можно различить по уверенным, но немного нервным движениям и склонности к бою, лучше обходить стороной, дабы эта охота не оказалась для Вас последней.

Не рекомендуется охотиться на особь, если она в стае суфражистского движения, эта самка утратила свои физиологические функции и не поддается передрессировке. Охота на греческом острове Лесбос тоже бесполезна, хотя охотники рассказывают, что однажды …

Если особь женского пола бросается на Вас сама, уйдите в сторону, это больное животное и потреблять его нельзя ни в коем случае, даже, если Вы голодаете.

Женщина – очень осторожное животное, его легко спугнуть и пытаться взять его напролом бессмысленно. Лучше действовать осторожно и приманить чем-нибудь блестящим, в этом самки-женщины похожи на сорок обыкновенных. А клюют они на дорогие металлы и драгоценные камешки.

Женщин можно догнать на новеньком Порш Кайене, Jaguar XK и других дорогих моделях авто. На Таврии удастся догнать только слабых и отчаявшихся особей.

У женщин очень хорошо развито обоняние и она часто пугается запаха лука, спиртного и грязной футболки. Рекомендуется, чтобы сбить самку с толку, использовать мужские парфюмы, например, Bugatti For Men, Man от Calvin Klein или Fahrenheit от Dior.

Чем питаются самки точно неизвестно даже британским ученым. Половину жизни женщины находятся на диете, а в остальное время собираются на нее сесть. Заядлые охотники рекомендуют угощать не прирученных женщин крепкими коктейлями и восточными сладостями. Известны случаи, когда самки стоят за кусочек тортика на задних лапках.

Женщины также клюют на красиво построенные фразы, именуемые в простонародье «комплиментами». Но их нужно использовать осторожно, ведь у женских особей постоянно ушки на макушке.

Если Вы охотитесь много, да еще и удачно, это уже браконьерство и женщины будут заранее уходить с Вашей тропы.

Для охоты нужно одеваться, как ни странно, ярко и хорошо. Вероятно, женским особям приятно погибать от нарядного охотника.

Когда Вы получите желанную особь, то она добровольно или не очень скинет свои шкурки, не удивляйтесь – это так и должно быть.

«Охотницы за привидениями»: феминизм, расизм, драматизм

Вышедший трейлер новых «Охотников за привидениями» вызвал ажиаотаж в соцсетях

Но кроме ажиотажа, ролик вызвал и большой скандал.

Чем все недовольны

Много чем. На YouTube количество дизлайков, негативных реакций, на момент публикации составило 68%.

Женщины вместо мужчин

В фильмах «Охотники за привидениями», вышедших в 1984 и 1989 годах, команда борцов с призраками состояла из мужчин. Их роли исполнили Билл Мюррей, Дэн Эйкройд, Гарольд Рэмис и Эрни Хадсон. В свою очередь, все женские роли были второстепенными: Энни Поттс сыграла секретаршу Джанин, а Сигурни Уивер — виолончелистку Дану Барретт, одержимую духом.

В 2014 началось производство нового фильма во франшизе. Режиссером был заявлен Пол Фиг, известный по комедиям с женщинами в главных ролях: «Девичник в Вегасе», «Копы в юбках», «Шпион». Он подтвердил, что это будет перезапуск серии с женщинами на главных ролях.

В январе 2015 был оглашен актёрский состав фильма. На главные роли были приняты Мелисса МакКарти, популярная комикесса, а также Кристен Уиг, Кейт Маккиннон и Лесли Джонс, в разное время работавшие в рейтинговом шоу Saturday Night Live.

Некоторые фанаты оригинальной дилогии и мультсериала, основанного на фильмах и выходившего с 1986 по 1992 год, остались недовольны переосмыслением состава.

Вопрос о гендерном неравенстве остро стоит в современном Голливуде. Женщины в блокбастерах чаще всего выполняют декоративную роль, как например, роль секретарши Джанин в оригинальных «Охотниках за привидениями». В новой картине её заменили на секретаря-мужчину, роль которого исполнил Крис Хемсворт (Тор в «Мстителях»).

Защитникам феминистических принципов такое пришлось по душе:

Режиссер фильма Пол Фиг отреагировал на женоненавистнические заявления в соцсетях. В комментарии для Buzzfeed он заявил:

Сосценаристка Кэти Дипполд добавила:

Чернокожая актриса

Персонаж Лесли Джонс — единственная негритянка в команде. В то время, как остальные героини являются учёными, изучающими привидений, она позиционируется как необразованный человек с улиц. «Я единственная из вас, кто хорошо знает город», — заявляет она.

В современных фильмах чернокожим актёрам чаще всего отводят роль статистов: забавных второстепенных и исключительно комедийных персонажей. Так, нагловатая чернокожая женщина — это классический голливудский стереотип.

Несмешно

Режиссёр Фиг, взявший за проект, — прежде всего комедийный режиссёр. Его конёк — фильмы про сильных независимых женщин. «Шпион» с той же Мелиссой Маккарти в главной роли при бюджете в $65 млн собрал больше $235 млн в международном прокате и даже был дважды номинирован на Золотой Глобус.

Однако те шутки, что были продемонстрированы в трейлере, не впечатлили пользователей сети.

Фанаты даже выпустили свою, перемонтированную версию трейлера с вырезанными диалогами и шутками:

Что это значит

Почти ничего. Претензии к женщинам-охотницам за привидениями были еще до того, как вышел трейлер. Их просто стало больше, когда ролик набрал большую популярность.

Если вам понравился трейлер, тогда нет никаких поводов для беспокойства. Если же нет, то фанаты оригинальной дилогии могут утешить себя стандартным соображением: у чудовищных фильмов бывают отличные трейлеры, а у замечательных — ужасные.

Сам трейлер, если вы его еще не видели:

9 марта вышел также международный трейлер фильма:

Тысячи лет назад женщины охотились на крупных зверей наравне с мужчинами

В доисторической Америке женщины охотились наравне с мужчинами, заявляют исследователи.
Иллюстрация UC Davis IET Academic Technology Services.

Каменные орудия, извлечённые из могилы охотницы. Цифрами 1-7 обозначены наконечники охотничьего оружия.
Иллюстрация Randy Haas/UC Davis.

Раскопки могилы древней охотницы в Андах.
Фото Randall Haas.

Новые археологические открытия опровергают миф о мужчине-охотнике и женщине-собирательнице. Оказывается, несколько тысячелетий назад женщины охотились на крупную дичь практически наравне с мужчинами (по крайней мере, в Северной и Южной Америке). Такой вывод сделан в научной статье, опубликованной в журнале Science Advances.

В современных племенах охотников-собирателей на крупных животных охотятся мужчины, а плоды земли собирают женщины. Это легко объяснить: средний мужчина физически куда сильнее средней женщины (хотя сегодня даже эта антропометрическая констатация звучит очень немодно).

Историкам казалось очевидным, что такое распределение ролей существовало везде и во все времена. Однако новые находки заставляют пересмотреть это стереотипное представление.

В 2018 году археологи обнаружили в высокогорном районе Анд захоронение возрастом девять тысяч лет. Человек был похоронен с охотничьим оружием, то есть, скорее всего, был охотником на крупную дичь. Ведь в большинстве древних культур считалось, что усопший и в загробном мире будет пользоваться теми же предметами, которые окружали его в жизни. К тому же изотопный состав костей показал, что этот человек ел много мяса (что и неудивительно для охотника).

Учёные решили определить пол почившего по строению скелета. И оказалось, что перед ними… останки женщины. Дотошные исследователи перепроверили этот результат с помощью недавно разработанного метода: анализа белков зубной эмали. Экспертиза подтвердила, что охотничий инвентарь сопровождал в последний путь прекрасную даму.

Тогда авторы задались вопросом: случались ли подобные находки раньше? Они просмотрели научные публикации о 107 захоронениях в Северной и Южной Америке возрастом десять тысяч лет плюс-минус несколько тысячелетий.

В этих археологических памятниках были найдены останки 429 человек. Из них 27 были похоронены с охотничьим оружием. И одиннадцать из них (то есть 41%) оказались женщинами! Кстати, захоронение в Андах, с которого началась эта история, оказалось самой древней могилой дамы-охотницы.

Специалисты воспользовались теорией вероятностей и рассчитали, что женщины составляли от 30 до 50 процентов всех охотников в этих древних сообществах. Похоже, что растиражированный образ мужчины, повергающего тушу мамонта к ногам восхищённой возлюбленной, придётся пересмотреть.

Теперь авторы собираются выяснить, как обстояло дело с гендерным распределением ролей в первобытных обществах других частей света.

К слову, ранее Вести.Ru рассказывали о том, что некоторые представительницы прекрасного пола были военачальниками викингов. А некоторые историки считают даже, что женщины всегда сражались наравне с мужчинами.

Женщина — профессиональный охотник

Высокая, стройная, с льняными волосами, она выглядит как модель. Но ей чужды цивилизация и светская жизнь. Ее стихия — светлые леса восточной Африки, бескрайние саванны, обширные плоскогорья с криками орла и рыком диких животных.

Фото из архива Наташи Иллум Берг.

Наташа Иллум Берг родилась в Швеции, но уже 25 лет живет в Восточной Африке.

Ее неизменные атрибуты — шорты, полотняная шляпа и карабин.

Она единственная женщина в Танзании, которая имеет лицензию профессионального охотника и специализируется на охоте на буйволов и эксклюзивных сафари.

Известна как яростный защитник дикой природы и автор пяти биографических и художественных книг, которые изданы на девяти языках.

Недавно она впервые побывала в Москве по приглашению Благотворительного фонда содействия сохранению дикой природы Notivory и любезно согласилась ответить на вопросы спецкора «МК».

— Кто назвал Вас замечательным русским именем Наташа?

— По одной версии, когда я родилась, то громко плакала, но, как только мама брала меня на руки и обнимала, я моментально успокаивалась. Тогда мама решила, что я как «война и мир». А в романе Льва Толстого есть замечательная героиня Наташа.

Есть и вторая версия. Мой папа был очень консервативным человеком, у которого было две дочки. Когда я появилась на свет, он уединился в своем кабинете и стал подбирать имена, которые были бы созвучны с фразой «Я тебя люблю».

Проговаривал вслух: «Шарлотта, я тебя люблю» — звучало как-то не очень. «Мэри, я тебя люблю» — тоже не впечатляло. А когда папа произнес: «Наташа, я тебя люблю», решил, что это звучит как музыка — прекрасно. В тот момент он понял, что меня будут звать Наташа.

За годы, проведенные в Танзании, многие местные жители стали моими верными друзьями и надежными помощниками. Фото из архива Наташи Иллум Берг.

— Ваш дед Бенгт Берг был известным шведским орнитологом, зоологом, фотографом дикой природы и охотником. Какой самый ценный совет он дал Вам в жизни?

— Я его никогда не видела. Я была очень близка со своей бабушкой, потрясающим человеком. Когда я была маленькой, она мне говорила: «Помни всегда, что леопард намного быстрее молнии, он такой осторожный и ловкий, что кажется, может спрятаться за спичечным коробком».

Этот совет может показаться странным, ведь я росла в Скандинавии. Но мой дедушка долгое время работал в Индии, занимался спасением носорогов, а бабушке была интересна охота на тигров-людоедов, поэтому, когда я читала сказку Шарля Перро «Красная Шапочка», никак не могла поверить, что волк может съесть бабушку…

— В каком возрасте Вы научились стрелять и какой была Ваша первая добыча?

— Мои родные никогда бы не дали мне в руки ружье и не сказали бы: «Иди стреляй в кого угодно». Это сродни убийству. Мы всегда были очень близки к природе. Помню, когда я в пять лет впервые услышала симфоническую музыку по радио, спросила у бабушки: «Это, наверное, ревет какой-то зверь?» — настолько я была ближе к звукам природы, чем к музыке.

Родители много времени посвятили тому, чтобы объяснить мне, кто такие животные и как с ними нужно обращаться. Только после этого я получила ружье и в 16 лет добыла первого селезня кряковой утки.

Сладкий миг возвращения домой после отпуска в Европе. Фото из архива Наташи Иллум Берг.

— Вы жили в Швеции, потом в Дании. Это северные страны. Почему Вашей страстью стала жаркая Танзания с ее субэкваториальным климатом?

— В Танзании лучшие буйволы! Когда я в 18 лет окончила школу, поехала за приключениями в ЮАР. Но сразу поняла, что это не моя страна — с ее расовой сегрегацией и высокими заборами. Мне хотелось увидеть более дикую, первобытную Африку.

Но родители настояли, чтобы я вернулась и получила образование. Так как душа у меня лежала к природе, я решила, что поступлю в университет изучать лесное хозяйство. Но прежде чем начать обучение, нужно было 8 месяцев провести в лесу, поработать простым дровосеком.

Я пилила деревья, и меня не покидала мысль, что время очень быстротечно, жизнь проходит, мне уже 21 год… Учиться дальше я не стала. Тогда я узнала, что недалеко живет профессиональный охотник, который собирается возвращаться в Танзанию.

В тайне от родителей встретилась с этим человеком. Стала просить его взять меня с собой в Танзанию, обещала целый год работать только за еду и жилье, если он даст мне застрелить одного буйвола.

Чтобы сообщить маме об отъезде, я собрала все свои сбережения, отвела ее в самый лучший ресторан в Копенгагене и там сказала: «Мама, я уезжаю в Африку!»

— Что больше всего удивило, когда оказались в Танзании?

— Нас с сестрой фактически воспитывал отец. Моя бабушка охотилась в Индии на тигров-людоедов. И, в отличие от старых дедов-ретроградов, папа никогда не сомневался, что его дочери на многое способны. Я приехала в Танзанию с двумя чемоданами, полная энтузиазма. Остановилась в доме профессионального охотника.

Его жена встретила меня в штыки, проворчала с кислой миной: «Да, похоже, ты здесь надолго». Это стало для меня первым шоком. Видимо, она опасалась, что я уведу у нее мужа. Агрессивно по отношению ко мне была настроена не только она, но и остальные женщины.

Я же знала, что приехала в Танзанию охотиться не за их мужьями, а за буйволами. Но первые четыре года моего пребывания в Танзании я не получила приглашения ни в одну семью, ни в один дом. Была персоной нон грата.

Это было связано не только с тем, что я была молодая и симпатичная. Мне вменяли то, что я занимаюсь исконно мужским делом — охотой…

Трекеры за работой. Фото из архива Наташи Иллум Берг.

— Кто стал для Вас учителем в охоте?

— Получить в Танзании статус профессионального охотника непросто. Я на протяжении двух лет училась у трех охотников. Один из них запомнился мне особенно. Он не был милым человеком, наоборот, учил в любой ситуации постоять за себя.

Чтобы тебя допустили до экзаменов, нужно было предоставить три рекомендательных письма. Я их получила, прошла все экзамены. И, что самое удивительное, через месяц из министерства природы Танзании, из департамента охоты, мне пришло сообщение: «Мистер Берг, вы прошли все экзамены».

Через месяц я получила второе послание: «Мисс Иллум Берг, вы не прошли испытания». Далее шла ремарка: «…потому что вы были представлены как женщина». Я встретилась с председателем экзаменационной комиссии и попросила показать мне мои тесты, которые я провалила. И тут услышала, что они их… потеряли.

По правилам повторно сдавать экзамены можно было только через год. С присущей мне прямотой я сказала председателю экзаменационной комиссии:

«Я помогу вам. Раз вы теряете оригиналы, в следующий раз я заполню тесты в двух экземплярах. Одна копия будет у вас, другая у меня. На всех экзаменах я буду сидеть на первой парте, и буду приходить из года в год до тех пор, пока не сдам тесты. И с каждым разом мое лицо будет все злее и злее. Вы сами решайте, хотите вы меня здесь видеть каждый год или нет».

— Год перед новыми испытаниями провели в Кении?

— В Кении я встретила своего духовного наставника. У его белой семьи была очень длинная история. В Восточной Африке жили четыре поколения этого рода. Однажды владелец фермы в конце рабочей недели предложил мне утром в воскресенье сходить на службу в храм.

Я сослалась на то, что сильно устала, и осталась дома. Утром в воскресенье проснулась от шума за окном. Выглянула и увидела во дворе тушу добытого буйвола и галдящих людей, а хозяин, увидев меня, сказал: «Вот что я называю своего рода службой».

С тех пор каждое воскресенье мы отправлялись на охоту. А вообще там я занималась депопуляцией диких животных. Однажды целый месяц пришлось есть мясо зебры. Казалось, что до такой степени пропиталась запахом этого животного, что моя собственная кожа стала пахнуть соответственно.

Фото из архива Наташи Иллум Берг.

— Через год Вы все-таки получили лицензию профессионального охотника — стали по сути первопроходцем?

— В Танзании была одна женщина-охотник, немка по национальности, у нее была территория, на которую она приглашала гостей поохотиться. Но я стала первой женщиной — профессиональным охотником в Танзании.

Африканская ассоциация профессиональных охотников тогда распалась на две части. 90 % ее членов были против включения меня в ассоциацию и только 10 % — за. Но меньшинство в итоге победило. К тому времени я уже 10 лет охотилась в Танзании.

С моим появлением в ассоциации пришлось менять формуляр, который заполняют члены для вступления в нее: там, где раньше фигурировало только местоимение «он», пришлось дописывать «она». Зря они меня включили в ассоциацию. (Смеется.) Как только я стала ее членом, то сразу сказала: «Давайте здесь все менять».

— Самые известные африканские охоты — на «Большую пятерку»: слона, носорога, буйвола, льва и леопарда. Почему сафари на буйвола стало Вашим любимым?

— Можно сказать, буйвол сам выбрал меня. Есть люди, которые охотятся на кошек, но это не для меня: приходится просто сидеть на одном месте и ждать большую кошку на приваде.

Для меня охота — это вызов, мне нужно ползти, бежать, использовать все органы чувств, чтобы выследить и взять зверя. Слонов я не стреляю, потому что наступило время, когда этих животных практически не осталось.

Чтение — истинная услада для души и ума. Фото из архива Наташи Иллум Берг.

— Кто стал Вашим первым клиентом?

— Мне пришлось искать его самой. Для придания веса я не уставала повторять клиентам, что у меня за плечами уже тридцать сафари. А иначе как было заполучить клиента? Наконец нашла одного бедолагу. А он всего лишь ранил буйвола и не смог его добрать вторым выстрелом.

Буйвол — самое опасное животное на земле. Раненный, он почти всегда убегает в кустарник. И если клиент опытный, то профессиональный охотник может разрешить ему самому добрать буйвола. При этом он страхует клиента, потому как нет худшей славы для профессионального охотника, чем слава человека, у которого погиб клиент под зверем.

Нам в тот день пришлось вернуться в лагерь: световой день кончился. Ночью я мысленно прокручивала все возможные сценарии того, как погибну: или буйвол меня растопчет, или поднимет на рога. Уже под утро меня сделало сильной осознание того, что в любом случае я должна погибнуть достойно.

Я оставила клиента в машине — уж очень он нервничал, — а сама с трекером отправилась на поиски раненого буйвола. Сначала сделала первый небольшой шажок, осмотрелась, понюхала воздух, потом второй, третий… Тогда и поняла, что самое важное — делать шаг за шагом, а не представлять весь сценарий сразу. Это стало моим спасением.

Конечно, я бы могла представить вам героическую историю, как я нашла буйвола, он меня атаковал, и я его с десяти шагов… Но такого не было. Когда мы его нашли, буйвол был уже мертв.

— Как Вы нашли себе трекеров — проводников? Как добились, чтобы они стали Вам доверять?

— В Танзании общество патриархальное, все важные решения принимают мужчины. И удивительно, что все эти трекеры — мужчины из числа местного населения — никогда не выказывали никакой дискриминации.

Сначала они немного сомневались во мне как в человеке, и это было нормально, они имели на это право. Но после первой серьезной охоты все их сомнения отпали. Они и рассказали всем в Танзании, что есть такая белая женщина — профессиональный охотник.

Встреча в буше. Фото из архива Наташи Иллум Берг.

— Сложно было выучить официальный язык Танзании — суахили?

— На суахили я говорю без акцента, как на родном шведском. Еще в первый год пребывания в Танзании я оказалась одна в лагере с двадцатью мужчинами, которые не говорили по-английски.

Профессиональный охотник, единственный, кто говорил по-английски, уехал на два месяца и попросил меня позаботиться о лагере. Это был лучший способ выучить язык.

В Танзании очень мало белых. Разбираясь с бумагами, общаясь с чиновниками и полицейскими, продлевая статус резидента в стране, я общалась с местными жителями. Знание суахили здорово в этом помогает. А вообще я говорю на пяти языках.

— Можете вспомнить одну из самых экстремальных своих охот?

— Опасайтесь профессиональных охотников, у которых в запасе достаточно экстремальных историй. Жизнь у всех нас висит на волоске, зато адреналин зашкаливает. Некоторые специально стреляют буйвола по брюху, чтобы он атаковал охотников, и пиэйч стоит и бьет его в лоб, так что животное падает под ноги клиенту.

Потом пиэйч хлопает охотника по плечу и говорит: «Какой классный выстрел! Смотри, какой ты трофей взял!» Это не мой герой.

Я, наоборот, пытаюсь на охоте сделать все, чтобы дать клиенту возможность самому добыть животное. У меня в жизни было много ситуаций, когда меня и бегемот вместе с лодкой в воздух подбрасывал, и леопард-людоед за мной гнался.

Но это — часть моей работы. Как профессиональный охотник я рассказывать об этом не люблю.

— Более двадцати лет Вы являетесь профессиональным охотником. Сколько за это время у Вас было клиентов?

— Трудно сказать, сколько было клиентов, а вот сафари было точно далеко за сотню. Одно сафари может длиться пять дней, другое три недели, именно поэтому я считаю сафари. Но мы охотимся в старом классическом стиле — по десять часов в день, от восхода до заката, передвигаемся пешком и, как сто лет назад, берем с собой носильщиков.

Я живу в тех местах, где рыбу ловят руками, особенно в засушливый сезон. Фото из архива Наташи Иллум Берг.

— Что скажете о русских клиентах?

— У меня их пока не было. Если честно, я их немного опасаюсь, потому что слышала немало разговоров об излишней категоричности и требовательности русских. Они хотят, чтобы за ними везде следовал вертолет…

Но, побывав в России, я увидела совершенно других людей, очень радушных, открытых, лишенных какого-либо снобизма, чванства, готовых отдать ближнему последнюю рубашку. Это дорогого стоит!

— Собаку берете с собой на охоту?

— В Танзании запрещено использовать собак. На охоте я сама — собака…

— Как устроен Ваш быт?

— Я живу в доме, который построила сама. В Танзании замечательные, доброжелательные люди. Есть те, кто уже 18 лет помогает мне по хозяйству. Со мной живет дочь, которой исполнилось 7 лет. Рождение ребенка сделало меня сильнее. Мне очень хочется быть для нее положительным примером, чтобы, когда она вырастет, сказать: «Теперь твоя очередь — вперед!»

— Вы пишете книги. Поводом служат какие-то личные сильные переживания, истории на охоте или это ремесло: просто нужно сесть и писать, чтобы в нужный срок сдать книгу?

— Дисциплина нужна в любом деле. Но мне порой кажется, что я родилась без век. Я смотрю на окружающий мир широко открытыми глазами, а потом все увиденное и пережитое посредством письма передаю читателям.

Начала я со стихов, потом пришло время книг и рассказов об охоте. Также я пишу художественные произведения. Уже вышло пять книг на девяти языках. Надеюсь, в скором времени они будут переведены и на русский язык. Во всех своих произведениях я пытаюсь добраться до правды.

После десяти часов пребывания на охоте так приятно отдохнуть в лагере. Фото из архива Наташи Иллум Берг.

— Вы известный защитник природы. Расскажите о своей природоохранной деятельности.

— Я никогда не продолжила бы заниматься охотой, если бы у нее не было природоохранного значения. Во многих странах Африки, в частности в Танзании, есть природные парки, куда приезжают туристы, и они платят деньги за их посещение. И это хорошо, у этих территорий есть будущее.

Но есть и другие территории, со своей флорой и фауной, которые также имеют огромное значение. Очень важно дать им экономическую оценку, иначе они придут в упадок. Охота — единственный выход для сохранения этих территорий.

Клиенты-охотники платят достаточно большие деньги, часть из которых идет на сохранение дикой природы и борьбу с браконьерами. Добывают же клиенты на трофейной охоте просто мизерное количество животных по сравнению с их общим числом.

Правительство устанавливает годовую квоту на охоту на тех или иных животных, исходя из общего состояния популяции каждого вида. Сегодня регулируемая трофейная охота является способом сохранения дикой природы.

На профессиональных охотниках лежит большая ответственность: они должны быть глазами и ушами того, что происходит с животными в природе. Когда я нахожусь на этих территориях, я отношусь к диким животным как к домашнему скоту в собственном хозяйстве, а значит, забочусь о них, чтобы и завтра их было в достатке.

У скрипача — скрипка, у пилота — штурвал, а у меня — карабин. У каждого из нас свой инструмент. Фото из архива Наташи Иллум Берг.

Ситуация с браконьерством слонов в последние годы стала просто ужасной. Когда я после родов вернулась в Африку, то ужаснулась, как мало осталось этих животных, и организовала свой фонд по защите слонов в Танзании. Мы патрулируем территории обитания слонов, охраняем их от браконьеров, разрушаем их стоянки и лагеря.

Были случаи, когда в нас стреляли, но мы продолжаем наше дело. Я также попыталась обратиться к охотникам других стран за помощью, но встретила непонимание того, что трагедия слонов — это трагедия человечества. Почему люди не понимают, что нужно сохранить баланс между природой, животными и человеком.

Есть большая группа ученых, которые занимаются исследованиями проблем окружающей среды, но, к сожалению, их работы практически не публикуются, и 99 % людей вообще не знают, что на самом деле происходит в мире с экологией.

Мы постоянно слышим разрозненные данные относительно ухудшения экологии, будь то загрязнение атмосферы, ухудшение качества подземных вод, засоление почв, вырубка лесов, опустынивание, таяние ледников, парниковый эффект, использование пластика… Но общей картины, насколько все плохо в мире, просто не существует.

Я поняла, что нет связи между учеными и остальным миром, и решила стать посредником между учеными, знающими, на каком краю стоит человечество, и обществом.

Сейчас совместно с ООН мы готовим 20 основных тезисов, на которые в первую очередь нужно обратить внимание миллионов людей, чтобы не произошла необратимая экологическая катастрофа, и проблема дикой природы — одна из них.

Беседовала Светлана Самоделова 24 октября 2019 в 13:18