Невидимый помощник: как криминалисты работают с отпечатками пальцев
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Отпечаток пальца на месте преступления – одно из важнейших доказательств в следствии. Его очень легко оставить, просто обнаружить и сложно стереть.
Как работают с почти невидимыми помощниками криминалисты, m24.ru рассказал замначальника ЭКЦ УВД по ЦАО ГУ МВД России по Москве, майор полиции Роман Песчанов .
Сбором отпечатков занимаются сотрудники экспертно-криминалистического центра (ЭКЦ). Все необходимое для обнаружения следов хранится в дактилоскопических наборах, которые полиция возит с собой в передвижной лаборатории.
Орудия эксперта – кисточка и баночка с порошком. Необходимо кропотливо водить инструментом по всем поверхностям, и тогда отпечатки окрасятся и станут заметнее.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Чтобы подготовить экспертов к работе «на земле» и протестировать их навыки, сотрудники ЭКЦ практикуются в комнатах, где смоделированы типичные московские интерьеры и расставлены манекены. За их работой наблюдают старшие товарищи и руководство – по всем комнатам развешены камеры, а в специальном помещении установлены мониторы.
В деле криминалиста используется широкий ассортимент порошков, все они – отечественного производства. Есть два вида: магнитные и немагнитные. Железо нельзя обрабатывать магнитным порошком, так как кисточка просто прилипнет к объекту и ничего не получится. С другими поверхностями – пачками сигарет, зеркалами, посудой, – удобнее работать именно магнитным порошком. Сначала объект обрабатывают одной кисточкой, чтобы окрасить следы, а затем – другой, чтобы их почистить. Теперь отпечаток можно снять с помощью дактилоскопического скотча и взять в работу.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Преступник не всегда оставляет четкий отпечаток, но следы сохраняются на любых поверхностях: стекле, бумаге, металле. Даже если вы, пожевав жвачку, скомкаете и выбросите ее, она станет объектом дактилоскопической экспертизы. Такие предметы собирают и тоже привозят в ЭКЦ.
В лаборатории центра установлена камера, призванная выявлять эти следы. Это печь, похожая на обычную духовку. Предмет обрабатывают спреем, сушат в вытяжном шкафу и помещают в камеру, нагретую до 100–120 градусов. Тут начинает действовать химический реагент – он вступает в контакт с потожировым веществом (следом пальца руки или ладони), и узор окрашивается в розовый цвет.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Если рисунок не выявить даже таким методом, то в процесс включаются эксперты биологической лаборатории, которые с помощью реагентов выделяют из потожирового вещества ДНК. Не бывает такого, чтобы совсем не осталось никаких следов.
В целом отпечатки хранятся долго, но все зависит от обстановки: если след в закрытом помещении, он может быть обнаружен и через пять лет, особенно если пространство никак не используется. Тут важны условия хранения. Например, след на пластиковой бутылке, найденной в сугробе, можно легко испортить: если не просушить тару перед исследованием, дактилоскопический порошок при контакте с влагой превратится в пятно, с которым уже не получится работать.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
Вернемся к отпечаткам. Обнаруженные следы изымают с места происшествия с помощью специальной пленки – дактилоскопического скотча. В таком виде их транспортируют в ЭКЦ, где отпечатки фотографируют и описывают. Изображение переносится с пленки на фотобумагу, которая крепится к описи. В итоге получается карточка, которая хранится в течение установленного времени. Там указаны обстоятельства дела, его порядковый номер и другие данные. Составление этого бумажного комплекта – обязательное условие работы криминалистов.
После всех указанных процедур карту сканируют и начинается собственно исследование следа на компьютере. Загрузив отпечаток, специалист с помощью программы расставляет на нем от 10 до 30 точек. Ориентируясь на них, система «Папилон» ищет похожие образцы по всероссийской дактилоскопической базе.
Фото: m24.ru/Александр Авилов
В результате формируется рекомендательный список отпечатков, совпавших с исходным узором по максимальному числу признаков. Их сравнением и установкой личности занимается уже не машина, а человек. Таким образом, аппарат оказывает экспертам помощь в поисках, но не дает однозначного ответа.
Даже если личность лица, оставившего отпечатки, установлена, это вовсе не значит, что виновник найден. Человек может быть как преступником, так и уборщицей или, скажем, хозяином квартиры, где все произошло. Установить истину – задача следствия. Эксперты–криминалисты не раскрывают преступления, их задача – добыть информацию для органов дознания, следствия или уголовного розыска.
Как ищут отпечатки пальцев преступников? Отрывок из книги израильского криминалиста
Из-за кино и сериалов кажется, что поиск и сравнение отпечатков пальцев — это чуть ли не основной способ раскрыть преступление. Примерно так дело и обстоит, пишет Борис Геллер в книге «Наука раскрытия преступлений: Опыт израильского криминалиста». Только на экране не показывают все тонкости работы в лаборатории, а где-то и вовсе привирают. К примеру, оказывается, на окурках хорошие отпечатки пальцев попадаются чрезвычайно редко — проверять их перестали (зато на фильтре можно обнаружить ДНК человека). Об этой и других тонкостях читайте в приведенном отрывке.
Как вы думаете, какие предметы чаще всего попадают на стол криминалиста для дактилоскопической экспертизы? Однозначного ответа на данный вопрос нет. Все зависит от географии и профиля подразделения. Так, эксперты, занимающиеся в южном регионе Израиля делами относительно «низкого профиля» — кражами, взломами, угонами автомобилей (по-английски это называется volume crime), — чаще всего приносят с мест преступления куски защищающих от солнца пластиковых ставней, которые преступники приподнимают, пытаясь проникнуть в квартиры через окно. В холодных странах таких ставней нет.
При ограблениях квартир воры ищут деньги и драгоценности в конвертах, обувных коробках, холодильниках, ящиках столов и комодов. Следовательно, и вещественные доказательства будут соответствующие. Криминалисты, помогающие следователям в раскрытии убийств, вооруженных ограблений, изнасилований, часто сталкиваются в своей практике с пистолетами, ножами, бутылками спиртного, банками из-под пива, бейсбольными битами и сигаретными пачками.
Рассмотрим с вами вместе, сколько времени требуется на проверку пачки сигарет на следы рук.
Представьте себе стандартную красно-белую пачку Marlboro Red. Наверное, это один из самых известных брендов. Давайте посчитаем, сколько видов поверхностей сочетает в себе пачка:
1. Корпус сделан из гладкого ламинированного картона, плохо впитывающего влагу.
2. На две трети он покрыт прозрачным целлофаном.
3. Под знаменитой откидной крышечкой (существует с 1955 г.) — вставочка из белого картона, прекрасно впитывающего влагу.
4. Внутри пачки — обертка с алюминиевым покрытием.
Итак, четыре разные поверхности, каждая из которых требует своего подхода. Прежде всего, вынимаем из пачки все сигареты и разбираем ее на составляющие.
Ламинированный картон по сути своей — пластик, следовательно, и исследоваться он будет как пластик: оптические методы, суперклей, порошок-краситель или вакуумное напыление металлов.
Целлофан — тоже пластик, но иного рода, другой консистенции. Помещать его в шкаф с суперклеем вместе с картоном нельзя ни в коем случае. Да и краситель после суперклея ему нужен другой.
Белая картонная вставочка пройдет через всю серию анализов, которым подвергаются бумаги. А внутренняя алюминиевая обертка не исследуется вовсе. На ней никогда не остаются отпечатки пальцев.
Мне приходилось видеть лаборатории, в которых сотрудники пренебрегали оптическими методами проверки как примитивными и ненужными, а сразу начинали с «тяжелой артиллерии» (суперклей, вакуумное напыление) и в результате, вполне вероятно, пропускали отпечатки.
В этой связи вспоминаю один случай. В провинциальном городке летним знойным днем преступник влез в низкое окно первого этажа и изнасиловал девушку, вышедшую из душа. Отбросив использованный презерватив, он закурил, вежливо попрощался с жертвой и исчез тем же путем, каким попал в квартиру. К счастью, сигарета оказалась последней в пачке, которую мужчина и бросил на пол. При первом же осмотре пачки в зеленом свете с оранжевыми очками-фильтрами ярко высветился флуоресцирующий отпечаток пальца. Оказалось, что в смазке презерватива содержался флуоресцирующий компонент. Отпечаток был немедленно сфотографирован в тех же условиях, при каких проявился, и передан в базу данных. Как можно было предположить, вежливый незнакомец уже был известен системе; на его поиски и арест понадобился ровно один день.
По времени экспертиза пачки сигарет в хорошей лаборатории займет пару дней при условии, что результат будет отрицательный, то есть отпечатки ни на каком этапе проверки не обнаружатся. А если нам повезло и какие-то приемлемые следы рук налицо, их надо фотографировать, а это совсем другой процесс, продолжительность которого не всегда можно определить заранее.
Сами сигареты проверять смысла нет; даже если курильщик и касался их, то отпечатков он явно не оставил. Несколько сложнее обстоит дело с окурками — весьма часто встречающимся вещественным доказательством. Лет 20 назад мы еще исследовали их и на отпечатки пальцев, и на ДНК. За всю практику я помню лишь один случай, когда на окурке удалось выявить частичный отпечаток. Сегодня окурки прямиком попадают в биологическую лабораторию, где профиль курившего легко устанавливается. Окурки сигарет, извлеченные из машины, иногда могут рассказать экспертам и следователям больше, чем кажется на первый взгляд.
В некоторых моделях автомобилей есть две пепельницы: передняя (в нижней части передней панели) и задняя (между передними креслами, но сдвинутая в сторону заднего сиденья). Окурки из обеих пепельниц ни в коем случае не смешиваются, а раскладываются по разным конвертам. Теперь представьте себе, что у вас трое подозреваемых из машины, увозившей грабителей от ювелирного магазина. ДНК-профили всех троих известны и сравнены с профилями, полученными из окурков. Результат сравнения может показать, кто сидел сзади, а кто спереди. Чем такая информация способна помочь в восстановлении сценария ограбления? Попробуйте догадаться сами.
Ножи в экспертной практике встречаются, пожалуй, с той же частотой, что и пачки сигарет. Большинство убийств в любой стране совершается режущими предметами, причем не морскими кортиками, не штыками и не ножами коммандос, а самыми обыкновенными — кухонными. Причин тому две: легкодоступность кухонного ножа и сложность защиты от него.
Нож в руке нападающего почти всегда парализует жертву. Я часто вижу этот эффект на тренировках курсантов разных оборонных ведомств. Пока работа в парах идет с резиновыми ножами, все действия выполняются более или менее четко. Но стоит инструктору взять в руки настоящий кухонный нож, как начинается дрожь в коленях. Возможно, есть какой-то атавистический страх перед острым лезвием, перед неизбежностью кровопролития. Мало кому из тех, на кого напали с ножом, удается избежать существенных порезов, даже если атаковал ребенок. Интересно, что при виде нападающего с палкой такого шока не возникает, хотя палка в умелых руках — оружие страшное.
У кухонных ножей есть одна особенность, важная для проведения экспертизы: как правило, у них относительно гладкие ручки и отсутствует (или почти незаметен) стопор между рукояткой и лезвием, а следовательно, велика вероятность пореза самого нападающего, особенно при нанесении нескольких колющих ударов. Кровь облегчает скольжение руки в направлении лезвия. Чтобы найти на ручке ножа следы рук преступника, нужно везение; рука сжимает нож очень сильно, оставляя след контакта, но не отпечаток.
Пальцы веером
Но главная новация в новых поправках в законопроект в том, что человек может подать заявление о добровольной дактилоскопической регистрации не только по месту жительства, но и по месту фактического пребывания. Это важно для нашей собственной безопасности. Скажем, альпинист может зарегистрироваться в ближайшем поселке перед покорением горной вершины. А после благополучного возвращения потребовать уничтожения информации. Так же может поступить любой турист, яхтсмен, шахтер, охотник, каждый, кто отправился в экстремальный отпуск или опасную командировку.
Добровольно сдать отпечатки пальцев можно не только в полиции, но и в территориальном органе ФМС России. Эта процедура регулируется Федеральным законом «О государственной дактилоскопической регистрации в Российской Федерации». Причем в прошлом году 97 процентов граждан обратились за оказанием этой государственной услуги именно в ФМС.
Кстати, а зачем вообще нужно добровольно «откатывать пальчики»? Ведь это лишняя возможность предоставить на себя любимого дополнительную информацию, которой могут воспользоваться не только правоохранители, но и совсем посторонние и не очень порядочные, мягко говоря, люди. Да, время от времени вспыхивает обсуждение предложений обязательной всеобщей дактилоскопической регистрации. Противники этой идеи опасаются пресловутого «тотального контроля» и «установления полицейского государства».
И все-таки многие люди добровольно, без всякого принуждения таким вот образом регистрируются. Но это не столько в помощь экспертам-криминалистам, сколько для своевременного спасения или, если уж случилась беда, и даже опознания погибшего человека.
Сейчас может «откатать пальчики» добровольно любой россиянин, на всякий случай. На Западе, в частности в Европе и особенно в США, это норма. Скажем, собрался человек на охоту в какой-то дикий уголок. Или альпинист полазать по скалам. Мало ли что с ним может случиться? Не дай бог, получит травму, потеряет сознание. А там не принято постоянно носить с собой удостоверение личности — полицейских не очень интересует, где вы прописаны. Чтобы вовремя сообщить близким, достать нужную группу крови, надо точно все знать о попавшем в беду человеке и не тратить драгоценное время на поиск необходимой информации.
В российских Бюро регистрации несчастных случаев сотрудники неделями не могут выяснить личность найденных живыми, но в бессознательном состоянии людей. Без своевременной помощи остаются утратившие память старики, не способные самостоятельно найти дорогу домой, потерявшиеся дети. Что уж говорить о неопознанных трупах?
В России уже есть люди, которые по тем или иным причинам решили таким способом идентифицировать собственную личность и личности своих близких. Пока их не так много — несколько тысяч (точную цифру не раскрывают, но порядок понятен).
Если раньше схема процедуры добровольной дактилоскопической регистрации была достаточно расплывчатой, и в разных регионах, а то и отделениях внутренних дел порой действовали свои правила, то теперь все унифицировано, приведено, как говорится, к единому образцу.
Что важно, эта процедура считается государственной услугой, которая оказывается совершенно бесплатно. Человек, добровольно прошедший такую регистрацию, имеет право в последующем отказаться от нее и потребовать уничтожения результатов дактилоскопирования. И его просьбу обязаны удовлетворить в течение 30 суток с момента поступления такого требования.
Что важно, министерство внутренних дел России четко регламентировало процедуру снятия отпечатков пальцев. Ведомственный приказ не только подробно раскрывает механизм этого процесса, но объясняет, когда, кому и как жаловаться, если просьбу по добровольной дактилоскопической регистрации почему-то отклоняют.
Напомним, российское законодательство требует обязательного снятия отпечатков пальцев у всех задержанных полицией, подозреваемых и осужденных. В информационных банках данных правоохранительных органов в электронном виде хранятся миллионы таких материалов. Эти досье помогают достаточно быстро сличить следы с нового места преступления с уже имеющимися. Большинство рецидивистов поймали именно благодаря такому сравнительному анализу.
Кроме того, обязательной дактилоскопической регистрации подлежат все, кто служит в силовых структурах, в частных охранных предприятиях и рискует жизнью. В этом же списке гражданские летчики, моряки, речники, пожарные. Здесь уже цель другая — опознать своего человека, если не дай бог его обнаружили погибшим. Это правило ввели после так называемой «первой чеченской», когда оказались неопознанными тела многих наших солдат. По некоторым данным, общее количество всех снятых отпечатков пальцев превышает 40 миллионов.