«Охота на зайцев в округе Мюльфиртель»: как 500 узников бежали из «лагеря смерти» Маутхаузен
В ночь с 1-го на 2-е февраля 1945 года в бараке «смертников» № 20 концлагеря Маутхаузен никто из 600 заключенных не спал: все ждали, когда уснут «капо» — старшие по бараку. Их было четверо: три поляка и один голландец, физически крепкие и рослые. Это они по ночам обливали зимой спящих на полу советских офицеров (даже коек в этом бараке не было) водой из пожарного шланга, «чтобы пленные не слишком расслаблялись». Примерно во втором часу ночи «капо» уснули.
«Мы набросились на них и задушили голыми руками. Дальше — какой-то офицер, фамилии его я не запомнил, произнес речь: «Лучше погибнуть в бою, чем умереть в лагере, как последняя тварь. Те, у кого уже не было сил подняться с пола, разделись до гола — они отдали нам последнее, что у них было — одежду, чтобы после побега мы не замерзли в зимнем лесу.
Мы попрощались с ними и с заранее заготовленным оружием — камнями и кусками угля — рванули к колючей проволоке», — так вспоминал об этом побеге Михаил Рябчинский — один из бывших узников «лагеря смерти» Маутхаузен.
Восставшими были созданы ударные отряды, оружием которых стали выкопанные камни, куски угля, деревянные ботинки и оба находящихся в бараке пожарных шланга. Для каждого огнетушителя выделялось три человека, задачей которых было: направить пенную струю в лицо эсесовцам, находящимся на наблюдательных вышках, чтобы лишить их возможности использовать их оружие. С помощью смоченных одеял и предметов одежды токопроводящие участки колючей проволоки были замкнуты накоротко. После относительно короткой борьбы была захвачена одна из наблюдательных вышек. С помощью пулемета, установленного на этой вышке, была уничтожена охрана на второй, соседней вышке.
Температура воздуха той ночью была около минус 8 градусов. Все поля вокруг концлагеря были покрыты снежным покровом высотой от 20 до 30 сантиметров. Беглецам удалось вырваться на несколько километров от лагеря, разделившись на небольшие группы по 2–3 человека. Вместе с Михаилом Рябчинским оказался Николай Цемкало.
Не прошло и получаса с момента побега, как комендант Маутхаузена штандартенфюрер СС Франц Цирайс прибыл в комендатуру лагеря и за короткое время организовал преследование смертников. Поскольку собственных сил эсэсовцев было явно недостаточно для погони за такой массой беглецов, он передал руководству местной жандармерии приказ: «Схваченных беглецов привозить обратно в лагерь только мертвыми».
Бургомистры окрестных населенных пунктов собрали на сход все местное население и объявили бежавших опасными преступниками и «вооруженными монголами», которых нельзя брать живыми, а нужно уничтожать на месте. На поиски смертников были мобилизованы фольксштурм (народное ополчение), члены нацистской партии и беспартийные добровольцы из местного населения, гитлерюгенд и даже аналог гитлерюгенда для девушек. Так как многие из этих добровольных преследователей и большинство эсэсовцев были страстными охотниками, а свои жертвы они не считали людьми, то данная акция получила цинично-шутливое название «Охота на зайцев в округе Мюльфиртель».
О том, как она происходила, оставил запись местный жандарм Йохан Кохоут: «Люди были в таком азарте, как на охоте. Стреляли во все, что двигалось. Везде, где находили беглецов — в домах, телегах, скотных дворах, стогах сена и подвалах — их убивали на месте. Снежный покров на улицах окрасился кровью».
Три недели продолжалась садистская акция под названием «Охота на зайцев». Для подсчета количества жертв (число пойманных и убитых должно было составить 419) трупы свезли в деревню Рид ин дер Ридмаркт в четырех километрах севернее Маутхаузена и свалили на заднем дворе местной школы.У нацистов счет не сошелся: 410 трупов были сосчитаны, а 9 палочек остались не зачеркнутыми.
Михаила Рябчинского и Николая Цемкало приютила у себя австрийка Мария Лангталер.
В феврале 1945 года четверо сыновей Марии Лангталер оставались на фронте, они служили Гитлеру. Но в ее доме, в отличие от большинства австрийских домов в зоне «охоты на зайцев», не было портрета фюрера. «Мы даже не пытались спрятаться в домах, на самом видном месте в которых висели портреты Гитлера, мы заглядывали в окошки, и потом просто обходили такие дома стороной. А в этом доме портрета не было, вот мы и забрались на сеновал», — рассказывал Михаил Рябчинский.
Сначала пленных спрятали среди сена, однако утром на сеновал нагрянул отряд СС и переворошил сухую траву штыками. Рябчинскому и Цемкало повезло — лезвия чудом их не задели. Через сутки эсэсовцы вернулись с овчарками, но Мария увела узников Маутхаузена в каморку на чердаке. Попросив у мужа табак, она рассыпала его по полу… Собаки не смогли взять след. После этого долгих 3 месяца офицеры скрывались у неё дома на хуторе Винден, и с каждым днём было всё страшнее: сотрудники гестапо постоянно казнили предателей из местного населения. Советские войска уже взяли Берлин, а Мария Лангталер, ложась спать, не знала, что случится завтра. 2 мая 1945 г. рядом с её домом повесили «изменника»: бедняга старик заикнулся, что, раз Гитлер мёртв, надо сдаваться.
Иногда к Лангталерам приезжали родственники, особенно часто сын с женой, которая симпатизировала национал-социалистической партии. Тогда дочка Лангталеров Анна даже дежурила возле сеновала для предотвращения нежелательных встреч.
Через несколько десятилетий после окончания войны Анна рассказала о разговоре отца с матерью в ночь со 2-го на 3-е февраля 1945 года: «Мать сказала отцу: «Давай поможем этим людям». Папа испугался: «Ты что, Мария! Соседи и друзья донесут на нас!» Мама ответила: «Быть может, тогда Бог оставит в живых наших сыновей».
Попав из концентрационного в проверочно-фильтрационный лагерь, после войны все четверо сыновей Марии Лангталер целыми и невредимыми вернулись домой.
Подписывайтесь на Балтологию в Telegram и присоединяйтесь к нам в Facebook!
«Мюльфиртельская охота на зайцев»: забытый подвиг советских воинов
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Ночь со 2 на 3 февраля 1945 года, когда заключенных концлагеря Маутхаузен подняла с нар пулеметная стрельба — вошла в историю Второй мировой «Мюльфиртельская охота на зайцев». В ту ночь доносившиеся снаружи крики «Ура!» не оставляли сомнений: в лагере идет настоящий бой. Это 500 узников блока №20 (блок смертников) атаковали пулеметные вышки. Правда, сегодня о их подвиге на Родине практически не знают.
Но обо всём попорядку. Летом 1944 года в Маутхаузене появился блок №20, для русских. Это был лагерь в лагере, отделенный от общей территории забором высотой 2,5 метра, по верху которого шла проволока, находящаяся под током. По периметру стояли три вышки с пулеметами. Узники 20-го блока получали ¼ общелагерного рациона. Ложек, тарелок им не полагалось. Блок никогда не отапливался. В оконных проемах не было ни рам, ни стекол. В блоке не было даже нар. Зимой, прежде чем загнать узников в блок, эсэсовцы заливали из шланга пол блока водой. Люди ложились в воду и просто не просыпались.
«Смертники» имели «привилегию» — они не работали, как другие заключенные. Вместо этого они целый день занимались «физическими упражнениями»— безостановочно бегали вокруг блока или ползали.
За время существования блока в нем было уничтожено около 6 тыс. чел. К концу января в блоке №20 оставалось в живых около 570 человек.
За исключением 5-6 югославов и нескольких поляков (участников варшавского восстания), все заключенные «блока смерти» были советскими военнопленными офицерами, направленными сюда из других лагерей.
В 20-й блок Маутхаузена направлялись узники, даже в концлагерях представлявшие собой угрозу III Рейху вследствие своего военного образования, волевых качеств и организационных способностей. Все они были взяты в плен ранеными или в бессознательном состоянии, и за время своего пребывания в плену были признаны «неисправимыми». В сопроводительных документах каждого из них стояла буква «К», означавшая, что заключенный подлежит ликвидации в самые короткие сроки. Поэтому прибывших в 20-й блок даже не клеймили, поскольку срок жизни заключенного в 20-го блок не превышал нескольких недель.
В назначенную ночь около полуночи «смертники» начали доставать из тайников свое «оружие»— булыжники, куски угля и обломки разбитого умывальника. Главным «оружием» были два огнетушителя. Были сформированы 4 штурмовые группы: три должны были атаковать пулеметные вышки, одна в случае необходимости — отбить внешнюю атаку со стороны лагеря.
Около часа ночи с криками «Ура!» смертники 20-го блока начали выпрыгивать через оконные проемы и бросились на вышки. Пулеметы открыли огонь. В лица пулеметчиков ударили пенные струи огнетушителей, полетел град камней. Летели даже куски эрзац-мыла и деревянные колодки с ног. Один пулемет захлебнулся, и на вышку тотчас же начали карабкаться члены штурмовой группы. Завладев пулеметом, они открыли огонь по соседним вышкам. Узники с помощью деревянных досок закоротили проволоку, побросали на нее одеяла и начали перебираться через стену.
Из почти 500 человек более 400 сумели прорваться через внешнее ограждение и оказались за пределами лагеря. Как было условлено, беглецы разбились на несколько групп и бросились в разные стороны, чтобы затруднить поимку. Самая большая группа бежала к лесу. Когда ее стали настигать эсэсовцы, несколько десятков человек отделились и бросились навстречу преследователям, чтобы принять свой последний бой и задержать врагов хоть на несколько минут.
Одна из групп наткнулась на немецкую зенитную батарею. Сняв часового и ворвавшись в землянки, беглецы голыми руками передушили орудийную прислугу, захватили оружие и грузовик. Группа была настигнута и приняла свой последний бой.
Около сотни вырвавшихся на свободу узников погибли в первые же часы. Увязая в глубоком снегу, по холоду (термометр в ту ночь показывал минус 8 градусов), истощенные, многие просто физически не могли пройти более 10-15 км. Но более 300 смогли уйти от преследования и спрятались в окрестностях.
В поисках беглецов, кроме охраны лагеря, были задействованы расквартированные в окрестностях части вермахта, части СС и местная полевая жандармерия. Пойманных беглецов доставляли в Маутхаузен и расстреливали у стены крематория, где тут же сжигали тела. Но чаще всего расстреливали на месте поимки, а в лагерь привозили уже трупы. В немецких документах мероприятия по розыску беглецов именовались «Мюльфиртельская охота на зайцев». К розыскам было привлечено местное население.
Бойцы Фольксштурма, члены Гитлерюгенда, члены местной ячейки НСДАП и беспартийные добровольцы азартно искали в окрестностях «зайцев» и убивали их прямо на месте. Убивали подручными средствами — топорами, вилами, поскольку берегли патроны. Трупы свозили в деревню Рид ин дер Ридмаркт и сваливали во дворе местной школы.
Здесь же эсэсовцы вели подсчет, зачеркивая нарисованные на стене палочки. Спустя несколько дней эсэсовцы заявили, что «счет сошелся». Однако. Остался в живых один человек из группы, уничтожившей немецкую зенитную батарею. Девяносто два дня, рискуя жизнью, скрывала на своем хуторе двух беглецов австрийская крестьянка Лангталер, сыновья которой в это время воевали в составе вермахта. 19 бежавших так и не были пойманы. Имена 11 из них известны. 8 из них остались в живых и вернулись в Советский Союз.
В 1994 году австрийский режиссер и продюсер Андреас Грубер снял фильм о событиях в округе Мюльфиртель («Hasenjagd: Vor lauter Feigheit gibt es kein Erbarmen»).
Фильм стал самым кассовым в Австрии в 1994—1995 гг. Фильм взял несколко премий:
— Специальный приз жюри на кинофестивале в Сан-Себастьяне, 1994
— Приз зрительских симпатий ,1994
— Премия культуры Верхней Австрии
— Премия Австрийский фильм, 1995
Любопытно, что у нас этот фильм так и не показали. Мало кто об этом фильме слышал вообще. Разве только специалисты-кинематографисты. Но их такие сюжеты не интересуют. Почему-то…
Даже после того, как прошло много лет, ужасает и шокирует история про Саласпилс – детский лагерь смерти под Ригой . Его история сопоставима с ужасами Освенцима или Дахау.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
70 лет со дня «Мюльфиртельской охоты на зайцев» (3 фото + текст)
«Мюльфиртельская охота на зайцев» — это военное преступление, которое фашисты совершили в ночь со 2-го на 3-е февраля 1945 года близ концлагеря Маутхаузен. Столь циничное название этой трагедии дали сами немцы, убившие в ту ночь более 400 советских граждан. Обстоятельства этого ужасного события, о котором знают далеко не все, читайте далее.
«Смертники» не занимались работами, а вместо этого они целый день безостановочно бегали вокруг блока, кто не мог бежать должен был идти или ползти. Всего здесь погибло около 6 000 человек. К концу января в блоке №20 осталось порядка 570 человек.
За исключением нескольких участников варшавского восстания, все заключенные «блока смерти» являлись пленными офицерами Красной армии, направленными из других лагерей.
В 20-й блок Маутхаузена поступали люди, представлявшие своим военным образованием, волевыми качествами и организационными способностями угрозу III Рейху. Содержать в обычных концлагерях этих военнопленных не рисковали. В плен эти люди были ранеными или в бессознательном состоянии, и признаны немцами «неисправимыми». В сопроводительных документах стояла буква «К», а это значило, что в самые короткие сроки человек должен быть уничтожен. Прибывавших в 20-й блок не клеймили, ведь самые стойкие здесь выживали всего лишь несколько недель.
***
В назначенную ночь около полуночи «смертники» достали из своих тайников «оружие», которым служили булыжники, куски угля и обломки разбитого умывальника. Главное «оружие» — два огнетушителя. Пленные разделились на 4 штурмовые группы: три должны были атаковать вышки с пулеметчиками, одна — отбить возможную внешнюю атаку со стороны лагеря.
Около часа ночи с криками «Ура!» заключенные начали выпрыгивать через оконные проемы и бросаться на вышки. Пулеметчики открыли огонь. На пули узники ответили струей пены из огнетушителей, градом камней. Некоторые кидали даже куски эрзац-мыла и деревянные колодки с ног. Когда один пулемет замолчал, на вышку начали карабкаться члены штурмовой группы. Завладев одним пулеметом, они открыли огонь по оставшимся двум вышкам. С помощью деревянных досок удалось закоротить проволоку, затем, бросив на нее одеяла, пленные начали перебираться через стену.
Из примерно 500 человек 419 смогли прорваться через ограждение и оказались за пределами лагеря. Однако здесь по ним продолжили стрелять из пулемета, потому более сотни погибли у концлагеря. Беглецы разбились на группы и бросились в разные стороны. Самая многочисленная группа бежала к лесу. Когда ее начали преследовать эсэсовцы, несколько десятков человек отделились, чтобы ценой собственной жизни задержать врага.
Одна группа встретила на своем пути зенитную батарею врага. Ликвидировав часового и ворвавшись в землянки, изможденные узники голыми руками убили артиллеристов, захватили оружие и грузовик. Группу настигли и уничтожили.
В первые часы погибло много военнопленных. Глубокий снег и мороз -8 градусов не давали людям далеко уйти.
От преследователей в окрестностях спрятались около 300 человек.
К поиску беглецов подключили саму охрану лагеря, расквартированные в окрестностях части вермахта, части СС, местных полевых жандармов и даже местных жителей. Пойманных доставляли в Маутхаузен и расстреливали у стены крематория, где сжигали их тела. Большую часть расстреляли на месте, а в лагерь привозили трупы.
В документах тех лет мероприятия по розыску заключенных именовались «Мюльфиртельская охота на зайцев».
Бойцы Фольксштурма, члены Гитлерюгенда, члены местной ячейки НСДАП и беспартийные добровольцы охотно участвовали в поиске «зайцев» и убивали их прямо на месте. Убивали всем, что подвернется по руку: топорами, вилами и т. д. Трупы везли в деревню Рид ин дер Ридмаркт, и сваливали во дворе местной школы.
Здесь эсэсовцы вели подсчет, зачеркивая нарисованные на стене палочки. Несколько дней эсэсовцы заявили, что «счет сошелся».
Но в живых остался один человек из той группы, что уничтожила немецкую зенитную батарею. 92 дня, рискуя жизнью, скрывала на своем хуторе двух беглецов австрийская крестьянка Лангталер, сыновья которой воевали в составе вермахта. 19 беглецов не были пойманы. Имена 11 из них известны. 8 сумели вернуться в Советский Союз.