Корни и ветви: подлинная история подсадной утки.
Целью выведения подсадной было получение птицы для «индивидуализированной» весенней охоты на селезня, а никоим образом не на птичьи стаи, заманиваемые в ловушки. Теперь настала пора определить время и место появления подсадной, то есть «отечество подсадной утки», как образно выразился Л.П. Сабанеев.
Морфометрические измерения подсадной утки на выставке КЛРПУ. Фото из архива Александра Кулишова.
Любой способ добычи животных непременно взаимосвязан с определенным типом средств охоты.
Этот фактор зачастую, к сожалению, недооценивается в ходе поиска «корней» той или иной охоты, и наш случай не является исключением.
С учетом изложенного в первой части статьи становится очевидным, что охота с подсадной уткой ни с биологической, ни с организационно-технической точки зрения не предусматривает и никогда не предусматривала использования тех промысловых орудий лова, каковые ей традиционно приписываются.
Добыча при охоте с подсадной — это одиночный селезень в брачный сезон, и «заводить комбайн из-за одного колоска», растягивать десятки метров сетей ради его поимки никто в здравом уме не стал бы.
Наш предок-охотник был предельно рационален в вопросах обеспечения своего пропитания, и совершенно оправданно.
А сети ждали своего часа до осени, до массового пролета, когда с их помощью и в самом деле за несколько дней можно было решить продовольственную проблему на всю зиму. Либо до периода линьки — сначала селезней, а позже уток, ибо исключительно для этих целей сооружались сохранившиеся до сих пор кое-где в Европе стационарные ловушки, на которые так любят ссылаться отдельные адепты «промысловой» теории.
Охота же с подсадной уткой изначально была не только однозначно весенней, но и, можно сказать, вполне любительской, более потехой, нежели мясозаготовкой, и в этом еще одно ее несомненное достоинство.
Косвенным, но оттого не менее обоснованным доводом в пользу сказанного может служить факт отсутствия какого-либо упоминания об охоте с криковой уткой осенью в отечественной литературе — от начала охотничьего книгоиздания вплоть до конца XIX века, так же как и использования в ходе оной сетных орудий лова.
Это тем более примечательно, что сами по себе эти орудия были делом обычным не только во времена Левшина и Аксакова (достаточно вспомнить мастерски написанную Сергеем Тимофеевичем «Ловлю шатром тетеревов и куропаток»), но и оставались в ходу в отдельных местностях вплоть до начала прошлого столетия.
И при этом ни намека на подсадную и уток, т.е. самый массовый вид пернатой дичи на большей части России. Представляется крайне сомнительным, чтобы такая охота была обойдена вниманием классиков, имей она распространение, соответствующее численности водоплавающей дичи в то время.
Возможное же факультативное использование подсадной в качестве манной утки для промысловых осенних охот на пролете никоим образом не отменяет ни ее основного предназначения ни, главное, цели создания породы.
Весенняя охота с подсадными и чучелами не чужда и западноевропейским охотникам. ИЛЛЮСТРАЦТЯ JONATHAN YULE
Вернемся к орудиям и попробуем предположить, чем же теоретически мог добываться селезень в весеннем сезоне.
Если использование при этом громоздких сетных орудий лова попросту избыточно, а потому нерационально, то применение метательного холодного оружия (пращи, лука, самострела, наконец, если угодно, рогатки, боласа и бумеранга) непродуктивно либо с точки зрения демаскировки охотника перед выпуском снаряда, либо вследствие неоправданных потерь этих самых снарядов.
Все вышеперечисленное применялось и применяется на охоте по перу, но на другие виды птиц, либо в иных условиях.
На первый взгляд, было бы весьма заманчивым встроить в подобные рассуждения арбалет, который, появившись в оружейной историографии в качестве охотничьего оружия, обеспечивал возможность без длительной тренировки (по сравнению с луком) вести точную стрельбу по дичи.
Это в свою очередь позволило бы отодвинуть вероятное время появления рассматриваемой породы на пару-тройку столетий вглубь веков. Однако в таком случае мы столкнемся с проблемой гораздо более существенной, нежели удобство стрельбы, — со стоимостью. выстрела.
Практически гарантированная потеря болта (арбалетной стрелы) при стрельбе на воде даже в случае удачного попадания, не говоря уже о промахах, явно не способствовала применению этого оружия в условиях, когда хотя бы часть стрел не могла быть подобрана охотником.
Это положение в полной мере подтверждается практикой охотничьего использования арбалета в средневековой Западной Европе.
В феврале 2018 года при Росохот-рыболовсоюзе в составе орнитологического совета создана секция подсадных уток для их сохранения и популяризация охоты с ними. ФОТО SHUTTERSTOCK.COM
Да и вообще, охота на птицу с арбалетом была не самым, мягко говоря, распространенным занятием даже в странах с богатыми арбалетными традициями. Для дворянина она почиталась неблагородной, а для простолюдина была недоступной в силу стоимости орудия добычи.
Тем более финансово недоступны были для него шнепперы — более поздние арбалеты для стрельбы пулей (или камешками), которые с точки зрения технических характеристик были бы вполне подходящим оружием для подобной охоты.
На Руси же аналог западноевропейского арбалета — самострел — использовался на охоте почти исключительно в качестве настороженного, самоловного орудия, о чем недвусмысленно свидетельствует его русское название.
Таким образом, единственно оправданным и рациональным средством добычи селезня в весеннюю пору является только огнестрельное дробовое оружие.
В свете рассмотренных ранее биологических закономерностей охоты с подсадной этот, казалось бы, сугубо технический факт, приобретает решающее значение при определении даты рождения породы.
Дело осталось за малым: определить время, и, по возможности, место, где масштаб распространения и уровень доступности охотничьего огнестрельного оружия создали бы предпосылки для широкого использования оного.
Начинающий охотник должен знать, что по российскому законодательству охота по весне на селезня без утки-крикуши запрещена. ФОТО ИЛЬИ САВКИНА
Как аргументированно показал в своих публикациях мой коллега по Клубу любителей русской подсадной утки Сергей Осокин, такие благоприятные условия возникли на территории современной Тульской области в конце XVII — начале XVIII веков.
Именно здесь поначалу кустарное, а позднее, после организации Петром I казенного завода, и фабричное производство ружей впервые в стране позволило создать достаточную концентрацию доступного охотничьего оружия в руках простых охотников.
Простых, потому что даже чуть более века назад, не говоря уже о XVIII столетии, профессор Мензбир указывал на подчеркнуто пренебрежительное отношение состоятельных поклонников стрельбы по красной дичи к утиной охоте: само слово «утятник» употреблялось ими как бранное.
Так что с уверенностью можно считать именно безымянных охотников из низших сословий подлинными авторами уникальной птицы, которая, пройдя жесткое, если не сказать жестокое горнило народной селекции, выкристаллизовалась в итоге в самостоятельную породу с выдающимися голосовыми данными, превосходящими аналогичные у диких соплеменниц.
Так сформировалась ситуация, когда в северо-восточной Руси приблизительно на стыке зон Волжско-Окского и Волго-Донского междуречий возникло удачное сочетание доступности огнестрельного охотничьего оружия и благоприятных природных условий для обитания водоплавающей дичи в совокупности с развитым сельскохозяйственным производством и усадебным укладом жизни.
Этот симбиоз естественным образом послужил предпосылкой для успешного породообразования подсадной утки именно на территории нынешней Тульской области. Как раз здесь, в сотне километров от Тулы, в Белевском уезде, прожил большую часть жизни выдающийся просветитель XVIII века Василий Алексеевич Левшин.
Незаменимая помощница охотника. Фото из архива Александра Кулишова.
Поэтому вовсе не удивительно, что первое в отечественной охотничьей литературе достоверное описание охоты с уткой-крикушей сделано в его работе «Совершенный егерь, стрелок и псовый охотник», увидевшей свет в 1779 году в издательстве Ивана Глазунова в Санкт-Петербурге.
В соответствующем параграфе, озаглавленном «О стрельбе селезней на кругу, посредством утки крикуши», Левшин однозначно указывает на то, что подсадная утка отнюдь не является просто прирученной кряквой (или выведенной из ее яиц, подложенных под домашнюю несушку), а представляет собой, говоря современным языком, вполне самодостаточную селекционную единицу.
С учетом того факта, что работа Левшина стала всего лишь пятой печатной книгой в России с начала охотничьего книгоиздания в 1766 году, представляется крайне маловероятным, что удастся отыскать более раннее упоминание о такой охоте.
Можно было бы вполне справедливо упрекнуть автора в игнорировании старинной европейской охотничьей литературы, если бы не одно но.
На момент издания в Российской империи первой такой книги (а по сути, компиляции Логина Краузольда из некоторых более ранних немецких охотничьих пособий) в той же, например, Германии охотничья и около-охотничья библиография насчитывала уже без малого 500 (!) наименований.
Тем не менее в таком море охотничьей букинистики самой разнообразной тематики при тщательном изучении в ходе аннотирования списков литературы доселе мною не было встречено упоминаний об охоте на селезней, подобных левшинскому.
ФОТО МИХАИЛА МЕЛЕШКОВА
Хотя, конечно, проведенная проверка пока не может претендовать на исчерпывающую полноту, и, если какому-либо пытливому исследователю удастся обнаружить таковую, я всегда готов первым снять перед ним шляпу.
В.А. Левшин описывает охоту с крикушей с позиции знатока, упоминая на первый взгляд незначительные, но весьма специфичные детали, что однозначно свидетельствуют о достаточно давних традициях как самой охоты, так и практики выведения специально подготовленных для нее уток.
Например, более трех веков назад публицист — не охотовед! — достаточно квалифицированно рассуждает об особенностях предварительного «вынашивания» птицы, т.е. вызаривания подсадной, воспринимая таким образом утку не просто как приманку, а как полноценную помощницу охотника.
Такой пласт сопутствующей селекционной и охотничьей культуры просто не мог сформироваться мгновенно, и потому начало стихийной, но вполне целенаправленной народной селекции подсадной утки следует отнести, вероятнее всего, к первой четверти XVIII века.
В равной степени справедливым видится предположение, что, если бы западноевропейская охотничья культура в то же или более раннее время обладала подобными наработками, это непременно нашло бы отражение в соответствующих литературных источниках.
Пока же за недостатком таковых приходится вслед за Л.П. Сабанеевым констатировать, что «отечеством и рассадником круговых уток считается Тула». Великий охотничий писатель не анализирует этот факт, но объективно указывает на него как на информацию, не подвергавшуюся в то время сомнению.
Тем более примечательно, что человек энциклопедических знаний, владевший основными европейскими языками и широко использовавший зарубежные источники в ходе написания своих работ, никаких упоминаний о чем-то подобном в них не обнаружил. Иначе он не преминул бы упомянуть о таковых.
Поэтому на сегодняшний день нет причин подвергать сомнению факт формирования особой породы подружейной охотничьей птицы, уникального отечественного селекционного достижения в окрестностях Тулы в первой половине XVIII столетия.
Как и принято в честной науке, ровно до тех пор, пока не будет аргументированно доказано иное.
Охота с подсадной
Об охоте с подсадной уткой на селезней написано немало. Наш очерк коснется лишь самых спорных вопросов, на которые даже корифеи этой охоты дают подчас противоположные ответы.
фото: Семина Михаила
ШАЛАШ
Вопрос обустройства шалаша, его маскировки давно дискутировался среди любителей охоты с подсадной. Вот несколько вопросов и мои ответы на них.
Надо ли ставить шалаш заранее, за несколько дней до открытия охоты, чтобы дикие селезни привыкли и не боялись его?
Думаю, что в отличие, например, от охоты на тетеревином току в этом нет необходимости. Во-первых, весенние селезни, особенно в первые дни охоты и в местах, где охотничий пресс невелик, находятся в сильном брачном возбуждении и при наличии хорошо работающей подсадной подплывут на выстрел к новому незнакомому сооружению, если только шалаш не просвечивает и селезень не заметит в нем охотника. К тому же, если охота открыта вовремя, то есть в период массового пролета, что бывает обычно в разгар половодья, каждый день возможна встреча с новыми пролетными утками, а потому надобность в заблаговременной установке шалаша пропадает.
Отпугивает ли ярко-зеленый шалаш селезней на разливе?
Многие опытные охотники не раз укоряли нас с братом в том, что мы сооружаем в пойме шалаши из елового лапника. Такие шалаши открыто стоят на островках разлива и резко выделяются на воде. Как можно взять опытного крякового «профессора» из таких скрадков? Можно, и не только в сумерках, а и днем. Не только в начале сезона, но и в конце его. Главное — хорошо работающие подсадные.
Конечно, возможно основная причина — это охота в таких местах, где общий пресс весенней охоты невелик. Три-четыре шалаша на 100 гектаров поймы — это немного. К тому же мы и наши друзья стараемся стрелять в меру и не допускать подранков и промахов на дальних дистанциях, что приводит к появлению осторожных «обстрелянных» селезней.
Конечно, сооружение таких шалашей — мера вынужденная. А из чего, прикажите, их делать на заливном лугу, где в местах утиной присады нет ни камыша, ни достаточного количества прошлогодних злаков и рогоза? Тем более здесь нет деревьев — разве что низкие ивовые кусты, залитые водой.
Шалаши из лапника — не наше изобретение. Раньше в моей деревне почти в каждом доме были охотники, основной деревенской охотой по перу была утиная, а весенняя охота на селезней — самая любимая. Многие держали подсадных, а потому методика была отработана десятилетиями.
фото: Семина Михаила
Еще в марте, по снегу, в дальнем лесу заготавливали еловый лапник и на лыжах привозили его на луг, где и лежал до начала половодья. Охота открывалась на месяц с прилета уток, шалаши делали добротные, переносные, каркас из веток оплетался еловым лапником и получался плотным. Разумеется, при наличии возможности такой зеленый шалаш дополнительно маскируется сеном, веточками вербы, которые втыкаются и рядом с шалашом со стороны воды.
Стоит ли в дополнение к подсадной высаживать чучела и в каком количестве?
Многие считают, что хорошая подсадная, особенно пара манных уток не требуют использование чучел. Большинство практических руководств рекомендуют весной не высаживать много чучел: 1-2 достаточно. Наша практика показала, что это не совсем так. Подсадная может внезапно занестись и на время прекратить работать. Далеко пролетающие селезни, особенно в ветреную погоду, могут не заметить ее.
Наконец, самое главное — другие виды уток (кроме кряквы) вовсе “не обязаны” реагировать на призывный крик подсадной, ведь для них кряква — чужой вид и подсесть они могут разве что за компанию. Чучела же сигнализируют им, что это место кормно, безопасно, да и здесь возможна встреча с сородичами. Вот почему на разливах, в местах с хорошим обзором желательно высаживать чучела разных видов. Чем больше, тем лучше. Конечно, грубо сделанные резиновые чучела вряд ли привлекут внимание пролетающих птиц.
Долгое время наши чучела, скорее напоминавшие резиновые калоши, чем плавающих уток, не оставляли охотнику выбора. Может быть, поэтому сложилось у нас отрицательное отношение к чучелам на весенней охоте? Омские резиновые чучела считались отличными, за ними гонялись, заказывали по почте.
Теперь рядом с пластиковыми чучелами итальянского производства они смотрятся просто как пугала. В последние годы в Краснодаре стали делать пластиковые чучела разных видов уток на манер итальянских. И если в начале выпуска у них после первой же зорьки слезала краска, а зимой она просто сыпалась, то теперь производители нашли выход, сделав ее стойкой. Кстати, стоимость краснодарских чучел почти втрое меньше итальянских. При покупке чучел других заводов надо обращать внимание на то, чтобы краска на чучелах не блестела — иначе такие «приманки» будут отпугивать уток.
Расставлять на воде чучела желательно по видам. К примеру, в одном месте поставить пару крякв (селезня и утку), в другом — пару шилохвостей, чуть в стороне — группу широконосок и свиязей. Больше всего надо сажать чирков-трескунков (5-6 птиц разного пола). Нырковых (гоголей, чернетей и красноголовых нырков) сажают также группой подальше, на глубине.
Разумеется, высаживать надо наиболее массовые виды уток, обитающих в данный момент в вашей местности. Например, подмосковному охотнику нет смысла покупать чучела красноносого и белоглазого нырков, лутка, морянки, морской чернети, серой утки — видов, встречающихся крайне редко в средней полосе или вовсе нехарактерных. Утки не должны плавать очень кучно: плотная стая — сигнал опасности для пролетающих птиц. Они должны иметь вид рассеянно-кормящейся группы.
фото: Семина Михаила
Все чучела должны быть достаточно далеко от подсадных, чтобы те к ним не могли бы подплыть и запутаться. Если скрадок со всех сторон окружает вода, подсадных и чучела можно разместить по разные стороны шалаша с тем, чтобы манные птицы вообще не видели чучела и не рвались к ним. При установке чучел на воде оставляют «окна» для стрельбы с тем, чтобы не повредить чучела выстрелом.
Нужен ли манок при охоте с подсадными?
Замечу, что подсадная утка, будучи по своей природе кряквой, привлекает своими криками селезней только своего вида. Другие подсаживаются за компанию. Как бы хорошо ни работала подсадная, чтобы надежно привлечь пролетающих селезней других видов, необходимо использовать как чучела, так и манки. Тогда охота для вас станет более увлекательной и интересной. Сразу оговорюсь, что электронные манки на птиц у нас запрещены Правилами охоты и применять их нельзя. Да и неинтересно. Нет в этом ни искусства, ни умения. Гораздо интереснее научиться грамотно пользоваться манками на разные виды уток.
Раньше в наших охотничьих магазинах можно было купить лишь манки на крякву и чирка. Теперь ассортимент их очень большой, главным образом за счет импортных манков — американских, немецких и итальянских. Только помните, что в продаже бывают манки и на тех птиц, которые у нас не водятся, а российская этикетка может ввести вас в заблуждение.
Например, под манком на утку вы запросто можете приобрести манок на древесную утку-каролинку, а манок на чирка окажется привлекательным только для американского синекрылого чирка, ничего общего не имеющего с нашим чирком-трескунком. Если вы охотитесь с хорошими подсадными, у вас должен быть набор манков на шилохвость, свиязь, хохлатую чернеть и чирков (свистунка и трескунка). Эти манки вполне можно отыскать в охотничьих магазинах. Чаще всего они имитируют брачные голоса самцов этих видов (ведь за рубежом в основном охотятся на зимовках и весенней охоты нет). Однако бывают и манки, имитирующие голоса самок. Помните, что голоса селезней весной тоже очень хорошо привлекают стайки пролетных уток.
Одна или две подсадные?
Если есть возможность, надо высаживать две утки, лучше по разные стороны от шалаша. Во-первых, так надежнее: из двух хотя бы одна должна работать. Бывает, что одна утка лучше работает в начале охоты, другая — в конце, либо одна — вечером, другая — утром. Нередко одна утка из пары работает, а вторая помалкивает, но потом под воздействием подружки начинает отвечать ей и тоже начинает активно работать.
Во-вторых, бывает, что утки были плохо подготовлены к охоте и боятся селезней. С такими утками охотиться вообще нельзя. Однако они охотно отвечают на голоса самок и переговариваются друг с другом, издавая не только квачки, но и осадки. В этом случае охота все же не пропадет.
В-третьих, и это самое главное, охота с парой хороших подсадных очень эффективна и красива. Это — настоящий концерт, когда обе утки, стараясь перекричать друг друга, осаживают пролетающего над шалашом селезня!
Крупные или мелкие?
Какой подсадной отдать предпочтение на практической охоте: крупной или мелкой? Считается, что подсадная должна напоминать и обликом, и размером дикую крякву. Некоторые породы подсадных — это маленькие изящные уточки с хорошими доносчивыми голосами. Занимаясь разведением подсадных в дичепитомнике ЦНИЛ с 1980 по 1993 год, мы не выявили какой-либо связи между размерами подсадной и склонностью к работе по селезням. Хотя среди маленьких подсадных достоверно чаще встречались утки с высокими и звонкими голосами.
Хорошие подсадные бывают как среди крупных, так и среди мелких уток. Маленьких легче таскать в корзинке, особенно если до шалаша надо долго идти пешком. Крупные меньше мерзнут на воде в холодную погоду и не боятся волны. Я видел прекрасно работающих изящных маленьких тульских уточек.
И в то же время в течение нескольких сезонов наслаждался работой пары очень крупных черноклювых подсадных, привезенных в наш питомник из Нижегородской области охотоведом В. Е. Размахниным. Они прекрасно работали по селезням в паре. У моего коллеги по работе Игоря Костина много лет была очень красивая некрупная уточка, работающая всю весну — с апреля по конец мая.
Рабочие качества подсадных индивидуальны и передаются по наследству. Что же касается размеров подсадных — вся трудность заключается в смешении пород подсадных уток. Поскольку отбор велся только по рабочим качествам и хорошим голосам, в племя пускали как мелких, так и крупных уток.
Отрицательную роль сыграло для подсадных и массовое дичеразведение, что привело к появлению так называемой охотничьей формы кряквы, используемой для выпусков в угодья — крупных полудомашних уток с плохими голосами. Сейчас первоочередной задачей должно стать сохранение выдающихся пород подсадных уток (семеновских, воронежских, саратовских, тульских и других), имеющихся еще у некоторых охотников.
О ГОЛОСАХ ПОДСАДНЫХ
При выборе подсадных надо учитывать, что больше всего дикие селезни ценят уток с чистыми доносчивыми голосами приятного густого тембра. Также хороши утки с голосами среднего тона с легкой хрипотцой. Сиплые, очень хриплые или, наоборот, слишком высокие визгливые голоса не могут принадлежать добычливым подсадным. Есть утки с хорошими, но тихими голосами. Их очень плохо слышно в угодьях, особенно в ветреную погоду.
Очень большое значение имеет характер призывного сигнала — осадки. У хороших уток она короткая: 3-6 кряканий, с явным ударением на первом или втором слоге. Вообще же манера работы уток довольно индивидуальна. Оптимальная работа подсадной — это регулярно издаваемые кряканья — «квачки», а при появлении селезня — азартные «осадки».
фото: Семина Михаила
Однако есть утки, работающие только «по делу» — они редко подают голос без видимых причин, но осаживают в ответ на шварканье селезня, свист утиных крыльев или замечая пролетающих уток. С такими подсадными успешно охотиться можно только в богатых дичью угодьях.
Есть подсадные, работающие осадкой на всех пролетающих над шалашом птиц — чаек, цапель и даже ворон. Они хорошо работают и по селезням, но охота с ними — сплошное напряжение нервов. Я знал подсадных, которые никогда не давали осадок, работая лишь квачками. При виде летящих селезней, они лишь более азартно крякали, не учащая звуки до осадки. И надо сказать, охоты с ними также были довольно удачными, так как они работали, как заводные, независимо от времени суток, местности и наличия диких селезней.
Наконец, бывают подсадные, которые работают только при виде человека. Сидишь в шалаше — они молчат, выглянешь— начинают работать. Про них охотники говорят, что «работают, когда покажешь им кулак из шалаша». Смех смехом, но таких подсадных нельзя допускать в племя. Если же вам попадется именно такая — меняйте тактику охоты. Вместо плотного шалаша сделайте полуукрытие под деревом, в кусту так, чтобы подсадная была поблизости и видела вас. Такие утки хорошо работают, находясь в контакте с человеком. Однако в этом случае вам придется ограничиться предрассветными и вечерними сумерками, так как когда будет светло селезень вас заметит. Впрочем, при охоте в затопленном лесу такая охота может быть успешна.
Давать ли селезню возможность спариваться с подсадной?
Заводчики подсадных обычно отвечают категорически — нет! Ведь в этом случае, если от хорошей подсадной планируют получить утят, они будут помесными, от дикого селезня, а потому, возможно, молчунами. Однако вопрос этот спорный. Специальных исследований проведено не было.
Известный российский охотник М. П. Павлов считает, что утка должна на охоте спариваться с дикими селезнями, и это не повлияет на рабочие качества будущего потомства. Я. С. Русанов считал, что спаривания нельзя допускать, но через 5-6 поколений прилите крови от дикого селезня просто необходимо. Могу сказать лишь, что вопреки распространенному среди охотников мнению, чаще всего спаривание не сказывается на дальнейшей работе подсадной в ближайшие дни охоты.
Укажу также на тот факт, что подсадные начинают спариваться со своими селезнями в вольере еще в марте, до их отделения от самцов. Хорошие подсадные продолжают работать в угодьях даже после того, как начнут нести яйца, замолкая лишь на короткий период непосредственно перед снесением очередного яйца.