Jrinas pealei Ridsveay)—крыло челигов до 336, соколов до 81мм, свойственная северо-западным частям Северной Аме­рики, гнездится у нас на Командорских островах и быть может встречается на Камчатке; она отличается от других наших со­колов относительно длинным хвостом.

В южной и средней Якутии (на восток от Охотского по­бережья) водятся довольно темные и ярко-окрашенные сокола Falco peregrinus kteinschmidti D e т.), близкие к американской форме.

Наконец, с Шантарских островов и Сахалинского залива описан сокол (Falco peregrinus pleskei D e т.), отличающийся очень мелкой величиной (у самок крыло 302—315мм, т. е. как у чегликов других рас); область распространения этого сокола еще не выяснена.

* Слово арабского происхождения, от „bahari», что значит странник (соб­ственно, морям

В горах Крыма и на Кавказе гнездятся соколы — (Falco peregrinus caucasicus K1.), отличающиеся малым ростом (крыло чегликов 278—296; соколов 306—335мм) и темной, черноватой окраской; у взрослых на затылке резко выражены рыжеватые пятна; молодые грубо исполосованы черно-бурым на нижней сто­роне тела; в свежем пере—основной цвет низа интенсивно рыжеватый. Кавказские соколы близки к гнездящимся на островах Средиземного моря и в северной Африке.

Наконец, особняком стоит рыжеватый туркестанский сокол (Falco peregrinus babylonicus S с 1 a t). Он гнездится в средне-азиат­ских республиках от Кзыл-Кумов до Тянь-Шаня, Ферганы, Бухары и Копет-Дага, придерживаясь горных местностей; а вне наших границ водится, в Персии, Белуджистане, Афганистане, Кашмире, на крайнем северо-западе Индии. От всех предыдущих он хорошо отличается примесью яркого ржавчато-рыжего цвета на голове, вокруг „усов» — рыжеватые каймы; спина у взрос» лых очень бледного глинисто-серого цвета, с более или менее заметными рыжеватыми каймами и со слабо развитым более темным поперечным рисунком; нижняя сторона тела явственно рыжевата с очень слабым развитием темного рисунка из пятен и полос; молодые Отличаются рыжеватой головой, широкими рыжими каемками перьев верха и явственно-рыжеватым низом. Крыло челигов 274—302 мм, соколов—315—332 мм.

Образ жизни наших соколов может быть в основных чер­тах описан следующим образом. Как уже указывалось, из север­ных частей занимаемой области распространения соколы отле­тают на зиму, в средней и южной ведут более или менее осед­лый образ жизни. Так ли, иначе ли, но уже ранней весной—с половины февраля—северные зимующие сокола начинают дви­гаться с мест своих зимовок. На Украине весеннее движение со­колов начинается примерно в первой половине марта. В сред­ней полосе европейской части СССР северные соколы летят еще в начале апреля, когда местные соколы уже возвращаются к своим гнездовьям. Дальнейшее движение тундряных соколов на север связывается обычно, с пролетом водоплавающих птиц. Появление сокола в тундре имеет место тогда, когда в средней полосе соколы уже выводят в это время птенцов. В западной же Европе (Германия) уже к началу апреля у соколов — полная кладка яиц. ‘ ..

Спаривание соколов начинается рано—в марте в средней полосе европейской части СССР. В это время сокол и челиг носятся на большой высоте в воздухе, издавая характерный крик, и играют.

Птицы очень привязаны к своим гнездам и ежегодно к ним возвращаются. В виде общего правила самка спаривается в течение ряда лет с тем же челигом. Если же из пары один со­кол—самец или самка—будет убит, то скоро он заменяется другим.

Самое гнездо сокола — в зависимости от местности— устра ивается в .различных местах: на кочке в тундре, на камнях сре ди гор или на утесах по берегам рек или озер или, наконец иа деревьях (обычно на сосне, реже на ели); бывают случаи, что сокола гнездятся на башнях и колокольнях больших городов. Гнездо обычно находится в центре охотничьего участка сокола, который довольно значителен и занимает часто несколько квад­ратных километров. Выбирают место для гнезд соколы там, где имеется возможность легкого добывания пищи, и где окрест­ности доступны обозрению на большое расстояние. >!

Число яиц в кладке от 3 до 5; обычно 4. Яйца—крас-иовато-бурого цвета с темными и светлыми охристыми и бурыми пестринами. Средние размеры яиц у европейских со­колов 5,2Х4,1 см, максимальные 6,0Х4,6 см. Высиживание продолжается, в среднем, около четырех недель.

Птенцы выводятся—в средней полосе европейской части СССР — в июле; от вылупления из яйца до вылета из гнезда проходит 5—6 недель. По вы­лете из гнезда молодые пер­вое время держатся вместе со стариками, которые обу­чают их искусству охотиться. В этом, равно как и в про­кормлении молодых на гнезде, участвуют оба родителя.

В тех местах, где соколы оседлы, родители осенью про­гоняют молодых из гнездового участка.

Во всех обитаемыхимиместах пищей соколов служат птицы. Выше уже говорилось о способе соколиных птиц на­падать на добычу в воздухе. В отношении быстроты и лов­кости и силы полета соколы являются, вне всяких сомне­ний, первыми из ловчих птиц. Достаточно указать, что со­кол бросается за летящей до­бычей уже с расстояния 1000 м

Рис. 3—Ставка сокола (с кнноснимка » по Engelmann). (тогда как самый быстрый ястреб нападает на расстоянии 150—100 м, на большем рас­стоянии ему взлетевшей птицы не догнать). По точным вычисле­ниям математика Hulverscheidt’a при нападении на голубя под уг­лом в 25° (т. е. относительно очень небольшом) сокол развивал скорость в 75 м в секунду. Естественно поэтому, что, при на­

падении на добычу под менее острым углом, сокола’ почти не видно. Слышно только свистящий шуми видна мелькнувшая тень. При такой быстроте полета сокола нет ни одной птицы» которая могла.бы считать себя в безопасности от его нападе­ния. Даже стрижи и ласточки попадаются соколу в лапы. Обыч­ную же пищу сокола составляют птицы средней величины—во­роны, галки, голуби, чирки, утки, реже более мелкие — скворцы, дрозды, кулики. Это не значит, однако, что сокол не может одо­леть и более крупных птиц—например, гусей и цапель. Выно­шенный сокол прекрасно с ними справляется, но, невидимому, на воле нападает на больших птиц редко. Однако это правило не без исключений — С. А. Бутурлин во время своего Колым­ского путешествия в 1905 г. у некоторых соколиных гнездна-.ходил многочисленные остатки гуменников и казарок. Впрочем, соколы могут быть опасны даже для крупных, но менее под­вижных и энергичных хищников. Здесь интересно будет при­вести наблюдение по этому вопросу тщательного и добросо­вестного наблюдателя—В. А. Клеменца.

„У меня была пара сапсанов. В первое лето их жизни (взя­ты были из гнезда) я их приготавливал по воронам, луням м коршунам, и не могу сказать, чтобы дело шло успешно, так как на всех этих птиц соколы нападали неохотно. Весною с пересе-дами выехав в поле, я пустил их на пролетавшего ворона. После нескольких неудачных попыток нанести удар ловко отделывав­шемуся от сапсанов ворону, сапсаны, взмыв кверху, играя, стали ловить друг друга. После зимнего сидения это не редкость, и, зная, что заигравшаяся ловчая птица возвращается нескоро и что ждать ее нужно на том месте, с которого она пущена, я слез с лошади и, наведя бинокль, следил за игрою соколов. Вдруг, один из них остановился в воздухе и, полусогнув крылья, ринулся вниз. Отняв бинокль и взглянув по направлению стре­мительного полета сапсана, я увидел мирно летевшего белохво­стого орла. Он, видимо, не ожидал такой дерзости, и, увернув­шись, с лёгким „клеканьем», от первого сапсана, как раз попал под удар другого—несколько перьев отделились от орла и, кру­жась медленно полетели вниз. Орел, увидав, что с ним не шутят, сильно и высоко взмахивая крыльями и то-и-дело делая вольты, поворачиваясь на лету на спину, предлагая нападающим попасть к нему в лапы, приближался к лесу на берегу Волги. Сев на ло­шадь и наблюдая атаку, я скакал, пока мог. Доскакав до пер­вого озера, я должен был остановиться. С этого места я уже наблюдал преследователей’» биноколь до тех пор, пока трио не скрылось за верхушками деревьев. Не видя больше соколов, я вернулся к месту напуска и стал ждать, по временам пода­вая ,голос» свистком или голосом. Вабил я таким манером около часа. Вдруг неожиданно, совсем с другой стороны, появи­лись оба мои соколы. Приняв их на путы, я заметил, что зобы их совершенно полны. Не подумал я, конечно, что они наелись,

удушив орла, но все-таки любопытство страшно подстрекало меня .съездить и осмотреть те окрестности, куда скрылись от меня соколы с орлом. Вернувшись домой и посадив своих охот­ников да их места, я сам на другой лошади отправился в объ езд на берег Волги. Спустившись на песчаные отмели, не зали­тые еще прибылью воды, я подъехал к рыбацкцму стану, где 1 увидел лежащего на песке связанного и совершенно мокрого белохвостика. Рыбаки рассказали мне, что он двумя „ястребами» был сбит в воду, где его захватили в лодку, а .ястребы», поймана’ мартышку (чайку), съели ее на песке, выкупались и улетели назад в лес. Осмотрев спину орла, я нашел на ней массу глубо­ких царапин; некоторые из них, приходившиеся на плечевых мускулах, были значительной глубины. Взятый мною орел, раз­вязанный в сарае на другой, день, окончательно не мог ни под­няться с места, ни подобрать бессильно висевшие крылья. На четвертые сутки он издох; вся спина его страшно опухла и была желто-зеленого цвета».

При указанных природных свойствах сокола, добыча ему достается сравнительно легко. Тем более, что ему вполне доста­точно на день одной птицы средней величины (с голубя); впро­чем сокол может съесть за один раз и большее количество мяса; зато может и голодать несколько дней.

Живший в начале зимы 1919—1920 г. в б. Андроньегаом монастыре сокол (эта была крупная старая самка), сидя на вы­сокой колокольне, ожидал по утрам появления летящих над ре­кой Яузой голубей или галок, и, стремительно, бросаясь на них со’ своего высокого наблюдательного пункта, бил без промаха. В течение пяти недель ни разу не случилось, чтобы он возвращал­ся «назад на колокольню без добычи, которую он нес быстрым, но несколько тяжелым полетом. Если же почему-либо часов до 10*—11 утра летящих птиц не было видно, то сокол куда-то уле­тал и возвращался обычно лишь к наступлению сумерек (около 4 часов дня). После же охоты и насыщения в районе монастыря, сокол обычно сидел на колокольне часа 2—3, а затем на широких кругах летал с громким криком „кьяк-кьяк-кьяк» над окрестно­стями.

Лишь во время выкармливания молодых соколу приходится затрачивать больше сил на добычу пищи, тем более, что в пер-‘ вое время он доставляет в гнездо мелких и средних воробьиных птиц, число которых—для удовлетворения аппетита подрастаю­щих-птенцов—должно быть очень велико.

При наличии в гнезде двух птенцов, почти совсем оперив­шихся, но еще не поднявшихся на крылья, родители доставляют им в день не менее 7—8 птиц средней величины (от скворца и дрозда до голубя), причем охота и кормление молодых у них занимает время от 5—6 часов утра до 4 часов дня (конечно, с перерывами). При большем числе птенцов соответственно уве­личиваются и заботы родителей. Первое время родители кормят

птенцов полупереваренной пищей, отрыгая ее из зоба, а затем приносят Добычу в гнездом, отрывая клювом от нее куски,. оделяют по очереди детей. К гнезду добыча приносится в ощи­панном виде; так что под гнездом никогда не видно перьев. Для-ощипы-вания добычи служит обычно пень, камень или кочка нев­далеке от гнезда, засыпанные кругом остатками соколиного сто­ла. Здесь же старики обычно клюют добычу. Иногда у одного сокола бывает 2, даже 3, таких места.

Мелких птиц соколы съедают целиком, а у средних остав­ляют внутренности, грудину и крыловые кости. Соколы (не­только взрослые, но и подрастающие птенцы), как и другие хищные птицы, едят не только мясо, но и перья (кроме круп­ных) и кости пойманных птиц и потом выбрасываютих через-рот в виде комков, так называемых „погадок». Это очень важ­ная функция, очищающая пищеварительный тракт хищников.

Соколы охотятся двояким способом: или они быстро летят низом, стараясь вспугнуть добычу, заставить ее подняться, а за­тем взлетают выше ее и бьют сверху, или же — сидя высоко на

Рис. 4—Нападение сокола на куропатку (с киносннмка no Klelnscmidt).

открытом месте, бросаются с высоты на летящую добычу. Па-конец, соколы иногда летят „верхом», как говорят охотники (т. е. на большой высоте), и оттуда бросаются на летящую птицу. Часто соколы охотятся попарно (самец и самка одной пары);.-тогда обычно один сокол летит низом^, а другой верхом. Бывают случаи, что падающий на добычу сокол промахивается. Тогда он раскрывает крылья, тем самым опять взмывает вверх над. -добычей и повторяет нападение («делает ставку», как говерят охотники). Охотясь на крупных птиц парой, соколы «делают ставки* попеременно, пока не собьют птицу на землю; нападая же на стаю птиц, они могут выбить из нее нескольких штук подряд. Удар сокола так силен, что если он приходится утке-или другой подобной величины птице по шее, у ней часто отле­тает голова, крыловые кости перебиваются и у крупной птицы;. наконец, удар когтями, пришедшийся вдоль тулови.ща птицы средней величины, распарывает его по всей длине.

Не следует однако полагать, как это обычно думают, что-соколиный удар с разлета идет в прямом направлении на пре-

«следуемую птицу, падение сокола происходит обычно несколько сзади или сбоку от объекта нападения и удар приходится до касательной. Удар, как уже указывалось, наносится когтями. Если же удар оказался не особенно силен, сокол часто добивает лтицу, ломая ей шею клювом.

Соколы •не ловят птиц на земле, деревьях или на воде 1 . При быстроте нападения они могли бы при этом разбить­ся (что иногда случается, например, с молодыми неопытными Соколами, бросающимися на добычу на слишком близком от земли расстоянии).

Поэтому, например, утки, видя летящего сокола, не взле­тают с воды, так же как стараются не взлетать и сидящие на земле куропатки.

Указанные выше свойства соколов и способы нападения на добычу определяют их место в охоте с ловчими птицами, и способы их наиболее рационального использования.

Вторым представителем соколиных птиц, применяемых для охоты, является кречет (Falco gyrfaico L.). Это—крупный сокол, размерами превышающий настоящего сокола.

Вес кречета чеглика 300—1000 г, самки 1100—1400, редко— до 1600 г.

Кречеты отличаются от сокола (Falco peregrinus) следую­щими особенностями строения: у всех кречетов—в отличие от собственно сокола — хвост более длинный, а крылья относитель­но покороче; плюсны подлинней, а пальцы относительно поко­роче; внутренний и наружный пальцы одинаковой длины; в строе­нии черепа бросаются в глаза сильно развитые надбровные дуги, так что обозрение окружающего у кречетов повидимому не­сколько менее свободно, чем у сокола. Оперение кречета не­сколько более мягкое, чем у соколов. Если собственно соколы являются интереснейшим примером высокой специализации орга­низма (для ловли летающей добычи), то кречеты являются как бы переходной группой, представители которой, предпочитая на­падать на летающих птиц, нередко хватают добычу и с зем­ли. Полет их довольно значительно уступает полету настоящих со­колов, хотя и значительно превосходит по силе и стремительности полет других пернатых хищников. Для кречетов однако’характер­на способность, которой не обладают собственно соколы, подни­маться прямо вверх, как ракета—„на хвосте», как говорят охот-

1 В виде исключения соколы питаются, впрочем, и мелкими млекопитающими:

яемингами, сусликами и т.п. (наблюдения Финша, Гептнера, Формозова), даже летучими мышами.

А

ники. Соколы же поднимаются вверх на кругах, спиралью и чем быстрее, тем более сжатой представляется эта. спираль. Только мелкий сокол-дербник поднимается подобно кречету. Другое преимущество кречетов hq сравнению с соколами—это их величина и сила, что делает их более пригодными для промыс­ловой охоты за крупной птицей. Кречет может добыть больше,, чем сокол.

Однако кречеты имеют и недостатки: будучи жителями дале­кого севера или высоких гор, они в средней и южной полосе плохо переносят климат и с ними вовсе нельзя производить охоты в жаркую погоду. Затем, по мнению большинства соко­линых охотников, кречеты упрямы и неуживчивы и „вынашива-ние»-их очень трудно. Сила и красота оперения кречетов делали их в старое время особо ценными в глазах соколиных охотни­ков. С другой стороны, такая оценка их объясняйся тем, что они более редки. Их гнездовья расположены вдалеке от насе­ленной полосы нашей страны и Европы—в арктических и субар­ктических странах или в глухих горах-Центральной Азии.

Вопрос о том, сколько видов и под­видов кречетов м ЯСакие именно водят­ся в нашей стране — был до недавнего времени одним из наиболее спорных. Принималось, что у нас имеется три вида кречетов: белый или полярный, исланд­ский и норвежский. Теперь, однако, мо­жно с большою до­лей уверенности ска­зать, что все север­ные кречеты принад­лежат к одному ви-ду/ распадающемуся на ряд географиче­ских рас или подви­дов; кроме того не­которые расы крече­тов „разномастны».

В северной Скан­динавии, Лапландии и у Белого моря, —

к востоку примерно до Архангельска, — встречается так называ­емый норвежский креч^ет (Falco gyrfaico gvrfaico L.).

Точные границы его гнездовой области выявлены еще плохо;

они лежат где-то в лесной полосе Северного края в предела! б. Архангельской и, быть может, б. Вологодской губернии, Зимой этот кречет нерегулярно появляется в различных местностях Средней Европы, а у нас — в северной и средней полосе, редко —

^ на юге (добывался в „Аскании-Нова» и в б. Ананьевском уезде). Впрочем эта птица всюду редка.

Взрослый кречет похож по окраске на сокола. Общий тон окраски верхней стороны тела у него серовато-бурый с дымчато-