Охота за детьми
Владимиру Путину передадут 130 тыс. подписей против ювенальной юстиции
Движение «Суть времени» известного политолога Сергея Кургиняна, отметившегося весной выступлениями на «антиоранжевых» митингах, требует пересмотреть находящийся в Думе проект закона «О социальном патронате». Кургинян заявил «Известиям», что в нынешней редакции закон лоббирует «педофильская мафия».
Представители российских общественных организаций «Суть времени», Ассоциация родительских комитетов, «Народный собор», «Профсоюз граждан России» писателя Николая Старикова и некоторые другие за четыре месяца собрали более 130 тыс. писем от граждан России, которые высказались против ювенальной юстиции. 24 сентября десятки коробок с подписями будут переданы в приемную президента. А за два дня до этого, в субботу, он обещает «собрать тысячи» противников ювенальной юстиции, которые пройдут маршем от метро «Полянка» до Центрального дома художника, где запланирован митинг.
В последние годы в России все сильнее разгораются споры о целесообразности введения специализированной судебно-правовой системы защиты прав несовершеннолетних. Для нее создается система судов, рассматривающих уголовные, гражданские, административные дела, где одной из сторон является несовершеннолетний. К примеру, в компетенции таких судов рассмотрение вопросов о безнадзорности детей. Сегодня на территории страны уже существует порядка десяти судов, где для рассмотрения дел несовершеннолетних действует специализированный судебный состав. Противники нововведений говорят, что она вызовет массовый отъем детей у родителей под надуманными предлогами.
В интервью «Известиям» Сергей Кургинян объяснил, почему он против ювенальной юстиции, что ждет от Владимира Путина, почему принятие законов грозит политическому строю и что можно предложить в качестве альтернативы.
Новое протестное движение
— Как вам удалось собрать столько подписей?
— Подписи собирали в городах и поселках. На митингах, пикетах (их по стране было около сотни), в скверах, электричках, в других местах. Даже, знаю, по свадьбам — когда молодые выходят, и все радуются, что вот создана новая семья. Все это зафиксировано, интернет полон роликов, где видно, как это происходит. Вот, скажем, 9 сентября прошел митинг в Екатеринбурге, он принял резолюцию. Подписали представители общественных движений, родительских комитетов и епархии. Страна не принимает этих «ювенальных» нововведений, протестует.
Какие-то сумасшедшие начинают говорить, что письма с подписями не собраны, что это блеф. Так есть же данные людей и их живые подписи! Сейчас у нас уже собрано порядка 130 тыс. подписей. Думаю, что, когда будем передавать, их будет за 140 тыс. Впервые в истории России собрано столько писем протеста.
— Наверное, пришлось потратиться на оплату работы сборщиков?
— Никаких профессиональных сборщиков мы не привлекали и никаких денег не тратили. Но у нас действительно несколько тысяч добровольных сборщиков. Эти люди сами проявляют инициативу и делают все за свои средства. Они сами печатают листовки, чтобы собрать подписи. Повторяю, это тысячи сборщиков.
— Почему не пошли по более популярному сегодня и простому на первый взгляд пути — сбору подписей в интернете?
— Мы настоящие письма собирали, потому что так серьезнее. Потому что в интернете может собирать и ленивый. А потом там скажут, что это не настоящие, это «боты». А тут живые подписи, адреса. Можно проверить подпись каждого.
— Представители каких организаций были задействованы?
— Кроме нашей «Сути времени» активно работала Ассоциация родительских комитетов. На митингах объединялись «Народный собор», «Профсоюз граждан России» Николая Старикова, Русская Православная Церковь. Многие епархии давали свое благословение на это. У нас более чем в 100 городах есть активисты. Но особенно меня впечатляет, когда люди буквально в одиночку действуют. Вот совершенно слепой человек в Вышнем Волочке собрал 400 подписей. вот женщина в маленьком городке под Новосибирском — более 500. Дети, семья — это такая тема, она не оставляет безразличными. Мы общественная сила, объединяющая небезразличных.
«Выведу тысячи сторонников»
— Чего вы и ваши сторонники добиваетесь?
— Как чего? Мы не хотим внедрения в России ювенальных технологий. Они очень серьезно противоречат ценностям нашего общества, нашей культуре. Да вообще-то и здравому смыслу. Обездоленным детям, нуждающимся семьям помогать надо — но не также! «Ювенальный» подход — а вводимое законодательство основано именно на нем, как бы те, кто его двигает, не прикрывались иными словами вроде «патроната» — выделяет ребенка и вторгается в права семьи. Рушит ее, ее неприкосновенность, ее право на воспитание. Там ведь речь не об особых неблагополучных случаях — обо всех нас.
И это не случайные юридические недоработки. Задумка серьезная и с последствиями. Об этом было очень точно сказано в Открытом письме, которое ваша газета летом публиковала. Тогда его подписали 42 известных деятеля науки и культуры. Академики, народные артисты. Сейчас — за последнюю неделю — под тем письмом появилось около ста новых подписей.
Последствия могут быть катастрофическими, начнется отложение от Москвы. Я только вернулся из Архангельска — там уже какие-то «поморы» возникают. Кто-нибудь думал, что на севере России начнут отделяться? И мы говорим, что есть другая Москва. Я не собираюсь сейчас миллионы выводить — я выведу те тысячи своих сторонников, которые пройдут колонной. И пусть потом никто не говорит, что мы не собирали людей с тем, чтобы добиться изменений. Мы требуем альтернативного варианта, настоящей, открытой, национальной дискуссии. Такое не может приниматься кулуарно.
— То есть ювенальное законодательство может иметь и политические последствия?
— Против этих законов, я говорил, уже существует широчайший протест. Прежде всего регионы, где исповедуют ислам. Значит, мы нарвемся на политические последствия. Сейчас уже бунты салафитов (это сторонники «халифата» на территории России) начались в Татарстане, Дагестане. Русско-кавказские столкновения в станицах. Теперь на это еще наложится вторжение в семьи?
Думаете, в исламских семьях кто-то пустит в дом органы опеки? Им перережут горло. Но и русские мужики говорят: представитель органов опеки войдет в мою квартиру — я его уложу, а потом посмотрю что делать. Грубейшее вторжение в семью нанесет колоссальную нестабильность. Очумевшая и обезумевшая Москва, от которой нужно отлагаться, — вот что будут думать. И делать. Церковь этого тоже категорически не принимает. По всем приходам идет протест. Зачем власти подрывать то, на что она опирается?
Кто хочет забрать детей
— Как такой законопроект, если он действительно настолько скандальный, оказался в Госдуме?
— Совершенно очевидно мощное педофильское лобби. Оно международное. Все серьезные аналитики между собой говорят о том, что у этого закона есть педофильское слагаемое. Представьте себе, что это все пойдет большими волнами. Красивая картинка? Теперь она наложится на картинку с ВТО. Кроме того, на Западе, откуда наши взяли пример при написании этого закона, узаконено право передачи детей гомосексуальным парам. Кто прежде всего хочет забрать детей — тот, кто не может иметь своих! Ну, пусть у них там свои подходы, и они это допускают. А Россия страна традиционная. Ну что, нужно нарваться на бунт? Я не понимаю!
— Какие еще, по-вашему, проблемные места в этом законопроекте?
— Органы опеки заинтересованы в том, чтобы было как можно больше неблагополучных семей. Чем больше их будет, тем больше денег им выделят. Это хуже, чем коррупция! Чиновники будут бороться за то, чтобы получить как можно больше бюджетных средств. То есть начнется охота за детьми. Вы понимаете, что это такое? Очень долго говорили о Павлике Морозове. Там, конечно, история была совершенно особая. Но теперь они хотят массово натравливать детей на родителей. К этому детей побуждают. Уже издают плакаты соответствующие. Кстати, на какие деньги, налогоплательщиков? Это что такое?
— Что вы предлагаете?
— Нужна общественная дискуссия, нужны альтернативные эксперты, нужно уточнение всех формулировок в этих законопроектах. У нас есть альтернативные предложения. В частности, четкая формулировка, ограничивающая права на вмешательство в семью. Хотя бы фиксация жестоких побоев и строго перечисленных вариантов крайнего неблагополучия, позволяющих очень деликатно во что-то вмешиваться.
А в предлагаемых законах все размыто до безобразия. Нельзя допускать возможности, что поводом для отъема детей может послужить отсутствие в холодильнике мяса. Ведь есть же вегетарианские семьи! Уточните, в каких крайних случаях можно вмешаться и степень допустимости вмешательства. А также наказание за превышение, за выход за рамки. Иначе будет беспредел, охота за детьми. Ведь у нас криминальная страна, людей будет забирать мафия!
— Власть услышит?
— Все ждут этого, и я не знаю, что будет, если это не услышат. Мы создали ситуацию, при которой власть не сможет не отреагировать. Ведь и умнейшие люди страны против этого и самые широкие массы. Повторяю еще раз: Путин обещал, что если будет собрано 100 тыс. подписей в интернете, то необходимо отдельное рассмотрение. Мы соберем 150 тыс. подписей. Он хочет миллион? Будет собран миллион.
Власть все время говорит о том, что нужна обратная связь. Сотни тысяч писем — это и есть обратная связь.
Нажмите «Подписаться на канал», чтобы читать «Завтра» в ленте «Яндекса»
Шестой выпуск «Голос. Дети»: «Всё, началась охота за ребёнком»
19 марта на Первом канале вышел шестой выпуск восьмого сезона телепроекта « Голос. Дети ». Этот выпуск стал предпоследним в этапах «слепых прослушиваний».
Первой участницей выпуска стала семилетняя Сафина Шафигулина из Самары.
«Как я люблю эту песню», — на первых нотах песни «Опять метель» прокомментировала Светлана Лобода. Она, в итоге, к девочке и повернулась. А Егор Крид добавил: «Я постоянно слышу эту песню, как поют в караоке, под утро обычно. И сегодня я впервые услышал, как эту песню поют красиво».
13-летний Филипп Литвинов из Москвы, несмотря на зажигательный рок-н-рол песни «Johnny B. Goode», не смог покорить наставников.
«Мне показалось, что оркестр вас затмил», — пояснила ситуацию Лобода. Но юмор и позитивность парня наставники отметили.
Ещё одной участницей «из старших» стала Ева Поклонская из Новороссийска. Уже в самом начале песни «It’s a Man’s Man’s Man’s World» Баста оценил её мощный голос.
Ну а на заключительных аккордах решили повернуться и Лобода с Кридом. «Уважаемая Ева, поёте вы просто шикарно», — не сдержался Егор Крид. И хотя Баста и был первым, кто повернул кресло, девушка выбрала всё же команду Крида.
«Мистер энергия» (по мнению Крида) Кирилл Томилин из Москвы в детстве мечтал стать полицейским, но потом всё же склонился к музыкальной карьере. Мальчик вышел с песней «Царевна» Дмитрия Колдуна.
Его исполнение этой баллады оценили Баста и Егор Крид. Команда последнего и пополнилась мальчиком.
Ялкы Сака приехала на проект из Турции. Имя девочки означает «свет в море». Папа у девочки турок, а мама — русская. И русский язык девочка знает всё же лучше турецкого. Песню Уитни Хьюстон «I Have Nothing» из фильма «Телохранитель» девочка исполнила так, что к ней повернулись все трое наставников (к единственной в этом выпуске).
За Ялкы началась настоящая рубка. Баста акцентировался на том, что он повернулся первым и что он является тренером победителя прошлого сезона. «Я сейчас сразу же поняла и увидела картинку, что я могла бы с вами петь в финале», — не отставала Лобода. А Егор Крид намекнул на то, что у него в августе в Турции концерт и было бы здорово, если бы девочка там смогла тоже выступить. «Всё, началась охота за ребёнком», — подытожил Баста. Хотя даже в этой ситуации Егор Крид не удержался от шутки перед решением участницы. «Не забудьте сказать „Я вас всех очень сильно люблю и уважаю“», — эту фразу, действительно, слишком часто приходится слышать от исполнителей на проекте. Девочка выбрала Лободу.
Семилетняя Стефания Ростовцева из Москвы исполнила на французском «Pardonne-moi ce caprice d’enfant». Но к ней никто не повернулся.
При этом Лобода, когда увидела девочку, очень огорчилась. Оказалось, что малышка снималась в её клипе «Moloko» .
Елена Чеснокова (14 лет, Подольск) с песней «Белым снегом» также не попала в проект.
«Вы поёте, создавая атмосферу», — тем не менее похвалила её Лобода. Но её смутила потенциальная сложность с выбором последующего репертуара для девушки. А Баста подбодрил её тем, что Елена уже готова для взрослого «Голоса».
К Владиславу Тюкину из Санкт-Петербурга с песней «Feelings» повернулась Светлана Лобода.
«С такой подачей я сразу поняла, что не могу не повернуться», — призналась она.
14-летняя Кира Гоголадзе из Владимира выбрала песню «Contigo en la Distancia».
Её сильный голос оценил Баста. Кира стала единственным пополнением его команды. «Хорошо, хороша», — порадовалась за коллегу Лобода.
По результатам шестого выпуска в команды тренеров вошли следующие 6 участников:
Баста (+1 исполнитель): Кира Гоголадзе
Егор Крид (+2 исполнителя): Ева Поклонская, Кирилл Томилин
Светлана Лобода (+3 исполнителя): Сафина Шафигулина, Ялкы Сака, Владислав Тюкин
На русских детей объявлена охота?
В западных странах на русских детей объявлена охота, — заявляет в видеообращении россиянка Римма Салонен. Три года назад финский дипломат выкрал ее сына и вывез в Финляндию. Слова матери, которая безуспешно борется хотя бы за право общаться с ребенком, можно было бы счесть слишком эмоциональными, если бы не многочисленные факты, подтверждающие их.
«12 апреля — ровно три года со дня трагедии моей русской семьи. Этот день был как первый удар колокола. Сегодня ко мне обращаются русские мамы из Финляндии, Германии, Норвегии, Новой Зеландии, Франции, Италии, Дании, Австрии и многих и многих стран. Антон стал неким символом — трагедии русских семей на западе.
Сегодня русских детей стали красть во всех странах. Кража Антона из России показала миру, что запад не только не стыдится красть наших детей, запад превратил это в плановое отчуждение русского биоматериала. Коммуны и муниципалитеты соревнуются друг с другом, кто больше «детских голов» отберет у русских матерей. А руководители стран вызывают мэров на ковер, чтобы укорить их за то, что мало отобрали в прошлом месяце или за минувший год.
Это чума третьего тысячелетия. О которой уже недостаточно просто говорить. Об этом надо кричать. Нас, русских матерей, на западе держат на поводке. За нами следят опеки всех стран. К нам приставляют охранников и детских надзирателей Буквально все страны мира охотятся на русских девочек и мальчиков. Этот Армагеддон — поле боя за будущее человечества. Вот, с чем я столкнулась здесь, на западе», — говорит Римма Салонен в своем видеообращении.
Ее слова полностью подтверждает финский правозащитник Йохан Бекман, чьей основной заботой с недавнего времени стала помощь русским гражданам, у которых финские власти пытаются отнять детей. По словам Йохана, с подобными обращениями и просьбами о помощи ему звонят буквально каждый день.
Вот последний случай. В минувшие выходные в квартиру к россиянке Валентине Путконен ворвались четверо: двое полицейских, врач и медсестра. Женщину насильно, в наручниках отправили в психиатрическую больницу. Формальный повод — жалоба соседки. На самом деле, по словам Йохана Бекмана, женщина давно уже раздражала финские власти тем, что боролась за своих трех детей, которых у нее отняла служба опеки. Причины для подобного решения: якобы мать шлепнула сыновей, а дочери не разрешила съесть сладкий десерт перед едой.
На этом основании суд лишил ее родительских прав. Но женщина продолжала обращаться в суды и к правозащитникам, помогала другим россиянкам, попавшим в аналогичную ситуацию. Видимо, потребовались более серьезные меры, чтобы угомонить активность матери.
«Никаких судебных решений отправить ее на принудительное лечение не было. Диагноз один — она русская. И этого достаточно. Глядя на то, как грубо обращаются с русскими женщинами в судах, как нарушают все их права, я понимаю, каково было быть евреем в фашистской Германии. Сегодня быть русской матерью в Финляндии просто опасно», — делает вывод Йохан Бекман.
Не только в Финляндии. Психиатрический «диагноз», который за глаза «ставят» работники социальной службы русским матерям, становится самым веским и распространенным аргументом для того, чтобы отнять у них детей. Елена Устюжанина несколько лет назад вместе в мужем переехала в Новую Зеландию. Спустя какое-то время пара развелась, и муж, женившийся на местной жительнице, решил отнять у бывшей жены дочь. Женщина пыталась не пустить полицейских, когда те пришли, чтобы забрать ребенка. Но стражи порядка сломали дверь, приковали мать наручниками к кровати, чтобы она не смогла сопротивляться, и увезли девочку.
Целый год женщина ежедневно выходила на демонстрацию с плакатом, на котором было написано требование вернуть похищенного ребенка. На днях местный суд вынес решение передать шестилетнюю девочку под полную опеку отца и мачехи. Родной матери (в документах суда ее называют «матерью по рождению») запрещены какие-либо личные контакты с дочерью.
В чем же так провинилась женщина, что ее лишили права не только воспитывать девочку, но даже хотя бы изредка видеться с ней и говорить по телефону? Все претензии суда строятся на заключении психолога, общавшегося с ребенком. По словам этого эксперта, девочка, которая больше года не видит мать и никак не общается с ней (женщине было разрешено лишь посылать ей почтовые открытки), говорит, что не хочет с ней встречаться. Также мать обвиняют в том, что она могла ударить дочь, ссылаясь при этом не на заключения врача, а на неких анонимных свидетелей.
Психолог настаивает, что не только личные встречи матери и дочери нежелательны, но и телефонные разговоры между ними связаны с риском. Дело в том, говорится в заключении суда, что если почтовые открытки, которые посылала Елена дочери, просматривались и тщательно редактировались, то во время разговоров по телефону будет сложно контролировать тон матери. И это, по мнению психолога, может нанести травму девочки.
Кстати, об открытках. Особое возмущение опеки вызвала одна из них, в которой Елена написала: «Добро победит зло», — что немедленно было интерпретировано как убеждение матери, что девочка вернется к ней. Это стало еще одним поводом требовать, чтобы Елена прошла психиатрическую экспертизу. Ссылки женщины на культурные различия в том, какими способами она борется за возвращение ребенка (теми же одиночными протестами), с точки зрения суда, лишь подтверждают, что «не произошло никаких изменений в том, каким образом мать смотрит на окружающий мир».
По мнению суда, согласие женщины на психиатрическое обследование, а также на соответствующую терапию, помогло бы ей лучше узнать внутренний мир дочери, а также стать более безопасной для нее. В этом случае суд смог бы рассмотреть возможность их встреч. То есть общение матери с ребенком напрямую увязывается с ее «лечением».
В Финляндии, по словам Йохана Бекмана, некоторые русские женщины, которых отправили на «лечение» в психиатрические больницы, попросту пропали, и их судьба неизвестна. Драмы Риммы Салонен и Елены Устюжаниной всколыхнули многих русских матерей, живущих в других странах, и заставили их говорить о своих собственных трагедиях. Сегодня это, похоже, единственный способ хоть как-то обратить внимание общества на эту проблему.
Читайте самое интересное в рубрике «Общество»
Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен
Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.