Исследование: древние женщины могли охотиться наравне с мужчинами

Девять тысяч лет назад женщины охотились на животных наравне с мужчинами — такую гипотезу выдвинули антропологи из Калифорнийского университета, сообщает Science Alert. Исследование ученых опубликовано в научном журнале Science Advances.

По-новому взглянуть на занятия древних людей ученые смогли благодаря находке — они обнаружили на территории современного Перу останки женщины, которую похоронили девять тысяч лет назад вместе с охотничьими атрибутами. По мнению команды, это и ранее сделанные открытия дают основание предполагать, что женщины того времени занимались не только собирательством и уходом за потомством.

«Эти выводы как бы подчеркивают идею о том, что гендерные роли, которые мы воспринимаем как устоявшиеся в современном обществе — или которые многие воспринимают как устоявшиеся — могут быть не такими естественными, как это кажется», — сказал изданию Рэнди Хаас (Randy Haas), доцент кафедры антропологии и ведущий автор исследования.

В захоронении ученые обнаружили множество наконечников для стрел, а также инструментов для разделки животных — скорее всего, эти предметы положили рядом с человеком, потому что он пользовался ими при жизни. Сначала команда приняла останки за мужские, но анализ показал, что в могиле лежала именно женщина. Как и другие охотники, она питалась в основном мясом.

Находка поставила перед учеными новый вопрос: есть ли и другие доказательства того, что женщины охотились вместе с мужчинами? Изучив данные о захоронениях в Северной и Южной Америке, они обнаружили 27 человек, похороненных рядом с инструментами для охоты: 16 останков принадлежали мужчинам, а еще 11 — женщинам (включая найденную недавно в Перу) . Значит, предположили авторы исследования, группы охотников в древних обществах могли состоять на 30—50 процентов из женщин.

Первобытные охотницы: могло ли в доисторическую эпоху существовать гендерное равенство?

Мужчины добывают мясо, а женщины собирают ягоды и укачивают младенцев — такое представление о распределении ролей в доисторических сообществах прочно закрепилось в науке и зачастую служит аргументом против гендерного равенства в наши дни. Но многочисленные останки древних людей свидетельствуют об обратном: женщины охотились на крупных животных наравне с мужчинами. О первых женщинах-охотницах и о том, почему многие ученые до сих отрицают факт их существования, рассказывает журналистка Nаtional Geographic.

Археолог Рэндалл Хаас из Калифорнийского университета в Дейвисе отчетливо помнит, как в 2018 году он и его команда нашли в Перуанских Андах захоронение, датируемое 7000 годом до н. э.: рядом со скелетом человека лежали разнообразные орудия, использовавшиеся древними охотниками на крупных животных, — от метательного оружия до инструментов для обработки шкур. Хаас и его коллеги сразу поняли, что перед ними останки выдающегося охотника, занимавшего высокое положение в сообществе.

Но ученых ждал сюрприз. Когда они исследовали скелет в лаборатории, оказалось, что он принадлежит женщине. Более того, женщины-охотницы вовсе не были исключением из правил: изучив данные о захоронениях в Северной и Южной Америке, археологи обнаружили, что от 30 до 50% охотников на крупных животных были женщинами.

Новое исследование стало поворотным моментом в многолетней дискуссии о разделении труда по половому признаку в доисторическую эпоху. Однако некоторые ученые и раньше утверждали, что «традиционные» гендерные роли в древних сообществах — миф.

Находка, сделанная в Перу, — далеко не единственная в своем роде. Археолог Памела Геллер из Университета Майами говорит: «Данные есть давно. Вопрос только в их интерпретации».

Раскопав захоронение, археологи обнаружили 24 каменных орудия, в том числе наконечники копий для охоты на крупных животных, увесистые камни для дробления костей или снятия шкур, круглые камешки с заостренными краями для соскабливания жира, очень острые маленькие осколки для резки мяса и комки красной охры, использующейся для защиты шкур. Вокруг захоронения были найдены фрагменты костей древних животных — предков современных ламы и оленя.

Изначально ученые предположили, что обладатель всех этих инструментов был мужчиной, который занимал высокое положение в сообществе, возможно, даже был вождем. «Я признаю свою ошибку, — говорит Хаас, который работает в этом регионе с 2008 года. — Я сделал такой вывод потому, что он согласовывался с моим представлением о мире ».

Сделанное в 2018 году открытие действительно ставит под сомнение представление о том, что в доисторические времена мужчины были охотниками, а женщины — собирательницами.

Это представление сформировалось в ходе изучения современных сообществ охотников и собирателей, в которых мужчины чаще занимаются охотой, а женщины — воспитанием детей, говорит Ким Хилл, специалист по эволюционной антропологии из Университета штата Аризона.

По словам Геллер, некоторые археологи на протяжении десятилетий утверждали, что неправильно делать выводы о гендерных ролях в доисторических сообществах на основании данных об устройстве современных сообществ.

«Большинство ученых исходят из того, что в доисторических сообществах существовало разделение труда по половому признаку, — говорит она. — Потом они обнаруживают на костях женщин следы охоты, а в захоронениях — охотничий инвентарь и не знают, как это объяснить».

Выявляя подобные несоответствия, «ученые, как правило, закрывают глаза на факты», добавляет Геллер.

Логично предположить, что к участию в древней охоте привлекалось максимально возможное количество взрослых членов сообщества — независимо от их пола. Когда ребенок переставал питаться молоком матери, женщина могла выходить на охоту, говорит археолог Кэтлин Стерлинг из Бингемтонского университета. Это было возможно и в период кормления грудью при условии, что другие женщины помогали матери заботиться о потомстве.

Озадаченные своим открытием в Перуанских Андах, Хаас и его команда занялись изучением отчетов о более ранних раскопках на обоих американских континентах. Оказалось, что уже было найдено немало захоронений женщин, в которых находился охотничий инвентарь, однако все эти находки были неоднозначными. В одних случаях невозможно было точно определить по останкам пол человека, в других — были ли останки и орудия погребены вместе, в третьих — найденные в могиле наконечники копий могли быть орудиями убийства, захороненными вместе с жертвой.

Всего на территории обеих Америк было найдено 429 захоронений с охотничьими орудиями. Установить пол по останкам удалось в 27 случаях: 11 скелетов, включая найденный командой Хааса, принадлежали женщинам, 16 — мужчинам, то есть количество мужских и женских захоронений с охотничьими орудиями было примерно одинаковым.

Однако не все убеждены, что похороненная 9000 лет назад женщина при жизни была охотником. Ким Хилл считает, что погребальный инвентарь мог быть помещен в могилу по религиозным причинам.

Ему возражает Стерлинг:

«Находя охотничьи орудия в могилах мужчин, мы, как правило, не сомневаемся в том, что они принадлежали похороненному в ней человеку. А вот когда факты противоречат нашим представлениям о гендерных ролях, такие вопросы сразу же возникают».

Найденный в могиле инвентарь очень разнообразен: он включает в себя как простые осколки, которые можно получить разбиванием крупных камней, так и трудные в изготовлении наконечники копий. По словам Хааса, это указывает на то, что орудия не были подношением богам, а использовались похороненным человеком при жизни. Эта версия, добавляет Стерлинг, косвенно подтверждается тем, что за последнее время на территории обеих Америк было найдено немало других захоронений женщин с охотничьим инвентарем.

Охотницы

Если вы считаете, что главная функция женщины – быть хранительницей домашнего очага, знайте, что это не всегда так. Есть народы, у которых охота была не только и мужским занятием, но и женским.

У удэгейцев, потомков чжурчжэней, проживающих в долине бассейна реки Бикин, до недавнего времени было достаточно чёткое разделение обязанностей: на мужчине были охота и рыболовство, в то время как женщина занималась домашним хозяйством и всем, что Владимир Клавдиевич Арсеньев, путешествующий по Уссурийскому краю, назвал «обрабатывающей промышленностью», то есть приготовлением пищи, установкой жилища и пошивом одежды.

Однако даже в конце XIX века удэгейскую женщину на природе трудно было назвать беспомощной: она была прекрасно приспособлена к жизни. Так, если мужчина говорил жене о том, что он убил изюбра и его надо принести домой, она легко находила оленя по следу, перетаскивала домой, после чего свежевала. При этом, насколько бы сильно женщина ни была загружена по хозяйству, мужчина ей не помогал. Наравне с мужчинами хрупкие девушки управлялись с лодкой оморочкой.

Серьёзные изменения в разделении труда между мужчиной и женщиной произошли уже в советское время, начиная с 1930–1940 годов. Тогда стали появляться женщины-промысловики, потому что мужчины уходили на фронт. С этого времени охота перестала быть исключительно мужской профессией. Сейчас среди охотников, проживающих в долине бассейна реки Бикин, за которыми закреплены участки, три женщины.

В село Красный Яр я впервые попала в 2004 году. Первое, что меня поразило, это тайга и практически полное отсутствие дорог: ехали мы по лесовозной, которую дорогой можно было назвать с натяжкой. Мы остановились у знакомых. Тогда я наслушалась рассказов о жене одного охотника Асе Смирновой, которая целый месяц провела в тайге вместе с мужем. Как правило, эти рассказы сопровождались комментариями, что охотница «белке в глаз попадает». Я долго не могла понять смысла этого выражения, а оказалось, что белке надо было попадать в глаз, чтобы не испортить шкуру.

В 2011 году, когда я опрашивала местных жителей об их отношении к лесозаготовкам, которые планировались в верховьях Бикина, я познакомилась с удэгейкой, хрупкой женщиной, которая работала на почте и рассказывала мне с энтузиазмом: ««Сейчас я в основном занимаюсь работой и воспитанием внуков. Но как только выйду на пенсию, буду охотником-промысловиком, это моя мечта детства». Отвечая на вопрос, какое влияние бы оказали лесозаготовители, она сказала: «Если река обмелеет, я не смогу добираться на моторной лодке до Охотничьего, где я занимаюсь охотой». Времена меняются, и теперь среди удэгеек есть охотницы.

У народа эвенков, которые живут на территории Якутии, Бурятии, Амурской области и Хабаровского края, исторически охотничьим промыслом занимались в равной мере как мужчины, так и женщины. Первыми игрушками как у мальчиков, так и у девочек уже с трёх лет были ножи. Эвенки учили детей охотиться с детства, объясняя, как определять по следу животных, как ставить самострелы и петли. Ввобучении детей участвовали и кажчины, таженщины.П

Если мужчина уходил в тайгу, дома всё равно оставляли ружьё, потому что непонятно было, когда он вернётся, а женщина должна была уметь себя защитить и накормить детей в случае чего. Как правило, существовало разделение по объектам охоты: мужчина охотился на крупного зверя (медведя или копытных), а женщина – на мелких животных, очень часто участвовала в пушной охоте. Далеко и надолго, если есть дети, не уйдёшь.

Охота на птиц серьёзным занятием среди эвенков не считалась, как правило, уток добывали по мере надобности. У подростков ружьё было с 12 лет. Например, часто достаточно было настрелять дичи на ужин. Надежда Яковлевна Булатова, эвенкийка, рассказывала, как в детстве, когда они останавливались в палатке, родители просили добыть несколько уток для ужина.

Как правило, охотой занимались в одиночку, для чего требовались смелость и выносливость. Чтобы охотиться на мелких животных, можно было уезжать ненадолго без ночёвки. Чаще всего объектом промысла становились зайцы или белки, на которых охотились с помощью капканов и петель. Чтобы правильно ставить капканы, необходимо было уметь читать по следам. Даже когда появились ружья, на белок охотились с помощью лука, чтобы не испортить шкуру. Утром ставили ловушки, после чего надо было идти и проверять, нет ли добычи. Так проходил весь день. Вся продукция шла в ход: из шкур шили одежду, мясо употребляли в пищу.

Часто женщины охотились на соболя. Если брали с собой собаку, сначала её обучали. После чего собака загоняла соболя на дерево, а дальше уже дело меткости: надо было попасть из ружья. Добытых соболей сдавали.

Среди женщин-охотниц всегда было разделение: те, кто охотились профессионально (таких мало), и те, кто охотились иногда для себя. Как правило, охотницы-промысловики встречались реже: это были одинокие женщины без детей, которые уезжали на месяц, оставаясь в зимовье. Такие девушки часто работали наравне с мужчинами. Для обмундирования женщинам необходимы были лёгкие лыжи, легче, чем у мужчин, и топоры. «У нас бабушка Аня так охотой занималась», – добавляет Надежда Яковлевна. На зимнюю охоту эвенки часто ездили на оленях, или же использовались лыжи. На оленях ездили все: мужчины, женщины, дети.

Ещё одним народом, у которого охотой занимались не только мужчины, но и женщины являются селькупы, которые живут в Томской области. Как и эвенки, селькупские девушки охотились на мелкую дичь, на зайца и белку, уток. На водоплавающих уток, а также ондатр, выдр и бобров всегда ставили ловушки. На глухаря охотились оригинальным способом: когда глухари засыпали в снегу, раскапывали снег и сворачивали им шею.

Если вам понравилась статья — подпишитесь на канал .

Женщина на охоте – нонсенс или норма?

В старые времена считалось женщина на корабле – к кораблекрушению! Женщина же на охоте — к удаче или… ?

Читая недавно в каком-то журнале историю о том, как очередная американка охотилась где-то на Алтае на трофейных горных баранов, озадачился вопросом – почему европейки и американки нередко увлекаются охотничьими путешествиями, бывают в Африке и стреляют там не только газелей Томпсона, бывают в Канаде, на Аляске, на Камчатке, где также предпочитают лосей с медведями, уткам с гусями?

И в то же время, почему наши же российские, порою даже весьма состоятельные барышни, как правило, относятся к охоте с большой прохладцей? Неужели американки круче? Хоть никогда и не имел близких отношений с североамериканскими представительницами прекрасного пола – никогда в это не поверю, потому, что с нашими прекрасными представительницами, общался и путешествовал довольно много, по этому достаточно хорошо изучил их игривые характеры, повадки, вернее пардон, конечно – пристрастия!

Итак, тот факт, что в целом американки богаче россиянок во многие и многие разы, к сожалению пока не оспорим и с точки зрения путешествий имеет огромное значение. Мои деньги – моя свобода, есть у них такая или похожая по смыслу пословица. Но ведь охотничье путешествие может быть не только в Африку, но и, например, в соседнюю область. В этом случае бюджет путешествия будет по карману почти любой работающей в городе и тем более имеющей там свой бизнес россиянке.

Так почему же наши преуспевающие соотечественницы в своем подавляющем и абсолютном большинстве, штурмуют турецкие и египетские курорты, топят свои деньги в Красном и других морях, занимаясь модным дайвингом. В выходные же предпочитают отдаваться соляриям, фитнесам и шопингам, зачастую таская за собой, ополоумевших от этого занятия мужей, друзей и других особей мужского пола, коим только и остается утешать себя мыслями, что все это и делается подругами как раз для них же самих.

Никаких проблем для женщин в получении охотбилетов и разрешений на оружие сейчас нет. При наличии знакомств и связей эти вопросы решаются теперь за пару дней, а у вип персон и вообще за пару часов. При этом пол новоиспеченных охотников и владельцев оружия никого не волнует и никакого значения не имеет. Но все же нет у нас пока женского охотничьего бума, как, например, есть женский бум автомобильный и все тут. Правда этот последний бум не редко как раз и кончается всякими не серьезными дорожными бум – бум.

В чем же кроется такая вот нелюбовь к охоте большинства женщин из русских селений. Проанализировав свой опыт и всю имеющуюся у меня информацию, делаю вывод – как раз в том, что наши останавливающие слона на скаку и легко отрывающие ему потом хобот героические женщины как раз зачастую и любят охоту в нас мужчинах, а не себя в охоте, как эгоистичные и фиминистичные американки.

Наши женщины, не смотря ни на какие времена, будут прощать любимым не только такие полезные для здоровья, но отрывающие от семьи увлечения, как охота с рыбалкой, но и нередко пьянство, поход налево или направо, да и вообще все что угодно. Эта жертвенность – национальная черта характера и с ней уже, наверное, ничего не поделаешь – это в генах.

Про сельских же русских женщин и охоту говорить и вовсе не приходиться. Этим женщинам зачастую нужно ставить прижизненные памятники, потому что они успевают или успевали не только одновременно горбатиться на колхозной ферме, вести свое хлопотное хозяйство, воспитывать детишек, но еще и не редко вытирать сопли вечно пьяному от постоянных и многочисленных мыслей – деревенскому философу мужу.

Как-то не до охоты им конечно, но уж если муж сельский охотник или рыбак – это, как правило уважается женами, правда за частую сопровождается добрыми фольклорными подколками, вроде такой: — Кто всю жизнь рыбу удит, у того никогда ни хрена не будет!

Как и у всех остальных людей у женщин имеются свои характеры, которые могут быть похожи один на другой, но все же неповторимы. Одна будет сидеть в лодке и скучать глядя на неподвижный поплавок вашей удочки, считая это пустым время препровождением, другая в такой же ситуации будет радостно рассматривать лилии с кувшинками, будет любоваться пейзажами, и в конце концов попросит выдать ей удочку, а если и не попросит то все равно будет счастлива.

И в том и в другом случае, любая из них может быть неплохой хозяйкой, хорошей матерью и заботливой женой. На моей памяти походы на охоту сопровождались тремя дамами.

Две из них были со мной на тяге по одному разу. Первый раз в жизни, лет в двадцать, будучи в деревне с небольшой компанией, позвал на тягу свою симпатичную коллегу по работе, с которой только-только еще начали посматривать друг на друга.

Тогда, на тяге, пришлось отдать ружье еще одному парню с работы – не охотнику, пошедшему с нами прогуляться. Из елового островка нам было отлично видно, как этот товарищ проводил с открытым ртом с десяток куликов, так и не успев выстрелить ни по одному из пролетавших прямо над головой.

Мне тогда было не до вальдшнепов, иначе бы их поголовье сократилось как минимум вдвое. Второй раз взял на тягу свою первую жену уже после совместно прожитых лет пяти. Она никогда не проявляла никакого интереса к охоте, дичь называла не иначе как мертвечиной и к ней не прикасалась, а тогда вдруг, будучи в деревне, решила сходить со мной на зорьку. Сидя на складном стуле, она тоже с открытым ртом наблюдала как один за другим падали налетающие и облетающие меня вальдшнепы.

фото с hunter.ru

Тогда взял из пяти пять, шестью выстрелами. Такой результативности из расчета патрон – вальдшнеп у меня больше никогда не было. Пять вальдшнепов и даже больше за зорьку мне сбивать доводилось, но выстрелов при этом было гораздо больше. Жена тогда была не на шутку взволнована от азарта увиденного, но впрочем, этим же вечером все и забыла.

А вот другая моя спутница так увлеклась охотой, что теперь неплохо стреляет из двуствольной двадцатки, мелкокалиберного карабина и даже самостоятельно добыла несколько вальдшнепов. Время от времени, если позволяют дела с нами ездит, ни кому не мешает, не ноет, к тому же быстро решает вопросы всегда отвлекающей походной кухни. Может пошутить, а то и подколоть любого из моих охотничьих компаньонов, словом совершенно органично влилась в наш коллектив, став его уважаемым и даже можно сказать желанным представителем.

В большинстве же случаев мужики только радуются отсутствию, скажем обобщенно — подруг, на охоте. Ведь как порою бывает необходимо развеяться, немного отдохнуть друг от друга, слегка попьянствовать у рыбацкого либо охотничьего костра с друзьями, избавившись от почти неизбежной в таких случаях распилки мозгов, а то и просто побыть наедине с самим собой, не спеша подумать обо всем…ведь