Малый охотник

В. Коммунаров, капитан 1 ранга. Журнал «Моделист-конструктор» № 7 — 1984 год.
Чертежи подготовлены по разработкам В. Анкудинова
Рисунок «Малый охотник» СК-065 В. Матросова

«„.Бессарабский фронт. В ночь на 26 июня группа наших войск при поддержке речной флотилии форсировала Дунай, захватила выгодные пункты, 510 пленных, двух офицеров, 11 орудий и много снаряжения».
Эта сводка Совинформбюро относится не ко времени победного наступления наших войск, а к лету 41-го, когда Советская страна сдерживала превосходящие силы фашистского агрессора на обширном фронте от Баренцева до Черного моря. Однако именно в эти первые, самые трудные дни Великой Отечественной наши воины-пограничники смогли Не только остановить врага, но и перешли в наступление, форсировали Дунай и, захватив несколько населенных пунктов на территории врага, десять дней удерживали их.
Маршал Советского Союза Н. И. Крылов в книге «Не померкнет никогда» писал об этом беспримерном подвиге дунайцев: «Насколько я знаю, больше нигде на всем фронте советскому солдату не довелось в то время ступить на землю врага и хоть ненадолго на ней закрепиться. »

ДЕСАНТ НА ЗЕМЛЕ ВРАГА

«Мир от войны отделила хлесткая пулеметная очередь. Пули прошили борт и надстройку нашего охотника, совершавшего боевой дозор на Дунае, не задев, по счастью, ни командира, ни вахтенного. Лейтенант В. Тимошенко умелым маневром вывел катер из-под огня и укрыл его за островом Степовым. Поступивший вскоре приказ внес ясность: это не провокация, это — война. »
Так вспоминал первые дни войны Герой Советского Союза Григорий Куропятников, бывший минер и пулеметчик «малого охотника» СК-125. Удивительная боевая судьба выпала на долю этого легендарного катера, первого из пограничных кораблей на Черном море, ставшего гвардейским. А началась она так, как записано в журнале боевых действий вахтенным начальником: «. 22 июня 1941 года. Новая Килия, 7.50. Получил приказание уничтожить вражеский пикет. В 7.53 открыл огонь по пикету. В 7.58 прекратил огонь. Пикет уничтожен. »
Первая успешная операция «охотника» воодушевила моряков. Поэтому они с большим подъемом встретили новую задачу, поставленную перед соединением, — высадить десант на вражеском берегу Дуная.
СК-125 шел головным. Моторы работали на малых оборотах, и течение сносило катера с левого берега на правый под небольшим углом. Противник открыл беспорядочную стрельбу, но тут по сигналу капитан-лейтенанта И. Кубышкина наши корабли «врубили» моторы на полную мощность и, перестроившись с кильватерной колонны в строй фронта, о ревом рванулись к берегу, поливая врага шквальным огнем.
СК-125 без потерь высадил первый эшелон десанта. И вдруг сигнальщик В. Потапов закричал: «Воздух!» Гул в небе нарастал. В лучах слепящего солнца показались два бомбардировщика в сопровождении трех истребителей, Стервятники стали пикировать на катера, которые в ответ открыли огонь из пулеметов и орудий. Один из бомбардировщиков внезапно вспыхнул и, не выходя из пике, взорвался в плавнях.
Река кипела от взрывов и осколков, среди этого хаоса волчком крутился СК-125, умело управляемый командиром и рулевым. Прекрасную боевую работу показали в бою комендоры Скляр, Перевозников и Максимов: когда один из истребителей атаковал катер, пулеметные и пушечные трассы с «охотника» буквально прошили крылья с черными свастиками. Самолет загорелся и над островом Даллер взорвался. Участь сбитых, видимо, устрашила уцелевших фашистских стервятников, и те убрались несолоно хлебавши.
Вслед за захватом 23 и 25 июня пограничниками 79-го измаильского погранотряда населенных пунктов Сатул-Ноу и Пардино внезапным и дерзким ударом был взят основной опорный пункт врага в городе Килия-Веке. И если в бою на мысе Сатул-Ноу пограничники разгромили две роты гитлеровцев и взяли в плен семьдесят фашистов, то в Нилии-Веке наша победа была еще внушительней.
Смело и отважно сражались моряки-пограничники оперативного десанта под командованием старшего лейтенанта И. Михайлова. За проведение этой операции он и капитан-лейтенант И. Кубышкин были награждены орденами Красного Знамени.
Успех первого десанта окрылил не только моряков-пограничников, он вселял в советских людей веру в то, что врага можно и должно бить на его же территории.
После дерзкой высадки десанта в Килии-Веке СК-125 под непрерывным огнем вражеских батарей провел в один из дунайских портов баржу с горючим. Благодаря этому наши катера прорвались из гирла Дуная в Черное море. Вслед за ними боевой корабль пришел в Одессу. А вернулся он на Дунай только через три года.

СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ ВАХТЕННЫЙ ЖУРНАЛ

Много подвигов совершили в период Великой Отечественной войны члены экипажа СК-125. И то, что уже в первые дни боев моряки катера смогли одержать ряд побед над врагом, было результатом их стремления к совершенствованию боевого мастерства, закалки в морских походах еще мирного времени, в дни службы по охране государственной границы.
«Малые охотники» типа МО-4, к числу которых принадлежал «125-й», были спроектированы в 1936 году как развитие предыдущей модели — МО-2. Как и предшественники, МО-4 имели круглоскулый корпус с развалом бортов в носовой части и подъемом днища в корме. Материал корпуса — дерево. Силовая установка «охотника» — трехвальная.
Катер с бортовым номером «125» был спущен на воду в 1938 году. До декабря 1941 года входил в состав 1-гоЧерноморского отряда морпогранохраны, впоследствии переименован в СК-065. Надежно охранял морские и речные границы нашей страны его экипаж. Ни одному вражескому катеру или шлюпке не удавалось подойти незамеченным к нашему берегу.
За высокое боевое мастерство и бдительную службу по охране границы экипаж катера не раз отмечался в приказах командования пограничных войск.
За годы войны СК-065 прошел более 30 тысяч миль. Сражался за Одессу и Севастополь, высаживал десанты на Малую землю и Эльтиген, дрался под Новороссийском и Керчью, участвовал в освобождении Крыма и в боях на Дунае. 250 раз конвоировал транспорты с войсками и грузами, отразил свыше 300 атак с воздуха. На боевом счету комендоров три сбитых и шесть подбитых фашистских самолетов. Обстрелы вражеских берегов, боевые дозоры, уничтожение мин, схватки с катерами противника. И это далеко не полный перечень. Вот, например, как отражено суровое лето 1942 года в лаконичных строках вахтенного журнала.
1 июня 1942 года. В составе конвоя — танкер «Громов» с бензином. В 18.35 вышли из Туапсе в Севастополь.
2 июня 1942 года. 18,00. Атакует Ю-88. Затем еще четыре атаки по два-три самолета с разных сторон. Отбили.
20.30. Семь торпедоносцев. Дали залп. Те сбросили две торпеды, одна из них попала в «Громова». Столб взрыва — 4Х1 метров. Увидели в огне шлюпку, подтянули ее к себе на бросательном конце. Приняли на борт 17 человек с капитаном.
11 июня 1942 года. В 22 часа вышли из Новороссийска с «Грузией» в составе конвоя в Севастополь. 12 июня в 20.20 начались атаки бомбардировщиков. 15 «Юнкерсов-88», 11 атак. Налетали одновременно по два, по три. Когда стемнело, появились торпедоносцы.

На диво спаянным и умелым был экипаж «морского охотника» с бортовым номером «065». Каждый из моряков владел двумя-тремя матросскими специальностями и при необходимости мог заменить товарища. С некоторыми из них познакомим вас поближе.
Куропятников. Специальность — минер, пулеметчик. При налете фашистских бомбардировщиков осколком ему оторвало руку, ранило в грудь и голову. Однако пулемет отважного моряка не умолкал. Когда на корме загорелись дымовые шашки и возникла опасность взрыва находившихся там же глубинных бомб, Куропятников одной рукой и зубами развязал крепивший шашни шкерт и сбросил их в воду. За этот подвиг старшина 1 статьи Григорий Куропятников был удостоен звания Героя Советского Союза.
Антоненко. Специальность — боцман. На катер налетали фашистские самолеты. Боцман, стоявший у пулемета, получил шесть ранений осколками, но продолжал стрелять. Когда у пулемета сорвало крышку барабана, Антоненко устранил повреждение, заменив крышку обрезком жести. Еще раз раненный в правую руку и голову, он продолжал стрелять, придерживая пулемет плечом.
Калашников. Специальность — механик. После взрыва буквально у самого борта пятисоткилограммовой авиабомбы на «охотнике» вышли из строя почти все механизмы, были перебиты трубопровод воздухопуска моторов и бортовая сеть, повреждены трубопровод охлаждения вспомогательного мотора и карбюратор. Корпус катера получил сотни пробоин в подводной части.
Первым делом Калашников обеспечил ход катеру, быстро исправив средний и правый двигатели. Когда при очередной атаке вновь вышел из строя средний мотор и в машинное отделение начала поступать вода, механик и мотористы В полузатопленном отсеке все же смогли заделать пробоины, ввели в действие вспомогательный двигатель и водоотливную систему. Откачав 10 тонн воды, мотористы вернули катеру возможность маневра.
Кузьменко. Специальность — моторист. Его боевой пост находился у среднего двигателя и вспомогательных механизмов. Когда в машинном отделении перебило трубы охлаждения и воздухопуска, оперативно отремонтировал их и ввел мотор в строй,
Скляр. Специальность — комендор. Командир носового орудия. При схватке с фашистскими бомбардировщиками наводчик Перевознинов был убит осколками разорвавшейся у борта бомбы. Получил ранения и сам Скляр. Истекая кровью, он все же продолжал вести огонь, заменив при этом наводчика. При взрыве серии авиабомб орудие было сорвано и взрывной волной отброшено к борту. Чтобы оно не свалилось в воду, Скляр вместе с товарищами ползком оттащили орудие на середину палубы; только после этого от большой потери крови герой потерял сознание.
К сожалению, невозможно рассказать подробно о каждом из членов экипажа «охотника». Все они внесли свою славную лепту в боевую биографию «ноль шестьдесят пятого», и военные успехи экипажа по заслугам были отмечены высокой правительственной наградой.
«КОМАНДИРУ ГВАРДЕЙСКОГО СТОРОЖЕВОГО КАТЕРА «СК-065» ГВАРДИИ СТАРШЕМУ ЛЕЙТЕНАНТУ ТОВ. СИВЕНКО. Военный совет Черноморского флота поздравляет вас и весь экипаж катера с высокой правительственной наградой — присвоением вашему катеру высокого гвардейского звания. Экипажу вашего корабля выпала честь первым принять и отразить на Дунае удар врага в ночь с 21 на 22 июня 1941 года. С тех пор личный состав катера честно нес боевую службу по защите Родины. Подвиги пулеметчика Героя Советского Союза Григория Куропятникова, сигнальщика Василия Потапова, комендора Ивана Перевозникова, командира орудия Степана Скляра навсегда войдут в славную историю Черноморского флота. Военный совет Черноморского флота уверен, что «СК-065» с достоинством и честью будет носить гвардейский флаг. Гвардейцы! За Родину — вперед, к победе!»
Телеграмма, подписанная командующим Черноморским флотом вице-адмиралом Л. Владимирским; и членом Военного совета Черноморского флота контр-адмиралом Н. Кулаковым, датированная 30 июля 1943 года,; воодушевила гвардейцев на новые подвиги — ведь до окончательной победы над врагом оставалось еще долгих два года.

Тактико-технические данные:

Длина наибольшая — 26,9 метра.
Ширина наибольшая — 4,0 метра.
Высота борта на миделе — 2,7 метра.
Водоизмещение полное/нормальное — 56,0 / 53,5 тонн.
Скорость 25 — 27 узлов.
Дальность плавания полным ходом / 10-узловым ходом — 340 / 800 миль.
Мощность — 3х850 л.с.
Экипаж 24 человека.

две 45-мм полуавтоматических пушки, два 12,7-мм пулемета ДШК, два бомбосбрасывателя, 8 больших и 28 малых глубинных бомб, 6 дымовых шашек (МБДШ), шумопеленгатор «Посейдон».

I — гюйс-шток со штаговым огнем, 2 — леерное ограждение, 3 — шпиль, 4 — контроллер шпиля, 5 — рубка, 6 — сирена, 7 — антенный ввод, 8 — мачта с ходовыми огнями, 9 — сигнальный прожектор, 10—катерный компас, 11—ветровое стекло, 12—главный магнитный компас, 13 — пенные огнетушители, 14 — лучевая антенна, 15 — лотковый бомбосбрасыватель, 16 — корзина под дымовые шашки, 17 — флагшток с нижним кильватерным огнем, 18 — патрубок газовыхлопа, 19 — привальный брус, 20 — фальшкиль, 21 — иллюминатор, 22 — гребной вал, 23 — кронштейн гребного вала, 24 — гребной винт, 25 — перо руля, 26 — цепной палубный клюз, 27 — цепной стопор Легофа, 28 — футшток, 29 — сходня, 30 — ящик с сигнальными флагами, 31 — шлюпка ял-2, 32 — минные рельсы, 33 — люк, 34 — якорь Холла, 35 — киповая планка, 36 — кнехт, 37 — вывод камбузной дымовой трубы, 38 — дымовая труба, 39 — 45-мм артиллерийское орудие, 40 — кранец первых выстрелов, 41 — люк, 42 — поручень, 43 — спасательный круг, 44 — бортовые отличительные огни, 45 — противопожарный шланг, 46 — машинный телеграф, 47 — веха, 48 — съемный лист над первым машинным отделением, 49 — пулемет ДШК, 50 — вентиляционный раструб, 51 — световой фонарь, 52 — съемный лист над вторым машинным отделением, 53 — вентиляционный раструб, 54 — малые глубинные бомбы, 55 — стеллаж, 56 — большие глубинные бомбы, 57 — морские дымовые шашки (МБДШ).

ВСПОМНИМ ГОДЫ БОЕВЫЕ

«Учитесь доблести у славных катерников Игоря Чернышева!» — писала в дни войны газета ленинградских комсомольцев «Смена». Имя молодого офицера, первого кавалера ордена Александра Невского в Военно-Морском Флоте, было хорошо известно балтийцам. Наш корреспондент, капитан 2-го ранга В. Науменков взял интервью у автора книги «На «морском охотнике» капитана 1-го ранга Игоря Петровича ЧЕРНЫШОВА.

Капитан-лейтенант И. П. ЧЕРНЫШОВ

— Как вы попали на «морской охотник»?

— Катерником я стал совершенно случайно, — рассказывает И. П. Чернышов. — Мечтал о службе на эскадренных миноносцах, но в первые дни войны выбирать не приходилось. Очень скоро огорчения сменились глубоким удовлетворением. Мы, необстрелянные лейтенанты, попали в самую гущу боевых событий. Почти каждый выход в море превращался в острую дуэль с самолетами, катерами и береговой артиллерией противника, когда от командира требовались инициатива, смелость, дерзость, решительность.

Что можно сказать о катере как о боевом корабле? Если бронекатера уместно назвать «мини-линкорами», торпедные — «мини-эсминцами», то «морские охотники» — «мини-крейсерами». Впервые деревянные сторожевые катера появились у пограничников, но высокие качества — мореходность, скорость, маневренность — открыли им широкую дорогу. После некоторой модификации и установки противолодочного вооружения они стали истребителями подводных лодок, знаменитыми «морскими охотниками».

Катер имел трехслойную деревянную обшивку с прокладками из перкаля. Девять водонепроницаемых отсеков делали его удивительно непотопляемым — бывали случаи, когда катера приходили на базу даже с оторванным носом. Три руля и три двигателя обеспечивали высокий ход и надежное управление. Удачными были и обводы корпуса. Крохотный МО не опрокидывался в шторм, легко всходил на волну. Мачты мы срезали, «подводный выхлоп» у двигателей уменьшал шум катера — все это было очень важно для внезапных и скрытных действий, особенно ночью.

— Какова история ваших первых орденов?

— За успешные бои с авиацией противника, самым жестоким и опасным врагом катерников, были награждены все комендоры. На счету только у нашего катера было семь сбитых самолетов. Но самый удивительный успех выпал на долю старшины первой статьи Александра Фролова, награжденного позже английским королем именной золотой медалью. Одним выстрелом он сбил два бомбардировщика противника, участвовавших ранее в захвате Крита. Снаряд попал в едва отделившиеся от фюзеляжа бомбы. Страшный взрыв разорвал в клочья первый Ю-88, а вслед за ним из облака взрыва с оторванным крылом выскочил его ведомый и тут же рухнул в море.

Вскоре пришла поздравительная радиограмма от Военного совета флота. Не успели мы ее прочитать, как нас атаковали двенадцать «мессершмиттов». Фашисты решили в отместку уничтожить катер, но, потеряв две головные машины, вынуждены были повернуть обратно.

Уже на базе мы узнали о награждении командира дозора — старшего лейтенанта Михаила Амусина и командиров обоих катеров орденами Красного Знамени. Вместе со мной награжден был и мой товарищ старший лейтенант Юрий Азеев.

Орденом Александра Невского был отмечен ночной бой нашего дозора с отрядом катеров противника-

— Ваше отношение к судомоделизму?

— Судомоделизм для молодежи не игра, а начало серьезного приобщения к технике, истории, морским традициям. Для старшего поколения — выражение своих чувств. Каждый моряк хранит память о корабле, на котором он служил, плавал, воевал. Журнал «Моделист-конструктор» делает доброе дело, публикуя чертежи кораблей нашего флота, воспитывая у молодежи гордость за дедов и отцов, высокие патриотические чувства.

Хорошо было бы, если б журнал поддержала промышленность. Во всем мире выпускаются и находят спрос крупноформатные пластмассовые наборы для изготовления моделей знаменитых клиперов, фрегатов, броненосцев. Появление в широкой продаже наборов-серий: «Исторические корабли русского флота», «Корабли революции», «Корабли Победы», «Современный военный и морской флот» с радостью встретили бы многие любители моря. Они могли бы украсить интерьеры квартир и кают, стать экспонатами школьных и краеведческих музеев, сувенирами.

ДЕРЗКИЙ, СТРЕМИТЕАЬНЫЙ «МО»

. «Морские охотники» в великой отечественной войне стали лидерами «малой морской войны», малой, но протекавшей с ожесточением и большой кровью.

В. Ф. ТРИБУЦ, адмирал, командующий Краснознаменным Балтийским флотом в годы Великой Отечественной войны

В нашей стране «морские охотники» типа МО-4 были созданы по специальному заданию Главного морского штаба в годы второй пятилетки. При длине 26,9 и ширине 4 м их водоизмещение было около 56 т. Неуязвимые благодаря малой осадке, небольшим размерам и маневренности (два двигателя по 1300 л. с. сообщали скорость до 25 узлов), эти корабли предназначались для действий против вражеских подводных лодок в прибрежных районах. Они были вооружены двумя 45-мм пушками, двумя пулеметами ДШК калибром 12,7 мм, глубинными бомбами и снабжены шумопеленгаторами.

Великая Отечественная война расширила сферу боевого применения «охотников» — с первых и до последних дней они несли нелегкую боевую службу. «Морские охотники» высаживали десант и разведчиков в тылах противника, подавляли огневые точки врага; ходили в дозоры и охраняли протраленные фарватеры; совместно с торпедными катерами ставили мины у вражеских берегов, зачастую вступая в неравный бой с катерами фашистов и их самолетами. Наконец, неутомимые МО охраняли транспорты в конвоях, сопровождали подводные лодки до точки погружения и встречали их после похода.

КОНЕЦ ФАШИСТСКОЙ СУБМАРИНЫ

— Прямо по носу подводная лодка, дистанция один кабельтов! — раздался из переговорной трубы голос акустика Песцова.

— Атака подводной лодки! Большая серия! Глубина взрыва пятнадцать метров! Товсь! — командует старший лейтенант Александр Коленко, командир МО-103.

Над морем разнеслось завывание сирены. Секунда, другая — и «охотник» уже мчится к месту бомбометания. Минер Куприянов мгновенно устанавливает на взрывателях указанную глубину. Его руки застыли на рычагах сбрасывания бомб, взгляд устремлен на мостик. Рулевой Калинин словно прирос к штурвалу, катер идет точно по струне. Коленко то и дело бросает взгляд на секундомер: стрелка прыжками приближается к отметке. Вот она скакнула последний раз.

— Бомба. Бомба. Бомба.

Громадные черные цилиндры скатились в кипящее за кормой море. Через несколько секунд катер вздрогнул от первого сильного толчка, за ним последовали остальные. Поверхность моря вспухла огромными пенистыми холмами, выбрасывавшими вверх, словно гейзеры, высокие столбы водяной пыли. По взрыхленной взрывами воде серыми кругами расходилась муть, поднятая со дна.

— Соляр! — закричал сигнальщик.

Все увидели жирную темно-коричневую кляксу, растекшуюся на месте недавних взрывов глубинных бомб.

Коленко круто разворачивает катер на боевой курс. Снова рев моторов и упругий ветер в лицо.

— Бомба. Бомба. Бомба.

Новая, еще большая, чем в первый раз, порция соляра растекается на поверхности. Потом появляется громадный воздушный пузырь, который выталкивает шесть тел.

— Подобрать! — коротко бросает старший лейтенант и заходит в рубку. В вахтенном журнале появляется лаконичная запись: «30 июля 1944 года 19.26. потоплена подводная лодка противника, взято в плен 6 человек. Выставлена веха».

— Товарищи командиры! — сказал старший лейтенант Дмитрий Глухов. — Распоряжение Ставки Верховного Главнокомандующего об оставлении Севастополя вам известно. Нашему отряду «морских охотников» поручено прорваться к мысу Херсонес и принять на борт последних защитников черноморской твердыни. Этот поход последний.

— Понимаем! — ответил за всех лейтенант Анатолий Яковлев.

— Учтите, — продолжал Глухов, — пробиваться к берегу придется под огнем противника. Подготовьте личный состав к тому, что будет нелегко. Пусть каждый осознает, на что идет!

— К этому люди готовы, — дружно ответили командиры, каждому из которых едва перевалило за двадцать лет.

На рассвете 1 июля 1942 года семь «морских охотников» покинули Новороссийский порт и взяли курс на Севастополь. Отряд возглавлял МО-029, на борту которого находился старший лейтенант Дмитрий Глухов,

На другой день вскоре после полуночи показались развалины Херсонесского маяка. Над крутым скальным обрывом то и дело вздымались багрово-желтые сполохи тяжелых разрывов. Над берегом, над притихшей водой метались быстрые огоньки трассирующих пуль. Враги ожесточенно палили по узкой кромке Херсонеса — последней пяди севастопольской земли.

Луна предательски освещала бухту, в ее свете корабли были слишком заметной мишенью. Обнаружив «охотников», противник начал обстрел, пытаясь преградить путь к причалу.

Прорвались. Взяли первую партию раненых. «Только бы не больше сорока пяти человек, — думал Глухов. — Иначе до Новороссийска не дойти». Вот уже на борту тридцать, сорок, пятьдесят человек. А раненых все грузят.

— Семьдесят, — доложил боцман.

«Морской охотник» отошел от причала, развернулся на середине бухты и стал уходить в море.

. Наступил рассвет. Вражеские бомбардировщики, казалось, только и ждали этого. Звено за звеном заходили они на корабль. Встречая на своем пути завесу заградительного зенитного огня, пикирующие бомбардировщики отваливали в сторону и снова атаковали с другого направления. Водяные смерчи вздымались то слева, то справа. «Морской охотник», весь изрешеченный, маневрировал между ними, продолжая опасный путь.

Стиснув зубы, Глухов управлял маневрами поврежденного корабля. Наконец отбита и эта атака. Еще не остыли стволы пушек и пулеметов, а стервятники вновь нависли над кораблем. Снова высокие столбы воды стали подниматься у бортов МО-029.

— Смотрите! Смотрите. — выкрикнул кто-то рядом с Глуховым. — Один готов!

Гитлеровцы разъярились. На бреющем полете они прошли над самой палубой, расстреливая корабль из пушек и пулеметов. Вода у бортов вскипела, покрылась пеной.

Вдруг исчезло привычное содрогание палубы. Командир понял: перестали работать двигатели.

— Осколком перебило бензопровод, — прохрипел в переговорной трубе голос механика Ивана Нестеренко.

На стоящий без движения корабль густым градом сыпались бомбы. Их осколки секли деревянные борта, разили людей.

Повреждение удалось устранить. Заработали моторы. И снова корабль с боем прорывался через завесу вражеского огня.

. Атаки стервятников прекратились только с наступлением темноты. Еще полсуток хода, и в полдень 3 июля 1942 года корабли вошли в Новороссийский порт.

ДВОЕ ПРОТИВ ДЕСЯТИ

«23 мая 1943 г. 23.43. На севере обнаружены силуэты вражеских катеров. Боевая тревога. 23.56. Сблизились с катерами противника на дистанцию 15 кабельтовых. Открыли огонь. 24 мая 1943 г. 00.54. Заняли свое место на линии дозора. Отбой боевой тревоги».

(Запись в вахтенном журнале МО-303)

— Николай. Каплунов. Видишь катера? — прокричал старший дозора с МО-303 старший лейтенант Игорь Чернышов командиру МО-207.

— Их пропускать на большой фарватер нельзя. Скоро пройдет конвой, и в море будут выходить подводные лодки. Ясно?

— Строй уступ! Стреляй в упор! В случае чего — таран!

Взревели моторы, и катера устремились на противника. Расстояние быстро сокращалось.

— Катера идут в двух кильватерных колоннах! — встревоженно доложил сигнальщик Корольков.

«Вот тебе раз! — мелькнула мысль у Чернышева. — Значит, двое против десяти! Отступать поздно, да и нельзя — позади фарватер!»

— Радист! Передайте: «Вступили в бой с десятью катерами!»

— Правый борт. курсовой. фугасным, орудия зарядить! — скомандовал командир катера. — Огонь!

Тишину ночи нарушили залпы орудий и треск пулеметов. Первым добился успеха катер Каплунова. Снаряды орудий Цимбаленко и Живора попали в борт ближайшего катера. Задрав форштевень, он накренился и пошел ко дну.

По МО-303 прошла пулеметная очередь, со звоном разбилось ветровое стекло на мостике.

Бой разгорался все сильнее. Катер Каплунова оказался в огненном кольце. Со всех сторон к МО-207 пунктирами тянулись огненные трассы. Дав самый полный ход, маневрируя между вздымающимися от снарядов столбами воды и продолжая вести орудийно-пулеметный огонь, катер пошел на таран вражеского корабля, закрывавшего ему выход.

На мостике у штурвала убит рулевой Алексей Ивченко. На его место встал помощник командира лейтенант Лобановский. Раненный в ноги Трофим Баженов ведет огонь из пулемета по катеру противника. Но силы оставляют Баженова, его пулемет умолкает. Заметив это, Алексей Фролов быстро перебегает от своего пулемета к пулемету товарища. С этого момента Фролов ведет огонь из двух пулеметов. Раненый Баженов, лежа на палубе, набивает ему пулеметные ленты.

Фашистский катер не выдерживает и отворачивает, но успевает выпустить пушечно-автоматную очередь по мостику МО-207. Каплунов, вторично раненный, падает. Лобановскому снарядом отрывает ногу. Осколки снаряда попадают в машинный телеграф. Моторы начинают работать на разных режимах. Стремглав Фролов бросается на мостик и принимает командование катером.

Жарко на верхней палубе, нелегко и мотористам. Взрывом снаряда перебит кабель. Гаснет свет. Обливаясь потом, Василий Бычков, Александр Чулин и Александр Чижов обеспечивают движение корабля, работая в темноте, на ощупь.

«Надо во что бы то ни стало прорваться и занять место между катерами и фарватером», — решает Чернышов и командует:

— Полный ход. Держать на второй от головы катер. Таран!

Освещенный вспышками выстрелов вражеский катер растет буквально на глазах. Три других вражеских катера, отстреливаясь из пулеметов, круто поворачивают на обратный курс, В этот момент рявкает носовое орудие, его снаряд вонзается в борт фашистского катера там, где находятся топливные цистерны. В воздух взметнулся смерч. МО-303 с ходу врезается в хаос пламени, щепок, кусков металла.

Не выдержав губительного огня «морских охотников», уцелевшие фашистские катера отходят под прикрытием дымовой завесы.

«Морские охотники» строились серийно, и тем не менее многие из них заметно отличались друг от друга. В чертежах показаны изменения, внесенные моряками, но сохранена типичная для большинства «морских охотников» схема противолодочного вооружения (для удобства осмотра палубы на боковой проекции не показаны кормовые леерные стойки правого борта).

Дело в том, что катер И. Чернышова, как и некоторые другие, был дооборудован для постановки и траления мин. В связи с этим бомбосбрасыватели пришлось снять. Большие глубинные бомбы по четыре в ряд уложили вдоль бортов. Там же разместили и тральщики — параваны. Перенесен был к правому борту кормовой флагшток (на нем несли флаг и на ходу). По проекту катера имели две мачты, но от второй отказались — она мешала при стрельбе. Укорочена была и первая мачта, которую использовали как стойку-опору для антенн. Второй опорой антеннам служили кормовой флагшток или дополнительная стойка в передней части рубки.

Бои с самолетами показали необходимость вести огонь из пулеметов на оба борта. Пулеметы могли вращаться как угодно, но на узком катере наводчику мешали леерные стойки. Тогда моряки разрезали леерное ограждение и установили откидную площадку у планширя. В бою наводчик, пристегнутый к тумбе ремнем, мог свободно «выходить за борт», вращая тяжелый ДШКа на 360°. Таким же способом были установлены дополнительно два авиационных пулемета, что заметно увеличило огневую мощь корабля. На некоторых МО появились щиты у орудий.