Охота жить

Шукшин Василий Охота жить

Поляна на взгорке, на поляне — избушка.

Избушка — так себе, амбар, рядов в тринадцать-четырнадцать, в одно оконце, без сеней, а то и без крыши. Кто их издревле рубит по тайге. Приходят по весне какие-то люди, валят сосняк поровней, ошкуривают. А ближе к осени погожими днями за какую-нибудь неделю в три-четыре топора срубят. Найдется и глина поблизости, и камни — собьют камелек, и трубу на крышу выведут, и нары сколотят — живи не хочу!

Зайдешь в такую избушку зимой — жилым духом не пахнет. На стенах, в пазах, куржак, в ладонь толщиной, промозглый запах застоялого дыма.

Но вот затрещали в камельке поленья. Потянуло густым волглым запахом оттаивающей глины; со стен каплет. Угарно. Лучше набить полный камелек и выйти пока на улицу, нарубить загодя дровишек. Через полчаса в избушке теплее и не тяжко. Можно скинуть полушубок и наторкать в камелек еще дополна. Стены слегка парят, тихое блаженство, радость. «А-а. — хочется сказать.- Вот так-то». Теперь уж везде почти сухо, но доски нар еще холодные. Ничего — скоро. Можно пока кинуть на них полушубок, под голову мешок с харчами, ноги — к камельку. И дремота охватит — сил нет. Лень встать и подкинуть еще в камелек. А надо.

В камельке целая огненно-рыжая горка углей. Поленья сразу вспыхивают, как береста. Тут же, перед камельком, чурбачок. Можно сесть на него, закурить и — думать. Одному хорошо думается. Темно. Только из щелей камелька светится; свет этот играет на полу, на стенах, на потолке. И вспоминается бог знает что! Вспомнится вдруг, как первый раз провожал девку. Шел рядом и молчал как дурак. И сам не заметишь, что сидишь и ухмыляешься. Черт ее знает — хорошо!

Совсем тепло. Можно чайку заварить. Кирпичного, зеленого. Он травой пахнет, лето вспоминается.

. Так в сумерки сидел перед камельком старик Никитич, посасывал трубочку. В избушке было жарко. А на улице — морозно. На душе у Никитича легко. С малых лет таскался он по тайге — промышлял. Белковал, а случалось, медведя-шатуна укладывал. Для этого в левом кармане полушубка постоянно носил пять-шесть патронов с картечным зарядом. Любил тайгу. Особенно зимой. Тишина такая, что маленько давит. Но одиночество не гнетет, свободно делается; Никитич, прищурившись, оглядывался кругом — знал: он один безраздельный хозяин этого большого белого царства.

. Сидел Никитич, курил.

Прошаркали на улице лыжи, потом — стихло. В оконце вроде кто-то заглянул. Потом опять скрипуче шаркнули лыжи — к крыльцу. В дверь стукнули два раза палкой.

Голос молодой, осипший от мороза и долгого молчания — не умеет человек сам с собой разговаривать.

«Не охотник»,- понял Никитич, охотник не станет спрашивать зайдет, и все.

Тот, за дверью, отстегнул лыжи, приставил их к стене, скрипнул ступенькой крыльца. Дверь приоткрылась, и в белом облаке пара Никитич едва разглядел высокого парня в подпоясанной стеганке, в ватных штанах, в старой солдатской шапке.

— Человек,- Никитич пожег лучину, поднял над головой.

Некоторое время молча смотрели друг на друга.

Парень прошел к камельку, снял рукавицы, взял их под мышку, протянул руки к плите.

— Мороз.- Тут только заметил Никитич, что парень без ружья. Нет, не охотник.

Не похож. Ни лицом, ни одежкой.- Март — он ишо свое возьмет.

— Какой март? Апрель ведь.

— Это по-новому. А по-старому — март. У нас говорят: марток надевай двое порток. Легко одетый.- Что ружья нет, старик промолчал.

— Ничего,- сказал парень.- Один здесь?

— Один. Ты уж спрашивал.

Парень ничего не сказал на это.

— Садись. Чайку щас поставим.

— Отогреюсь малость. — Выговор у парня нездешний, расейский. Старика разбирало любопытство, но вековой обычай — не лезть сразу с расспросами — был сильнее любопытства,

Парень отогрел руки, закурил папироску.

— Хорошо у тебя. Тепло.

Когда он прикуривал, Никитич лучше разглядел его — красивое бледное лицо с пушистыми ресницами. С жадностью затянулся, приоткрыл рот — сверкнули два передних золотых зуба. Оброс. Бородка аккуратная, чуть кучерявится на скулах. Исхудал. Перехватил взгляд старика, приподнял догорающую спичку, внимательно посмотрел на него. Бросил спичку. Взгляд Никитичу запомнился: прямой, смелый. И какой-то «стылый» так — определил Никитич. И подумал некстати: «Девки таких любят».

— Садись, чего стоять-то?

— Так не говорят, отец. Говорят — присаживайся.

— Ну, присаживайся. А пошто не говорят? У нас говорят.

— Присесть можно. Никто не придет еще?

— Теперь кто? Поздно. А придет, места хватит.- Никитич подвинулся на пеньке, парень присел рядом, опять протянул руки к огню. Руки — не рабочие. Но парень, видно, здоровый. И улыбка его понравилась Никитичу — не «охальная», простецкая, сдержанная. Да еще эти зубы золотые. Красивый парень. Сбрей ему сейчас бородку, надень костюмчик — учитель, Никитич очень любил учителей.

— Иолог какой-нибудь? — спросил он.

— Кто? — не понял парень.

— Ну. эти, по тайге-то ищут.

— Как же без ружьишка-то? Рыск.

— Отстал от своих,- неохотно сказал парень.- Деревня твоя далеко?

Парень кивнул головой, прикрыл глаза, некоторое время сидел так, наслаждаясь теплом, потом встряхнулся, вздохнул:

— Долго один-то идешь?

— Долго. У тебя выпить нету?

— Хорошо! А то аж душа трясется. Замерзнуть к черту можно. Апрель называется.

Никитич вышел на улицу, принес мешочек с салом. Засветил фонарь под потолком.

— Вас бы хошь учили маленько, как быть в тайге одному. А то посылают, а вы откуда знаете! Я вон лонйсь нашел одного — вытаял весной. Молодой тоже. Тоже с бородкой. В одеяло завернулся — и все, и окочурился.- Никитич нарезал сало на краешке нар.- А меня пусти одного, я всю зиму проживу, не охну. Только бы заряды были. Да спички.

— В избушку-то все равно лезешь.

— Дак а раз она есть, чего же мне на снегу-то валяться? Я не лиходей себе. Парень распоясался, снял фуфайку. Прошелся по избушке. Широкоплечий, статный. Отогрелся, взгляд потеплел — рад, видно, до смерти, что набрел на тепло, нашел живую душу. Еще закурил одну. Папиросами хорошо пахло. Никитич любил поговорить с городскими людьми. Он презирал их за беспомощность в тайге; случалось, подрабатывал, провожая какую-нибудь поисковую партию, в душе подсмеивался над ними, но любил слушать их разговоры и охотно сам беседовал. Его умиляло, что они разговаривают с ним ласково, снисходительно похохатывают, а сами оставь их одних — пропадут, как сосунки слепые. Еще интересней, когда в партии — две-три девки. Терпят, не жалуются. И все вроде они такие же, и никак не хотят, чтоб им помогали. Спят все в куче. И ничего — не безобразничают. Доводись до деревенских — греха не оберешься. А эти ничего. А ведь бывают — одно загляденье: штаны узкие наденет, кофту какую-нибудь тесную, косынкой от мошки закутается, вся кругленькая кукла и кукла, а ребята — ничего, как так и надо.

Парень усмехнулся себе:

— Доля. Она, брат, как налим, склизкая: вроде ухватил ее, вроде — вот она, в руках, а не тут-то было.- Никитич настроился было поговорить, как обычно с городскими — позаковырестей, когда внимательно слушают и переглядываются меж собой, а какой-нибудь возьмет да еще в тетрадку карандашиком чего-нибудь запишет. А Никитич может рассуждать таким манером хоть всю ночь — только развесь уши. Свои бы, деревенские, боталом обозвали, а эти слушают. Приятно. И сам иногда подумает о себе: складно выходит, язви тя. Такие турусы разведет, что тебе поп раньше. И лесины-то у него с душой: не тронь ее, не секи топором зазря, а то засохнет, и сам засохнешь — тоска навалится, и засохнешь, и не догадаешься, отчего тоска такая. Или вот: понаедут из города с ружьями и давай направо-налево: трах-бах! — кого попало: самку — самку, самца — самца, лишь бы убить. За такие дела надо руки выдергивать. Убил ты ее, медведицу, а у ей двое маленьких. Подохнут. То ты одну шкуру добыл, а подожди маленько-три будет. Бестолковое дело — душу на зверье тешить.- Вот те и доля,- продолжал Никитич,

Только парню не хотелось слушать. Подошел к окну, долго всматривался в темень. Сказал, как очнулся;

— Все равно весна скоро.

— Придет, никуда не денется. Садись, Закусим чем бог послал.

Натаяли в котелке снегу, разбавили спирт, выпили. Закусили мерзлым салом. Совсем на душе хорошо сделалось, Никитич подкинул в камелек. А парня опять потянуло к окну. Отогрел дыханием кружок на стекле и все смотрел и смотрел в ночь,

— Кого ты щас там увидишь? — удивился Никитич. Ему хотелось поговорить.

— Воля,- сказал парень, И вздохнул. Но не грустно вздохнул. И про волю сказал — крепко, зло и напористо, Откачнулся от окна.

Что делать, если не хочется жить

Удары судьбы, сокрушительные провалы и болезненные утраты могут сопутствовать человеку на любом отрезке жизненной стези. Порой бывает, что мир утрачивает краски, пропадает надежда, смысл бытия исчезает. Именно в подобные мгновения желание бороться и продолжать существовать пропадает. И многие начинают задумываться, что делать, если совсем не хочется жить? Такого типа тяжелые моменты, необходимо побороть вопреки всему, даже когда хочется сдаться. Неважно с какими удручающими и тягостными ситуациями человек столкнулся на отрезке жизненного этапа. Важно их влиянию не поддаться. Ведь любой прожитый день с собой приносит что-то новое, прежде непознанное, интересное. Сегодня небо черное и идет гроза, а завтра небосвод заискрится разнообразием красок, отражаемых в теплом солнечном сиянии.

Подобное происходит и в человеческом бытие. Словно, не существует сегодня выхода из сонма навалившихся проблем, но завтра случается нечто, что одним махом разрешает все проблемы. Ведь все реально наладить или исправить, лишь смерть необратима. Поэтому пока человек телесно существует, в нем неизменно обязана теплиться надежда.

Что делать, если не хочется жить – советы психолога

В первый черед, индивиду, задавшемуся данным вопросом, рекомендуется постараться разобраться в происходящих событиях. Разбор ситуации способствует принятию верного решения, планированию конкретных стратегических действий и помогает слегка отвлечься от угнетающих мыслей.

Помимо того, необходимо различать депрессивные настрои или банальную тоску, укладывающуюся в границы нормальности, от настоящей депрессии. Уныние и тоску можно побороть самостоятельно, а депрессивное состояние нуждается в профессиональной коррекции.

Если перед человеком замаячил вопрос: «что делать, если жить больше не хочется», не следует гнать подобные думы от себя, считая их постыдными или неприемлемыми. Проблема не прекращает существовать и оказывать губительное воздействие, если человек делает вид, будто ее нет. Именно на этапе, когда индивид начинает задумываться о надобности дальнейшего бытия, он так остро нуждается в помощи.

Нередко происходит так, что предмет упадочного настроения настолько постыден и запретен, что индивиду приходится существовать годами в депрессивном состоянии. Некоторые не справляются с тяжестью проблем и находят успокоение на донышке бутылки, а другие списывают упадок духа и апатичность на утомление от работы, скрывая недостаток стремлений за обязанностями, оправдывая отсутствие нормальной интимной жизни житейскими проблемами. Подобное тривиальное существование может продолжаться длительный период, пока индивид не осознает однажды, что давно перестал ощущать счастье. Люди за повседневным ворохом проблем, интенсивным ритмом жизни, бесконечной погоней за мнимыми ценностями, утрачивают ценностные ориентиры, теряют цели и понимание смысла существования. Они превращаются в роботов, существующих согласно заданной кем-то программе.

Ошибка большинства человеческих субъектов заключается в шаблонности мышления. Многие следуют по жизни не собственным путем, а навязанным обществом, социальным окружением или родней. Поэтому и работа не доставляет удовольствия, муж давно опостылел, дети стали раздражать.

Поэтому, прежде всего, надобно пересмотреть жизненные цели, собственное времяпровождение, понять, что действительно приносит удовольствие, дарит радость и озаряет счастьем. Когда индивид полностью теряет заинтересованность собственным бытием, утрачивает социальную активность и становится апатичным ко всему, нужно незамедлительно посетить психолога.

Если индивид окунулся в водоворот переживаний после определенной жизненной ситуации, нужно постараться выбраться из такого состояния самостоятельно. Поскольку бездействие приведет к зацикливанию на трудностях, что может ввергнуть субъекта в депрессивную бездну.

Наиболее частым фактором, вызывающим тоску, является зацикливание на определенном неприятном событии. Постоянный водоворот проблем, прокручивающийся в голове, ведение беззвучной внутренней беседы с призрачным оппонентом, представляя возможное течение событий, если бы не произошла конкретная негативная ситуация. Такими мыслями индивид самостоятельно вгоняет себя все глубже в тоску. Невозможность исправить случившееся событие вкупе со страстным желанием изменить происходящее доведут до сумасшествия кого угодно. Прекратить это сейчас – главная цель здоровой психики.

Когда все происходящее настолько плохо и неотвязно преследует единственный вопрос «что делать, если жить больше не хочется», необходимо вспомнить о творчестве. И ограничивать собственную персону в творческой самореализации не нужно. Творчество выгодно своим разнообразием направлений: музицирование, рисование, лепка, вышивание, танцы, вязание. Всякий вид созидательного искусства несет за собой успокоение. Можно выбрать самое элементарное направление, пусть оно будет считаться детским. Главное условие, чтобы хобби дарило радость и удовольствие.

Арт-терапия способствует не только избавлению от депрессивного настроя, но и может выявить склонность к определенному направлению, а котором ранее сам индивид не подозревал. Творческий процесс позволит расслабиться, забыть о горестях, научиться новому. Огромным преимуществом описываемого метода является возможность порадовать близких сувениром собственного производства. А ведь счастье родного человечка равнодушным никого не оставит.

Если ритм бытия позволяет, то рекомендуется взять тайм-аут. Можно уйти в отпуск либо взять пару отгулов, податься на Родину, в горы, исключить все шумные вечеринки, посвятить это время исключительно собственной персоне, не дозволяя себе грузиться проблемами.

Что делать, если не хочется жить, но есть ребенок?

Порой даже у заядлых весельчаков, оптимизм заканчивается и пропадает интерес к бытию. Жизненный путь человеческих субъектов не может состоять исключительно из радостей и положительных моментов. Часто человек встречается на определенных жизненных отрезках с непреодолимыми преградами, горестями, утратами, неудачами. От этого опускаются руки, исчезает стремление к новизне, интерес к происходящему и желание жить. Человека начинает преследовать единственная мысль: «что делать, если совсем не хочется жить, но есть ответственность перед родней, супругом, ребенком».

Столкнувшись с отсутствием надобности жить впервые не стоит гнать навязчивую мысль, делать вид будто ее не существует, нужно осознать, что имеется определенная проблема и начать отыскивать ее корни. Можно постараться откопать первопричину самостоятельно, но надежнее это совершить в компании близкого друга либо психолога.

Прежде всего, надобно четко изложить ситуацию, ввергнувшую в пучину уныния. Далее необходимо уразуметь, что привело к данной проблеме. Часто в горестных переживаниях довольно сложно рассуждать трезво и отстраненно. Вот тут может понадобиться близкий товарищ, которого сложившаяся ситуация не влияет.

Размышляя о собственных проблемах, влияющих на жизненный интерес, неплохо бы задуматься о горестях и бедах, присутствующих в мире. Ведь многим может быть гораздо хуже. Ведь любые финансовые проблемы решаемы, предательство – забываемо, на смену неудачной любви когда-нибудь придет счастливая. Невозможно исправить лишь смерть. Невозможность выплатить кредит – это ничтожно в соотнесении с неизлечимой хворью малыша.

Если пропало желание жить, но есть малыш, то нужно подарить себе возможность отдыха. Можно уехать не непродолжительный период. Это позволит отстраниться от повседневности, услышать себя и поможет отыскать, что именно уничтожает интерес к бытию. Ведь когда известна причина, ее гораздо проще искоренить, нежели пытаться изменить что-либо, не ведая, что породило спад жизненной энергии и апатичность. Помимо того, нужно разуметь, что маленькая кроха нуждается в родителе. А когда в человеческой особи нуждается хотя бы одна живая душа – это уже является смыслом существования.

Чаще всего истоком потери жизненного интереса является отсутствие цели, какой-то установки, мечты-идеи, для реализации которой человек движется, развивается, работает, преодолевает преграды. Такой установкой может быть карьера, дети, мечта о безоблачном счастье рядом с любимым, дети, материальная обеспеченность, путешествия.

Большинство индивидов словно проживают чужую жизнь. Они учатся на специальностях, навязанных родителями, работают исключительно ради материального удовлетворения, забывая о духовном, живут с нелюбимыми партнерами ради сохранения видимости семьи, превращая собственную жизнь в череду переживаний, погоню за материальными благами, попытки урвать хоть капельку счастья.

Смысл существования можно отыскать в служении людям, благотворительности, творчестве. Главной задачей всякого человеческого субъекта является счастье. Человек априори должен быть счастливым. Необходимо научиться видеть счастье в мелочах, радоваться первым весенним лучикам солнца или зимним снежинкам, улыбке ребенка или поцелую возлюбленного, большой зарплате или занятиям излюбленным делом, встрече с другом или чтению увлекательного триллера.

Если у субъекта, утратившего заинтересованность бытием, есть дети, то именно они являются лучшим лекарством от депрессивных настроев. Именно малыши способны помочь справиться с самой тяжелой утратой и непоправимым горем. Чистые душой, добрые и непринужденные в собственном поведении маленькие крохи нуждаются во взрослых. Любое совместное дело с чадом избавит от горестных размышлений на продолжительный промежуток времени. Желание жить всегда просыпается при взгляде на собственного ребенка, ощущении его беззаветной любви и доброты.

Автор: Практический психолог Ведмеш Н.А.

Спикер Медико-психологического центра «ПсихоМед»