Общественные объединения охотников России
К 150-летию первого охотничьего Общества России.
Иллюстрация из архива Антона Журавкова
К середине XIX века в Центральных губерниях России наметилось существенное оскудение дичи. Аграрное перенаселение, крестьянское малоземелье, бедность и недостаток пропитания крестьян, составлявших в те годы подавляющее большинство населения страны, приводило их к необходимости искать побочный заработок в вольной охоте.
Охота осуществлялась всеми доступными средствами, как на территории общинных крестьянских владений, так и браконьерски на помещичьих землях. Считалось даже особым удальством тайком забраться в барский лес и добыть там дичь (А.Ливеровский).
В 1859 году кружок охотников, куда входили 11 участников владевших собственными землями в Московской и смежных губерниях занялся устройством охраны угодий в целях обеспечения охотой своих членов.
В 1860 году кроме упомянутых 11 участников в Общество вступило еще восемнадцать человек. Тогда же на рассмотрение Министра Внутренних Дел был представлен проект Устава Общества, который после ряда административных проволочек был утвержден 25 ноября 1862 г. Первым Председателем был избран известный легашатник С.В. Пенский, которого затем сменил П.А. Бутовский, являвшийся бессменным председателем «Московского общества охоты имени Императора Александра II» в течение почти двадцати лет.
Пенский С.В., первый Председатель «Московского общества охоты имени Императора Александра II»
Крайне удачным для развития всего охотничьего дела России оказался ход, предпринятый членами Общества уже через 3 дня после его регистрации. Они пригласили, а спустя недолгое время и провели для Александра II удачную охоту на медведя, чем обеспечили внимание царя и его дальнейшую поддержку начинаниям Общества.
После этого события изменилось отношение земельных собственников к деятельности Московского Общества Охоты, ставшего одним из лучших в России. Землевладельцы с готовностью стали предоставлять исключительное право охоты в принадлежащих им угодьях Московскому обществу, а Московский губернатор, исправники различных уездов и волостей оказывали всякое содействие в мероприятиях по уничтожению хищников. К 1883 году список мест, арендуемых Московским обществом охоты, значительно расширился. Следуя симпатиям отца, благоволил охотникам Общества «царской» охоты и Александр III.
Второе по старшинству общество «Охотники Осиновой Рощи» было зарегистрировано в С-Петербурге 11 июня, 1864 года.
После отмены крепостного права в 1861 г. с роспуском барских охот охотничья прислуга, получившая вольную и ничего кроме охоты, не умевшая делать усугубила ситуацию с истреблением дичи. Крестьянская реформа 1861 года положила начало процессу быстрого обнищания крестьян. Средний крестьянский надел в России в период с 1860 по 1880 год уменьшился с 4,8 до 3,5 десятин (почти на 30%), появилось множество разорившихся крестьян, сельских пролетариев, живших случайными, в том числе охотничьими заработками – явление, практически исчезнувшее в середине XIX в.
Видя успехи вольных охотников, к ним по выходным и праздникам присоединялись фабрично-заводские рабочие — вчерашние крестьяне. Ведь число выходных и праздников у рабочих составляло 100—110, а у крестьян достигало даже 140 дней в год.
Подыскивая и принимая в свое заведование охотничьи угодья, Московское Общество Охоты сразу устанавливало в них караулы и вводило правила, обеспечивающие охрану территории от социально чуждых охотников из низов и осуществления охоты только для своих членов, а их число к концу 70-х годов достигло 160.
Напряжение, возраставшее в пореформенные годы во всех сферах общественной жизни, не обошло и охотников. В 70-х г. из состава «Московского общества охоты имени Императора Александра II» выделилась группа впоследствии основавшая «Московское Императорское общество разведения промысловых и охотничьих животных и правильной охоты». После утверждения сенатом 3 июня 1872 г. более демократичного Устава Императорского общества объединительное движение охотников стало распространяться по многим губерниям России.
Московское Императорское Общество поставило своей задачей не только упорядочение охоты для своих членов, но и размножение охотничьих и промысловых животных в пределах всей Империи и именно его возникновение послужило стимулом к объединению охотников всей России.
К исходу IXX века, кроме Московского Императорского с его отделениями в 19 губерниях, существовали десятки других объединений охотников по всей тогдашней Российской Империи. В столичном Санкт-Петербурге наиболее заметными были «Первое военное общество охоты», «Общество любителей породистых собак», «Общество поощрения полевых достоинств охотничьих собак и всех видов охоты» (президент — великий князь Николай Николаевич). В Варшаве действовало «Второе военное Общество охоты». В 1894 г. было создано Бобруйское военное Общество охоты и многие другие.
Деятельность таких обществ часто носила сословный характер, обеспечивала охотой в первую очередь знать и всячески поощрялась царскими властями. Им было предоставлено право освобождения от налогов за торговую, издательскую, просветительскую, благотворительную и иные виды деятельности. Общества освобождались от уплаты пошлины за ввоз из-за границы различных орудий охоты. Провоз охотничьих собак и сопровождающих их людей по железной дороге с выставок до мест содержания был бесплатным. В пассажирских вагонах устраивались специальные отделения для перевозки охотников с собаками.
Тем не менее Общества охотников тех времен стали инициаторами разработки (с 1871 г.) и принятия Первого охотничьего Закона в 1892 г., по которому право на охоту удостоверялось тогда государственным именным охотничьим свидетельством, выдаваемым на год. При этом взималась плата в размере 3 рублей. Характер выдачи свидетельства был установлен заявительный, а не разрешительный (5). В книге изданной в 1926 г. «Основы охотоведенья» Д.К. Соловьев называл его «…настоящим полным и охватывающим почти все стороны охотничьего дела законом».
Правда сословность его создателей сослужила ему плохую службу. Этот закон постоянно подвергался критике, так как не давал права охотнику на добытую дичь. Она оставалась собственностью землевладельцев, а беднейшие слои охотников, не имея материальной возможности состоять в различных охотничьих клубах и обществах и арендовать угодья, оказывались
браконьерами на родной земле.
В декабре 1898 г. была издана книга основоположника отечественного охотоведенья А. А. Силантьева «Обзор промысловых охот в России», где автором впервые были высказаны мысли о национализации дичи даже при наличии частного землепользования и широкой демократизации охоты, а также о необходимости принятия нового закона об охоте.
В 1898 г. состоялся Первый Всероссийский съезд охотников, на котором А.А. Силантьев также поднимает вопрос о пеpесмотpе охотничьего закона.
В 1909 г. состоялся Второй Всероссийский съезд охотников. Вся работа съезда была полностью профинансирована царским правительством. На съезде высказывались пожелания, чтобы в новой редакции Закона об охоте хозяйствующими органами охоты должны стать Общества охотников. Они же должны выдавать свидетельства на охоту, им должно быть предоставлено право оформлять протоколы на нарушителей правил охоты, а также закрепление права установления сроков охоты. Также было признано необходимым создание Всероссийского Союза охотничьих организаций.
К 1911 г. в России уже было 310 общественных объединений охотников, куда помимо дворян входили выдающиеся писатели, ученые, врачи, инженеры, артисты общественные, земские и государственные деятели. «Демократичные» взносы во многих из них позволил вступать в общества и отдельным представителям рабочих и ремесленников. Популярность идей правильной охоты, охраны животного мира, создания заповедных территорий широко пропагандировались через многочисленные охотничьи периодические издания того времени.
Все дореволюционные объединения охотников, насчитывали в своих рядах десятки и редко сотни членов каждое, внесли значительный вклад в развитие всех областей охоты и заложили крепкий фундамент к дальнейшим достижениям отрасли.
После Февральской революции, 6 апреля 1917 года в Петрограде состоялось общее собрание охотников, включавшее и питерских делегатов съезда 1909 года, в том числе и А. А. Силантьева. Собрание разделилось на две группы: первая выступала за сохранения права аренды и обособленности действия обществ, образовав «Союз охотничьих обществ», вторая выдвинула лозунг – «охота для всех» и организовала «Петроградский демократический союз охотников», который быстро стал расти численно и организационно. Обе группы сошлись на необходимости объявления дичи государственной собственностью. Право на охотничьих животных и право охоты на них должно было быть отделено от права землевладения, а пользование охотничьими животными регламентироваться государством, а не частными лицами.
Последовавшая вскоре Октябрьская революция подтвердила правоту Петроградского союза. Один из организаторов апрельского собрания, В.П. Валентинов, критиковал первую группу в журнале «Охота для всех» №1 в 1918 году: «К глубокому сожалению, устроители собрания, ни учитывая, ни общего политического положения, ни настроения широких масс демократии, ни ее интересов и пожеланий, старались только удержать за собой позицию неприкосновенности принадлежащих им угодий и дичи, базируясь на абсолютном праве собственности. Стали на совершенно недопустимую точку зрения в революционный период – отстаивания сохранения, причем даже не угодий и дичи вообще, а только «своих» угодий и «своей» дичи».
Советская власть дала мощный толчок развитию общественного движения охотников. Идеи, высказанные в 1898 г. А..А. Силантьевым смогли, наконец, обрести право на жизнь.
Вторым Всероссийским съездом Советов 26 октября (8 ноября н.ст.) 1917 года был принят декрет «О земле». Национализация земли коренным образом решила вопрос об охотничьих угодьях, ставших вместе с обитающими в них дикими зверями и птицами собственностью государства.
16 июня 1918 года Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом и Советом Народных Комиссаров был принят декрет «О лесах», предоставивший всем советским гражданам право охоты.
20 Июля 1920 г выходит подписанный В.И. Лениным Декрет «Об охоте». По этому документу каждый советский человек, начиная с 18 лет, получил право на охоту, а Общества получили охотничье самоуправление с правом выдачи членского билета на право охоты в охотничьих угодьях на всей территории Советской России!
Этим декретом право надзора за соблюдением правил охоты было возложено не только на государственные органы, но и на Общественные охотничьи организации и всех, граждан республики.
Охота впервые стала поистине массовым, общенародным явлением. Состоявшийся в том же 1920 г. I съезд Всероссийского союза охотников, объединил в своих рядах 30 губернских союзов с числом охотников в 468 тысяч.
В 1922 г. военные охотники образовали Всеармейское охотничье общество, а в 1923 г. охотники-работники ОГПУ были объединены в Московском пролетарском спортивном обществе «Динамо».
В феврале 1924 г. I был создан промыслово-кооперативный союз охотников (Всекохотсоюз), который объединил все губернские охотничьи союзы. С 1926 г. по инициативе Всекохотсоюза началась приписка охотничьих угодий к первичным охотколлективам и товариществам охотников и создание широкой сети охотничьих хозяйств. К концу своего существования в 1933 г. Всекохотсоюз объединял в своих рядах более 2 миллионов охотников Советского Союза.
В марте 1932 г. Всекохотсоюз был преобразован во Всесоюзный центр промыслово-охотничьих и интегральных кооперативных колхозных организаций (Союзохотцентр). Ведение охотничьих хозяйств и охотничьего промысла было передано непосредственно колхозам, заготовка пушнины — в ведение Союзпушнины, Общественные объединения охотников были преобразованы в стрелково-охотничьи комитеты и секции, находившиеся в ведение Всесоюзного Совета физической культуры.
Такое разделение охотников, обезличивание охотугодий, отсутствие общественного контроля за браконьерством не пошло на пользу народному хозяйству и в 1958 г. постановление Правительства РСФСР № 336 «О мерах по улучшению ведения охотничьего хозяйства РСФСР» фактически восстановило Российский союз обществ охотников. Воссозданный Росохотсоюз насчитывал в своих рядах около 600 тыс. человек.
Постановление Совета Министров СССР от 11 мая 1959 г. № 478 «О мерах по улучшению ведения охотничьего хозяйства» закрепило охотничьи угодья за государственными, кооперативными и общественными организациями на срок не менее 10 лет.
Утвержденное постановлением Совета Министров РСФСР от 10 октября 1960 г. № 1548. «Положение об охоте и охотничьем хозяйстве РСФСР» объединяло все общества охотников на территории РСФСР в Союз обществ охотников РСФСР (Росохотсоюз). В 1962 г. Росохотсоюз с присоединением объединений рыболовов получил наименование Росохотрыболовсоюз.
Постановление Правительства СССР № 3 от 5 января 1982 г. закрепило право охоты за гражданами, являющимися членами обществ охотников и рыболовов, что вновь способствовало росту числа членов общества в 1988 г. до 2,3 млн. человек. За ними было закреплено около 80 % территории охотничьих угодий. Росохотрыболовсоюз, стал крупнейшей общественной организацией охотников в мире!
Разрушение общественно-политического строя страны, его общественной идеологии и морали вновь вернули наше охотничье дело к исходным рубежам. Вначале жульническое — конкурсное, а затем олигархически — «аукционное» растаскивание общественных угодий современной «знатью» закрепило (уверен временно) победу дикого капитализма в охотничьей сфере.
Вновь «социально чуждые» охотники из низов (теперь кроме рабочих и крестьян пополнившиеся учителями, врачами, инженерно-техническими работниками, да и просто тысячами честных граждан России) оказались вытеснены за границы сохраненных и приумноженных ими охотугодий – фактически за границы своей Родины! Ведь любовь к Охоте и Родине для большинства охотников тождественны.
Отсталые царские чиновники не догадались или постыдились сделать платной рыбную ловлю, но современные жуликоватые «министры-капиталисты» не оставляют и водные ресурсы своим вниманием. Вновь правительственные чиновники, как и в начале XX века не учитывают «…ни настроения широких масс демократии, ни ее интересов и пожеланий», пытаются и экономически и морально подорвать деятельность Обществ. Но нынешних охотников уже не удастся обмануть посулами «бесплатной» охоты в бесхозных «общедоступных» угодьях.
Даже сейчас, несмотря на трудности все больше сознательных Граждан вновь вступает в Общественные объединения охотников, а это значит, что нашему большинству также как нашим дедам и прадедам вновь предстоит бороться за «…право охоты в охотничьих угодьях на всей территории России». Победа будет за нами!
Куда идет МООиР?
«Куда несешься ты? Дай ответ. Не дает ответа». Прошу прощения, что в подзаголовке к своим заметкам переиначил знаменитые слова Николая Васильевича Гоголя. Но лучше, чем классик, по поводу сложившейся в Московском обществе охотников ситуации вопроса не задашь.
Фото Антона Журавкова
А положение, на мой взгляд, более чем серьезное.
Хотя этого не чувствуется после прочтения интервью с председателем правления МООиР В.М. Кирьякуловым (РОГ № 22, 2018 г.).
По его словам, трудности есть, но все это решаемые рабочие моменты.
Но перейдем к цифрам, они главные.
По словам председателя правления, сейчас численность членов общества составляет 50–60 тысяч человек.
Сразу же вызывает удивление такой разброс — плюс-минус 10 тысяч.
Ничего себе! Насколько я знаю, в каждом районном обществе досконально, до одного человека, подсчитывают численность членов, поскольку сейчас это вопрос выживания общества.
Эти данные и предоставляются в МООиР, остается только сложить.
Кстати, в октябре 2018 года в МООиР состоялось совещание, где была озвучена другая численность. Количество членов — всего 34 тысячи.
В юбилейном буклете, выпущенном к 150-летию МООиР в 2012 году, тогдашний президент Рос-охотрыболовсоюза Э.В. Бендерский называл МООиР самой крупной организацией ассоциации численностью в 130 тысяч человек.
То есть за шесть лет общество потеряло порядка 100 тысяч членов. Численность членов, состоящих в районных обществах г. Москвы в настоящее время, составляет всего 8,8 тысячи человек.
Достаточно вспомнить, что недавно только одно Дзержинское ООиР (самое крупное в Москве) насчитывало свыше 12 тысяч членов, сейчас в этом обществе менее одной тысячи человек.
Сокращения угрожающие. За последние два-три года прекратили свое существование из-за малочисленности: общество ОиР Северного АО г. Москвы, «Региональная общественная организация ОиР Юго-Восточного АО», «Балашихинское ООиР, коллектив охотников при Росохотрыболовсоюзе.
Единственная в Москве организация, численность в которой превышает 2 тысячи человек, это Ленинское межрайонное ООиР Юго-Западного АО. А как показывает практика, общество может более или менее финансово стабильно работать при наличии в своих рядах не менее 2 тысяч человек.
Это позволяет ему платить налоги, оплачивать аренду помещения, начислять зарплату сотрудникам, перечислять средства охотничьим хозяйствам. При ликвидации общества часть его членов, конечно, переходит в другие, но, как правило, эта часть составляет не более 50 процентов.
Как говорится, «не в кассу» мне показался ответ на вопрос по поводу возраста членов общества. В.М. Кирьякулов сказал, что средний возраст руководителей — 55 лет. При чем здесь руководители? Не о них спрашивали. Хотя данные по возрастному составу членов общества, конечно, имеются.
Общество стареет. Настоящее время численность так называемых льготников, то есть членов, платящих взносы не в полном размере (а это, в основном, пенсионеры, а также участники локальных конфликтов, чернобыльцы), превышает в Москве 40 процентов.
Как совершенно верно заметил В.М. Кирьякулов, молодежи в охотники приходит мало. А что делает МООиР, чтобы эту ситуацию изменить? Какую работу он проводит для прекращения оттока людей из общества? Сейчас это первейшая задача. Надо признать, что вообще информации о деятельности МООиР нет никакой.
Очень правильным мне показалось, что, говоря о воспроизводстве объектов животного мира, конкретно лося, председатель отталкивался не от общей численности лося в угодьях, а от количества выделяемых лицензий.
А то уже которое десятилетие подряд у нас делается упор на общее увеличение численности охотничьих животных и как-то забывается про отстрел. Тот же пример с кабаном. Как сказал председатель, «развели порядка девяти тысяч, а потом пришла африканская чума».
Но по поводу прихода африканской чумы я слышал несколько версий, в том числе и весьма «экзотических», но ведь хорошо известно, что при перенаселении животных, без должного ветеринарного контроля, рано или поздно начнется эпидемия.
Кабана надо было больше отстреливать, регулировать его численность. Вроде бы и из лицензионных видов его исключили, а с отстрелом ничего не поменялось.
Хорошо, что ситуация с лосем сегодня налаживается, но почему для сравнения с ситуацией нынешней В.М. Кирьякулов дает в пример самые провальные годы по численности лося, а не годы с нормальной и высокой численностью?
Ведь в конце 80-х в угодьях Московской области разгуливало свыше 12 тысяч лосей, следовательно, и отстрел их превышал сегодняшний где-то в два раза. И, даже учитывая сложнейшую ситуацию, сложившуюся в стране в 90-е годы, разве не лежит часть ответственности на МООиР, что в его угодьях не осталось зверя?
Тяжелейшая ситуация сложилась в МООиР с собаководством, и говорить о том, что сейчас собаки легавых пород на подъеме, можно, лишь сравнивая их с другими породами, находящимися в глубоком ступоре. Похоже, Москва теряет статус центра охотничьей кинологии.
О положении в МООиР с рыбалкой председатель говорит, что там «дела обстоят значительно хуже».
Можно сколько угодно говорить о количестве выпущенных в угодья утят, построенных подкормочных площадках, солонцах, организованной охране и т.д., но все это бесполезно, если общество останется без охотников.
А похоже, все к этому идет. За последние шесть лет общество в среднем теряло 17 тысяч членов в год. При сегодняшней его численности и тех же темпах оттока охотников до полного краха осталось совсем немного. Дай Бог, чтобы этот прогноз никогда не сбылся.
В современных условиях практически все вопросы упираются в деньги. Где их взять? Хотелось бы знать, есть ли в МООиР данные, сколько людей с одними только «зелеными билетами» охотится в угодьях общества?
В.М. Кирьякулов приводит цифры, что на открытие сезона в угодья выходит порядка 30–35 тысяч охотников одновременно. При нынешней численности членов общества смело можно предположить, что подавляющее большинство из них членами общества не являются.
Сейчас «зеленобилетники» платят за охоту, по-моему, тройную цену. Сделайте для них десятикратный тариф, пусть платят или вступают в МООиР, на выбор. И не надо будет повышать цены на охоту для членов общества.
А то уже сейчас цена на «мооировского» лося сопоставима с коммерческой, а ведь, чтобы эту лицензию получить, надо еще съездить на отработку, побороться с хищниками, поучаствовать в соревнованиях по стрельбе, расходы на все эти мероприятия сейчас также лежат на охотнике.
Привел в замешательство ответ В.М. Кирьякулова на вопрос: «Какое будущее у МООиР?» Дословно он сказал: «Главное, чтобы было будущее у страны, а мы подстроимся».
Разве кто-то сомневается в будущем России? А по поводу «подстроимся» — что-то очень медленно «подстраиваетесь», товарищи. Да и не подстраиваться надо, а работать.