Соколиная охота у башкир

Охота с ловчими птицами – древнее занятие башкир. Известно, что еще в эпоху средневековья башкиры обеспечивали ловчими птицами правящую элиту Золотой Орды. Об этой традиции есть упоминания в различных источниках XVIII–XX вв.

Охотник с птицей. Занятие для ловких, дерзких, мудрых, настойчивых мужчин. Занятие, во многих странах считавшееся привилегией только высшей знати. Но только не среди гордых, свободных духом башкир, всегда существовавших в гармонии с окружающим миром.

В средневековом Башкортостане стать сокольником мог любой. Только не каждому давалось это искусство. Вот почему с таким почтением и уважением всегда относились к охотникам с птицей. История соколиной охоты уходит корнями во много веков назад. Она была хорошо известна у китайских императоров, царей Персии, на Ближнем Востоке, в средние века пришла в императорские дворы всех европейских династий.

Конечно, первоначально такая охота существовала как способ добывания пищи, но уже в XI веке Фридрих Второй, Римский император, пишет трактат, который на века стал фундаментальным руководством по соколиной охоте. Фридрих называет свой огромный труд, иллюстрированный необычайно яркими и правдоподобными, чрезвычайно точными изображениями птиц и их смотрителей. И такую охоту все чаще начинают называть искусством, мастерством.

Охота с соколами в Башкортостане была занятием башкир с незапамятных времен. Сохранилось немало письменных свидетельств о соколиной охоте в Башкортостане. По своим условиям именно эти территории наиболее подходили для охот с ловчими птицами. Известно, что соколиный двор держал еще Башкорт хан. Постепенно интерес к соколиной охоте, и, прежде всего, со стороны новгородской знати, возрастал. Возрастала и потребность в охотничьих птицах. Спрос на них послужил тому, что начали появляться ловцы пернатых хищников. Ловля хищных птиц становится прибыльным делом.

Сокольник, сокол и охотничья собака – это отличные составляющие охоты, которые создают физическую и духовную связь между человеком и природой. Башкирский фольклор и исторические артефакты, так же традиционные письменные изложения и личные записи, являются свидетельствами этой традиции, насчитывающей века, и черпают вдохновение из глубокой связи между человеком и птицей.

Об охоте сохранились популярные поговорки и нравоучительные повествования, которые до сих пор существуют в национальной культуре башкирского народа. Известно множество артефактов, изображающих башкир верхом на коне или верблюде с охотничьим соколом в руке. Декоративные мотивы на башкирских коврах так же свидетельствуют о давней культуре соколиной охоты в Башкортостане.

Традиционно башкиры использовали в охоте соколов-балобанов. Они крупнее, чем другие виды обитающих в этих краях соколов, и поэтому успешнее в охоте.

Соколиная охота — нелегкий труд. Да и эстетическая сторона соколиной охоты куда романтичнее ружейной и экологически чище. Охотник надевает толстую рукавицу, сажает на нее своего питомца, подзывает собаку и, преодолевая десятки километров, бродит по лесам и горам в поисках добычи. В полете балобаны развивают скорость до 300 километров в час, их бинокулярное зрение позволяет увеличивать изображение в десять раз, пернатый хищник способен определить вид добычи за два-три километра. Сокол одинаково хорошо приспособлен к воздушной и наземной охоте. В воздухе он без труда берет утку, гуся, фазана, перепелку. На земле охотится на сусликов, иногда на лис. Но высший пилотаж, самая трудная, поистине виртуозная работа для балобана — добыча зайца. Следует заметить, что башкиры в XVI в. уже охотились с беркутом редко, ограничиваясь дрессировкой этой птицы для ее последующей продажи в Казахстан и Среднюю Азию.

Процесс превращения беркута в орудие охоты – очень длительный и сложный, требующий большого опыта, знания биологии птицы, способов ее дрессировки. Сначала охотнику нужно было найти гнездо с птенцами. Беркуты предпочитают гнездиться на одних и тех же местах, преимущественно на опушках леса или на скалах. Именно эта их особенность использовалась башкирами при поиске и выемке птенцов. Гнездо беркута было найти легко – по внешнему виду оно напоминало колпак, одетый на верхушку дерева. Кроме того, вокруг гнезда птицы всегда летали в паре. Башкиры заранее примечали для себя места скопления беркутов, выжидая, когда те совьют гнездо и отложат яйца. Обычно птицы использовали одно и то же гнездо в течение нескольких лет. Это также облегчало башкирам поиск гнезд.

Птенцов вынимали из гнезд на деревьях по ночам. Если гнезда располагались на уступах крутых скал, то ловец спускался к ним на нескольких волосяных арканах, прочно связанных друг с другом. Обычно этим занимались башкиры-скалолазы.

Об этом писал известный этнограф С. Руденко. Для ловчей охоты предпочиталась птица в возрасте от одного до двух лет. Однако поймать такого крылатого, тем более орла, было не так-то просто. Чтобы достать его, башкиры прибегали к хитрости: «Ловят их таким образом, что, узнав гнездо беркутов, наблюдают, когда старые молодых высидят, и когда молодые оперятся, то вынув их из гнезда под тем же деревом, где гнездо, привязывают за ногу ремнем, или волосяною веревкой, чтобы старым переклевать ее было не можно, куда старые беркуты, прилетая, молодых кормят, которых охотники так скоро, как они начнут мясо есть, берут. ». А самого же беркута ловили с помощью железного капкана, обматывая его створки несколькими слоями мягкого войлока, чтобы не повредить ноги птицы.

Как взрослых птиц, так и птенцов башкиры чаще всего ловили весной. Пойманному орлу пришивали к голеням ремешки длиной в один аршин; на другом конце эти ремешки заканчивались петлей, куда вдевалась длинная тонкая, но прочная волосяная веревка для удержания птицы. Молодого орла охотник-дрессировщик целыми днями носил на руках, часто поглаживая его по голове и шее, чтобы приучить птицу к человеку.

Орел весит не менее 2 кг. Носить его целый день на руках было непросто. Поэтому, когда охотник утомлялся, он сажал птицу на подвешенную с двух концов палку (бәүелсәк). Раскачиваясь, она почти не давала птице спать. Сонная и полуголодная птица лучше слушалась своего хозяина. Как только птица привыкала к хозяину, ее начинали приучать к зову (эйәләштереү). Для этого охотник ставил орла на упомянутую выше палку, а сам отходил в сторону на тричетыре шага. Несколько раз свистнув, он показывал орлу кусок мяса. Голодная птица тут же прилетала, садилась на протянутую руку хозяина, а с другой руки получала мясо.

Постепенно охотник увеличивал расстояние между собой и птицей. Теперь работа проходила уже во дворе дома, где для посадки птицы использовалась одна из жердей изгороди. «Такого рода операцию охотник производит дотоль, – отмечал историк В. М. Черемшанский,– пока птица совершенно не освоится со свистом хозяина и по первому сигналу не будет бросаться ему на руку» 1 .

Дальше дрессировщик готовил птицу для охоты. Теперь сырое мясо он тщательно вымачивал в холодной воде, следя за тем, чтобы оно было нежирным и очищенным от сухожилий. Одновременно дневная норма корма уменьшалась: с трехразового питания переходили к двухразовому, чтобы птица похудела. Так продолжалось до тех пор, пока хищник не сбавлял вес. Если он начинал полнеть, то переходили на обезжиренное мясо. Если, наоборот, то хозяин подкармливал его свежей дичью или мясом мелких зверей. По словам Азнабаева Абдуллы (1926 г. р.) из д. Кипчак-Аскарово Альшеевского района Башкортостана, местный дрессировщик хищной птицы Яганша Мухаметшин, чтобы поддерживать нормальное физическое состояние обучаемого беркута, кормил его свежим мясом суслика.

Перед началом охоты хозяин морил птицу голодом и не давал ей спать, одновременно приучая ее летать на длинной веревке к мясной приманке. Затем он брал чучело собаки и привязав к нему кусок мяса, прикреплял его к бревну. Продержав орла с закрытыми глазами голодным в течение определенного времени, охотник выносил его во двор, где находилось бревно с чучелом. Как только он снимал колпачок с головы орла, птица, увидев приманку, с жадностью бросалась на «жертву» и вонзив в нее свои острые когти, начинала есть мясо. Это повторялось несколько раз. Судя по имеюшимся данным, подобную операцию иногда совершали и на живой собаке.

По словам С. Т. Аксакова, башкирские охотники беркута возили на палке, приделанной к седельной луке. С беркутом обычно охотились с вершины горы, а с молодым орлом башкиры шли на зверя лишь с холма. Товарищи охотника выгоняли из рощи зайца или лисицу. Как только охотник видел дикого животного, бросал в воздух (kош сөйөү) беркута, птицы. Поднявшись ввысь и обнаружив зверя, хищник пулей летел на свою жертву. Этот процесс красочно описан в исследовании И. Казанцева: «Орел, пущенный охотником, садится обыкновенно зверю на крестецъ, вонзив кохти, он сильными ударами клевом в голову и глаза, если не убивает зверя, то ослабляя его силы, предает во власть охотника». Подоспевший охотник добивал пойманного зверя, а беркута награждал куском туши убитого животного.

В XIX и начале XX в. Башкиры редко охотились на диких животных с помощью беркута. С. Соммье отмечал, что «башкиры обладают особым искусством дрессировать соколов и орлов для охоты за зайцами, волками и лисицами, еще однако они дрессируют этих птиц, чтобы продавать их киргизам, у которых соколиная охота еще очень распространена».

Удивительно, что башкиры, располагая большими возможностями для ловчей охоты с беркутом, тем не менее, мало охотились с его помощью. На некоторые причины этого явления указывали А. Игнатович и Г. Н. Симаков. Башкирам было экономически выгодно не охотиться с помощью беркутов, а продавать обученных охоте птиц на ярмарках. Хищные птицы, особенно кречеты — самые большие и красивые соколы — ценились очень высоко. Нередки были случаи, когда башкиры обменивали обученных птиц на хлеб. Например, за двух беркутов купцы давали воз пщеницы. Туркменские и узбекские охотники приезжали в Башкортостан за дрессированными птицами, которых покупали на базаре и на станции «Раевка».

Вот почему хищные птицы, особенно беркуты, обученные к охоте, составляли важную статью дохода в торговле башкир с другими народами. «Обитающие в лесах башкиры, – писал П. Небольсин, – ловят беркутов и соколов, приучат их к охоте и потом перепродают богатым киргизцам и среднеазиатским купцам, посещающим наши таможни».

Таким образом, охота с помощью ловчих птиц является одним из древнейших занятий башкир. Занимаясь этим промыслом, они освоили сложную систему приемов приручения и способов охоты на диких зверей и птиц. Однако, начиная с конца XIХ в., в силу ряда факторов указанный промысел приходит в упадок. Башкирские охотники стали специализироваться в дрессировке и обучении этих птиц с целью их реализации на крупных ярмарках и торговых точках. Впоследствии данное занятие стало своего рода узкой специализацией некоторых групп башкир горно-лесной и степной зон Южного Урала.

Процесс охоты с ловчими птицами не сложен. Несколько человек верхом на лошадях, рано утром или под вечер перед закатом солнца, с соколами на руке выезжают в степь с озерками и болотцами. Заметив на каком-нибудь из них стаю уток или гусей, спускают двух—трех соколов, а сами мчатся к озерку с криками и ударами кнутов. Нередко охотников сопровождают собаки, которые спугивают уток.

Башкирская охотничья собака особой породы, на длинных и тонких ногах с острой и длинной мордой, легким туловищем; она больше всего похожа на густопсовую борзую.

Вдогонку поднявшейся стаи пускается еще сокол, который, стелясь по земле, подбивает стайку все выше и выше. Раньше выпущенные сокола зорко следят за стайкой, взвиваются над ней и, камнем падая на уток, бьют их приемными когтями. Убив одну, две утки, сокол спускается на свою жертву и проклевывает ей череп, добывая мозг. Соколы (Falco Peregrinus), с которыми охотятся башкиры, как и кречеты, обыкновенно бьют добычу, падая на нее сверху, ястребы же утятники ловят уток в угон. Нередко приходится башкирам добывать с соколами и гусей, особенно во время вечерних охот, когда водоплавающая птица летит с озер и рек на хлеба; иногда им попадаются и журавли.

Башкиры всегда жили в гармонии с окружающим миром, соизмеряя с ним законы своего бытия. Соколиная охота — целый пласт древней культуры башкирского народа, неотъемлемая составляющая его духовного наследия, одна из ярких традиций, дошедшая до наших дней без изменения. Однако это не означает, что народную форму общения с живой природой не нужно бережно хранить и развивать. За последние годы интерес к охоте с применением ловчих птиц значительно вырос не только в Башкортостане и России, но и зарубежных странах.

ОХОТА В БАШКИРИИ

ОХОТА В БАШКИРИИ

Стрельба из лука и из ружья. Охота при помощи прирученных животных. Снаряжение охотника. Артельное начало и территория охоты

Сегодня публикую продолжение книги Сергея Руденко “Башкиры”, выпущенной в 1925 году. Отрывок посвящен традиционным формам охоты.

Простой лук из березового или вязового дерева, сложный склеивался из двух половинок березовой и еловой и обклеивался снаружи берестой. Тетива (крыш) делалась или из крепкой конопляной бечевки, или из шелка, или, наконец, сухожильная. Вообще башкирские луки были небольшие (до 1,5 метров длины) и сильно выгнутые. Охотничьи стрелы (ук) бывали довольно разнообразны. Среди них мы встречаем простые деревянные с слегка расширенным и уплощенным острием, так называемые тамары, с утолщенными головками (ук башок), которые снабжались костяными наконечниками; тамары употреблялись яа пушного зверя, преимущественно на белку.

Встречаются среди башкирских стрел и такие, головки которых снабжены острыми роговыми наконечниками.

Из стрел с железными наконечниками для охоты (на птиц) чаще всего употреблялись, невидимому, с наконечниками вильчатой формы, на зверя же, вероятно, употреблялись также наконечники лавровидной и ромбической формы. Задний конец стрелы всегда снабжался четырьмя перьями и имел глубокий вырез для тетивы лука.

Иногда для прочности стрелы задний конец делался роговой (мугыз), Что касается ружей, то несомненно, что в старину башкиры имели кремневые ружья, в настоящее же время у них встречаются только покупные пистонные или берданки, не представляющие ничего оригинального.

Некоторою своеобразностью отличаются только ружейные принадлежности. На ремне, одевающемся через плечо, у башкира охотника всегда бывает привязана пороховница (кутукса) из козьего или коровьего рога, кожаный мешочек или роговой сосудец для дроби (тукса, дроб hалгыз), роговой или кожаный футлярчик для пистонов (фистон, hаут или фистон hалгыз), костяная мерка (джау) для пороха и дроби, особый кожаный мешочек для пуль (ядра hалгыз) или матерчатый для пыжей (сюбак улься). Тут же иногда бывает прилажена проволочка для прочистки пистонника и железный стерженек в рукоятке для забивания пуль в дуло.

Из ружей башкиры стреляют весной и осенью рябчиков на пищик, глухарей и тетеревов, белок, весной тетеревов на току из балаганов, скрадывают токующих глухарей, выслеживают на лыжах зимой пушного зверя и лосей, но есть и специальные охоты; из них наиболее интересны охоты на медведя с лабаза и на берлоге с рогатиной.

По словам Палласа (72, 24) башкиры “стараются при начале ночи стеречь медведей на деревьях, либо возле стад, где они на скот нападают, либо при падалине”. И действительно, в горах южного Урала, повсеместно там, где водятся медведи и нападают на скот, башкиры устраивают лабазы (тазгак), возле задранных медведем животных. Для этого вырубают несколько деревцов и привязывают их по два или по три в наклонном положении к двум, рядом со стервятиной растущим, деревьям.

По этим то наклонно поставленным жердям с, длинными сучками и взбираются на лабаз. На деревянных подпорках (баскыс) между обоими деревьями кладутся две довольно толстые жерди (жирда). На жердях у обоих деревьев настилается ряд расколотых палок (hайгау), на которых садятся охотники.

Медведя стреляют ночью на стервятине, а на случай, если бы медведь раненный полез на лабаз, каждый из охотников имеет с собой топор. Разумеется, чтобы не вытоптать траву и не отпугнуть от стервятины чуткого зверя, охотники, как при устройстве лабаза, так и вечером, приезжают на место охоты верхом на лошадях. Другой весьма распространенный у башкир способ охоты на медведя—охота на берлоге (ынг). Выследив залегшего на зиму медведя или случайно наткнувшись на берлогу, которая хорошо заметна по инею, покрывающему деревья над ней, башкиры идут добывать зверя.

Зверовые собаки у башкир весьма редки, поэтому они поднимают зверя из берлоги заостренным шестом и вышедшего из нее зверя принимают на рогатину (аюдыт hынку) и стреляют.

Рогатины башкиры делают сами; их наконечники бывают весьма солидны (до 50 см. длиной), втулка всегда имеет отверстие для гвоздя, которым наконечник прикрепляется к древку: Лезвие рогатины имеют форму ивового листа.

Под именем рогатины на медведя нам пришлось приобрести у башкир железное четырехгранное копье. Судя по форме этого копья надо полагать, что применение его для охоты на медведя чисто случайное, раньше же подобными копьями было вооружено башкирское войско (см. рис. 15).

При некоторых охотах башкиры пользуются услугами животных и в первую очередь лошади.

С помощью лошади башкиры охотятся на тетеревов: с подъезда и на чучела. Охота на чучела (сюрят) производится поздней осенью, когда тетерева собьются в стаи, главным образом в области лесостепи. На особенно приметном месте, на большом дереве помещаются два—три чучела тетеревов, а под деревом устраивается шалаш, в котором садится охотник с ружьем. Два или три других охотника верхом на лошадях отыскивают стаи тетеревов и гонят их по направлению к дереву с чучелами, куда они и садятся.

Охота на тетеревов с подъезда производится зимой, для чего лошадь запрягается в специальные легонькие на высоких копылах санки (кур шянасы). Сидящие на деревьях тетерева близко подпускают сани, запряженные лошадью, охотник кладет ружье на специальную сошку (кур агасы), укрепленную на санях, и стреляет птицу.

Выше отмеченные способы охоты имеют только местный интерес и практикуются главным образом по восточному склону Урала. Несравненно распространеннее и характернее для башкир гоньба на лошадях зверей по первой пороше. Преследование зверей на лошадях возможно только в безлесной местности, поэтому мы и встречаемся с этим видом охоты главным образом в зауральской степи, на юге и на юго-западе страны, населенной башкирами, в северной же и горной Башкирии зверей на лошадях не гоняют.

По словам Лепехина (62, 5), башкиры отправлялись для этой охоты даже в киргизскую степь. Гоняют башкиры на лошадях без собак главным образом волков, с собаками же зайцев и лисиц Выехав артелью в степь по первой пороше, охотники отыскивают след, по которому определяют, где должен скрываться зверь. Затем, отыскав его или случайно наткнувшись на него, преследуют. При этом охотники так увлекаются, что нередко запаливают лучших лошадей.

Загнанного зверя (волка) они или берут живьем или убивают ударами нагайки по норке (носу). Зайцев и лисиц, на которых они охотятся с собаками, ловят эти последние. Башкирская охотничья собака особой породы, на длинных и тонких ногах с острой и длинной мордой, легким туловищем; она больше всего похожа на густопсовую борзую.

Бывали, по-видимому, у башкир зверовые собаки и других пород, с которыми они охотились на зверя в лесах.

По словам Палласа (72, 25), в его время вся Башкирия изобиловала куницами, в ловле которых башкиры — “одним только поступают образом: по первой пороше изыскивают прилежно следы сих зверей и следуют за ними на лыжах, и либо на дереве застреливают, либо дерево срубают, чтобы приученные к тому собаки их поймали”.

По утверждению того же исследователя имелись у башкир также собаки, с которыми они ходили на медведей— “зимой, собравшись обществами, ходят башкиры по их следам, травят собаками и убивают копьями”. В настоящее время у башкир весьма редко встречаются собаки, с которыми они ходят на медведя.

Наиболее редкий и интересный вид охоты и по ныне еще кое-где сохранившийся—это охота с ловчими птицами. Путешественники позапрошлого столетия, которым мы обязаны массой весьма важных сведений о былом быте башкир, уделяют серьезное внимание соколиной охоте. Лепехин полагал, что башкиры “как в разборе, так и в содержании сих (ловчих) птиц никакому обученному помытчику не уступят” (62, 39). По замечанию того же автора, башкиры, отправляясь летом на кочевку, кур и гусей покидали в своих зимовках “невидимому для приманки хищных птиц, как то ястребов, орлов и соколов, к которым они великую имеют склонность… Орлы им потребны для стрел, на которые они употребляют крылья и хвостовые перья, выключая беркутов (Falco falv. Lin.), которых башкирцы для ловления зверей, как-то лисиц, зайцев и волков употребляют”.

Башкиры, охотники с ловчими птицами, добывают чаще всего гнездарей, хотя ловят и слетков.

Прекрасное описание добычи гнездарей находим мы у Лепехина (62, 60—61). “Башкирцы будучи с природы великие охотники до хищных птиц, стараются всегда доставать молодых соколов из гнезд и дома их рачительно воспитывают; а великий крик подымали для того, чтобы узнать ту печурку, где сокол свое гнездо имеет; ибо такой крик наносит им страх и принуждает их оставлять свои гнезда.

Наши птицеловы утром обыскали три гнезда, и с великою радостью приуготовлялись получить из них свою добычу. Добыча сия не без труда им достается, ибо соколы выбирают себе печурки посреди утесов, куда сажен тридцать, а иногда и более с верху спускаться должно. Наши сокольные промышленники, собрав все свои арканы и связав их, опускали с горы до тех пор, пока конец оных, на котором навязана палка, стал напротив соколиного гнезда, по которому башкирец, спустясь, выбирал из гнезд молодых соколят, с которыми должно было его спускать до самой подошвы горы, что около семидесяти сажен составляло”.

О ловле слетков с тенетами упоминает Паллас (72, 94): “Кречетов или ловчих соколов… ловят для двора по большей части тенетами, коих спускные веревки, обвешанные птичьими крыльями и перьями расставляют промеж деревьев, а на земле сажают на движущихся перекладках, с тем, чтобы порхал, для приманки живого голубя”.

В настоящее время башкиры охотятся только с соколами и ястребами, беркутов они, хотя и ловят, но сами с ними теперь уже не охотятся и продают их казак-киргизам.

Обучение ловчей птицы, будь то сокол или ястреб, состоит в том, что приучают птицу садиться на руку охотника. Ее сначала морят голодом, не давая ей в течение нескольких суток ни пищи, ни воды. Изнурив таким образом птицу, охотник садит ее на руку и дает ей из рук понемногу мяса, насвистывая при этом на особый лад.

Эта операция производится до тех пор, пока птица вполне не освоится. Затем охотник заставляет птицу прилетать на руку, сначала на близкое расстояние, потом на довольно значительное, причем в руке он держит кусок мяса, заменяющийся впоследствии вабилом. В первые дни обучения сокола его не спускают с руки целыми сутками, стараясь его утомить, не давая ему ни на минуту покоя.

Когда птица будет настолько приручена, что будет по первому призыву бросаться на руку охотника, с ней начинают охотиться. На ноги ловчей птицы навязываются коротенькие ремешки—ногавки (каиш, тышау), в которые продевается длинный ремень (аркан). Клобуков, насколько нам известно, у башкир вовсе нет и не было.

Процесс охоты с ловчими птицами не сложен. Несколько человек верхом на лошадях, рано утром или под вечер перед закатом солнца, с соколами на руке выезжают в степь с озерками и болотцами. Заметив на каком-нибудь из них стаю уток или гусей, спускают двух—трех соколов, а сами мчатся к озерку с криками и ударами кнутов.

Нередко охотников сопровождают собаки, которые спугивают уток.

Вдогонку поднявшейся стаи пускается еще сокол, который, стелясь по земле, подбивает стайку все выше и выше. Раньше выпущенные сокола зорко следят за стайкой, взвиваются над ней и, камнем падая на уток, бьют их приемными когтями. Убив одну, две утки, сокол спускается на свою жертву и проклевывает ей череп, добывая мозг.

Соколы (Falco Peregrinus), с которыми охотятся башкиры, как и кречеты, обыкновенно бьют добычу, падая на нее сверху, ястребы же утятники ловят уток в угон. Нередко приходится башкирам добывать с соколами и гусей, особенно во время вечерних охот, когда водоплавающая птица летит с озер и рек на хлеба; иногда им попадаются и журавли.

Столь характерная для западной и центральной Азии соколиная охота, среди башкир доживает свои последние дни. Еще не так давно она существовала во всей степной Башкирии, как уфимской, так и оренбургской, особенно за Уралом. В последнее время остатки ее можно встретить -в виде 2—3 соколятников у кара-барын-табынцев, тамьян-тангаурцев и у бурзян за Уральским хребтом, по одному-два сокола у кого-нибудь из юрматынцев в уфимских степях.

Чтобы закончить обзор башкирских охот, нам остается сказать еще несколько слов о снаряжении башкира охотника (сунарсы), артельном начале и о территории охоты.

Специального охотничьего костюма у башкир нет, если не считать специальную обувь пашумну-кандирак и себата, надеваемую охотником в северной полосе, с которой мы подробнее познакомимся в дальнейшем.

Эта обувь особенно удобна для ходьбы на лыжах. Помимо ружья со всеми принадлежностями, у северо-западных башкир – охотников имеется за плечами особое приспособление (элып, алып) для носки провизии и убитой добычи. Кроме того, у каждого башкира-охотника за поясом имеется нож в ножнах, которые бывают весьма разнообразны (см. главу об одежде).

Выше уже было отмечено, что некоторые охоты у башкир групповые; таков промысел зверя по пороше, гоньба его на лошадях и соколиная охота: “Как скоро наступит зима”, пишет Лепехин (62, 4), “башкирцы оставляют свои дома и отъезжают в леса далеко в своих дачах. Они разделяются на разные артели, и семейством ходят за мелкими зверьками, как то белками и летягами”. За крупными зверями, как например, за оленями или лосями, которые в их лесах нередки, башкиры охотились, да и теперь еще иногда охотятся, большими артелями и преследуют их иногда целую неделю. Убив большое животное, делят его на равные части между участниками охоты.

Территория охоты определяется границами распространения родовой единицы—башкирской дачей. Как мы знаем, башкирские роды и подроды издавна строго территориально обособлены, и каждый сородич имеет право промысла зверя только в пределах своей родовой группы. Особенно серьезное значение придавалось праву владения охотничьими угодьями в старину, когда звероловство играло крупную экономическую роль.

Даже еще в середине прошлого столетия, по словам Черемшанского (11, 458), башкиры-охотники нередко, не удовлетворяясь пространством собственных дач, нанимали чужие, т. е. приобретали право производства охоты в чужих дачах с уплатой известной доли от добычи или деньгами.

При обзоре охоты уже неоднократно упоминалось о различном оружии башкир, но на нем следует остановиться подробнее.

Наиболее древним и типичным для башкир оружием следует считать лук со стрелами. Кроме лука в XVII и XVIII веках, в эпоху восстаний против русской власти и борьбы со своими соседями, башкиры вооружались пиками, кремневыми пистолетами, саблями и ружьями. Некоторые из них одевали на себя в походах железные кольчуги (тимир кульмяк). Башкирский боевой лук (адрина) несколько отличается от охотничьего (иа).

Он всегда склеивался из двух пластин разнородного дерева, с внутренней стороны для прочности и упругости в нем бывали подклеены по всей длине роговые пластины, а снаружи для предохранения от сырости он оклеивался берестой. Лук этот небольшой, метр длины, довольно сильно изогнут, с отогнутыми концами, очень эластичен. Тетива (крыш) боевого лука чаще всего шелковая. Хранился лук и возился в поход в кожаном налучнике — саадаке (йа hадак, садок), всегда украшенном тисненным орнаментом и железными бляхами (каш), покрытыми серебряным чеканным узором.

Боевые башкирские стрелы (ук) от охотничьих отличались главным образом формой своих наконечников. Они имели или удлиненную четырехгранную форму или плоскую лавровидную, значительно варьирующую. Иногда, как боевые, употреблялись, по-видимому, стрелы с головкой, слегка утолщенной и оканчивающейся коническим роговым острием, сантиметра в три длиною. Помещались стрелы в колчанах (ук hадак) по 16—25 штук в каждом.

По форме башкирские колчаны, как и луки, общеазиатского типа, с деревянным остовом, обшитым кожей; кожаными перегородками или переплетом из обшитых суконных тяжей (веревок) они разделяются на несколько отделений. Стрелы вставляются в колчан всегда острием вниз.

В некоторых колчанах, чтобы не заламывались перья, устраивался каркас из тонких прутьев. Подобно налучникам колчаны часто украшались железными пластинами и бляхами, покрытыми серебряной чеканкой.

С башкирской пикой мы уже имели случай познакомиться выше. Башкирские сабли точно такие же, как и русские казачьи, пистолеты и ружья также не представляют собой ничего оригинального, почему мы на них и не будем останавливаться. Упомянем еще только об одном оружии— о кистене. Кистень в виде железной булавы, прикрепленной на цепи к концу довольно длинной палки, можно нередко встретить в башкирском доме, и на вопрос, для чего служит это оружие, неизменно отвечают—”на случай”.

На всякий случай его возят и в ночную дорогу. Нет ничего невероятного в том, что • этот кистень раньше употреблялся и как боевое оружие. Любопытно упоминание Черемшанского (11, 458) о “железных цепах, вроде молотил”, которыми башкиры бьют зверя. Возможно, что он имеет в виду нечто подобное выше упомянутому кистеню.

Оставляя в стороне некоторые специальные или очень редкие приемы охоты и сравнивая башкирские охоты и их орудия с таковыми соседних народностей, принимая вместе с тем во внимание географическое их распространение, мы можем разбить приемы и орудия башкирской охоты на несколько групп.

К охотам, известным теперь только у азиатских кочевников и встречающимся у башкир, относится прежде всего охота с ловчими птицами, преимущественно соколами.

В Башкирии, как мы знаем, она встречается в южной и особенно в восточной степи. Ко второй группе охот, общих не только башкирам и степным кочевникам Азии, но и живущим среди башкир татарам, мещерякам и тептярям, относятся охоты на зверей, заключающиеся в преследовании их верхом на лошадях, самостоятельно или с собаками. Эти групповые охоты известны не только в степной, но и в лесостепной Башкирии: их нет только в горах южного Урала и в северной Башкирии.

Третья, наиболее многочисленная группа состоит из приемов и орудий охоты, общих не только башкирам с татарами, мещеряками и тептярями, но и живущим по соседству с ними вотякам, черемисам” и чувашам, а отчасти зырянам и обским остякам и вогулам.

Сюда относится прежде всего преследование на лыжах по глубокому снегу или насту крупных зверей; ловля зверей ударными капканами и ловушками, из которых атма (сибирский черкан) хорошо известна не только по западную сторону Урала, но и далеко в глубь Сибири, равно как и саут; так же широко распространена и тапэ. Сюда же следует отнести охоту на медведя с лабаза или зимою на берлоге с рогатиной. Охоты этой группы более всего характерны для горной и северной лесной области Башкирии.

К четвертой категории следует отнести башкирские охоты и снаряды общеизвестные и мало для них характерные. Сюда относится ловля зверей и птиц петлями, зверей железными капканами и ружейные; охоты. К этой же группе можно, пожалуй, отнести мало употребительные у башкир, редкие в Сибири и хорошо известные в Европейской России охоты, такие, как ловля птиц в западни на хлебах, покрывание их шатрами, загон зайцев в сети с трещотками (облавная охота), охота на тетеревов с подъезда и на чучела.

Охоты последней группы, как мы знаем, спорадически встречаются в Башкирии повсеместно. Что касается охотничьего снаряжения башкир, то оно весьма мало отличается от снаряжения их северных соседей, исконных звероловов (вотяков, пермяков, зырян, черемис, вогулов и остяков).

Такого же, как у башкир, типа мы встречаем у соседних им финнов лыжи, такое же как у башкир приспособление (элып) для носки провизии и дичи; ту же охотничью обувь мы находим у вотяков, пермяков, вогулов и др. Если сравнить ружейные принадлежности (пороховница, дробовница и проч.) к пистонному ружью башкира, черемиса, зырянина или остяка, то трудно будет найти какое-нибудь различие. Только башкирский лук с налучником и колчан со стрелами иного происхождения.

Башкирский лук от северно-русского и сибирского отличается большей изогнутостью и меньшей длиной; по типу — это хорошо известный лук азиатских кочевников. То же самое следует сказать о налучнике и колчане. Что касается башкирских стрел, то среди них мы встречаем тамары, стрелы с вильчатыми наконечниками, и другие типичные охотничьи стрелы их северных и северо-восточных соседей, а вместе с тем стрелы с железными наконечниками, весьма характерными для казак-киргизов и других кочевников степной Азии.

ОХОТА В БАШКИРИИ

Начало смотрите – “Преследование беззащитных животных. Охота с приспособлениями в отсутствие человека: петли, капканы, сети”).