10 охотничьих примет и традиций
У каждого охотника есть свои приметы, какие-то традиции, которые сулят удачу на охоте или наоборот несут весть о том, что охота в этот день не задастся.
В этой статье собраны некоторые из них.
1) Встреча с женщиной. Иногда охотники считают это неудачным знаком. Также некоторые охотники говорят, что не стоит брать на охоту женщин. Но в моем окружении есть женщины с таким списком добычи, который некоторым мужчинам и не снился. И даже заниматься сексом накануне охоты нельзя.
2) Как пожелать удачной охоты? НИ ПУХА, НИ ПЕРА! такое пожелание устраивает охотников.
3) У мужа и его семьи есть такая традиция: не брать ничего мясного с собой на охоту.
4) Картечь или дробины, которые уже поразили зверя, охотники, которые сами готовят для себя патроны, вкладывают в новые, тогда такие патроны точно не подведут.
5) Также нельзя накануне охоты бриться (хотя раньше наоборот нужно было помыться и побриться).
6) Нельзя давать свое ружье другому охотнику в пользование , а то хозяин с этим ружьем будет совершать много промахов.
7) Если на охоту на пернатую дичь взял яйца, то добычи не будет.
8) Нельзя в праздник держать заряженным — не будет удачи на охоте. А православные христиане также не охотятся в большие христианские праздники, такие как, например, Пасха, Рождество, Крещение.
9) Если первый выстрел мимо, то в этот день охота будет неудачная. Но не реже встречается абсолютно противоположная примета: если первый выстрел мимо, то остальные лягут в цель.
10) Если дорогу перебежал заяц, то охота также вряд ли будет удачной.
Охотничья этика, или не писанный моральный кодекс охотника.
Охотничья этика, или неписаный моральный кодекс охотника:
Что такое охотничья этика? Сухим языком можно сказать: «Охотничья этика-это совокупность норм и правил поведения охотника и требований, предъявляемых к нему государством, общественными организациями и общественной моралью. От охотников требуется соблюдение законов об охране природы, правил охоты, а также активное участие в мероприятиях по сохранению, воспроизводству и рациональному использованию биоресурсов (дичи)».
Это закон, прежде всего, совести чести и нравственности настоящего охотника.
Охотничья этика включает в себя весь неписанный кодекс норм поведения, моральных обязанностей охотника по отношению к другим охотникам, к диким животным, к природе в целом. Она должна быть внутренним убеждением охотника, соблюдаться не из страха наказания, а по совести. Обязательным правилом для настоящего охотника является бережное отношение к природе и уважение к труду и правам других охотников; он никогда не присвоит чужой добычи. Культура и этика охотника не допускают проявления к животным жестокости; охотник не должен использовать животных во время стихийных бедствий (наводнений, пожаров) или при несчастных случаях. Наоборот, он должен оказать им помощь, спасти их. Неэтично стрелять по сидящей или плавающей дичи, нельзя покушаться на «старку» (матку), притворившуюся раненной, чтобы отвлечь опасность от птенцов. И так, не писаные правила:
— Добытая из-под чужой собаки дичь принадлежит хозяину собаки, который возвращает стрелявшему два патрона.
— Дострелянный подранок принадлежит тому, кто подранка сделал, если после его стрельбы были явные признаки ранения дичи; дострелявшему возвращается два патрона.
— Если по дичи стреляло несколько охотников, без явных попаданий, а дичь, пробежав или пролетев какое-то расстояние, падает, она принадлежит тому, кто стрелял последним.
Крупная дичь считается добычей того, кто окончательно остановил зверя.
— Нельзя стрелять дичь, идущую на вашего товарища.
— Первым стреляет тот, у кого поднялась дичь, после его выстрела стреляют остальные.
— На коллективной охоте командует один охотник, все остальные, невзирая на лица, ему подчиняются.
Руководителю охоты участники могут в корректной форме высказывать предложения, связанные с ее проведением.
— Все претензии к промахнувшемуся высказываются вежливо. Не промахивается только тот, кто не стреляет.
— Стрелку, убившему на коллективной охоте крупного зверя, принадлежат голова зверя и субпродукты (язык, сердце, печень, легкие), остальное делится на всех участников.
— Если попал на охоту в чужую команду, веди себя по поговорке: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят».
— Охотник должен помнить, что нужно делать что-то одно: или охотиться, или пить водку. Совмещение того и другого не допустимо.
— На охоте все равны. Уборка помещения и мытье посуды, приготовление пищи и все остальное обязательны для всех. Если на охоту охотники едут на машине — затраты на бензин делятся поровну.
— Крупную дичь, ни при каких обстоятельствах нельзя стрелять вдогонку.
— Если животное убито в чужом секторе, то оно присуждается тому, кто в этом секторе стрелял. Если зверь лег посредине секторов, тот, кто нанес зверю смертельную рану, тот и победитель.
— Недопустимо стрелять зайца в лежке, птицу — не в полете.
— Из-под легавой стреляют дичь, поделив сектор полета.
— При охоте с лодки вдвоем более меткий всегда будет с добычей, но воспитанный охотник сложит все в одну кучу и поделит ее пополам.
— Обязательно следует добить подранка.
— При охоте на кабана первой идет самка, за ней выводок. Настоящий охотник самку не стреляет.
— На току тетерок не стреляют и не стреляют первого прилетевшего тетерева. Можно расстроить весь ток.
— Кто убил зверя, тот его и разделывает.
— Для настоящего охотника неприемлемы электронные манки, ночные прицелы, охота с автомашин,снегохода и другой беспредел. Такие охотники позорят русскую традиционную охоту.
— Нельзя занимать чужие скрадки, лабазы, шалаши.Нельзя стрелять дичь там, где нет возвожности её найти и подобрать.
— Нельзя фотографироваться верхом на трофее.
— Охотник должен строжайше соблюдать в лесу правила пожарной безопасности. Запрещается разводить костер на торфяниках, среди густой травы, сухого бурелома. После отдыха необходимо погасить костер, не бросайте непогашенные спички и окурки на сухую траву. Охотник должен уметь моментально принять меры к тушению возникшего пожара.
— Охотник в лесу, как дома, а дома не мусорят, не оставляют после себя бумагу, пакеты, консервные банки. Если что-то можно в лесу закопать или забрать с собой, так и делайте. Остатки пищи можно оставить — ими полакомятся лесные жители!
— Охотник должен знать, как укрыться от ненастья и что делать во время грозы. Надо уметь ориентироваться в лесу. Знать средства и методы оказания первой медицинской помощи.
— Все, что знает опытный охотник, он передает молодому охотнику. Уважение — чувство взаимное.
— Охотник, пользующийся охотничьей избушкой, должен оставлять в ней определенный запас продуктов, соль, спички и дрова на случай, если другой охотник, попав в беду, будет вынужден прожить в избушке какое-то время. Прежде чем покинуть избушку, охотник убирает помещение, моет посуду, приводит весь инвентарь в порядок.
— Взаимовыручка, рука друга в любой ситуации — ценность, дороже которой нет ничего в жизни охотника.
Охотники поневоле
Напомним, до этого пристреливать оружие можно было только на специально оборудованных стрельбищах. А еще раньше, лет двадцать назад, — в любых удобных местах. Главное, чтобы расстояние до ближайшего жилья было не менее ста метров, а пули или дробь ложились в естественный, так сказать, пулеуловитель — стенку оврага или холм, а не летали по открытому пространству. Теперь, кстати, расстояние от жилья увеличили до 200 метров.
С одной стороны, такая поправка вызвана самой жизнью. В стране около 4 миллионов владельцев оружия. Теоретически каждый из них вправе ходить на охоту и предварительно проверять и пристреливать свое оружие, тем более что тот же закон запрещает охотиться с неисправным оружием. Потому что это не только небезопасно, но и чревато появлению подранков. Но где на всех напасешься этих самых оборудованных стрельбищ и площадок? Тем более все они — платные. Не проще ли пойти в ближайший овраг и пострелять? Вот и разрешили охотникам ходить в этот самый овраг. Но только если этот овраг — в охотугодьях и у стрелка есть документы на право здесь охотиться.
И вот тут, с другой стороны, хождение с оружием в охотугодьях высветило многочисленные вопросы.
Не будем вдаваться в чисто охотничьи нюансы — когда какую дичь и каким калибром можно брать. Будем считать, что чиновникам минприроды это виднее. А вот новые правила нахождения в охотугодьях с оружием явно пересекаются с компетенцией Росгвардии. И не всегда совпадают. Неудивительно, что форумы переполнены недоуменными и критическими комментариями.
Так, теперь почему-то считается, что любой человек, оказавшийся в охотугодьях с оружием, даже зачехленным и разобранным, уже охотник. И подлежит проверке инспекторами. И если, не дай Бог, у него нет путевки на охоту именно здесь и сейчас, то у него могут изъять оружие и документы.
Но как быть, если человек идет с оружием самообороны в свою деревню через лес или поле, которые считаются охотугодьями? Тем более, если эти угодья вплотную примыкают к его населенному пункту. Или, скажем, пересекает «чужие» охотугодья, чтобы попасть в «свои», где он имеет право стрелять. Человека могут остановить и досмотреть даже в машине на дороге, которая пролегла через эти угодья. Право на хранение и ношение длинноствольного оружия у человека есть. Люди не понимают, почему они должны позволять себя досматривать егерям, а не полицейским или росгвардейцам? Да и вообще, кто вправе остановить машину, кроме сотрудников ГИБДД? А если владелец оружия откажется подчиняться?
Участники форумов удивлены внезапным расширением полномочий различных проверяющих. Охотничьи инспекторы, а также все должностные лица, уполномоченные на проверку, при предъявлении документа могут потребовать у вас разрядить и передать на осмотр оружие, показать любые документы, проверить ваши личные вещи и транспорт. Отказ от проверки может повлечь за собой решение о нарушении правил охоты и последующую конфискацию оружия и средств охоты. Вот только есть опасения, что не все вооруженные люди и не помышлявшие об охоте, но подвергнувшиеся проверке, с этим согласятся. Ведь если человек не охотился, то и никаких правил охоты не нарушал. А это значит, что возможны конфликты. Насколько известно, Росгвардия своими полномочиями по контролю за оборотом гражданского оружия ни с кем не делилась. А если и есть какие-то административные нюансы, то их надо людям разъяснять и закреплять законодательно. Возможно, именно это в скором времени произойдет — появятся новые обновления в законы и подзаконные акты.
Многих участников форумов удивляют и другие, вполне абсурдные с точки зрения здравого смысла, позиции. Например, вас могут обвинить в незаконной охоте, если вы выгуливаете в охотугодьях собачку охотничьей породы, даже не имея оружия. Или жарите там шашлык. А вдруг на мангале дичь, которую вы здесь незаконно добыли? И это при том, что люди могут даже не подозревать, что они в охотничьих угодьях. Ведь многие зоны отдыха вплотную к ним прилегают. Получается, что меры, призванные приструнить браконьеров, прежде всего ударят по законопослушным гражданам и, как это у нас обычно бывает, только подстегнут коррупцию — у чиновников появится дополнительная «статья доходов».
Об охотничьих суевериях
Из журнала «Охотник», № 3, 1929 год
Иллюстрация из архива Петра Зверева
Суеверия промысловых охотников зародились в глубокой древности, К сожалению, до сих пор в пределах СССР на них не обращали достаточного внимания, хотя этот материал имеет большое общественное значение. Работа пишущего эти строки в Карелии, в Коми области, на Русском Севере (Северо-Двинская губ., Архангельская губ. и т.д.) и в некоторых других местах дала материал, в большинстве случаев неизвестный литературе.
Приведем для образца запреты, которые налагались (а на севере, в Калерии, и до сих пор налагаются) на выходящего лесовать охотника.
За все время пребывания в лесу охотник не может иметь полового общения с женщиной; не должен стричь ногтей и волос; никому не должен давать руки или позволить дотронуться до своего ружья или охотничьих припасов и, наконец, обязан приносить домой все, что захватил, идя на охоту.
Перед отправлением в лес на промысел была обязательна баня, в которую охотник шел первым и где парился свежим, не бывшим в употреблении веником. По выходе из бани он чаще всего ел из отдельной чашки и спал отдельно от своей жены.
Кроме того, из подполья бани бралась земля, зашивалась в мешочек и прикреплялась к шерстяному поясу (старые карелы до сих пор носят его на голом теле как магическое средство против всякого зла).
Некоторые охотники накануне охоты шли к кому-нибудь из зажиточных жителей и старались под тем или другим предлогом что-либо взять в долг. Эту вещь обязательно брали с собой в лес, так как верили, что она принесет удачу. Когда же шли на медведя, то старались достать (хотя бы и украсть) кусок хлеба у самого сердитого жителя в селении. Взятый кусок должен был разъярить медведя и выставить его на охотника.
Охотник, не желающий встретиться с медведем, брал с собой золу из печи — общераспространенное средство предохранения себя от ожидаемой опасности или беды. Когда охотник отправлялся не один, а с артелью, он никогда не говорил об этом прямо, а употреблял иносказательный язык, понятный лишь посвященным.
Провизия чаще всего состояла из толстых сушеных колобов из непрокисшего теста, с дыркой посередине для продевания на веревку. Охотник или его отец, реже братья, наполняли кошель этими колобами с солью и маслом. Женщина, как правило, не прикасалась ни к чему, что бралось охотником в лес.
Утром, когда все еще спали, охотник старался, не разбудив женщин, тихо выйти из деревни в лес. Чаще всего шли не по улице, а по гумнам и другим задворкам. Идущие артелью предварительно договаривались о месте схода, а из деревни выходили поодиночке.
По-видимому, всякое животное, перебегавшее дорогу, являлось предзнаменованием несчастья. Нередко в него стреляли не обычным зарядом, а особыми «заговорными» пулями. Эти пули имели небольшой кусочек серебра (например, частицу от серебряной монеты), или же употреблялись пули, бывшие с охотником у Пасхальной заутрени.
По древним верованиям, колдуны умели обращаться в любое животное и, пересекая путь охотнику, ставили между ним и добычей преграду. Но совершенно непоправимым несчастьем была встреча с женщиной, особенно если она несла молоко. Обыкновенно охотник поворачивал домой: удачи все равно не будет. Впрочем, некоторые «спасали» себя от грядущих неудач тем, что становились к женщине спиной и кланялись в другую от нее сторону, при этом говорили: «Я не я, а такой-то». Очевидно этим несчастье обманывалось и переходило на другого человека.
В лесу охотники, стремящиеся быть особо удачливыми, заключали договор с лешим. Некоторое представление об этом обряде дает следующий популярный способ: придя в лес к району охоты, охотник отыскивал пересекающие друг друга тропинки (а еще лучше, если три тропинки сходились). Промышленник три раза выкрикивал слово «леший», а затем, когда лес начинал шуметь, охотник, становясь спиной в сторону, откуда доносился шум, бросал левой рукой через правое плечо кусок хлеба. Этим обрядом будто бы достигались хорошие отношения с лешим.
У карел и зырян существует поверье, что построенная в лесу избушка сгорает в первую же ночь, если она построена па троне лешего. Придя в избушку, карел палкой постукивает по всем доскам на нарах и по каждому углу (говорят, это делается исключительно от змей). Если охотник почему-либо боится спать, то он на ночь кладет топор на порог острием вверх, а портянки вешает сушиться на дверь, так как леший не переносит запаха ношеных портянок.
Прежде карелы доводили число силков до 1000–1500 штук, которые они обходили примерно в три дня. Для того чтобы дичь попадалась лучше, охотники ставили в своем охотничьем районе на перекрестке трех тропинок (в крайнем случае двух тропинок, или около быстро текущего ручья, или у старого толстого дерева) три силка. Кто бы в них ни попался, добыча эта никогда не трогалась и не снималась. До этих силков охотник никогда больше не дотрагивался. В одной сказке говорится: «Раз пожалел охотник добычу, вынул ее из силков лешего, и в ту же ночь его за волосы какая-то сила вытащила из избушки, еле жив остался».
Чтобы добыча не слишком страдала от ворон, лисиц и других хищников, охотник сам пек лепешку из непрокисшего теста, клал ее в какую-нибудь жестяную банку, чтобы не склевали птицы, и вбивал эту банку в самом дальнем углу своего обхода в какой-нибудь полусгнивший пень. За это жертвоприношение леший как бы обязывался защищать силки охотника от нападения хищников.
Большую заботу доставляет охотнику меткость ружья. Для этого он старается найти змею, раздразнить ее, и в тот момент, когда она начинает кусать ружье, охотник должен выстрелить. Такое ружье будто бы приобретало замечательную меткость, выстрел всегда достигал цели.
Этот обычай легко объясним. Змея, которая, по народным поверьям, является символом злости, укусив дуло, делает его «злым», почему и пуля обязательно попадает в добычу.
Соблюдался ряд обычаев и по отношению к капканам. К ним нельзя было притрагиваться голыми руками, а только в шерстяных варежках. Один охотник мне рассказывал, что его дядя, искусный медвежатник, отличался особым умением ставить капканы на медведя. При этом он вел очень строгую жизнь и был холостым. В окрестности все семейные охотники приглашали его ставить капканы.
По возвращении из леса голова, крылья и лапы глухарей обычно относились в часовни. Это связано с лопарским обычаем приносить голову, крылья и лапы добычи в жертву сейтам (каменные груды или скалы, в которых живет дух предка или умершего шамана. — Ред.), чтобы они сделали из них новых животных и послали бы их охотнику в будущем промысле.
Вечером в избушке охотник обязательно выворачивал шкурку чулком, т.е. шерстью внутрь. Этот практический прием связывается с одной сказкой о двух охотниках, которые обдурили своего компаньона — лешего, вывернув шкурки его добычи чулком, тем самым присвоив их себе. Когда леший догадался, что его обманули, он ушел от них, свистнув. При свисте за ним побежали все шкурки, не вывернутые шерстью внутрь. Отсюда, как говорят старики, и пошел обычай переворачивать шкурки чулком.
Во время коллективных охот существует правило всю добычу делить на равные доли по числу участников. Отсюда понятны и стремления охотников составить артель из равных по их охотничьим достоинствам промышленников. Тов. Сидоров в журнале «Коми-Му» за 1926 год сообщает интереснейший факт. Оказывается, у зырян до сих пор существует обычай делить добытого медведя не по числу фактически его убивших, а по количеству людей, пришедших к убитому медведю до момента снятия с него шкуры.
Поэтому если кто-нибудь и придет со стороны, он также сделается пайщиком в добыче. Как противодействие этому охотники теперь накидывают на голову зверя платок, этим они как бы освобождают себя от обязательства принять в пай незваного пришельца. Этот обычай указывает на юридические формы древних коллективных охот, не знавших, как видим, индивидуальной собственности.
Хищничество в виде воровства добычи из чужих силков у карел, как и у зырян, каралось самосудом. И в древнем русском обычном праве мы видим, что должник или виновный перед кем-либо отдавался в полное распоряжение потерпевшего. Еще в начале XIX века пострадавший имел право засаживать должника на неопределенное время в яму.
Иногда хищничество приобретало форму «магического воровства». То есть крали не всю добычу, а лишь по одному глухарю, тетереву, лисице и т.д. Делалось это для того, чтобы вся добыча данного вида перешла к похитителю. Этот прием «увеличения добычливости» народом основан на ложной уверенности, будто виновный перенимает от него тем самым его счастье на данный вид животного.
Вера в подобную кражу счастья перешла даже к земледельцам. Например, у чукчей был обычай делать свою землю более плодородной тем, что они женили парня своего селения на девушке из другого, с плодородной землей. Для этого ночью устраивали свадебный поезд, тихонько доезжали до плодородного поля, вырезывали кусок земли, которую затем рассыпали по своим полям. Чуваши полагали, что этим достигается повышение урожайности полей, а чужое поле делается неплодородным.
Расшифровывая общие запреты карельских охотников, заметим, что к корням глубокой древности относится обычай не стричь ногти и волосы, находясь в лесу. Считается, что волосы и ногти являются частью человека. Поэтому, овладев ими, какой-нибудь колдун или дух приобретает власть над всем существом человека. Это понятие относится к разряду представлений о множественности душ (так называемые парциальные души). В отрезанных волосах и ногтях остается как бы некоторая часть души или вся душа. Подтверждение этому легко усмотреть в обычае обрезать часть копыт и волос у коров, лошадей и прочих животных, которые хранятся владельцем животного, чтобы иметь над ним магическую власть.
Запреты дотрагиваться до ружья и прочих охотничьих принадлежностей относятся к типу тех же представлений. Прикосновением можно колдовать: заговорить ружье или что-либо другое, путем злой силы недоброжелателя испортить душу данного предмета (в глазах суеверного человека каждый предмет имеет свою душу, будь то дерево, камень или какая-нибудь охотничья принадлежность).
По-видимому, к тому же роду понятий относится обычай не подавать кому-либо руки в лесу или с кем-либо бороться. Дескать, злая сила перейдет на неосторожного охотника и, овладев им, испортит его. Уже позднейшая эпоха создала поверье, что леший при договоре жмет руку, поэтому у карельских пастухов есть обычай при обряде договора с лешим надевать на руку шерстяную рукавицу, а на нее длинную соломенную руку.
Таковы в общей сложности суеверья карел при отправке на охоту. В настоящее время большинство из них забыто. Однако в глухих углах средней и северной Карелии все эти понятия живут в памяти стариков. Вряд ли стоит говорить, что описываемое составляет лишь часть той цепи суеверных запретов, которая сковывала промышленников сотни веков.
Нам кажется полезным собрать как можно больше подобных поверий и, расшифровывая их, опубликовать в охотничьем журнале. Некоторые промышленники в охотничьих районах, к сожалению, еще соблюдают ряд поверий. Анализ и выявление причин возникновения того и другого предрассудка поможет отучить их от этих поверий.