Медвежьи истории

ШАТУН

Впервые в Заполярье я попал ребенком – поехал к старшей сестре на Кольский полуостров в летние каникулы после третьего класса. Догадываюсь, как там живется людям теперь, а в те годы это был сказочный край. Я готов был локти кусать от досады, что я еще слишком мал и не могу там навсегда остаться.

Всю неделю я лазил по окрестным сопкам, пугая куропаток, ловил на красную тряпочку треску в заливе или небольшую беломорскую селедку на голый крючок, лишь бы он был блестящий, а в выходные мы ехали с мужем сестры в тайгу на рыбалку. Все ловили там каких-то неизвестных мне кумжу, сига и хариуса, но мы постоянно привозили только плотву, окуня и щуку.

Самостоятельно ловить рыбу я начал в четыре года, и зятя своего я перелавливал. На третьи выходные, наслушавшись о наших рыболовных приключениях, с нами поехали два мужика с работы зятя. Одного мужика звали Николай. Он был родом из Одессы и жил на Севере уже лет двадцать. А второго звали Константин. Он родился в Кандалакше и всю жизнь только и делал, что ловил рыбу. Там и выяснилось, что муж сестры рыболов был еще тот, а я просто не знал, как надо ловить сига и кумжу, но отлично знал, как плотву и щуку. Поэтому только они нам и попадались.

На одной из совместных рыбалок, когда мы сидели возле костра, дядя Костя рассказал историю о шатуне, свидетелем которой он стал в середине шестидесятых, когда работал на небольшом горно-обогатительном комбинате. Это был небольшой рудник, поселок рядом. Жителей было человек восемьсот. Поселковое кладбище располагалось километров за шесть от жилых домов: только там грунт позволял рыть могилы, везде же был только базальт.

Выдался какой-то неудачный год для медведей, и в начале зимы поселковые мужики застрелили парочку шатунов, которые забрели в поселок. А в конце зимы, в марте, умерла одна бабушка. Директор комбината выделил бульдозер, чтобы пробить дорогу через сугробы на кладбище. К бульдозеру подцепили сани с теплушкой, в которую села бригада землекопов для рытья могилы. В этой бригаде был и дядя Костя. На кладбище они застали страшную картину разорения: могилы раскопаны, гробы поломаны, останки покойных раскиданы. Всюду были медвежьи следы.

Дело в том, что в условиях вечной мерзлоты похороны по традиционным нашим обрядам представляют собой довольно трудновыполнимую задачу: мерзлота, подпирая снизу, норовит выкинуть из земли все инородное, что в нее закопают. Могилы не являются исключением: за несколько лет мерзлота выталкивает на поверхность гроб и его приходится перезахоранивать. Медведь случайно забрел туда в начале зимы, воспользовался этим обстоятельством и разорил все кладбище.

Поселок был небольшой, народ в основном пришлый, за могилками ухаживать было некому, и большинство захоронений лежали почти на поверхности, выжатые мерзлотой наружу. Шатун это дело учуял, и всю зиму прожил на человеческих останках, которые довольно сносно сохраняются в вечной мерзлоте. Возможно, что медведь дожил бы до начала вегетации растений, если бы не умерла бабушка и на кладбище не появились люди. В кабине бульдозериста нашлось ружье, из которого и убили мародера.

«Я, признаться, – закончил свой рассказ дядя Костя, – был лучшего мнения о медведях. Не в том смысле, что они не брезгуют мертвечиной – этого у них не отнять, – а в том, что медведи, по крайней мере «наш» шатун, не такие уж морозостойкие, как может показаться. На голом снегу, как волк и лисица, он не спал, а наделал по всему кладбищу гнезд, наломав соснового лапника. А самые нежные у него оказались ступни: все четыре были обморожены, сильно отекли, растрескались и кровоточили. Он ни броситься на нас не мог, ни убежать».

ДВЕ ОХОТЫ

Несколько лет назад пришлось мне поехать в Тайшет. Дело происходило в конце октября, охотничий сезон повсеместно был открыт, и я прихватил с собой ружье. В Тайшете уже лежал снег, а мне предстояло провести в тайге пару недель. На месте я познакомился с отцом и сыном Столяровыми. Узнав, что я охотник, они пригласили меня на медведя. Это была не коммерческая охота на берлоге, когда пришлому «варягу» продают место спячки медведя, а обычная добыча зверя, на которую меня пригласили из дружеских побуждений. Этот медведь, как они думали и как впоследствии их предположения подтвердились, пакостил им все лето. Младший Столяров по первой пороше сумел соследить зверя, когда тот шел ложиться в берлогу.

По сибирской традиции перед охотой мы попарились в бане и затемно вышли. Медведь лег недавно, еще не облежался, поэтому роли мы распределили заранее и у берлоги вели себя очень тихо. Однако медведь нас услышал, наполовину выскочил, но почему-то оробел, рявкнул и скрылся обратно.

Младший Столяров только собрался заткнуть открывшееся чело берлоги жердиной, как мишка на секунду опять показался, и старший Столяров успел послать ему смертельную пулю в голову. Все действие, если не считать приготовлений и времени, потраченного на дорогу к берлоге, заняло меньше минуты. Все произошло до обидного быстро и неинтересно: застрелили медведя, словно какого-то Тузика в конуре.

По здравом размышлении, я, конечно, понял, что нормальная охота на берлоге именно такой и должна быть: наипервейшая задача – не дать этому опасному зверю вырваться на волю, где он может натворить бед, искалечив или убив охотников. Его как раз и нужно, как Тузика в конуре, добыть. Но как я ни пытался в уме оправдать прагматизм этой охоты, уважения к Ширинскому-Шихматову поубавилось. Возможно, от моего недомыслия.

Три года назад охотился я в Кировской области со своей легавой. Стоял август, повсюду было полно тетеревиных выводков, и каждый день приносил массу впечатлений. Жил я у егеря, а по соседству, в купленном вскладчину доме, жила компания охотников из Кирова. Не совсем «жила», а приезжали они в пятницу после работы и уезжали в воскресенье ночью.

Но и на неделе каждый вечер кто-нибудь приезжал посидеть на лабазе. Мужики очень серьезно относились к своей охоте, с весны покупали несколько тонн овса и гороха, нанимали трактор, вспахивали и засевали делянки возле построенных лабазов, летом покупали лицензии на кабана и медведя и с первого августа начинали сидеть на овсах.

В очередную пятницу они приехали, быстренько перекусили и разъехались по своим лабазам. Часов около двенадцати ночи нас разбудил стук в ворота и лай собак во дворе. Мы вышли.

– Рашид, я медведя подранил с лабаза, – обратился к егерю Иван. – Давай собирайся! И собак прихвати.
– Они у меня по медведю не приучены.
– Все равно давай возьмем: может, пойдут.
– Да вы что, мужики, разве не ночь на дворе? – спросил я. – Дождитесь утра, дайте мишке отлежаться, может, он к тому времени сам «уснет». Как вы собираетесь в такую темень его искать? Это же не телок!

Видимо, у всей компании в голове были такие же мысли, но Иван закусил удила и ничего слушать не желал:
– Я пятьдесят лет с малолетства охочусь, надо немедля его добрать.
Иван был самым старшим в компании, и все пошли у него на поводу. Даже Рашид молча собрался, взял двух своих лаек и сел с ними в «буханку». Они уехали, а я остался за них переживать. Часа через два все целы и невредимы вернулись, высадили Рашида с собаками у ворот, а сами поехали дальше, к своей избе.
– Ну, что там? – спросил я Рашида.
– Не надо было ехать. Только подшумели зря. Медведь метрах в ста от овсов лежал. Утром бы сразу добрали. А теперь он черт знает куда уйдет. Собаки по крови до него добежали. Он на них рявкнул, они к нам в ноги примчались. А мишка в другую сторону бросился.

Спозаранку мужики приехали за Рашидом. Распоряжаться всем вызвался Эдик, впрочем, инициативу быстро перехватил Рашид как более опытный в деле добора подранков. Иван, то ли осознавший свою оплошность, то ли запиленный за ночь компаньонами, сидел за рулем в позе Чингачгука, уронив руки на колени и устремив гордый взгляд в пространство перед собой.

Ему было уже больше шестидесяти, а остальным его товарищам – от двадцати шести до сорока, и до прошлой ночи Иван был у них непререкаемым авторитетом. Мне страшно хотелось поехать с ними, но лицензия принадлежала Ивану, и мне было неловко своей просьбой возвращать его на землю из заоблачных высот уязвленного самолюбия. Взяли Рашида, собак и уехали.

Медведь, как оказалось, был ранен в заднюю часть туловища. Рана была серьезной, но не смертельной: пуля раздробила тазобедренный сустав. Но и с такой тяжелой раной напуганный мишка ушел за ночь километров на двенадцать и лег в болоте. Благодаря собакам, которые все-таки пошли по его кровяному следу, медведя нашли. Но подойдя к болоту, где залег мишка, собаки наотрез отказались идти, чуя близкое присутствие зверя.

– Давай, Иван, иди первым, – Рашид снял с плеча свой ИЖ-27. – Я подстрахую. Остальные. стойте тут. Нечего сутолоку устраивать: друг друга можно перестрелять, если мишка возню устроит. Иван, а ты повнимательнее будь: судя по следам, он ранен в заднюю ногу. На дыбы не встанет. Если на нас кинется, то по-кабаньи. Стрелять надо наверняка.

Иван приготовил свой карабин и направился в болото. Рашид чуть в стороне и чуть сзади пошел с ним. Продвинулись метров на пятьдесят, и тут медведь рявкнул и бросился из густых зарослей на Ивана. Егерь и охотник выстрелили одновременно, и мишка лег на месте.

Раз уж я высказался по поводу убийства медведя в берлоге, то надо определиться и с лабазами. По молодости я пару раз сидел на лабазах. Один раз в неделю отсидел в Костромской области и два дня просидел в Вологодской. Добыл и там и там по кабану.

Хоть к моменту выстрела надпочечники исправно выбрасывали в кровь адреналин, ничего спортивного в этой охоте я не углядел – обычная заготовка мяса. Кстати, это подтверждает и поведение кировской бригады. С весны они к этой заготовке мяса готовятся, всю осень сидят на лабазах, а позови их пострелять уток на пролете или тетеревов из-под собаки, так у них и дробовых ружей на семерых – всего одно. И его владелец почти не возит его с собой, предпочитая карабин. Ни на вальдшнепиной тяге, ни зимой, когда можно зайчика потропить и поискать тетеревов на лунках, я этих мужиков у Рашида не видел.

Смешная история про медведя на рыбалке

Эта забавный и невероятный случай произошёл на одной из рыбалок на Дальнем востоке ранней осенью, когда рыбакам усидеть дома особенно сложно.

Для начала пара смешных анекдотов про медведей:

+++ Заблудился мужик в лесу и давай орать, звать на помощь. Выходит из кустов медведь и говорит мужику: «Чего орёшь?» А тот ему: «Да вот, заблудился! Кричу, а вдруг кто-нибудь меня услышит!» Медведь ему: «Ну, я услышал! Тебе легче стало?».

+++ Погнался медведь за зайцем. А тот такой проворный и быстрый — убегает от косолапого. Мишка притомился и присел на пенек, еле дышит, переводит дыхание и думает вслух: «Хорошо, что я за ним погнался. а если бы заяц за мной?» .

Второй анекдот точно из жизни! Группа из четырёх рыбаков приехала на берег реки, взяли спиннинги и давай хлестать ими в надежде поймать ленка или тайменя. Договорились не отходить далеко от места ловли и не заходить за мысок, тот что слева и за поваленное дерево, то что справа.

Троим удалось поймать по паре-тройке красавцев-ленков и тайменей. А вот четвёртому никак не везло! Вот и понесло его на подвиг — решил он зайти за мысок, тот, что слева.

Незаметно для себя уходил все дальше и дальше. Пара сходов разогрели рыбацкий азарт Михалыча (так его звали. а самое интересное — его фамилия была Мышкин).

И тут Михалыч видит, что слева от него метрах в двухстах на берег вышла медведица с двумя медвежатами. Понятное дело — стало немножко страшно и Михалыч решил вернуться назад. Не отводя взгляда от медведей, он начал своё движение назад, к тому самому мысу, за который был уговор не заходить.

Неожиданно медведица направилась в сторону Михалыча, а затем ускорив своё движение, побежала. и тот равнул что есть сил от неё. Какой же ужас испытал наш герой, когда до мыса оставалось несколько десятков метров, а на него вышел огромный медведь и, поглядывая на остальных рыбаков, начал пить воду из реки.

Михалыча косолапый не видел, из-за шума воды на пороге не слышал, да и ветер был в сторону нашего героя! Душа не просто ушла в пятки, а придала Михалычу бешенное ускорение . он нёсся на медведя и заорал так, что медведь аж забуксовал на прибрежных камнях, а затем загребая воздух и камни, рванул обратно в лес.

Михалыч продолжал нестись вдоль берега, опережая свой собственный крик, а медведь нёсся прочь, включив полный форсаж, ломая кусты и оставляя за собой следы поломанных кустов и того самого. форсажа!

Никто не знает, помогла ли медведю его болезнь добавить хоть немного скорости, но наш Михалыч-таки влетел сапогом в эти самые следы «медвежьего форсажа».

Думается, что косолапый после удивительного спасения лежал на пне и от стыда прятал свою морду:

А на двери кабинета нашего Михалыча уже в понедельник добрые люди поменяли табличку и повесили новую — «майор Мишкин».

Вот такой смешной (для всех, кроме Мышкина Михалыча) произошёл случай.

Если Вам улыбнулось — поставьте лайк. При желании — подписывайтесь на мой канал. Здесь только позитивное из жизни, рыбалки и кухни!

А забавную историю про рыжего кота — рыбачка можете прочитать здесь .

Медведь на рыбалке во время нереста

В интернет много историй и видео, в которых во всей красе предстаёт медведь на рыбалке во время нереста. Есть о чем рассказать и на что посмотреть. Родина этих рассказов, чаще всего, Камчатка, Сахалин. Дальний Восток, одним словом.

Рассказчик жил в Забайкалье, но во время нереста всеми правдами и неправдами вырывался на Сахалин. Там у него жили родители жены. Золотое было время. Вы знаете, каким в те времена был нерест горбуши? Если не видели своими глазами, то не поверите. Мужики ходили по рыбьим спинам у водопада, как по земле. Такая создавалась пробка из красной рыбы, идущей к местам нереста

Теперь сама история про медведя на рыбалке во время нереста. Проезжает наш герой на тестевом «Урале» мимо домика лесника. Гришкой того все звали, ох, и вредный был мужик. Но хваткий, до работы охочий. Видит наш гастролер из Забайкалья такую картину, что ошалевает и тормозит свой мотоцикл.

Гришка у своего домика в весь трудах праведных – икру «мечет». Слева от стола, за которым орудует огромным тесаком, гора краснорыбицы, справа – бадья с икрой. Демонстрирует мастерство высшего разряда. Раз, брюхо у рыбы вспорото, два – икра в бадье, три – выпотрошенная рыба летит за спину, где заранее расстелен брезент. Выверенность, точность движений, почти игра разума.

Но умельцев разделывать красную рыбу земля сахалинская видела и мастеровитее. И нашего рассказчика этим не удивить. Удивило, мягко говоря, другое.

Случай с медведем на рыбалке

За спиной Гришки стоял медведь, который, как в цирке, ловко ловил выпотрошенную рыбу, которую тот бросал за спину, не глядя. Она моментально исчезала в звериной пасти. Вот это была картинка, ради которой стоило притормозить мотоцикл и полюбоваться действом. Сколько же надо было потрать сил и времени, чтобы так выдрессировать медведя. Сила.

Как тут не выразить своё восхищение? Наш герой, окликнул Гришку, и выразил.

Через пару, тройку секунд Гришка сидел на заднем сиденье мотоцикла и вопил, что есть мочи:

— Гони. Б»дь, откуда он взялся. Гони, говорю, гони.

Такая вот приключилась встреча с медведем на рыбалке. Мужик охотился за красной рыбкой, а к нему мишка пожаловал. Угостился в сласть и, наверное, остался премного благодарен. Тем более, что ему было чем перекусить, когда принимающая сторона так шустро слиняла, даже не попрощавшись. Невежливо получилось. Согласен.

Если в вашей памяти сохранился случай на рыбалке, связанный с медведем, вы просто обязаны поделиться им с читателями блога. Каждая такая история, а не только история медведя на рыбалке во время нереста, есть народное достояние. Так, отдайте народу – народное.

Удивительное рядом

Все-таки с американцами что-то не так. Про день сурка слышали? Излагаю суть поверья. В солнечный день сурок испугается своей тени, значит, весна будет не скоро. В пасмурный сурок вылезет из норы, значит, скоро будет весна.

Вопрос. Если очевидно, есть или нет на небе солнце, зачем еще нужен сурок?