Использование транспортного средства для охоты

52. При отлове и (или) отстреле охотничьих животных запрещается:
.
52.14.1. применение механических транспортных средств и любых летательных аппаратов, за исключением случаев, указанных в пункте 59 настоящих Правил, а также отлова охотничьих животных в целях осуществления научно-исследовательской деятельности, образовательной деятельности;

Интересный пункт, но не понятный:
1. Фактически он запрещает стрельбу из моторных лодок, в любом состоянии. Хоть заглушенный мотор, хоть ошвартованная лока — она все равно механическое транспортное средство. А значит с нее нельзя «стрелять и ловить». Для собственно охоты использовать можно в любом состоянии.

Интересно, что когда я пытался прояснить этот пункт и охонадзоре, там вообще не поняли о чем речь. По применению лодок ссылаются на 53.1, который говорит совсем о другом, но здорово сбивает фокус (нахождение в охотничьих угодьях в (на) механических транспортных средствах, летательных аппаратах, а также плавательных средствах с включенным мотором, в том числе не прекративших движение по инерции после выключения мотора, с расчехленным или заряженным или имеющим патроны (снаряды) в магазине охотничьим огнестрельным (пневматическим) оружием, за исключением случаев, указанных в пункте 59 настоящих Правил, а также отлова охотничьих животных в целях осуществления научно-исследовательской деятельности, образовательной деятельности ).

2. Этот пункт не запрещает ранее не принятые в среде настоящих охотников методы загона зверя транспортом. То есть можно загнать животное на снегоходе, мотоцикле, пока оно не упадет. А потом выйти из транспорта, и доделать дело. Пункт запрещает только стрелять из механических т.с.

Вот такие дела. То-ли кто-то опять запутался в терминах, то-ли так и задумывалось, не пойму.

А изматывание животного для дальнейшего отстрела разрешено? И если запрещено, то чем? А если я водитель снегохода, а охотник, который копытное добудет когда слезет со снегода мой пассажир?

В целях улучшения правил и наказания браконьерства. Рассмотрим случай, когда один снегоходчик нагоняет и изматывает животное. Потом его пассажир слазит с ТС и добывает ресурс.

В целях улучшения правил и наказания браконьерства. Рассмотрим случай, когда один снегоходчик нагоняет и изматывает животное. Потом его пассажир слазит с ТС и добывает ресурс.

«Его пассажир» заведомо действует в согласии с водителем (ну или наоборот). А вот когда снегоходчик, как бы катается, а другой «ему неизвестный» гражданин стреляет, то здесь необходим серьёзный сбор доказательств.

«Его пассажир» заведомо действует в согласии с водителем (ну или наоборот). А вот когда снегоходчик, как бы катается, а другой «ему неизвестный» гражданин стреляет, то здесь необходим серьёзный сбор доказательств.

Да, тут пожалуй важнее всего доказывать координацию добытчика и загонщика. «Пассажир» в конечно счёте может быть и пешеходом. А быть просто пассажиром у браконьера ничем не запрещено.

«Пассажир» в конечно счёте может быть и пешеходом. А быть просто пассажиром у браконьера ничем не запрещено.

Гипотетически, браконьерам не обязательно быть на одном снегоходе. Потому и пешеход. А каков статус человек двигающийся на АМТ, пусть и не за рулем, но добывший зверя в результате преследования я не знаю.

Ключевое — «может быть признано виновным. «, это не значит что оно виновно сразу, то есть должен быть умысел. ст.24-25 УПК РФ

По моему, слишком жесткая формулировка. Объезд оклада и его разрезание, сплошь и рядом на снегоходе. Ничего криминального в этом нет. Только повод для инспектора. Видел и такое — охота на зайца с гончей. Едут на УАЗ по лесной дороге, пока не пересекут след беляка. Выходят, собаку в поиск, начинается охота. Но ведь она началась раньше, с момента поиска малика, т. е. — поиск с транспортного средства? Грубейшее нарушение Правил. Добыча запрещенным в данном случае методом?
(Есть список запрещенных методов? Может отдельной темой?)

По моему, слишком жесткая формулировка. Объезд оклада и его разрезание, сплошь и рядом на снегоходе. Ничего криминального в этом нет. Только повод для инспектора. Видел и такое — охота на зайца с гончей. Едут на УАЗ по лесной дороге, пока не пересекут след беляка. Выходят, собаку в поиск, начинается охота. Но ведь она началась раньше, с момента поиска малика, т. е. — поиск с транспортного средства? Грубейшее нарушение Правил. Добыча запрещенным в данном случае методом?
(Есть список запрещенных методов? Может отдельной темой?)

В решении Пленума ВС речь идет об использовании транспортных средств не вообще на охоте, а в преступных целях, при совершении уголовного правонарушения.Если у вас разрешение на добычу в кармане, объезжайте оклад хоть снегоходом, хоть машиной, хоть на самолете.

А вы почитайте пост выше. Там написано что стрелять как раз нельзя. А объезжать можно

Думаю, что нельзя. В Правилах п. 52.1 запрещена добыча животных, находящихся в бедственном положении. Мне кажется, тут как раз такой случай. Тут до беспомощного состояния животное довел снегокатчик, но сути дела это не меняет.

Получается что можно. Потому что конкретный пункт правил запрещает лишь ОТСТРЕЛ с странспортного средства, а не охоту с применением ТС вообще. Преследование зверя, пусть даже с целью отстрела, отстрелом не является.

Мое ИМХО — нужна другая формулировка, чекая и конкретная. «Запрещено применение ТС с целью поиска, преследования. «

ИМХО Бедственное положение тут ни при чем, под бедственным положением обычно понимается положение возникшее в результате стихийного бедствия или иных неуправляемых сил природы, техогенных факторов. Если есть основания для иного толкования, то рад их увидеть.
Иначе получается что животное из капкана нельзя добыть — оно-же в бедственном положении, надо его достать и отпустить.

ИМХО Бедственное положение тут ни при чем, под бедственным положением обычно понимается положение возникшее в результате стихийного бедствия или иных неуправляемых сил природы, техогенных факторов.

Далее, жестокое обращение с животными — это видимо из международных норм, а нам нужна конкретика прямо здесь. Потому что международные нормы могут иметь силу выше национальных, но ограниченно и в какой мере — не ясно.

И потом, почему решили. что пункт 54.14.1 запрещает только отстрел?
Охота — деятельность, связанная с поиском, выслеживанием. преследованием, добычей.

Охота «вообще» тут ни при чем. Это есть в шапке темы, еще раз:

» 52. При отлове и (или) отстреле охотничьих животных запрещается: «

То есть только при отстреле, а не при охоте вообще.

Правда сленг «отстрел» тоже не определен и у обычных охотников понимается как стрельба по зверю с целью его добычи, а не вообще вся охота заканчивающаяся стрельбой.
В толковом словаре «Отстрел — это охота на диких животных по специальным разрешениям». Ну не бред? В целях данных Правил не подходит. Я-бы понял, если-бы было написано что отстрел это элемент охоты, часть охоты. Потому что отстрел — это не охота, у охоты уже есть собственное определение, включающее термин добычи.
А в свою очередь, «Добыча — это отстрел или отлов».
Кто там боялся тафтологий? Мы не боимся: охота — это в том числе добыча, добыча — это в том числе отстрел, а отстрел — это охота, но по разрешениям. Снова логическая ошибка, снова не моя, а Правил охоты. Надо как-то разрулить!

Охота с воздуха безусловно запрещена

Об охоте с транспортных средств (по материалам, представленным Департаментом государственной политики и регулирования в сфере охотничьего хозяйства и животного мира Минприроды РФ)

С 15 июня 2012 вступают в силу изменения в Правила охоты, утвержденные приказом Минприроды РФ от 10 апреля 2012 г. № 98, в соответствии с которыми пункт Правил охоты, устанавливающий запрет на использование при осуществлении охоты механических транспортных средств и любых летательных аппаратов для преследования, выслеживания, поиска и (или) добычи охотничьих животных, за исключением осуществления охоты в целях регулирования численности волков, шакалов или в целях осуществления научно-исследовательской деятельности, образовательной деятельности, изложен в новой редакции.

Согласно изменениям, внесенным в Правила охоты, при осуществлении охоты запрещается СТРЕЛЬБА при нахождении в (на) механическом транспортном средстве, летательном аппарате, за исключением стрельбы при нахождении в плавательном средстве с выключенным мотором и прекратившим движение по инерции после выключения мотора, а также отстрела волков при осуществлении охоты в целях регулирования численности охотничьих животных.

Принятие данных изменений направлено на установление возможности передвигаться по территории охотничьих угодий охотникам, имеющим соответствующее разрешение на добычу охотничьих ресурсов.

Как показывает практика, очень сложно отличить осуществление охоты (поиск, выслеживание, преследование и (или) добыча) с использованием механических транспортных средств, летательных аппаратов от аналогичного передвижения охотника по охотничьим угодьям без осуществления охоты. Тем самым ранее действующие правила создавали условия для привлечения к ответственности любых физических лиц, имеющих разрешение на добычу охотничьих ресурсов и перемещающихся по территории охотничьих угодий с использованием транспортных средств и не осуществляющих при этом охоту.

Необходимо понимать, что уголовно наказуемым является осуществление незаконной охоты с применением механического транспортного средства или воздушного судна. Необходимо принимать во внимание, что согласно постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 г. № 14, признаками незаконной охоты являются охота без соответствующего разрешения либо вопреки специальному запрету, либо лицом, не имеющим права на охоту или получившим разрешение без необходимых оснований, либо осуществляемая вне отведенных мест, в запрещенные сроки, запрещенными орудиями и способами.

При этом, необходимо учесть, что осуществление охоты возможно только в отношении охотничьих ресурсов, перечень которых закреплен Законом об охоте. Таким образом, говорить об охоте на объекты животного мира, занесенные в Красную книгу Российской Федерации нельзя. Законом об охоте установлен запрет на добычу млекопитающих и птиц, занесенных в Красную книгу Российской Федерации, за исключением их отлова, в целях осуществления научно-исследовательской деятельности, образовательной деятельности, акклиматизации, переселения и гибридизации.

Выдержки из законодательства

4. Запрещается добыча млекопитающих и птиц, занесенных в Красную книгу Российской Федерации и (или) в красные книги субъектов Российской Федерации, за исключением отлова млекопитающих и птиц в целях, предусмотренных статьями 15 и 17 настоящего Федерального закона.

Охота – деятельность, связанная с поиском, выслеживанием, преследованием охотничьих ресурсов, их добычей, первичной переработкой и транспортировкой…

Нынешняя редакция правил:

53.1. стрельба при нахождении в (на) механическом транспортном средстве, летательном аппарате, за исключением стрельбы при нахождении в плавательном средстве с выключенным мотором и прекратившим движение по инерции после выключения мотора, а также отстрела волков при осуществлении охоты в целях регулирования численности охотничьих животных;

Прошлая редакция правил:

53.1. использование механических транспортных средств и любых летательных аппаратов для преследования, выслеживания, поиска и (или) добычи охотничьих животных, за исключением осуществления охоты в целях регулирования численности волков, шакалов или в целях осуществления научно-исследовательской деятельности, образовательной деятельности

Комментарии оппонентов

В России легализуют охоту с вертолетов и с джипов. Приказ Министерства природных ресурсов и экологии разрешает преследовать зверя, запрещая лишь стрелять в него из кабины. Исключением будет служить только охота на волков для регулирования их численности. Многие эксперты считают новые правила недопустимыми. Они не видят разницы между стрельбой по зверю и преследованию его на вертолете или машине. Так, гоняясь за лосем на вертолете, охотники могут убить животное, даже не стреляя по нему: из-за страха и физических нагрузок у зверя может произойти разрыв сердца. Прокомментировал ситуацию в эфире радио «Вести ФМ» руководитель программ по особо охраняемым территориям «Гринпис Россия» Михаил Крейндлин.

«Вести ФМ»: Михаил, вы согласны с теми экспертами, которые говорят, что не нужно использовать на охоте вертолеты и вездеходы?

Крейндлин: Я считаю, что это недопустимо. Во-первых, это заложено в законодательстве, в законе об охране природных ресурсов. Потому что определение охоты – это выслеживание, преследование с целью добычи и сама добыча охотничьих животных.

«Вести ФМ»: Вот теперь преследовать с вертолетов будут!

Крейндлин: И теперь, насколько я знаю, с 60-х годов у нас была запрещена охота – в полном понимании этого слова – с использованием механических транспортных средств. Более того, у нас в Уголовном кодексе имеется статья 258, в которой есть пункт, в котором под незаконной охотой понимается именно охота с применением механических транспортных средств.

«Вести ФМ»: То есть этот пункт пока никто не отменял?

Крейндлин: Эту статью никто не отменял. И, более того, фактически получается, что вот этот нормативно-правовой акт противоречит федеральному закону, и он не должен приниматься. Хотя, как я понимаю, приниматься он, тем не менее, будет. В случае с волками, например, как написано, для урегулирования численности волков можно даже и стрелять с воздушного судна. Понятно, что здесь может быть огромное количество способов злоупотреблений, с этим связанных. Человек может говорить, что он регулирует численность волков, а на самом деле расстреляет кого угодно. И доказать это потом будет достаточно сложно. Фактически это дает возможность уходить от ответственности даже в таких громких случаях, как, например, случай с охотой на архаров на Алтае или в более позднем случае – с охотой с вертолета в Алтае, когда был добыт лось.

Редакция предупреждает: охотиться с вертолета вредно для вашего здоровья!

Полеты на воздушных судах малой авиации, которые и так-то надо относить к предприятиям повышенного риска, при превращении их в охотничьи полеты становятся и вовсе смертельно рискованными.

Причин этого достаточно – и общая изношенность парка воздушных судов, их корпусов и двигателей (в стране эксплуатируется огромное количество воздушных судов 40– и более летнего возраста); и халатность при проведении регулярного техобслуживания и профилактического ремонта (запчасти на многие модели достать невозможно, поставщики деталей занимаются реставрацией бывших в употреблении железяк, и вообще всячески «химичат»); и халатность при проведении полетов (практикуются полеты на «сэкономленном», а попросту, краденом горючем при отключенных самописцах; и медконтроль, который проводится формально, а порой отсутствует – в результате в воздух поднимаются пилоты в состоянии похмелья, а то и вовсе подшофе); и невысокая квалификация пилотов для выписывания фигур пилотажа, которые приходится совершать при преследовании убегающего по сложному рельефу животного.

На самом деле в последние шесть лет произошло, как минимум, восемь авиакатастроф, которые, по всей видимости, были связаны с незаконными авиационными охотами.

Почему «по-видимому»? А потому, что достоверно установить, потерпело ли воздушное судно катастрофу во время проведения охоты или просто в результате воздушного лихачества, практически не представляется возможным. Мы только можем предполагать, что вертолеты, разбившиеся на Камчатке в 2003 г., под Арсеньевым в 2006 г., в верховьях Колымы в 2007 г., в Кош-Агаче в 2009 г., на Байкале в 2009 г. проводили незаконную охоту и разбились в результате связанных с ней действий. Следственные действия и расследования МАК доказать этого не смогли.

Поэтому, как нам представляется, свою часть пути Департамент по государственной политике и регулированию в сфере охотничьего хозяйства и животного мира прошел. Теперь необходимо, чтобы свою часть пути проделали и составители ППП – Правил проведения полетов, предусмотрев в них прикрытие лазеек для такого рода противоправных действий.

Что касается комментария уважаемого М. Крейндлина, то надо отметить, что отстрел волков с вертолета всегда был разрешен; более того, под эти программы выделялись и выделяются бюджеты. Во многих местах это единственный способ достать волка.

Возможны ли злоупотребления при этом (то есть вместо волков охотники постреляют лосей и т.д.)? Конечно, возможны. А возможны злоупотребления с задержанием «уазика», который везет группу охотников на номера (если, к примеру, у охотпользователя проблемы с полицией), при предшествовавшей редакции правил? Ответ тот же.

При всем том надо отчетливо понимать, что во главе угла этих правонарушений находится человеческий фактор. А именно – невероятно возросший уровень пренебрежения жизнями – что своими, что чужими – как со стороны заказчиков, так и со стороны пилотов.

На что же тут рассчитывать уж несчастным зверушкам? Основная разруха, как всегда – в нравственном состоянии общества. И никакие, самые совершенные правила и законы, с этим сегодня сделать ничего не могут.

Из воспоминаний аутфитера:

… Планируя экспедицию, я решил сделать ставку на максимальное использование авиации – если нам не нравилось одно место, мы должны были немедленно, без потери времени, переброситься на другое. Оттуда – на третье. При этом вертолет должен был постоянно находиться у нас в лагере.

И я, прямо из этой вот Москвы, звоню знакомому командиру экипажа в поселок Окурчан и спрашиваю, возьмется ли он обеспечить меня «вертушкой» в районе, отстоящем от места базирования на шестьсот километров. Общий налет часов мы гарантировали не менее двадцати.

Естественно, командир заявил – «Да».

Вот так, с большой буквы «Да».

Дело было в феврале.

А в мае я появился в Походске, где должен был провести тур бердвотчеров, желавших наблюдать розовую чайку в естественных условиях. В Походске я повстречал коллегу – Игоря, который возил группу состоятельных москвичей охотиться на медведя.

– Какие планы у тебя на осень? – задал Игорь совершенно дежурный вопрос.

– Да вот, хочу побывать на реке Ому, – хмыкнул я. – Сохатых там посмотреть.

– М-да? – Игорь недоверчиво поднял брови. – И как ты собираешься туда попадать?

– Вертолетом, естественно. На Гоше.

Все «борта в этом регионе известны, разумеется, по именам и фамилиям командиров.

– Поостерегся бы я с Гошей, – еще выше поднял брови Игорь. – Что-то часто он стал «на кочерге» летать.

– Ты это серьезно?

– Уж куда серьезнее, – заверил меня Игорь. – Я лично побаиваюсь.

Окурчан находился, по местным понятиям, рядом – в шестистах километрах. Я сел на автобус и через двенадцать часов оказался в маленьком угрюмом поселочке, зажатом среди безлесых крутых сопок, как в ладонях дьявола. Аэропорт располагался на окраине и состоял, по большому счету, из двух зданий – большого КДП (контрольно-диспетчерского пункта), и маленького, в котором располагалась служба охраны (как же без охраны, причем в четыре смены, крохотному аэродрому, затерянному на самом краю России?) и комнаты отдыха экипажа.

В эти комнаты я сразу и направился.

Жизнь в комнате отдыха била ключом. Гоша и его экипаж пропивали какую-то рыбу, доставленную с дальних озер. Процесс был в разгаре.

– Миха, – заорал Гоша, увидев меня, и полез обниматься. – Слыхал, у тебя есть мега-работа для нашей птицы!

– Есть-есть, – заверил я.

И боком вышел из комнаты.

Следом за мной вышел бортмеханик Угрюмый. Он еле держался на ногах.

– Серег, и что, вы в таком состоянии и летаете?

– И-ик, – сказал Серега. – В таком виде у нас еще лучше получается!

– Все понял, – кротко сказал я и ретировался.

И вот, той же осенью, когда мы возвращались из очередной экспедиции, я узнаю о крушении вертолета на Чокчодоне. Гоша?

Звоню в Окурчан. Точно, Гоша. Сгорела машина, экипаж и три туриста из Польши.

А ведь на их месте могли сидеть мы…

Список нарушений, допущенных при этой катастрофе, был впечатляющ.

Экипаж дал в аэропорт посадку по плохой погоде, сообщил, что находится на земле.

Вместо этого взлетел с отключенными самописцами и пошел в «поисковом режиме» на сверхнизкой высоте, не выходя на связь с базой.

Причем польские туристы на борту были не зарегистрированы как иностранцы на территории М-ской области.

Ну и в итоговом описании места катастрофы значилось: «В пятидесяти метрах от места крушения вертолета находился труп лося, предположительно задранного медведем». В этом месте комментарии уже становятся излишними.