Как ловить рыбу без вреда для природы?

В январе 2007 года впервые был установлен факт гибели редкого белоспинного альбатроса на дрифтерном промысле лососей в российских водах. Этот случай должен стать серьезным дополнительным аргументом в пользу мониторинга смертности морских птиц и важности работы по снижению их гибели при лове рыбы.

Хотя этот случай произошел много лет назад, кольцо, обнаруженное на ноге погибшей птицы – первое достоверное подтверждение смертности белоспинного альбатроса в дрифтерных сетях на промысле лосося российским флотом. Как сообщили Fishnews.ru во Всемирном фонде защиты природы (WWF Россия), эта информация была найдена экспертом WWF Юрием Артюхиным в одном из рейсовых отчетов госинспекторов, работавших на дрифтерном промысле. Из документа следовало, что 8 июля 1998 года при выборке сетей в Беринговом море в 140 км восточнее мыса Олюторского был обнаружен альбатрос, на ноге которого заметили металлическое кольцо с японской маркировкой «№ 13А-1202 Kankyocho Tokyo Japan».

Юрий Артюхин отправил номер этого кольца в Японский центр изучения миграции птиц, где ему подтвердили, что это был белоспинный альбатрос, которого окольцевал птенцом известный японский орнитолог Хироши Хасегава в колонии на о-ве Торисима 23 апреля 1998 года. «Таким образом, мы впервые получили доказательство гибели белоспинных альбатросов на российском Дальнем Востоке в результате дрифтерного промысла лососей», – говорит эколог. По его словам, ранее WWF уже заявлял о потенциальной опасности использования дрифтерных сетей, основываясь на наблюдениях за поведением альбатросов во время выборки снастей промысловым судном. «Теперь же получен серьезный дополнительный аргумент в пользу мониторинга смертности морских птиц и важности нашей работы по снижению их гибели при лове рыбы».

По мнению координатора морской программы WWF Константина Згуровского, проблема прилова (т.е. случайная ловля при рыболовном промысле других видов, которые не являются объектом этого промысла) существует во всем мире. При крупномасштабном промысле гибнет колоссальное количество морских млекопитающих, птиц, а также рыб, не имеющих большой коммерческой ценности. «Именно поэтому мы выступаем против широкомасштабного дрифтерного промысла, который запрещен везде, кроме России, – говорит он. – В прилов попадают и находящиеся под охраной редкие и находящиеся под угрозой исчезновения виды».

По словам Константина Згуровского, одним из ярких примеров таких видов является очень красивая птица – белоспинный альбатрос, численность которого в мире составляет всего лишь 1200 особей. Над задачей снижения прилова работают как сами рыбаки, так и ученые разных стран. Морская программа WWF по обе стороны Тихого океана активно сотрудничает с рыбаками и учеными по этому вопросу. Мы работаем с компаниями, которые добывают ярусами палтуса, треску, пропагандируем и испытываем вместе с ними различные устройства по снижению прилова. В частности, это стримерные линии – средства отпугивания птиц от орудий лова – дешевое и эффективное средство, придуманное самими рыбаками. Именно на рыбаков и ученых-практиков мы возлагаем особые надежды по решению этой проблемы.

Экологические последствия рыбохозяйственной деятельности

Экологические последствия рыбохозяйственной деятельности чрезвычайно разнообразны и подразделяются на прямые и кос­венные. К прямым относится перелов и истребление некоторых популяций рыбы. В 50-60-х гг. были почти полностью уничто­жены два продуктивнейших стада сельди у берегов Камчатки. В 1984-1986 гг. избыточная добыча вывела из промыслового ис­пользования охотоморское стадо нагульной сельди. Регулярный и многолетний перепромысел мойвы в бассейне Баренцева моря привел к депрессии ее запасов и нарушению ее воспроизводства. Подобных фактов можно привести великое множество.

Косвенное влияние гораздо многообразнее и глубже, но изуче­но недостаточно. В только что приведенном примере сокращение численности мойвы привело к ее почти полному выпадению из трофической цепи и вызвало сокращение запасов трески и дру­гих хищных рыб. Это имело свои экологические последствия. Численность и регулируемое изъятие морских котиков влияет на состояние популяций рыб, которыми они питаются. Чрез­мерное увеличение численности каланов на Командорских ост­ровах под влиянием охраны имело следствием сокращение по­пуляции их основного корма — морских ежей.

Рыболовство существенно влияет на биоразнообразие водо­емов. Промысел кальмара в открытой части Тихого океана, ве­дущийся дрифтерными сетями, японским, тайваньским и ко­рейским флотами, приводит к массовой гибели водных птиц, мигрирующих тунцов, анадромных рыб (лососей) и морских млекопитающих (сивучи, дельфины, морские котики).

Гидростроительство, внутригодовое перераспределение стока рек во времени, ограничение весенних пропусков воды, забор большого количества воды на орошение и др. хозяйственные нужды, эксплуатация водозаборов без эффективных средств защиты, загрязнение воды резко ухудшили условия естествен­ного воспроизводства рыб, в первую очередь, в бассейнах Азов­ского и Каспийского морей. В р. Волга полностью исчезли есте­ственные нерестилища белорыбицы, сохранилось лишь 12% нерестилищ осетровых, потеряно 70 % нерестилищ проходных сельдей. В водозаборах, не имеющих надежных средств защиты, только в Астраханской области ежегодно попадает свыше 10 млн. шт. рыбьей молоди.

Основные экологические последствия деятельности рыбного хозяйства:

· Изъятие огромной биомассы из водных экосистем, измене­ние естественного круговорота вещества и энергии;

· Изменение численности, видового состава, распределения, соотношения видов водных животных, функций водных экоси­стем;

· Изменения и нарушения трофических отношений и пище­вых запасов различных водных организмов;

· Влияние на видовой состав и функции водных биоценозов вследствие искусственного вселения в них чуждых организмов;

· Изменение характера проточных водоемов, используемых для прудового рыбоводства, создание новых искусственных ры­боводческих водоемов;

· Внесение в водоемы минеральных веществ и органики в процессе кормления и подкормки разводимых водных живот­ных;

· Изменение характера шельфовых биотопов вследствие про­мысловой заготовки водорослей.

Оптимизация рыбного хозяйства включает в себя целый комплекс организационно-экономических и технологических мероприятий. В целом следует стремиться к тому, чтобы оно оправдывало свое предназначение как отрасль, способная к веч­ной неистощительной эксплуатации своей сырьевой базы при сохранении всех связанных с ним природных компонентов.

Основные возможности экологической оптимизации:

· Оптимизация изъятия эксплуатируемых объектов в размере годового прироста;

· Соблюдение научно обоснованных квот и сроков лова;

· Учет взаимосвязи и взаимодействия всех компонентов вод­ных экосистем, достоверное прогнозирование последствий хо­зяйственного вмешательства в них;

· Восстановление утраченных популяции промысловых жи­вотных;

· Сохранение и восстановление качества водоемов, предот­вращение их загрязнения, необоснованного осушения, нерацио­нального расходования воды;

· Увеличение масштабов рыборазведения, биотехнии, отказ от непродуманных акклиматизационных работ;

· Упорядочение любительской рыбной ловли.

Опора деревянной одностоечной и способы укрепление угловых опор: Опоры ВЛ — конструкции, предназначен­ные для поддерживания проводов на необходимой высоте над землей, водой.

Папиллярные узоры пальцев рук — маркер спортивных способностей: дерматоглифические признаки формируются на 3-5 месяце беременности, не изменяются в течение жизни.

Морское рыболовство в России: экологические проблемы и перспективы

МОРСКОЕ РЫБОЛОВСТВО В РОССИИ: ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Руководитель морской программы Всемирного фонда дикой природы (WWF) России, кандидат биологических наук, член Общественного совета Росрыболовства

C течением времени на наших прилавках, сменяя друг друга, появлялись разные виды рыб. Место диких осетров, семги заняли треска, хек, минтай, сельдь-иваси, неизвестные макрурусы, кабан-рыба, пристипома, путассу. Пропавшая рыба никогда не возвращалась назад в том же количестве, разве что в случае ее искусственного разведения — аквакультуры. Так, российскую дикую семгу сменила норвежская, выращенная в садках, а совсем недавно появились «аквакультурные», новые для нас, пангасиус и тиляпия, дорадо и масляная рыба. Дикие осетры с прилавков (за исключением браконьерских) исчезли вовсе, лишь в последнее время появились выращиваемые искусственно.

Это отражало ситуацию в наших морях: запасы многих рыб истощались, и промысел был вынужден переключаться на новые, не использовавшиеся ранее виды.

Сегодня, спустя полвека, треска по-прежнему ловится в Баренцевом море, однако попробовать свежую рыбу стало непросто. В рыбных магазинах продаются смятые тушки, которые стоят совсем недешево, или филе, приготовленное (обычно в Китае) из размороженной рыбы и снова замороженное, что, безусловно, отражается на качестве. Теперь только старожилы Мурманска помнят о треске весом 15–20 кг. Массовый вылов упомянутых в «Книге о вкусной и здоровой пище» рыб весом в 200–300 г привел к тому, что треска сделалась мельче. На Балтике трески стало меньше, а состояние её запасов в Атлантике в целом просто внушает тревогу. С 1970 г. объем мирового улова трески постоянно падал, в то время как мощность промыслового флота, в три раза превышает состояние запасов. Особенности сложившегося международного океанического рыболовства таковы, что по мере снижения или исчезновения одних промысловых запасов, судовладельцы оперативно переходят на другие, и используют их с такой же интенсивностью и низкой эффективностью.

Наиболее существенный запас трески сейчас находится в Баренцевом море, где Норвегия и Россия договорились в 2012 г. выловить 751 тыс. т (увеличение на 8%). Запасы тихоокеанской трески тоже идут вверх на Дальнем Востоке и в заливе Аляска, остается неизменной ситуация в Беринговом море. Объемы добычи пикши в Баренцевом море также увеличатся на 5% до 318 тыс. т. Основной рыбной житницей остается Дальний Восток. Здесь вылов базируется на минтае, дальневосточных лососях, сельди, состояние ресурсов которых на сегодняшний день хорошее. Росрыболовство (Федеральное Агентство по рыболовству – ФАР), недавно заявило, что квота для минтая будет в 2012 году – 1 млн. 749 тыс. т, что на 17% выше по сравнению с примерно 1,5 млн. т 2011 года.

Прошедший в Испании международный Форум рыбаков «белой рыбы» оценил общий вылов минтая мирового урожая в 2,85 млн. т в 2011 году, в 2012 году, скорее всего, он составит около 3250 тыс. т.

С учетом неплохого запаса макруронуса в Новой Зеландии (Хоки), мировые запасы дикой «белой рыбы» растут. Рост же продукции аквакультуры европейского лосося – семги, пангасиуса и тиляпии уже не идет такими же темпами, как в предыдущие годы. Пока состояние водных биоресурсов (ВБР) по основным промысловым видам вроде бы не внушает опасений. Однако ВБР – это не уголь или нефть, их запасы подвержены существенным колебаниям, в зависимости от состояния окружающей среды, изменений климата, ухудшения условий воспроизводства из-за влияния человека: перелова, загрязнения, изъятия из морской экосистемы важных звеньев пищевой цепи, и т. д.

Об угрозах продовольственной безопасности и продуктивности морей

Одной из возрастающих угроз, как мы видим по событиям в Мексиканском заливе, трагедии на ядерной станции Фукусима 1 является загрязнение окружающей среды.

Особенную тревогу вызывают добыча нефти в самых продуктивных районах наших морей. Возьмем, к примеру, Камчатку. Морские биологические ресурсы прикамчатских вод оцениваются в 2,5–4,2 млн. т. Западно-Камчатский шельф, занимая лишь несколько процентов акватории исключительной экономической зоны Российской Федерации, обеспечивает почти четверть всех рыбных ресурсов нашей страны по объему и более трети – по стоимости. Доход от использования рыбных ресурсов Западной Камчатки составляет более 800 млн. долларов США в год, из которых 180 млн. приходится на лососей. И это притом, что экономическая эффективность рыбного сектора Камчатки, по сравнению с советским периодом, существенно снизилась.

Почему же так опасно бурение нефти на шельфе рыбопромысловых районов? Дело в том, что в мире отсутствуют технологии, позволяющие эффективно убирать в море разливы нефти крупного объема (тысячи тонн и более), да еще и в ледовых условиях. Низкая температура воды северной части Охотского моря сделает процесс самоочищения очень долгим. После разлива нефти с танкера «Эксон Валдес» (Аляска) почти через 20 лет её можно было обнаружить на ряде участков побережья в береговых отложениях, а недавние исследования в Мексиканском заливе показали, что разлитая нефть серьезно влияет на воспроизводство рыб в этом заливе.

Именно поэтому WWF настаивает на комплексном планировании всей деятельности на морском шельфе на экосистемной основе. Экосистемный подход к управлению (Ecosystem Based Management — EBM) является международно-признанным мощным инструментом для устойчивого использования морских ресурсов.

К нему относятся:

1) внедрение принципов устойчивого рыболовства, изложенные в Кодексе ответственного рыболовства ФАО;

2) внедрение современной системы мониторинга промысловых операций и соответствие между мощностью флота и рыбными запасами;

3) разработка условий и программ для смягчения негативного воздействия рыболовства на экосистемы, с использованием предосторожного подхода для оценки общего допустимого улова (ОДУ);

4) дальнейшее развитие системы реально действующих морских охраняемых акваторий, в том числе предусмотренных нашим законодательством т. н. рыбохозяйственных заповедных зон (в частности – на Западной Камчатке);

5) применение оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) при разработке процедуры выдачи ОДУ и значительное улучшение процедуры анализа влияния орудий лова на экосистемы;

6) создание планов совершенствования управления промыслом (это довольно распространенная мировая практика).

WWF провел сравнительный анализ российского и международного законодательства и показал, что сильного антагонизма между ними нет. Но для эффективного использования ВБР и ключевых мест обитания и размножения промысловых объектов Россия должна более активно внедрять комплексное пространственное планирование и наделить этими функциями или Морколлегию или Минэкономразвития.

Вторая серьезная угроза – перелов и широкомасштабное браконьерство.

Огромных масштабов в России достигло осетровое, лососевое и крабовое браконьерство, размеры которого сопоставимы с объемами официальных уловов.

Тип судна и орудия лова браконьера зависит от того, какой объект промысла он облавливает – если это крабы для доставки их живыми в Японию или Корею, – то это небольшие суда, оснащенные ловушками и чанами с проточной морской водой, если это промысел лосося в море – это суда с многокилометровыми дрифтерными или жаберными сетями, которые они выставляют на путях миграций лососей. Если это нелегальный промысел трески и минтая, то речь идет о крупных супер-траулерах с огромными пелагическими тралами и плавучих базах и крупных перегрузчиках с объемом трюмов в сотни и даже тысячи тонн.

Браконьерство во многом уже переросло национальные границы, сравнявшись по доходности с торговлей наркотиками. Вспомним нашумевшее крабовое дело Гонтмахера «со товарищи». По данным следствия там все было поставлено на поток, и доход исчислялся миллионами долларов. Оценки ущерба очень разнятся, официальные органы приводят самые разные цифры – от 1,5 до 3-4 млрд. долларов. Не надо забывать о крупномасштабном браконьерстве в устьях рек и на нерестилищах, когда поротой гниющей рыбой бывают завалены берега. Наиболее выгоден крабовый и икорный браконьерский бизнес, когда прибыль может достигать 1000 процентов, при том, что рентабельность легального рыбацкого бизнеса обычно не превышает 10-20%. Объем нелегального неконтролируемого нерегулируемого (т. н. ННН промысла) лова по некоторым объектам превышает разрешенный общий допустимый улов (ОДУ) в несколько раз: например – по крабам камчатским и стригуну, по отдельным видам лососевых рыб. Частью этого ННН вылова являются выбросы (молоди, менее ценной рыбы за борт – например горбуши и кеты при дрифтерном промысле).

Каковы причины этого явления:

1. Коррупция на разных уровнях. Кто контролирует контролера? Особенно в море? Существуют даже определенные таксы за прохождение т. н. «точек контроля», за «закрытие глаз» на нарушения: переловы выше разрешенной квоты, выбросы за борт менее ценной рыбы, нелегальные перегрузы, и т. п. Есть ряд портов, где принимают эту продукцию, переводят деньги на отдельные счета или расплачиваются наличкой, если партия небольшая, рыба может быть уже перемаркирована и переупакована еще до захода в порт или на холодильнике и выдана за легальную, а икру часто вывозят вертолетами и военными самолетами.

2. Слабая система охраны мест воспроизводства – например нерестилищ лососей – когда их просто вырезают при заходе в реки, перекрывая сетями их проход к местам размножения.

3. Отсутствие эффективной независимой от судовладельцев системы наблюдателей на борту рыбопромысловых судов.

4. Слабая эффективность системы учета вылова и прохождения продукции «от лодки до глотки». К примеру, ФПС осуществляет контроль промысловых операций и перегрузов рыбопродукции, а сертификаты происхождения для Евросоюза, подтверждающие легальность рыбопродукции выдает Росрыболовство, которое не имеет возможности контроля на море. Недостаточно строгая система маркировки продукции.

5. Существует система — когда рыбак, получив разрешение на вылов, скажем, одной тысячи тонн, добывает в два-три раза больше. Однако сейчас все труднее, после нарушения закона, получать квоты. Большое количество в нашей ИЭЗ пиратских рыболовных и транспортных судов с т. н. «удобным флагом», которые с большим удовольствием принимают в портах Юго-восточной Азии и иногда даже Европы ввиду слабого портового контроля (Россия только в этом году подписала соглашение ФАО по портовому контролю и борьбе с ННН промыслом).

Просто пиратские рыболовные и транспортные суда — с тем же «удобным флагом» — обходятся вообще без «лицензии», им выгоднее бросить пойманное на преступлении судно с экипажем на произвол судьбы.

В Европу ННН продукции попасть все труднее, не пройдя «отмывку» — переупаковку, перегруз и т. п. в странах Юго-Восточной Азии. Да и Европейский рынок очень чувствителен и боится «нелегалки» как огня. Хотя есть сведения о перегрузах нелегальной трески и краба, например, в закрытых районах Баренцева моря для отправки на переработку для Европы. Да и суда Евросоюза тоже ловятся на ННН промысле, особенно в открытых водах, но в целом «тут нет «заговора с целью обворовать Россию». Более того, многие крупные компании из Европы, торговые (как оптовые, так и розничные) и переработчики стремятся к приобретению «чистой» продукции, и даже стараются помочь в борьбе с ННН промыслом.

Именно поэтому WWF поддерживает скорейшее принятие Национального плана по борьбе с ННН промыслом. Но, безусловно, этот План требует детального обсуждения, чтобы вместе с браконьерами не страдали законопослушные рыбаки!

При наличии политической воли, внедрении эффективных средств контроля, работы с рынком, когда браконьерская продукции не будет приниматься в портах и оптовиками, и ритейлерами, это зло можно, если не искоренить полностью, то, по крайней мере, ввести в разумные пределы.

Несоответствие между количеством судов и наличием ресурсов, низкая экономическая эффективность старых рыбопромысловых судов, составляющих основу российского рыбопромыслового флота, является экономической предпосылкой ННН вылова. Необходимы широкие системные меры, направленные на приведение промысловых мощностей в соответствие с ресурсной базой, и при этом модернизация флота, направленная на повышение эффективности переработки и производства продукции высокой добавленной стоимости.

Анализом соответствия рыболовства принципам ответственного рыболовства занимаются т. н. «зеленый аудит» — экологическая сертификация рыболовства в соответствии со стандартами Морского попечительского совета (MSC)1. Чтобы быть сертифицированным согласно этим стандартам, рыбаки должны доказать, что рыбалка не приводит к снижению запасов целевых видов, оказывает минимальное влияние на экосистемы и рыболовство управляется эффективно. Продукты MSC сертифицированных промыслов хорошо известны потребителям во всем мире и имеет серьезные преимущества на рынке.

Весь тихоокеанский лососевый промысел США уже сертифицирован. В 2006 г. сертифицирован ярусный промысел трески у Алеутских о-вов, начался процесс сертификации палтуса и угольной рыбы на Аляске и штате Вашингтон, креветки у Канады и Орегона, гребешка в Аргентине, чилийского и Ю. Африканского хека, краба-стригуна в Японии.

В России уже сертифицированы по стандартам MSC лососевый промысел у о-ва Итуруп (Курильские о-ва) «Гидрострой» и промысел трески и пикши в Баренцевом море группы компаний «Карат». Промысел минтая в Беринговом и Охотском море «Ассоциации добытчиков минтая» находится в процессе полного аудита. «Союз рыбаков Севера» объявил о начале процедуры сертификации их промысла трески и пикши. При поддержке WWF и других неправительственных организаций (НПО), ряд небольших компаний на Сахалине, Камчатке и в Хабаровском крае прошли предварительную оценку по стандартам MSC.

О перспективах

WWF надеется, что сейчас, когда на уровне Президента и Парламента РФ уделяется пристальное внимание проблемам сохранения водных биологических ресурсов и нелегального вылова, эти рекомендации помогут совершенствованию управления рыболовством, сохранению богатств наших морей для грядущих поколений, поддержанию продовольственной безопасности страны. Нужно помнить, что морские биоресурсы – возобновляемый источник питания, фармацевтики, в отличие от минерального сырья они, при правильной их эксплуатации, могут приносить прибыль бесконечно долго. В целом, вряд ли человечеству грозит голод при быстро развивающейся аквакультуре. Вопрос в том — хотим ли мы есть только культивированную рыбу и креветок пока океан позволяет нам есть дикие виды. Мы лишимся ее, если будем относиться к океану так, как прежде. Способ использования ресурсов океана не изменится сам по себе, а у политиков далеко не всегда есть возможность и желание что-то менять. Что же можем сделать мы, покупатели? Объемы вылова рыбы и степень влияния промысла на ее популяции зависят от спроса. Поэтому, покупая или отказываясь покупать какую-то рыбу, мы влияем на ее численность.

1 Морской попечительских совет (MSC) образован в 1997 г. совместно с компанией Unilever and WWF и основан на независимой оценке третьей стороной – фирмой сертификатором и добровольности.