Кровавая охота — Blood Hunt
Blood Hunt является 1995 криминальный роман по Рэнкин , под псевдонимом «Джек Харви». Это третий роман, который он написал под этим названием.
Краткое содержание сюжета
Гордону Риву, бывшему солдату САС , позвонили в свой дом в Шотландии и сообщили ему, что его брат Джим был найден мертвым в машине в Сан-Диего — машина запиралась изнутри, а пистолет все еще в руке Джима. . Находясь в США для опознания тела, Гордон понимает, что его брат был убит, и что полиция более чем неохотно идет на поводу у него. Вспоминая последние часы жизни Джима, он связывает смерть Джима с его работой в качестве журналиста, расследующего деятельность международной химической корпорации. Вскоре Гордон оказывается под наблюдением и решает узнать больше среди знакомых Джима в Европе.
В Лондоне он находит больше намеков, но не находит никаких доказательств источникам своего брата. Вернувшись к жене и сыну, он обнаруживает, что его дом прослушивали профессионалы. Отправляя жену и сына к родственнику, он решает сразиться со своим врагом самостоятельно. За ним следуют две стороны: транснациональная корпорация, которую представляет «Джей», ренегат SAS, и международная следственная корпорация, так или иначе связанная с этим делом.
Путешествуя во Францию, чтобы узнать больше от коллеги-журналиста Джима, они подвергаются нападению со стороны группы профессиональных убийц по приказу Джея, что приводит к многочисленным смертельным случаям и приводит к тому, что Гордон становится целью полиции. Гордон решает вернуться в США, где он проникает в следственную корпорацию и узнает больше об истории этого дела. Затем он едет в Сан-Диего, чтобы собрать больше улик, и в конце концов возвращается в Англию, намеренно оставляя след Джею. Их долгая вражда заставляет Джея следовать за Гордоном в Шотландию, где Гордон убивает его и его команду в финальном поединке. Гордону удается найти скрытый журналистский материал Джима, надеясь очистить имя Джима и его собственное имя.
Гл. 10. Часть 1. Кровавая Охота
Т Р И Л О Г И Я «М О Р Е Х О Д К А»
«Пусть погибнет вся империя,
для меня ты — весь мир»
(Марк Антоний, консул Древнего Рима)
Книга I. «ПРОВИНЦИАЛЬНЫЕ ХРОНИКИ»
ДЕРЗКИЕ СТРАСТИ (переходного возраста)
Глава 10. МОРСКИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ
Вряд ли даже в солидной рыбацкой среде
найдётся таковой, у кого за плечами имеется
опыт по ловле белуг в их естественной среде
обитания, да к тому же, по сути, подручными
средствами, фактически голыми руками. А вот
у Главного Героя он появился. Причём рыбина
была гигантских размеров. Правда, был он на
«поле боя» не один, а вместе с отцом. И сам
как бы даже не активничал в этом живодёрном
процессе, а только соучаствовал в «смертной
казни» экзотической рыбы, да и то, находясь
под нешуточным впечатлением от процесса и в
солидном душевном смятении. Но пережитое им
зрелище оказалось далеко не из эстетичных и
даже премного жутковатое, зато эксклюзивное
в жизни Героя. Подобное зверство, и в самом
деле, рыбалкой назвать сложно
Часть 1. Кровавая Охота
Я готовился идти в восьмой класс. Дело было в самом конце августа. Последние выходные перед школой. Погода уже изрядно начала портиться, чувствовалось близкое дыхание осени.
— А, давай-ка, дружок, сгоняй, покопай червей. Завтра махнём на рыбалку. Так сказать, на последнюю летнюю гастроль. – это прозвучало из уст отца равнозначно приказу.
— Да что-то я не очень как-то настроен. — вяло попытался возразить я.
Накануне с пацанами намечали сразиться в хоккей с нашими давними соперниками. Да и уже была рыбальная «оскома набита» в уходящем сезоне. А тут отцу прямо загорелось, аж невтерпёж…
«Разве что лишний раз задницу поморозить. » — раздосадованно подумалось мне.
– И погода, видишь, не совсем чтобы. Вряд ли поймаем что, — продолжал я, втайне всё ещё надеясь развернуть ситуацию в нужное мне русло.
— Разговорчики в строю! Погоди, распогодится ещё до утра.
…Но не распогодилось-таки. Было пасмурно. Налегал совсем не летний, неприятный ветерок. Море серьёзно играло волной. Сменили несколько мест ловли. Сначала стали в лимане напротив обрывов. Пусто. Затем подтянулись ближе к порту, в канале постояли. Клёва, как не было, так и нет. К тому же волна высокая докучала. Итого, по мелочи, с десяток подловили. Бычок, видимо, на глубину весь ушёл, по ямам попрятался. Где те ямы искать? Однако отец всё никак не мог угомониться. Решил ещё сделать марш-бросок под Арабатку. Ближе к пятому её километру. Но и там тишина. Всё как я накануне напророчил. Меня, конечно, начало всё это откровенно напрягать. Потихоньку роптать начал, мол, пора бы и к дому двигать. К тому же время — далеко за полдень. В конце концов, уговорил, батя сдался.
Я полез на нос лодки вытягивать якорь, отец занялся мотором. Ветер хоть и сник слегка и даже солнышко появилось, но волна всё ещё продолжала работать, раскачивая баркас. Расставив шире ноги на крыше кубрика и балансируя на них, чтобы не «сыграть» за борт, но на вытянутом росте, начал понемногу выбирать канат. И тут. в момент подъёма баркаса на очередной волне, случайно глянув чуть в сторону, я увидел нечто! Между вторым и третьим перекатами (мели, тянущиеся параллельно береговой черте, с лагунами между ними; чем дальше от берега, тем глубже и шире становились лагуны и, соответственно, отделяющие их мели), вдоль третьей лагуны, метрах в 50-и от нас и где-то за 150 — от берега, двигалось что-то довольно большое и тёмное. Контурами издали напоминало бревно.
— Пап, а ну глянь, что там за фиговина плывет, видишь, с темным телом? Может, дельфин заплутал, или, ого! акулка? – волнуясь провопил я, застыв с уже вытянутым якорем в руках, не то почему-то от посетившего вдруг волнения, не то от неожиданности увиденного. В это время отец как раз запустил движок, стараясь идти на малом ходу, чтобы помочь мне легче справляться с выбором якоря. Отец напрягся, отчаянно всматриваясь в указываемую мною сторону. Очередная поднявшая баркас волна, наконец, позволила ему оценить момент.
— Что ты так вопишь? А, знаешь. это, друг мой, совсем не дельфин, и не акула. У них на спине должен быть характерный спинной плавник, насколько я знаю, а у этой дуровины я его что-то не наблюдаю. Давай-ка, пошустрее выбирай якорь, сейчас подберемся к ней поближе, тогда и разберёмся до конца.
Заставлять меня дважды нужды не было. Охотничий инстинкт во мне уже зашевелился. На том же, осторожном, малом ходу, беззастенчиво пропахав гребным винтом мелководный горб переката, отделявшего нас от желаемой ложбины, постарались тихонько, чтобы не спугнуть, приблизиться к темному силуэту. Последний даже не делал попыток уйти в сторону от нас. Это была здоровенная рыбина.
Вырубив движок, стали неподвижно, метрах в трех от «находки», левым бортом к ней. Рыбина тоже стояла, не двигаясь, лишь слегка пошевеливала боковыми плавниками. Глубина в этом месте была небольшая, где-то метр с копейками. Нам удалось достаточно хорошо рассмотреть её в деталях, хотя вода, из-за столь ненужного волнения, не отличалась стопроцентной прозрачностью. Да, «красавица» наша была никак не меньше двух метров — от рыла до кончика хвоста. На фоне тёмно-серого тела четко выделялись светлые ромбические, будто свеженаклеенные, роговые пластины, проходящие по всей её боковой части. Голова была массивная, переходящая в слегка удлинённый нос.
— Так это же белуга! – радостно потирая руки, воскликнул отец, и тут же выдал разумное предположение, — Наверное, накануне при шторме потеряла ориентацию и подошла слишком близко к берегу, а попав в эту ложбину, уже не смогла из-за отлива выбраться в открытое море. Перекат преградил дорогу. Это хорошо. Значит, будем брать!
Рыбина по-прежнему не выказывала никаких признаков к движению, продолжая легонько поколыхивать боковыми плавниками.
«Бедолага, вероятно, выбилась из сил», — подумал я. Мне, признаюсь честно, даже стало её жалко.
Но охота уже началась. Назвать её рыбалкой, язык не поворачивается.
Мы осмотрелись на местности. До берега — метров 100. Окрестности в прилегающей зоне — пустынные. Пионерлагеря начинались вдоль берега чуток левее. Народу – пока никого. По большей части из-за погоды, хотя она и несколько улучшилась. Это было нам только на руку, ведь дело-то браконьерством попахивало. Как-никак, осетровая рыба, ценной породы. Значит, государством охраняется. Поди докажи потом, что она сама на меляк выбросилась.
Командирский голос отца вернул меня к действительности, стряхнув с меня зародившиеся было жалостливые мысли.
— Значит так, пока эта рыбка никуда отсюда не денется, в этом месте ей не пробраться к морю. Для начала надо объехать осмотреть мели вокруг, нет ли в них проходов к следующей лагуне. Всё же прилив давно начался. Уровень моря потихоньку поднимается. Если она к более глубокому перекату прорвётся, то хана, мы её упустим. А тут пока глубинЫ – чуть выше пояса.
Так и сделали. «Взревели» мотором. Сделали пару заходов метров за сто в обе стороны от нашей пленницы, одновременно удерживая её в поле зрения. Но рыбина вела себя прилежно, практически не меняя своего положения. Разведка нас вдохновила — шансов прорваться по мелкому перекату в следующую, более глубокую лагуну, у неё не было. Размеры не позволяли.
— А давай, попробуем пройтись прямо по ней. Вдруг таранЁм её корпусом или винтом заденем, — предложил я, напрочь «забыв» о своей былой гуманности.
Наш маневр не принес нам никаких дивидендов. Белуга, находясь в нижнем шаре воды, видимо, больше всполохнутая шумом движка, лишь метра на три подгребла в сторону и вновь остановилась, но уже стояла в верхнем шаре воды, почти у поверхности.
— Становись к борту, возьми в руки якорь. Я пройду твоим бортом рядом с ней, а ты попробуй шарахнуть им её по голове, — предложил отец. – Тем более что надо подогнать её поближе к мели. Там легче будет с ней бороться.
Сделали первый заход. Пройдя правым бортом рядом с корпусом рыбы, я по совету отца что было силы обрушил всю мощь якорной махины на голову жертвы.
После неприятного, я так думаю, «знакомства» с железом, скорее всего оказавшегося достаточно чувствительным, рыбина метра на три дёрнулась в нужную нам сторону, одновременно подняв хвостом веер брызг. Всё же как-никак килограмм десять, не меньше, металла обрушилось на тело несчастной. Однако она всё ещё уверенно держалась на воде, подрабатывая боковыми плавниками.
Вторая наша «якорная» попытка по результативности мало чем отличалась от первой. Единственный плюс – подогнали её почти вплотную к мели. Рыбья спина практически оказалась на поверхности воды. Заглушив двигатель, стали лагом (бортом) к ней.
Тут уже, воплощая план «глушения» дальше, к операции вплотную подключился отец. Взяв в руки весло, а надо признать, оно довольно увесистое, особенно в месте рукоятки, отец, со всего возможного размаха, гневно приложился к несчастной белужьей голове этой самой толстой рукояткой. Обрушившийся на голову потенциальной «жертвы» сокрушительный удар получился настолько резкий и сильный, что мощное весло, не выдержав нагрузки на него, переломилось пополам. Зрелище было, прямо скажу, не для слабонервных. Ну, типичное зверство! Если бы рыбы могли говорить, то эта – наверняка от подобной тортуры однозначно взревела бы! Вскипев всем своим недюжинным телом, она не просто подняла фонтан брызг, а, стебанув хвостом, запустила нам через борт как минимум пару вёдер воды. Мы и так-то были далеко не сухими в пылу разгорячённой битвы, а тут ещё и морской душ пришлось принять. Такой варварский отцовский приём явно до глубины потряс несчастную. Она совершенно сникла и, перестав даже подрабатывать плавниками, практически обмякла. Это, как скоро оказалось, был её последний «громкий» предсмертный конвульсивный отпор своим палачам. Скорее всего, она оказалась в глубоком нокауте, подобно боксёру, уложенному на пол ринга результативным, разительным ударом. Вероятно, где-то глубоко остатки жизни ещё теплилась в ней, не покинули окончательно. И требовался всего лишь заключительный, финальный аккорд. Отступать уже было некуда, да и незачем.
Мои внутренние размышления вновь были «разбужены» окриком отца.
— . Ты меня что, не слышишь. Ну, что ты стоишь как истукан!? Доставай скорее топор из кубрика! Надо окончательно её добить, пока не очухалась!
Он упрямо не желал выходить из полновластно охватившего его ража битвы. Хотя окончательный исход её и без того просматривался невооружённым глазом. И вроде бы давно пора утихнуть этому буйному стихийному охотничьему разгулу. Дело-то, по существу, сделано. Но отец совершенно не мог остановиться, был в плену азарта. Он уже находился за бортом, в воде, стоя рядом с обездвиженной тушей. Я же в это время, действительно, будто зачарованный, стоял посередине баркаса, до глубины души потрясённый поистине безумной, изощрённой иезуитской картиной казни, будто сам получал все эти смертельные нечеловеческие удары.
Скорее, по инерции, нежели соображая, «на автопилоте», ввинтился в кубрик, нашарил там топорик, протянул отцу. Дальше было и так всё понятно. Опустошённый, присев на банку у входа в кубрик, только слушал, как гулко, а иногда и с характерным хрустом, отдавались размеренные удары стали по давно бездыханной плоти… Раз… два… три. Это было сущим издевательством над моей нестойкой и легко уязвимой психикой. Вот теперь, действительно, дело было сделано… Сделано до конца. Убиение довершено…
Что было потом, сложно описывать. Оказалось, что забить беззащитную животину – это было ровным счётом полдела. А вот как теперь поднять такую тяжесть на борт – серьёзный вопрос. Тело рыбины было толщиной почти в обхват, а живого веса – прикинули на глазок – где-то за 80 килограмм.
Борта у баркаса возвышались над водой не менее, чем на полметра. В воде рыбье тело перекантовывать ещё так сяк можно было, но попытки приподнять его над водой, чтобы перекинуть через борт каким-нибудь «макаром», успеха нам не приносили – сил наших не доставало. Ни хвостом, ни головой покидать родную стихию рыбина наша не желала. А если учесть, что тело белуги покрывали острые чешуйчатые пластины, то и без того низкий к.п.д. наших потуг, еще более уменьшался. Искололись и исцарапались в кровь основательно. Взяв небольшой тайм-аут, после некоторых раздумий таки придумали способ.
Во-первых, весь груз, находящийся в баркасе по возможности перекантовали на нужный, ближний к рыбине борт баркаса, чтобы по максимуму накренить его, дабы уменьшить путь подъёма. Во-вторых, с обеих сторон — и с головы, и с хвоста — перевязали белугу концом (канатом, по-морскому) от якоря. Затем, стоя у борта, одновременно с двух сторон, сантиметр за сантиметром начали тянуть её. Только так и получилось вытянуть нашу «красавицу». Но под-набрали в баркас воды изрядно. Оказалось, вся наша одиссея заняла в итоге около четырех часов.
По пути к порту произвели детальные замеры нашего нежданного «скромного» трофея: полная его длина, от рыла и до кончика хвоста, оказалась 2 метра и 10 сантиметров, а окружность тела в срединной его части — самой широкой – 1 метр 20 сантиметров. Монстр!
К стоянке подошли уже к концу дня. Рельефно стал вопрос, как переносить ценный груз из лодки домой, не афишируясь при этом.
— Беги-ка, дружище, и тащи сюда из сарая нашу пилу двуручную, будем распиливать её на части, — наказал мне отец, добавив. — И пару друзей своих прихвати, пусть помогут переносить к дому.
Четвертование или, точнее, восьмирование методом распиловки длилось с полчаса. Кровь из рыбы хлестала рекой. Тоже, скажу откровенно, зрелище — не из приятных. Совсем не стоит описания.
Ещё через полчаса добыча наша была пред материным взором. Да-а, такую солидную гору рыбного добра она отродясь не видывала, к тому же такую ценную гору. Да никто никогда не видел! Весь наш двор приходил поглазеть, хотя реклама нам была совсем ни к чему. Взвесили – почти 77 килограммов. Одна голова потянула почти на 15. Значит, если ещё излившуюся кровь приплюсовать, то, считай, все 80 килограмм живого веса. Понятно, почему поднималась она из водной стихии на борт столь натужно тяжко и неохотно.
Мать тут же сорганизовала женскую бригаду для готовки ухи. Сварили её из цельной головы. Для этого использовали большущий эмалированный бак. Вышла на славу! Ещё бы! Такой вкуснющей ухи в жизни никогда не доводилось есть, ни до, ни после этого. До сих пор жив в памяти этот вкус. С лихвой хватило на всех, живущих в нашем дворе. Даже ещё осталось чуть-чуть. Остальное мясо было тут же засолено в нескольких баках и, невзирая на презенты многочисленным друзьям и знакомым, всю осень, зиму и весну хронически напоминало мне о столь необычайной или, скорее, экстремальной рыбалке. Нет, всё-таки правильнее будет сказать, кровавой охоте. Вот чем тебе не сюжет для «ужастика»? Да такое приключение только однажды в жизни случиться может.
Продолжение в Главе 10. Часть 2.
Рецензия на «Кровавая Охота. Отрывок из Части I» (Мореас Фрост)
Да, понимаю Вас, двойственное чувство от этой рыбалки.
С уважением,
Владимир
Владимир Врубель 22.08.2017 22:50
Стопроцентное попадание, Владимир, очень даже двойственное.
Спасибо за отзыв.
С уважением,
Мореас
Мореас Фрост 22.08.2017 22:59 Заявить о нарушении / Удалить
Рецензия на «Кровавая Охота. Отрывок из Части I» (Мореас Фрост)
Поздравляю Вас, Мореас, с такой весомой добычей! Конечно, жаль рыбину, а упускать такую удачу еще жальче, это все равно, что на охоте медведя завалить. Мой муж — заядлый рыбак. Изредка и я составляю ему компанию. Однажды летом мы с ним поймали два 18-литровых ведра камбалы, что не знали, куда ее деть. Тоже раздали соседям, родне, и себе много оставили.
Браконьерство, это когда ради икры губят ценную рыбу, не используя ее тушку. Показывали такое по телевизору. А этой калугой вы весь двор накормили, сделали доброе дело. Рыбья душа за это бы на вас не обиделась.
Всего доброго! До новых встреч!
С уважением!
Людмила Каштанова 17.02.2016 05:47
Здравствуйте, Людмила!
Рад, что не забываете, заходите, скучаете по моим Героям. Ну, и за Ваши воспоминания интересные, что навеялись.
А я вот бездарно торможу с продолжением. Туго со временем. А если и появляется какая минутка, то вдохновение убегает. У меня ведь минуткой не отмажешься. Фундаментализм выпирает.
Но в рассказе моём не калуга, а белуга была. Её особи мощнее на вид. А калуга — она чуток элегантнее потоньше выглядит.
А красную икру я хорошо вспоминаю, когда в «полярку», в арктические рейсы ходил, в Чукотских реках. Прёт там рыба на нерест, аж, шум стоит, вода кипит. Грешен, и сам пару рыбин здоровенных попотрошил, наверное, это были кижуч, прямо руками их выхватываешь, заходя по колено в реку Анадырь. Еле подымаешь — настолько мощные.
Всех Вам благ.
До встречи! Я у Вас ещё не всё перебрал.
С уважением,
Мореас
Мореас Фрост 17.02.2016 23:03
Рецензия на «Кровавая Охота. Отрывок из Части I» (Мореас Фрост)
Нет зверя страшнее человека.
Алекс Венцель 22.01.2015 10:49
И здесь Вы правы. И это, увы, тоже проявление жизни.
Мореас Фрост 22.01.2015 19:02
Рецензия на «Кровавая Охота. Отрывок из Части I» (Мореас Фрост)
Отличная байка, уникальный опыт!
Арк Лапшин 22.11.2014 01:01
Спасибо, не отказался бы от повторения пройденного.
Мореас Фрост 22.11.2014 01:10
А кто бы отказался возвратиться в юность? Дураков нет.
Арк Лапшин 23.11.2014 20:09
Мореас Фрост 23.11.2014 21:46
Рецензия на «Кровавая Охота. Отрывок из Части I» (Мореас Фрост)
Интересный, захватывающий рассказ. Иначе и быть не может, ведь про рыбалку.
Размеры рыбки (длина и ширина) точные, а вот вес (менее ста),вызывает
сомнение. (шутка). Дальнейших успехов в творчестве. 73 — Николай.
Николай Прощенко 19.07.2014 18:45
Спасибо, Николай, за неослабевающее внимание к моему творчеству. Шутка с весом рыбины принимается. А, знаешь, вот, не ты первый «засомневался» в истинном весе. Но у этих осетровых своеобразное строение тела. Башка, действительно, тяжёлая. Но, это, даже, не самое главное.
Больше меня смущает, писание очередной главы «Мореходки» затянулось. Критически не хватает времени. Да, и глава очередная очень немаленькая получается по размеру.
С морским приветом,
Мореас Ф.